— Завтра ещё раз покопаешься в прошлом Агеевой.

— Вот спасибо, господин хороший, за благословеньице, — дурашливо отозвался Ярослав. — Угораздило же вашу семейку с ней связаться.

— Ты за это зарплату получаешь, так что заканчивай жаловаться.

— Это единственное, что меня утешает, — буркнул тот и отключился.


— А Маришка сейчас где? — наклоняться, чтобы стянуть туфли Ева не рискнула — голова кружилась все сильнее. Осторожно, держась за стенку, девушка прошла гостиную вслед за хозяйкой. Огромная комната с лестницей, ведущей на второй этаж, была освещена только двумя бра, дававшими ровно столько света, чтобы не пропахать носов, споткнувшись через ковер.

— Вообще-то уже почти два часа ночи, так что доня спит. Сейчас что-нибудь съешь и тоже ложись, — Нешка прошла через арочный проход глубь дома, потому голос звучал глухо.

— Нюсь, не надо, — Ева без сил рухнула на диван и вытянула онемевшие ноги. Замерзнуть она не успела, но два перелета за одни сутки сказывались, и ступни сводило судорогой, а голова болела даже от попытки думать.

— В том-то и дело, что надо, — Неша вернулась с чашкой чай и сунула у руки подруге овсяное печенье. — Ты же, скорее всего, не ела весь день. — Дождавшись кивка Евы, продолжила. — Пей, и потопали на второй этаж.

— Как там Света? — подув на горячий напиток и скривившись, потому что не любила чай с мятой, девушка сделала осторожный глоток.

— В шесть часов родила мальчика. Нормальный, здоровенький ребенок. — Агнесса села в кресло напротив и наклонилась, массируя ноющие виски. — Такое впечатление, что я неделю не спала, — призналась она, все ещё не открывая глаз.

— Неш… Завтра дашь мне материалы по тому подростку, о котором ты говорила, я сама его интересы представлять буду.

— Если потому, что я тебе помогла, то не стоит.

— Стоит. И мы обе это знаем. И чего теперь таиться, все равно все скоро узнают, что мы дружим и сотрудничаем, — Ева не столько пила, сколько вдыхала бодрящий аромат и грела ладони о чашку.

— Извини, я не хотела портить тебе карьеру, но по-другому вытащить тебя из страны так быстро не получалось…

— Знаешь, мне плевать. Только идиоты верят, что ты продолжаешь дела мужа. А на их мнение мне ровно, — девушка раздвинула губы в немного вымученной улыбке. — Так что с завтрашнего дня начинаем крупномасштабные действия.

— Мне уже страшно, — усмехнулась Неша, теребя кончик косы. — Ну, давай, делись планами.

— Первое — привести себя в нормальный вид.

— Это само собой, — согласилась подруга, немного успокаиваясь. До этого взгляд Евы был каким-то странным. Не убитым, не страдающим, но каким-то заторможенным. Теперь же она снова стала собой. Пусть явно уставшей и не веселой, но такой, какой была раньше.

— Потом встречусь сначала со Светланой и Самойловыми.

— Ну, с первой я встречу устрою. А вот вторые… Уверена, что они согласятся?

— О, я думаю, они скоро сами начнут искать меня, — таки не допив чай, девушка отставила чашку. — Давай спать, я с ног валюсь.

— Пойдем. Только учти, завтра ты мне все-все расскажешь, — Неша погасила свет и начала пониматься по лестнице.

— А куда ж я денусь? — вздохнула Ева, с трудом сдерживаясь, чтобы не попроситься ночевать прямо на том же диване. — Можно один вопрос?

— Давааааай, — зевнула Агнесса, останавливаясь уже на самом верху.

— На кой черт было делать спальни на втором этаже?

— Знаешь, я сама себе иногда этот вопрос задаю.

— И что говорит внутренний голос?

— Что надо было раньше думать, теперь поздно метаться…

— Утро туманное, утро седое… — издевательски выводил чей-то отчаянно фальшивящий голос над ухом спящей Евы. Девушка попыталась прятаться под подушку, но ту сразу отобрали, и Неша, смеясь, добавила. — Если сейчас не встанешь, я тебе «Вставай, проклятьем заклейменный» напою.

— Слушай, кошмар какой, ты поешь почти так же плохо, как я… — глаза никак не хотели открываться, но, по уже имеющемуся опыту, отбиться от Агнессы было почти так же реально, как от Степана, решившего, что именно сейчас хозяйка обязана его почесать. То есть, процент удачи близок к нулю.

— Сочту за комплимент, хотя, похоже, ты пыталась меня обидеть.

Ева свернулась клубком и накрылась одеялом. Правда, потом высунулась и спросила:

— А который час?

— Семь пятнадцать.

— Ты издеваешься?! Господи, рань-то какая… А чего ты меня вообще тормошишь?

— Через полтора часа мне везти Маринку в «художку», поэтому вставай, будем беседу вести.

— И вообще, для меня сейчас на два часа меньше, считай, что в пять утра подняла, — ворчала девушка, но в постели встала. — Совести у тебя нет.

— Нет, — согласно кивнула Неша, не давая подруге попытаться сыграть на её чувствах. — Это факт. Зато у меня есть ум и честь. Ладно, с последним, наверное, погорячилась, — подумав, добавила она. — Подъем, умывайся и через десять минут жду в спортзале. Не заблудишься?

