Девушка прищурилась, пытаясь разглядеть свою спину — достаточно подрумянилась или ещё полежать под солнышком, когда чья-то тень нарушила её уединение, заставив досадливо поморщиться. Понятно, что у аниматоров работа такая, туристов развлекать, но иногда они доводили Еву до точки кипения. Усиливающаяся никотиновая «ломка» хорошего настроения девушке тоже не добавляла, потому, чтобы не сорваться на подневольных весельчаков, она уползла в самый дальний закоулок пляжа в надежде, что уж здесь-то её не достанут. Видимо, зря надеялась…

Не поднимая глаз, Ева попыталась максимально вежливо откреститься от участия в очередном конкурсе:

— I'm sorry, but I would like to live alone (Простите, но я хотела бы побыть одна…)

— So do I but you've taken the most secluded place. Move over (Я тоже, но ты заняла самое укромное место, так что подвинься), — прозвучал рядом знакомый голос и какая-то сволочь, Ева даже догадывалась — какая именно, отряхнулась, окатив разомлевшую на жаре девушку холодными брызгами.

Зашипев перепуганной кошкой, Агеева поприветствовала нарушителя своего спокойствия:

— Ой, ну надо же, я думала, ты от тоски по отчизне умер.

— Нет, — усмехнулся мужчина, разваливаясь рядом с ней, — я не до такой степени патриот. Ты или перевернись, или кремом намажься, спина уже вся красная, — без перехода посоветовал Денис, посмотрев поверх солнцезащитных очков.

— И что бы я без тебя, такого заботливого, делала? — проворчала Ева, но и глуха к его словам не осталась. Кожу уже действительно начало тянуть, а поскольку обгорала девушка легко и абсолютно без усилий, тут даже к совету врага прислушаешься. — Как отдыхается?

— Прекрасно. Чуть ли не первый раз за полгода выспался нормально, — Денис действительно выглядел довольным и отдохнувшим. Ева украдкой окинула его оценивающим взглядом. Хорош, зараза… И, что самое обидное, он эти два дня продрых, но золотисто-смуглая кожа выглядела так, словно с солнца не уходил, в то время, как сама Ева была больше похожа на вареного рака. Ну, или на чистенькую, ухоженную хрюшку. Вот нет в этом мире справедливости!

— Знаешь, я тут подумал, что ты права…

— Ты просто рушишь мое мировоззрение. Мужчина, и признал, что женщина тоже бывает права?!

— … предлагая забыть наши разногласия и начать знакомство заново.

В голове у Евы почему-то всплыло сакральное «Поздно каяться, сын мой!», но моральное унижение противника должно быть полным и безоговорочным, потому девушка сделала приглашающий жест, мол, излагай свою убогую мыслю дальше.

Но Денис не торопился продолжать рассказ, внимательно разглядывая девушку. И ладно бы в вырез купальника пялился, так нет — он не отводил взгляда от её переносицы. Ева занервничала. Может, у неё там прилипло что-то или какое-то местное насекомое ползает?

— Ты что там увидел? — не выдержала девушка.

— Где? А, у тебя веснушки появились.

С одной стороны, Ева испытала облегчение от того, что все с её лицом в порядке, с другой — появилось дикое желание укусить его за нос. Тем более, что мужчина неосмотрительно наклонился к ней ближе. «Каннибализм считается табу со всех цивилизованных обществах», — несколько раз подряд пробубнила она мысленно и решила, что так уж и быть, простит ему смерть нескольких сотен своих нервных клеток.

— Ладно, проехали. Что ты там изрек про наше примирение?

— Ах, да, — он придвинулся ещё ближе, отчего Ева покосилась в сторону — если отодвигаться, придется выползти из-под зонтика. Подумав, что для неё более ценно: обгоревшая шкурка или мифическая девичья честь и целомудрие, сгинувшие в пору бурной юности, она осталась на месте. — Я признаю свою ошибку и предлагаю зарыть топор войны. Судя по тому, как ты застываешь на месте при любом намеке на сигаретный дым, трубку мира лучше не раскуривать.

— Вуайеризмом занимаемся? — ласково поинтересовалась Ева у Дениса. Пожилая немка, видимо, услышав знакомое слово, шарахнулась от притаившейся парочки и ломанулась в воду, как лосось на нерест.

— Все-таки пора тебе завязывать язвить, — покачал головой мужчина. — От тебя уже люди разбегаются.

— Не хочешь её примеру последовать?

— Не-а, — лениво протянул Денис, устраиваясь поудобнее. — Здесь тихо, почти уединенно и точно безопасно. Потому что ты любого отпугнешь.

— Слушай, Романовский, что тебе нужно?

— Интерееесно, — он снял очки и в упор посмотрел на Еву. Девушка под пристальным взглядом не смутилась и только вопросительно приподняла брови. — Я же называл только имя. Откуда фамилию узнала?

— Ты меня разочаровываешь, — укоризненно поцокала языком она. — Какой-то мужик дважды сбивал меня с ног, подменил телефон и заселился в соседний со мной номер за несколько тысяч километров от родного дома. Не многовато совпадений, как считаешь?

— В самый раз, — он улыбнулся, не разжимая губ. — И что интересного узнала?

