Ирина Щеглова - Песчинка на ладони

– Оленька же сказала, что у нас будет об этом разговор, – напомнила Аленка.

– После такого ЧП администрации точно не до нашего Сереги, – заявил Артур.

Но Прохор перебил всех, сказав:

– В любом случае, мы должны сами подойти к Ольге и извиниться.

– Вот это правильно, – одобрил Глеб.

– Конечно! – подхватила Настя. – Мы скажем, что сами разобрались, Сережка все понял, и больше такого не повторится.

Кто-то хмыкнул недоверчиво:

– А ты уверена, что он все понял? Он тебе сказал?

Лика напряженно вслушивалась в слова ребят, переводила взгляд с одного на другого. Ей казалось, что она видит их чуть ли не впервые, да так оно в сущности и было, ведь раньше ей до них дела не было. А сейчас она почему-то распереживалась за Сережку, за Маринку, за Прохора… Какие они – эти парни и девчонки? Дружные или нет? Что они решат? Будут ли отстаивать Сережу?

– Он нам сказал, – пробасил Влад, – и я ему верю.

– Мадам, мсье, – Артур вскочил, постучал вилкой по стакану, – аттансьен! Имейте в виду, не отстоим оператора, останемся без кино!

– Да при чем тут кино! – возмутился Прохор. – Дело не в кино.

– И в кино тоже, – не отступал Артур.

– Не вопрос! Отстоим Серегу! – крикнул кто-то из парней. У Лики отлегло от сердца. Значит, отряд готов поручиться за своего. И все-таки, как удалось Ольге спустить все на тормозах? Неужели только благодаря новому ЧП?

– Короче, давайте после завтрака все в беседку. А я позову Ольгу, – предложил Прохор. Возражений не последовало.

Ни Сергей, ни Маринка на завтраке не появились. И заботливые девчонки набрали целую гору бутербродов и выпечки, подкормить влюбленных.

Девчонки успели сбегать в корпус, отнесли еду Маринке и Сереге, но не застали их на месте. Лика вернулась в комнату и наконец-то смогла умыться.

Девчонки позвали ее на море, но она отказалась. Скорее по привычке отказываться. Когда она вышла из душа, то почувствовала страшную усталость, не было сил думать, размышлять, оценивать, даже просто сидеть с открытыми глазами. Тогда она закрыла их и почти сразу уснула.

Ее добудились лишь к обеду. Счастливая Маринка, белозубая, хохочущая, растормошила, защекотала, подняла, потащила.

– Марин, который час? Я что, проспала беседку? – испугалась Лика.

– Вовсе нет, – успокоила Маринка, – беседка пока отменилась, все вожатые, модераторы и администрация на закрытом собрании. Вечером на свечке все обсудим.

И она плюхнулась рядом с Ликой, обняла, рассмеялась счастливо.

– Все нормально? – неуверенно улыбалась Лика, не зная, как реагировать на такое бурное проявление чувств.

– О да! – ликовала Маринка, обнимая Лику за плечи. Лика слегка поежилась, но стерпела. Ей даже было, как бы это лучше выразиться… ммм, даже приятно…

Еле дождались вечера.

На свечке Лика снова сидела рядом с Прохором, их руки снова соприкасались, Лика волновалась, ей казалось, что сердце стучит слишком громко, и она старалась дышать через раз, чтобы хоть немного унять его.

Сереге первому сунули свечку. Он сжал ее в ладонях, опустил голову.

– Ольга, я хочу попросить прощения, – голос дрогнул, – я вас подставил… Я понимаю, всех подставил…

Лика замерла. Что-то сейчас будет!

– Оленька, простите нас! Это я во всем виновата! – залепетала Маринка.

– Да, Ольга Викторовна, пожалуйста, мы все понимаем!

– Это случайность, Ольга Викторовна.

– Вам сильно влетело из-за нас?

– Серега нормальный пацан!

Вожатая смотрела на свой отряд и улыбалась. Лика тоже невольно улыбнулась.

– Считайте, вам повезло, – произнесла Ольга. – Последние события затмили вчерашний инцидент. И я этому, естественно, рада, – подчеркнула она и, взглянув строго на Серегу, добавила: – Надеюсь, в будущем ничего подобного не повторится?

– Ольга, ну вы же меня знаете, – он развел руками.

Она кивнула:

– Знаю. Надеюсь, что могу доверять вам.

– Конечно, можете. – Серега был серьезен, как никогда. – Ребят, ну извините… – Он поднял голову и обвел всех взглядом.

– Ура! – завопил Артур, срываясь с места. Он исполнил какой-то дикий танец и с хохотом повалился на пляжную гальку. К Сереге потянулись пожимать руку, Маринка припала к его плечу, кажется, снова расплакалась. Лика и сама чуть не последовала ее примеру.

