Лера смахнула слезинки, тяжело вздохнула, постояла под горячим душем, переоделась, села в машину и плавно отъехала от дома.

7

Подъехав к мастерской, Валерия заглушила мотор и вышла из машины. Улыбка засияла на её лице, когда она увидела, кто стоит у двери.

– Кира, дорогая, здравствуй! Как прошли выходные? – она обняла подругу.

– Лерка, привет! Как мне тебя не хватало! – она чмокнула Валерию в щёку. – Мы с Сашей ездили на базу. Всё как обычно – по лесу бродили, воздухом дышали. Шашлык, баня, – без особого энтузиазма проговорила блондинка, сунула сигарету в рот, щёлкнула зажигалкой, затянулась. Затем провела рукой по мочке уха.

– Красивые серёжки! Саша подарил? – с любопытством спросила Лера.

– Да, а кто же ещё? Жизнь – скукотища! Я старею, мужчина всё тот же. Чувствую себя ни на что не способной! Нет новых идей. Нет радости в жизни. У меня новые морщинки у глаз, – Кира вопросительно посмотрела на подругу, – видишь?

– Какие морщинки? Ну что ты! Ты самая обаятельная и привлекательная! – Лера обняла подругу. – Зачем тебе эти мысли снова и снова? Радуйся жизни – ты молода, красива, у тебя такой заботливый мужчина. Смотрит на тебя щенячьими глазами, дарит восхитительные подарки – разве можно сомневаться в его любви? А серьги тебе очень идут. Бьюсь об заклад, на следующей неделе он подарит тебе колечко к ним! – Лера засмеялась, увлекая подругу за собой. – Пошли, бросай сигарету, работать пора!

Кира улыбнулась уголками губ, кинула сигарету в урну и вошла в мастерскую.

– Накинь что-нибудь и будем рисовать, у меня есть идея, – Лера носилась по мастерской. – Вот краски, вот подготовленный холст… Слушай, мы с тобой нарисуем такое! Это будет бомба! – её глаза горели вдохновением.

– Лера, у меня нет настроения, я в депрессии. Сядь, послушай. Я думала все выходные. Вот каждый день забирает у меня молодость и красоту. Морщин всё больше, скоро я и своему буду не нужна. Вокруг-то полно юных прелестниц! Каждая норовит мужика увести. Где выход? Что мне делать? Кому я буду нужна? Как вообще люди могут жить, зная, что станут старыми и дряхлыми?

Молодая женщина и впрямь сейчас походила на старуху – сгорбленная, поникшая. Она сидела за столом, положив голову на руки.

– Эх, Кира, Кира! Ну сколько можно думать об одном и том же? Жизнь прекрасна, вокруг столько возможностей, а ты думаешь о старости! Да тебе до старости ещё как до Луны пешком. Выкинь всё из головы! Возьми краски, смотри, какая гамма цвета! Давай воплотим наши мечты на этом холсте. Ну же! – Лера обмакнула кисть в краску нежно-голубого цвета и протянула подруге. – Нá, в твоих руках небо! Дерзай!– она была само вдохновение.

– Лерка, ты как дитё малое – всему радуешься! Говорю же, мне сейчас не до рисования, нет у меня настроя. Ты же помнишь, чему нас учили: нет настроения – не рисуй, – она поставила руки локтями на стол и подняла голову.

– Ладно, давай включим музыку. Ты посмотришь картины своего любимого Куинджи, а я всё-таки попробую нарисовать то, что у меня в голове, – Валерия подошла к компьютеру, вставила флэшку, и мастерскую заполнил голос Фрэнка Синатры, поющего:

– The falling leaves

Drift by the window,

The autumn leaves

Of red and gold.

Кира не сдвинулась с места.

Лера подошла к ней и стала гладить её по голове.

– Ну, что ты, моя девочка? Посмотри, какой чудесный летний денёк сегодня! Как солнечные лучи меняют цвет, отражаясь от наших картин, – её глаза наполнились светом. – А хочешь, мы пойдём погуляем? Мы будем бродить по старым улочкам, ты будешь цокать на своих высоченных каблуках, а я буду поддерживать тебя под локоть, не давая подвернуть ногу. Мы насобираем простых цветов, тех самых, что растут на островках зелени вдоль обочин. Найдём пустую скамейку и будем смотреть на бабочек, кружащих вокруг, угадывать в облаках, проплывающих по небу, знакомые предметы. Ты забудешь про свои проблемы и станешь улыбаться. Мы зайдём в открытую кафешку, утонувшую в зелени, будем есть мороженое, пить обжигающий кофе и говорить о своих мечтах. Хочешь?

Кира посмотрела на подругу, в её глазах появился огонёк.

– Хочу!

Лера бросила взгляд на пустой холст, украдкой вздохнула, выключила компьютер, закрыла краски и собрала кисти. Она быстро скинула перепачканный красками халатик, закрыла окна, и две подруги вышли из дверей мастерской в солнечный летний день.

– Ты сегодня какая-то не такая, – нахмурив брови и глядя на подругу, проговорила Кира, цокая по мостовой. Закурила.

– Ну что ты, я всё та же. Просто мне в голову пришла такая идея!

Валерия отпустила локоть подруги и, жестикулируя, вдохновенно заговорила:

– Представляешь – дождь! Цикл картин – чувства в дожде! Мы такое нарисуем! Это будет тихая грусть в моросящем дневном дождике. Радость и ожидание в вечернем косом дожде. Бурная страсть в ночном ливне, может быть, шторме, сметающем всё на своём пути! И удовлетворение, счастье – утром среди луж, отражающих чистое небо! Как тебе идея? – её щёки наполнились розовым цветом, улыбка озарила лицо.