— Да ничего особенного, — почти досадливо покачала головой Ева. — Чист, безупречен и почти непорочен. То, что твой файл исправлен, это и так понятно, но с моими делами ты вроде как не связан. Значит, вряд ли явился за моим скальпом, что уже не может не радовать. Как говорится, и на том спасибо.

— А хакерить нехорошо…

Девушка посмотрела на него невинно распахнутыми глазами, в которых застыла вся скорбь мира.

— Как ты можешь такие ужасные вещи говорить?! — трагично прошептала она. — Это же — страшно сказать! — нарушение закона… Я просто бабушек на скамеечке в твоем дворе расспросила. Такая полнота информации никакой разведке и не снилась!

— А не далековато ехать было? — мужчина снова спрятал глаза за темным стеклом.

— Не-а. Женское любопытство — оно такое… Никакого спасу нет.

— Вот тут полностью с тобой согласен, — глубокомысленно кивнул мужчина.

Ева ещё раз окинула его взглядом. Странно, он совершенно не насторожился, когда узнал, что она в его прошлом рылась. Вот только вопрос — почему? Потому что там ничего интересного нет, или просто уверен, что она до сладкого не докопается?

— А можно задать специфический вопрос?

— Смотря, насколько он необычен, — Денис повернулся набок, чтобы было удобнее рассматривать собеседницу.

— Тебе заплатили за то, чтобы ты меня охранял или чтобы не мешал, когда удавить попытаются?

Если бы Ева пристально не наблюдала за реакцией Романовского, она бы не заметила, как на долю секунды он подобрался, словно перед прыжком. Кстати, выглядело это чрезвычайно интересно — на мгновение рельефные мышцы резко напряглись, а потом расслабились.

— А не слишком себе льстишь?

— Не думаю, — хмыкнула девушка. — Так ты мне скажешь, Романовский Денис Константинович, чего хочет твой наниматель? Ты не подумай ничего плохого, должна же я знать, к чему готовиться. Может, саван уже пора заказывать, а я все на песочке лежу, косточки старые грею…

— Это попытка нарваться на комплимент?

— Нет, это попытка узнать, что тебе от меня надо, — Ева настороженно покосилась в сторону основного пляжа. Аниматорша, судя по виду утянутого в красный купальник тела в прошлом занимавшаяся укладыванием шпал, уже несколько минут поглядывала в сторону отлынивающей от всеобщей веселухи пары. — Давай начистоту. Ты не просто так сюда приехал.

— Это не вопрос, — Денис теперь не менее пристально наблюдал за девушкой, но Ева сохраняла полную безмятежность. Он почувствовал, что волей-неволей начинает её уважать. По крайней мере, держать себя в руках она явно умеет. — Но, так и быть, отвечу. Но сначала скажи ты — что именно накопала?

— Любопытно? — хихикнула девушка, отгоняя какого-то экзотического клопа уже пару минут вьющегося над её панамкой. — Что трудишься ты в поте лица на благо всяких истеричных товарищей, не досыпая и не доедая. А можно внеочередной вопрос? Ты своих подопечных собственной грудью закрываешь, или на это есть нижестоящие органы? Ну, в смысле — сотрудники.

— Знаешь, вот смотрю на тебя, а главное — слушаю, и не понимаю, как ты до своих лет дожила? Твоему начальству надо орден дать. За терпение и выдержку. Я бы давно уже прибил, а судья бы личность жертвы провел, как смягчающее обстоятельство.

— Если ты сейчас пытаешься уверить, что присмотреть за ценным кадром припахал мой шеф, то зря. Он жадный до такой степени, что скорее отправил бы меня на отдых в деревню Синие Лепяги, изучать на практике новшества в области молочного животноводства, чем тебя за свой счет — в Египет. Да и твои услуги, насколько знаю, ну, совсем недешевы. Так что, с этим — облом. Давай следующий вариант.

— А как тебе такая версия — я просто приехало отдохнуть, а вместо этого выслушиваю бред от заскучавшей девочки, которой заняться нечем?

— Спасибо!

— За что?

— За девочку. Но, увы, тоже не прокатит, — Ева опечалилась ещё сильнее. — Потому что возникает вопрос: а за каким чертом ты перекупил путевку у господина Фельдмана? Ты, кстати, не разорился? А то, судя по фамилии неудавшегося туриста, там в предках явно жители Иерусалима наследили… Нет? Ну, и прекрасно, — продолжила девушка после сдержанного кивка мужчины. — Так вот, возникают справедливые сомнения, неужели в нашей Белокаменной такой дефицит турфирм, что тебе пришлось ехать в нашу дивную провинцию за путевочкой?

— Сэкономить хотел?

— С господином Фельдманом?!

— Н-да, неувязка получается, — согласился Романовский. — Давай, я готов рассмотреть все твои доводы.

— Тогда мы тут надолго застрянем, — предупредила Ева и закатила глаза, чтобы начать вещать в приступе вдохновения. — Я могла бы предположить, что увидев меня, такую беззащитную и хромую, твое суровое сердце дрогнуло…

— Дальше можешь не продолжать, — теперь хихикать начал Денис. — Мимо.

— Вот так и разбиваются хрупкие девичьи сердца, — попеняла ему Агеева. — Знаешь, у меня уже спина сгорела, я ещё кушать очень хочется, поэтому признайся честно, и, если ты, конечно, не собираешься в тихую утопить меня в ванне, я помогу тебе в нелегком, но почетном деле…