– Хорошо, что все так обернулось, – шепнула она Прохору и сразу же прикусила язык. Испугалась. А он – ничего, согласился, по руке погладил. Может, он не такой уж задавака…

Когда все немного успокоились, вожатая и Прохор рассказали о собрании, о том, что пострадавшая девчонка уже уехала. Что там не все так однозначно, потому что она сама провоцировала девчонок, и ребят, и свою соседку по комнате. С парнем темная история. Непонятно, почему его начали делить, ведь он ни одной из них не отдавал предпочтения. Одним словом, конфликт оказался гораздо глубже, но, к счастью, никто особенно не пострадал. На самом деле на девчонку не нападали, ее соседка просто привела с собой несколько человек свидетелей, чтобы те присутствовали при разборке. Они стояли в стороне и не вмешивались. Во всяком случае, они сами так говорят. И драки не было, был разговор на повышенных тонах, были угрозы с одной и другой стороны, кажется, соседка вела себя более эмоционально и даже замахивалась, что, видимо, и послужило поводом для обвинения ее в нападении и избиении. Но никаких следов или синяков с ушибами у девочки не обнаружили. Но она закатила такую истерику, что поставила на уши не только администрацию, но и родителей, а те уже чуть ли не в суд собрались подавать. Чем дело кончится, еще не ясно. Все, кто имеет хоть какое-то отношение к этой неприятной истории, очень возбуждены и возмущены. Вторая девчонка тоже, вероятнее всего, уедет.

Передавали свечку по кругу, обсуждали прошедший день. Когда очередь дошла до Лики, она осторожно взяла свечку, вздохнула и едва слышно произнесла:

– Вы все очень хорошие… – замолчала, смутившись. Поспешно передала свечу вожатой.

– Ты тоже очень хорошая, Ликусь, – крикнула со своего места Маринка.

– Да у нас вообще все самые клевые!

– Лучший отряд в лагере!

– На всем побережье!

– Ладно, – рассмеялась вожатая, – давайте постараемся забыть все плохое. Кстати, у меня есть еще одна новость, по поводу экскурсии. Ребята, кто едет в Каппадокию?

Гидом оказался молодой человек, круглолицый, светловолосый.

«Симпатичный», – отметила про себя Лика.

Вожатая представила его: «Алексей».

Девчонки строили глазки. Лика поморщилась и стала смотреть в автобусное окно.

Везут куда-то, ну и ладно.

Нахохлившаяся Маринка делала вид, будто кроме музыки в ее наушниках ничего интересного на свете нет. Зато Серега о чем-то громко спорил с Прохором на заднем сиденье.

«Специально так сели?» – задавалась вопросом Лика.

Автобус тронулся. Вожатая прошлась по салону, убедилась, что все на месте. Шикнула на Серегу, тот проворчал неразборчиво, но беззлобно, Оленьку все любили.

Вернулась, еще раз напомнила о программе и наконец передала микрофон гиду.

– Ребята, кто из вас раньше слышал или читал о Каппадокии? – спросил он.

Послышались невнятные ответы: «Не, ну я че-то слышал…», «По истории, кажется, было…», «Точно! С Византией связано…».

– Это очень древняя страна, – добавила, смущаясь, Настя.

Лика невольно напрягла память, но так ничего и не вспомнила. Алексей выждал несколько минут, выслушал различные предположения, надо сказать, прозвучавшие довольно вяло, похвалил Настю и еще кого-то, кто сказал о Византии.

– Действительно, – подтвердил гид, – Каппадокия некогда была частью Персидского царства, первоначально она была разделена на две сатрапии, или провинции: одна из них охватывала центральную и внутреннюю области, которые греческие географы называли «Каппадокия», другая занимала территорию побережья Черного моря и называлась Понт. После падения Персидского правления эти две провинции сохранили свои различия, и название «Каппадокия» сохранилось лишь за первой из них. В первом веке до нашей эры Каппадокия была подчинена Риму и стала римской провинцией. Впоследствии она была частью Византии, а с пятнадцатого века, то есть после падения Византии, ее территория вошла в состав Османской империи.

Лика зевнула. Маринка, закрыв глаза, казалось, полностью погрузилась в музыку. Ребята не слушали гида, кто в окно смотрел, кто дремал, кто болтал, кто читал, кто играл…

Серега просунул руку между сиденьями и ткнул пальцем Маринку:

– Марин, Маришка! – довольно громко шептал он.

– Чего тебе? – Маринка скорчила недовольную гримасу.

– Пересядь ко мне, или я к тебе, а?

Улыбка чуть тронула Маринкины губы, она покосилась на Лику:

– Если Лика захочет…

– Захочет, я ее уговорю. – И Серега тут же переключился на Лику: – Лик, а Лик, пересядь на мое место, пожалуйста!

На его место – это, значит, рядом с Прохором. Внезапно Лике стало жарко.

– Вот еще, – съязвила Маринка, – Лика у окна хочет сидеть, правда, Лик?

– А мы Проху подвинем, – нашелся в ответ Сережа. – Проха, пересядь на мое место, пусти девушку к окну, – потребовал он.

– Да пожалуйста, – великодушно ответил Прохор.

Лика испугалась. Ехать несколько часов рядом с Прохором – она не вынесет такой пытки. Она задохнется, ей воздуха не хватит, и она умрет, точно!

– Я лучше назад пересяду, – быстро сказала она, поднимаясь.

– Ну во-о-от, – протянула Маринка, – какой же ты, Сереженька, невежливый, выжил девушку, заставил тебе место уступить!