– Лерка, что с тобой? Ты влюбилась? Я видела тебя такой, когда ты мне рассказывала про картину «Мечты», помнишь? Ну, та картина, что висит на стене? Ты ещё сказала, что не хочешь её выставлять на продажу.

– Конечно, помню. Ты тогда всё хотела выпытать мой секрет. Считала, что я обладаю неким тайным знанием! – Валерия рассмеялась.

* * *

Это случилось несколько лет назад в мастерской. Кира стояла напротив стены, увешанной картинами.

– Лерка, ну признайся, в чём твой секрет? Как ты умудряешься рисовать так, что глаз не оторвёшь? Вроде сюжеты незамысловатые, но настолько живые!

– Я не знаю, дорогая. Я просто представляю, что в каждом, даже неодушевлённом предмете есть своя необычная история. Вот старая бутылка, нарисованная рядом с переспелой грушей. У неё своя, пусть и не очень весёлая, история. Может быть, она извлечена из глубины океана и хранит внутри себя загадочные письмена. А может быть, выброшена из окна пьяным безработным и чудом не разбившаяся. А может, её совсем недавно купили и застарили методом «декупаж»… А люди! Те вообще – кладезь историй! Вот посмотри на картину, где нарисован старик, – Лера указала на только что законченную картину. Бесцветный лак ещё не до конца высох. – Он скрючен годами, в старой залатанной одежде. Волосы всклокочены, морщины испещрили лицо. Ни намёка на благополучие! Но он не сломлен духом. Посмотри, ясные глаза горят энергией, они говорят: «Несмотря на мою бедность, духом я силён! Я прожил интересную жизнь, полную опасностей, и не потерял гордости. Если хотите, я могу поделиться своими воспоминаниями». А взгляни на мою самую любимую картину. Я её написала после того, как Макс сделал мне предложение.

Лера указала на картину, висевшую на середине стены.

– День тогда выдался на редкость морозный. Я была полностью поглощена мечтами о нашем будущем и представила вот их, моих будущих малышей.

В этот момент на лице Валерии отразились все те чувства, которые люди называют одним словом – «счастье».

Кира подошла поближе, оказавшись спиной к Лере, и углубилась в картину.

Солнечный летний полдень. Маленький уютный домик, утопающий в зелени. На крыльце, сплошь увитом розами, сидят двое малышей, брат и сестра. Розовощёкий темноволосый мальчуган с голубыми глазами, одетый в синие шорты и бежевую маечку, одной рукой пытается расшевелить девочку. Поза мальчика, чуть опустившего одну ножку со ступеньки, говорит: «Мне трудно усидеть на месте, сестрица, давай поиграем! Побегаем по мягким травам, залезем на самое большое дерево, что растёт за домом!»

Такая же розовощёкая голубоглазая девочка постарше, со светлыми вьющимися волосами, в платьице кремового цвета, кажется, не слушает брата. Она сидит, чуть наклонившись над куклой. Одной рукой она держит её, кулачок другой поднят, указательный пальчик выпрямился и чуть склонился вперёд. Казалось, можно услышать, как девочка отчитывает куклу за какую-то провинность и вовсе не собирается бежать за братом.

Картина светилась изнутри, и каждый смотрящий на неё мгновенно вспоминал собственное детство, то безмятежное время, когда всё казалось простым и понятным.

Губы Киры поджались. Глаза сузились. Она обернулась к подруге с нежнейшей улыбкой и сказала:

– Да, действительно, мечты! Картина не совсем правильна – мальчик на картине младше девочки. Дом так вообще не похож на ваш! И если приглядеться, можно найти ещё много отличий!

– Кира, дорогая, я же не провидица! Было бы как-то фатально, что ли, если бы я нарисовала точь-в-точь то, что случится! – Валерия рассмеялась.

* * *

– А какой я была тогда, когда рассказывала о той картине? – вернувшись из воспоминаний, Лера посмотрела на подругу.

– Да точно такой же, как сейчас. Счастливой!

Кира отвернулась, доставая из сумки на плече новую пачку сигарет. Лицо перекосила гримаса злобы. Когда она вновь повернула голову к подруге, от злобы ни осталось и следа – на лице расцвела милейшая улыбка.

– Знаешь, я вчера заезжала в мастерскую, – Кира щёлкнула зажигалкой. – И я увидела интересную картину, – она внимательно посмотрела на Леру. – Портрет карандашом.

Валерия побледнела. Улыбка сползла с её лица.

– Ну, кто это? Не он ли причина твоего счастья? – Кира смотрела на подругу, ехидно улыбаясь.

– Кира, как ты могла такое подумать! Это просто портрет! Когда-то, очень давно, мы были знакомы. Я тогда ещё училась в институте, – Валерия пыталась говорить спокойным голосом.

– Знакомы? До Макса? – она снова отправила сигарету в рот.

– Да, до Макса. Просто знакомые. Ничего более! – Валерия произнесла последние два слова слишком громко.

– А почему ты его рисовала? Спустя столько лет?

– Кира, к чему эти вопросы? Ну, рисовала и рисовала! Вспомнилось лицо. Приятное, правильное лицо. Знаешь же, что в последнюю неделю я была в подавленном настроении. Выставка уже осенью, а идей не было. Вот и рисовала всё подряд. Что на ум придёт. Нашла к чему придраться! Что тут такого? Я могла и тебя нарисовать, и мать родную! – в голосе Валерии появилась уверенность.