Сложнее всего было принять тот факт, что смысл моего существования состоял в том, чтобы умереть. Не просто умереть, а самостоятельно наложить на себя руки. Я всегда слышал, что нужно терпеть все происходящее в жизни, отстрадать свое, а тут просто суицид – и ты свободен. Ничего не нужно делать, просто умри. А не умрешь – сгинешь навсегда. Общество к такому не готово, и попади человек в закоулки подсознания, такая мысль посетит в последнюю очередь. Разрушение – начало созидания. Страшно осознавать, что все пороки, за которые я корил себя, не имели смысла. Все, во что я верил, не стоило внимания. А любовь, за которую я цеплялся, в основе своей была выдумана полуторакилограммовым розово-серым веществом, которым человек не научился владеть даже наполовину.

Просидев несколько часов в размышлениях, я решил записать свои мысли на бумаге.

«Человек создал для себя выбор, выбор дал варианты. Ориентация на удовольствия развратила варианты и создала общество потребления, которое не основывается на полезности, а несет в себе деградацию. Человек априори стремится к самоубийству, ведь только так он может избавиться от бессмысленного существования. Люди, так или иначе, пришли бы к смыслу жизни, в основе которого лежит смерть. Созидание и разрушение – вот что занимает человека. Если человек бесполезен, он стремится к смерти, а если в нем есть польза – он что-то создает, но, так или иначе, умирает. Чтобы понять, какую роль играет созидание в промежутке между рождением и смертью, нужно отойти от стереотипного мышления и глянуть в корень. Созидание приносит нам удовольствие оттого, что сознание занято делом, но, сколько бы этот процесс ни длился, однажды он подходит к концу. Таким образом, только смерть имеет значение. В противном случае, человек был бы бессмертен. Рассматривая человечество в целом, можно прийти к такому же выводу, опираясь на историю цивилизаций, которые считаются более развитыми, но, тем не менее, вымершими. Все должно умереть.

Но, как бы я ни умирал, я стану частью чего-то и буду чем-то растущим. Тело, отбыв свое, превратится в песчинки, входящие в состав земли, которые будут увеличивать ее размер. Психика, иначе называемая душой, перейдет в то, что человеку не подвластно понять, пока люди не научатся создавать полезное. Стоит прекратить развиваться – и это навсегда останется загадкой. А пока мы не поняли истинной цели своего пути, страх умереть и болезненность ухода из мира живых будет держать нас в поднебесной причин и вопросов. Так и получается, что нужно либо сгинуть, либо прекратить страдать бесполезностью и начать прогрессировать. Только так можно добиться ответов.

Каждому хочется верить, что его существование не бесполезно. Поэтому любые попытки уличить человека в бессмысленности перейдут в полемику без адекватных фактов и доказательств. Все его измышления будут основываться только на субъективных заключениях, которые явно бесполезны. Притом, как бы красиво ни звучали домыслы, истину они не способны изменить. Так стоит ли во что-то верить, если эта вера не способна менять реальность? Ведь вера в недоказанное с учетом осмысленности принесет лишь затормаживание прогресса, что, в свою очередь, является деградацией. А это отход от реальности, а значит – бессмысленность».

Отложив листок с ручкой, я открыл на ноутбуке фотографии. С экрана на меня смотрели люди, которых я знал, но я не испытывал чувства родства с ними. Просто три человека, которые теперь как-то связаны со мной. С этим нужно было как-то мириться, но просто взять и принять у меня не получалось, нужно было время. Теперь, когда я в настоящем, у меня все равно нет мотивов жить. В прошлом я хотел все исправить, в этом был смысл, но сейчас, на фоне таких перемен, казалось довольно странным отказываться от себя. Реальность не всегда стоит того, чтобы к ней стремиться.

Взяв листок со своими мыслями, я отправился к психотерапевту. Он внимательно прочитал его, посмотрел на меня и спросил:

– Вы считаете, что смысл жизни заключается в смерти?

– Я считаю, что смерть – это неотвратимый финал нашей жизни. Мы можем от нее бежать, не думать о ней, но это никак не повлияет на нее. А того, что нам дает жизнь, мы даже не знаем.

– Поэтому вы считаете, что в смерти заключен весь смысл?

– Большего нам не дано.