Ева только рукой махнула, призывая её временно оставить себя в одиночестве. Прошлепав неуверенной походкой в ванную, девушка разглядела себя во всей красе и чуть не сплюнула от досады. Ну, почему она не относится к тем прелестницам, которые прекрасно выглядят даже с перепоя?! Почти двое суток бодрствования и около семи часов перелетов оставили следы на девичьем лице в виде сероватой с мраморным оттенком кожи и темных кругов под глазами. Умывание ледяной водой немного взбодрило, но былую красоту не вернуло. Поняв, что помочь ей может только сон, свежий воздух и опытный косметолог, Ева вернулась в комнату, быстренько оделась в оставленную Нешей спортивную форму и, мучительно зевая, пошла на поиски хозяйки.

Сам дом был не то, чтобы большим, но такой странной планировки, что Ева почти потерялась. Лишь заметив ориентир в виде приоткрытой двери с доносящейся из-за неё негромкой музыкой, вздохнула с облегчением. Заглянув в щель, девушка увидела Агнешку, сидящую в такой позе, что у самой Евы заныли все суставы от одной только мысли повторить этот крендель.

— Не стой на пороге, заходи, — Неша не повернулась, потому, как она узнала о приходе подруги, осталось тайной. Гибко потянувшись, Агнесса встала одним движением и кивнула Еве, предлагая присоединиться. Именно с легкой руки Ирмской она занялась йогой пару лет назад, но сейчас чувствовала себя настолько хреново, что первый раз пожалела о приобщении к миру спорта. — Как ты?

— Ну, — девушка прислушалась к организму. — Как будто меня долго били, а потом просто выключили ударом в голову.

— Хорошо, — кивнула Агнеша.

— Что ж хорошего?! — Ева, постанывая, с трудом села в классическую позу лотоса и приготовилась немного помедитировать, чтобы настроиться на занятие, но от таких слов неловко завалилась набок.

— То, что ты объективно воспринимаешь свое состояние и первыми назвала факторы, причиняющие физические неудобства, — не открывая глаз, Неша сложила руки в намасте[4] и поклонилась. — Значит, травмы психологического характера не так серьезны. Или же ты от них сейчас абстрагирована.

Ева беззвучно простонала. Только сеанса психоанализа ей сейчас и не хватало… А может, действительно, именно он и нужен?

— Ладно, твоя взяла, задавай вопросы, — вздохнула девушка, упорно отгоняя от себя все мысли и пытаясь сосредоточиться на асанах[5].

— Давай поиграем в ассоциации. Отвечай, не задумываясь, первое, что придет в голову. Каковы твои первые мысли о возвращении домой? — тихое пение флейты расслабляло, и низковатый голос Нешки гармонично вплетался в неё, успокаивая натянутые, как гитарные струны, нервы Евы.

— Проблемы, — так же тихо ответила девушка, автоматически выполняя нужные прогибы и замирая в, казалось бы, невероятных стойках.

— С чем они связаны?

— Работа. Личная жизнь.

Флейта сменилась шумом водопада и пением птиц с легкими вкраплениями ритма там-тамов.

— Что для тебя твоя работа?

Ева хотела ответить, но в последний момент успела поймать слово, почти слетевшее с губ. «Жизнь». Интересно, когда она успела ею стать? Девушка медленно выпрямилась и просто села на коврик, подперев щеку ладонью. Странно, а ведь она об этом даже не задумывалась, но привычное удовольствие от того, что она делала, уже давно притупилось. Не было больше того адреналина и куража, которые заставляли её не спать ночами, вчитываясь в мелкий шрифт договоров и прочей канцелярщины.

— Чего ты сейчас хочешь? — Неша не стала заострять внимание на молчании подруги. И так все ясно, далеко не всегда нужно отвечать вслух.

— Перемен.

— В чем именно?

— Во всем.

Ева вскинула голову, пристально глядя на Агнессу. Словно почувствовав её взгляд, та мгновенно открыла глаза и, сделав пару шагов, села рядом. Так, чтобы расстояние было минимальным, но не касаясь Евы.

— Мне все так надоело, — тихо, иногда глотая окончания, затараторила Агеева. — Мне осточертело делить тарелки и кольца. Иногда кажется, что начинаю задыхаться в своем офисе. Я уже знаю, что скажут мне клиенты, чем они будут оправдывать свои измены и почему именно им должно достаться то, что они собираются делить… — глубоко вздохнув, Ева покрыла глаза. — Я хочу просто быть… нужной. Не как адвокат или та, с которой приятно провести время, — образ Дениса, как она не гнала от себя мысли о нем, мелькнул в сознании, — а просто, как человек…

Неша улыбнулась и погладила подругу по плечу.

— И что ты теперь собираешься делать?

Ева на секунду задумалась.

— Доведу до ума все, за что взялась. А потом буду делать то, на что всегда не хватало времени, — поймав вопросительный взгляд подруги, пояснила. — Жить.

Ходить третий день в одной и той же одежде Еве совсем не хотелось, но в шортах Нешки она могла позволить себе разве что скрутиться в спортзале загогулиной. Остальная же одежда, хоть по размеру и подходила, но была длинна сантиметров на пятнадцать. Конечно, доехать домой можно и в таком виде, но Ева была уверена, что сработает тот самый незыблемый закон. Подлости. Стоит выскочить из дома за хлебом не накрашенной и не причесанной, как то пути встретишь пару бывших, заклятую подругу и бабку-сплетницу из соседнего подъезда.