Проходя вдоль задней глухой стены, я увидела над собой окно со светотехнической аппаратурой, а затем впереди показалась надпись "Выход". Я распахнула дверь, за которой обнаружился длинный коридор с резким, режущим глаза ярким светом от ламп дневного освещения. Разительный контраст с темнотой зала. На мгновение я прищурилась, пытаясь приспособиться к столь резкой перемене освещения. Проморгавшись, я тут же замерла на месте как вкопанная.


Внизу, в конце коридора, стояли две фигуры - две женщины. Одна была прижата к побеленной стене, другая прижималась к ней. Та, что стояла напротив стены, была красивой девушкой с короткими огненно-рыжими волосами, другой была Бет. Я наблюдала, как они улыбались друг другу, полностью поглощенные разговором, который велся слишком тихо, чтобы я могла расслышать хоть слово, затем их беседа переросла в долгий и страстный поцелуй. Руки рыжеволосой бродили по телу Бет, то и дело проскальзывая под рубашку или погружаясь в её волосы. Бет притянула девушку к себе, обхватив руками её зад.

Я потеряла дар речи, одновременно желая найти хоть какую-нибудь дыру, чтобы заползти в неё и никогда больше не высовываться оттуда. Почувствовав себя полной дурой, я тихонько повернулась, желая выползти наружу, чтобы Бет никогда не узнала о том, что я была здесь.

"Эм?" Я съежилась и замерла возле двери. Закрыв глаза, я сделала глубокий вдох, прежде чем обернуться. Бет отодвинула от себя рыжую и сделала пару шагов в мою сторону. Я смотрела на нее, не в состоянии вымолвить ни единого слова. Она смущенно улыбнулась и сделала еще один шаг. "Что ты тут делаешь?" Рыжая так и осталась стоять на своем месте, прислонившись к стене и с любопытством разглядывая меня. Я повернулась к Бет, вопрос тяжестью повис в воздухе.

"Я, ну, я эээ… Я увидела тебя в списке участвующих в постановке и вот - захотела прийти и…, ну, я хотела сказать тебе, что…" - в моей голове царил полный хаос и сумятица, которая выражалась в словах, слетающих с моих губ. Я остановилась, еще раз глубоко вздохнула и посмотрела ей в глаза. Она определенно была сбита с толку, я не стала бы утверждать - было ли это от удивления или же от раздражения. "Я хотела сказать тебе, что я…, ну, что…" - я сделала еще один глубокий вдох. "Я хотела зайти и попрощаться". Она моргнула, едва заметно опешив.

"Попрощаться"? - повторила она мое слово, словно пробуя его на вкус.

"Да, - сказала я, и мое сердце начало потихоньку разрываться на части. - В эту субботу я уезжаю в Боулдер и хотела пожелать тебе удачи в спектакле, - затем я бросила взгляд на рыжую, - и во всем другом тоже". Она слегка улыбнулась, но я так ничего и не смогла прочитать в ее взгляде. Она полностью заблокировала свои чувства. Надо сказать, что до этого момента я никогда не ударялась в кирпичную стенку под названием "Бет" и вот сейчас обнаружила, что это чрезвычайно сбивает с толку.

"Оу, - тихо ответила она. - Я рада, что ты зашла. Удачи тебе тоже". Я слабо улыбнулась и кивнула, снова отворачиваясь от нее и направляясь к двери.

"Эм?" Я оглянулась. "Я даже не достойна твоих объятий?" - тихо спросила она. Я почувствовала, как в моей груди проснулось нечто, затем это нечто начало быстро увеличиваться в размерах, и все мои эмоции пожелали выплеснуться одновременно и от облегчения, и от сожаления. Развернувшись, я пошла к ней навстречу, а она ко мне. Подойдя, она прижала меня к себе крепкими всесокрушающими объятиями. Своими руками я обхватила ее за шею, она своими стиснула меня за талию. Я почувствовала ее дыхание возле шеи, ощутила тепло ее тела, прижатого к моему, и, закрыв глаза, испытала огромное чувство потери, несмотря на то что сейчас она все еще была в моих руках. Ее рука переместилась к моему затылку, а губы оставили нежный поцелуй на моей шее. Она медленно выпустила меня из рук и улыбнулась мне улыбкой Бет, моей Бет, той самой Бет, которую я знала и которую хранила внутри себя. Затем, не сказав ни слова, она развернулась и направилась обратно к рыжей. Мне хотелось смотреть и смотреть на нее, столько, сколько я смогла бы, но, как оказалось, у моих ног насчет этого были совсем другие мысли. Прежде чем я успела осознать, что произошло, я оказалась на тротуаре возле здания театра и направлялась к своему джипу.

Я сидела за рулем, обхватив руками грудную клетку, потому что она продолжала расширяться и расширяться, пока в какой-то момент мне не показалось, что ещё чуть-чуть и меня разорвет на части. Не осознавая происходящее, я вцепилась мертвой хваткой трясущимися руками за руль, и тут мои эмоции взорвались, и поток слез хлынул из глаз, чтобы тут же впитаться в тонкий материал рубашки. Пятно на ней становилось все больше и больше, а поток все продолжал и продолжал прибывать.



Глава 8

"Я никогда не думала, никогда не знала, что любовь существует, но сейчас я это точно знаю". Голубые глаза несколько удивленно смотрели прямо перед собой, сейчас они были наполнены жизнью и страстью. "Я была такой дурой, а теперь молюсь, что когда-нибудь ты сможешь простить меня. Когда-нибудь".


Мои глаза наполнились слезами, и я вскочила на ноги, хлопая в ладоши до боли, сердце комком застряло у меня в горле. Занавес закрылся, и я вновь ощутила потрясение от слов, сказанных Бет и прошедших прямо сквозь мое сердце. Эти в общем-то простые и банальные слова запали мне прямо в душу и, посмотрев по сторонам, я смогла увидеть, что не только мне. Усиливающиеся аплодисменты, взывающие к артистам, сделали свое дело - занавес открылся вновь, и на сцене с широкой довольной улыбкой появилась Бет. Меня неизменно изумлял следующий факт - неважно сколько бы ролей не сыграла Бет, она так и не утратила этот взгляд, состоящий из изумления и, пожалуй можно сказать, благоговейного трепета. Как будто она только что поняла, что своей игрой смогла вызвать столь яркие эмоции у толпы абсолютно незнакомых людей.

Бет всматривалась в темноту зала, в лица, как я знала, совершенно чужих для неё людей. Желая избежать давки толпы зрителей, я вышла со своего места в проход между рядами и направилась к выходу из театра.

Теплый ночной летний воздух мягким нежным прикосновением пробежался по моему лицу, охлаждая и высушивая следы слез на щеках.   С чувством полного удовлетворения я подошла к своему джипу. Мне всего-то хотелось хотя бы еще один раз увидеть Бет на сцене. Она была так же великолепна, как и всегда, и стала, пожалуй, даже еще лучше.

Усевшись за руль, я ощутила грусть, и на мое сердце легла тяжесть. Прошло всего два дня с тех пор, как я сидела на этом же самом месте, плача так, как никогда в своей жизни не плакала. Плача по всем этим - "А что, если бы", об упущенных и навсегда потерянных шансах. Я отчетливо понимала, что сейчас мне придется научиться жить с этим, придется принять это. Бет ждала меня, ждала так долго, сколько могла, но ведь она не могла отстраниться от жизни навечно, ожидая меня. Я ни капельки не виню ее. Но все же...

Я вставила ключ зажигания в замок, повернула его, и джип послушно отозвался, пробуждаясь к жизни.



* * *

Вот уже пару часов я сидела в гостиной, разговаривая с Моникой и Конни, поглощенная рассказом об их жизни, и рассказывая им о нашей жизни с Ребеккой, а затем, как-то сама по себе, наша беседа затихла. Я сидела в кресле, потягивая кофе, размышляя о завтрашнем дне - дне похорон Бет. Я понимала, что этот день будет чрезвычайно трудным, и в глубине души вся трепетала, смертельно боясь его.

"Эмили, давай-ка пойдем, я провожу тебя", - в конце концов произнесла Моника, выдергивая меня из этих невыносимо тяжелых мыслей. Я посмотрела на нее, молча отложила в сторону чашку и поднялась. "Подожди меня. Я мигом", - она исчезла, быстро поднявшись вверх по ступенькам лестницы, а я надела пальто. Спустя несколько мгновений я услышала на лестнице звук спускающихся шагов, затем последовала за своей подругой, которая после краткого поцелуя с Конни направилась к входной двери.

Мы вышли из дома, уже смеркалось, определенно стало свежее и гораздо холоднее, чем тогда, когда я прибыла сюда.

"Хочется надеяться, что погода окончательно не испортится, и завтра не будет снега", - произнесла Моника, кидая взгляд на серо-стальные небеса. Я кивнула.

"И мне тоже".

"Эмили, я так рада, что ты все-таки сумела выбраться сюда", - с улыбкой произнесла Моника и засунула руки в карманы своей куртки.

"Я тоже. Хотя, если честно, это поездка дается мне с трудом", - призналась я, зная, что могу рассказать ей о том, что творится у меня в голове, что на самом деле чувствую относительно своего приезда сюда, да и вообще. Она ни за что не стала бы осуждать меня. Она никогда не была мне судьей. "Мне следовало бы приехать сюда давным-давно, - тихо добавила я. - С моей стороны это было так эгоистично, и сейчас я это так отчетливо понимаю".

"Ну, не будь слишком строга к себе", - тихо сказала она.

"Нет, Моника. Я понятия не имела, что у моего брата уже трое детей!" - воскликнула я, удерживая её за руку. Она окинула меня сочувствующим взглядом. "Ну и какая из меня сестра? Что я за тетя?"

"Очень и очень занятая, работающая без отдыха". Я тихонько засмеялась на эти слова.

"Что ж, достойное оправдание, однако боюсь, оно ни на что ни годно".

"Что ж, так бывает, иногда мы запутываемся, смешивая все в кучу, и ошибаемся в приоритетах и целях. Даже с самыми лучшими из нас такое может случиться". Мы обе замолчали и продолжили идти дальше. "Бет приходила ко мне в прошлом году, Эмили". Я повернулась, чтобы взглянуть на нее. "Она вернулась сюда, домой". Я кивнула.

"Знаю. Она сама сказала мне об этом", - прошептала я.

"Она передала мне кое-что для тебя".

"Что?" - тихим удивленным голосом спросила я. Моника остановилась и немного расстегнула молнию на куртке. Засунув руку внутрь нее, она вытащила конверт и протянула его мне. Онемевшей рукой я тупо взяла конверт и перевернула его. На лицевой стороне было отображено моё имя, написанное в свойственной Бет манере - размашистым уверенным почерком. Просто "Эм". Я растерянно смотрела на конверт, совершенно не понимая, что делать и как мне быть, и тут же ко мне пришло понимание -  я не желаю открывать его. Я просто не готова к этому.