– У вас кризис. Вы пережили тяжелый стресс и узнали, что вам нужно было убить себя, чтобы очнуться. Вы сделали это, и теперь вам кажется, что смысл жизни заключается именно в смерти. Знаете, что, – уже другим тоном сказал врач, – вам нужно сначала пожить в этом мире, в настоящем, а не в том, что создало ваше подсознание и уже после делать выводы. Я думаю, вам стоит встретиться с семьей. Побудьте с ними, и уже через пару дней вы измените свое мнение. Ваша прошлая жизнь напоминала рваную историю, где какие-то моменты проносились быстрее, но теперь все не так. Вот она, настоящая жизнь, почувствуйте ее здесь и сейчас!

От психотерапевта я ушел, погруженный в свои мысли. А вечером мне сообщили, что у меня посетитель. Это была Оля.

– Рада, что теперь ты с нами, – сказала она. Я не знал, что ответить, и поэтому просто обнял ее. Мы стояли в палате, она искренне улыбалась, а я пытался заставить себя поверить, что это все реально.

– Так непривычно, – сказал я. – Тебя так давно не было со мной.

– Давно? – спросила она.

– Да, – ответил я, после чего все ей рассказал. Она сидела, удивленная, и внимательно слушала каждое мое слово. Когда я закончил, она на секунду опустила взгляд, затем подняла его и произнесла:

– Значит, Таня, да? Ах ты, кобель!

– Да хватит! – с улыбкой ответил я.

– А что ты сейчас чувствуешь? – спросила она.

– Мне кажется, что этот мир ненастоящий, а я вновь должен умереть.

– Почему? – спокойно спросила Оля.

– Мне уже пришлось пережить жизнь, в которой мне твердили о том, что она реальная. Я так же мыслил, чувствовал, испытывал боль, тепло и холод. А теперь я вновь живу, и мне твердят то же самое. Так во что мне верить?

– Верь в то, во что считаешь нужным, а я тебя поддержу, какое бы решение ты ни принял, – ответила она, положив свою руку на мою.

– Ты ведешь себя странно, – удивился я.

– Многое произошло после того, как ты… – она на секунду замолчала. – Я поняла, что нужно поддерживать тебя.

– Умрем вместе? – спросил я, немного помолчав и положив правую руку на ее ногу. Она улыбнулась, посмотрела на меня и ответила:

– Давай.

Мы договорились отравиться. Оля согласилась достать таблетки, затем поцеловала меня и ушла. А через полчаса в палату пришли санитары с медсестрой, и мне вкололи успокоительное. Я лежал на кровати, мне было легко, и мысли как-то сами выстраивались в логические цепочки. Конечно же, я понял, что тут умереть мне не дадут, и поэтому нужно было всеми силами выбираться отсюда. Я принял решение сделать вид, будто все осознал. Об этом, как я убедился, никто не должен был знать, потому что все считали меня больным. А я, черт возьми, возможно, самый здоровый в этом спящем мире живых!


Глава XXIII

Прошло два месяца.

За это время я сделал вид, что психотерапевт убедил меня пересмотреть решение насчет целей в жизни. Также я создал иллюзию того, что все осознал, и наконец-то разобрался, где настоящая реальность. Прошлое свое состояние я подробно изложил всем, кто меня о нем спрашивал. Затем в стенах больницы встретился с родными. Было сложно их принять, но чего не сделаешь ради свободы! О том, что у меня появилась дереализация, я, конечно же, умолчал. Она меня не сильно беспокоила и, скорее, служила напоминанием об иллюзорности этого мира.

Когда меня выписали, моя семья решила устроить праздник. На улице было солнечно, сентябрь еще радовал теплом. В воздухе витал сладкий запах выпечки, а по дому носился черный лабрадор-ретривер. Мы собрались за большим столом, я сидел во главе него. Затем встал, осмотрел всех сидящих и произнес:

– Я хочу поднять этот бокал за то, чтобы чувство реальности никогда нас не покидало!

Меня все поддержали. Затем я выпил еще и еще, почувствовал неистовый жар, а мой взгляд начал цепляться за женщин: жену, дочку, сноху. Я пробежался взглядом по их рукам, шее, губам и услышал, казалось бы, давно забытый, но все же родной женский стон. В памяти возник отрывок воспоминаний, который предшествовал изнасилованию Арины. Я тогда сидел в баре, хотел все изменить и забыть весь кошмар, что мне удосужилось пережить. Я улыбнулся, потому что сожаление было в прошлом. Сейчас я сидел в настоящем, и еще ничего не случилось, но я уже понимал, каким будет мое будущее. В голове послышался шепот:

– Все эти женщины твои, возьми их…



Эпилог

Мы не сможем жить лучше наших родителей, пока мы их слушаем. Нам необходимо принимать решения, на которые им не хватило смелости или знаний. Мы растем, исследуя жизнь. С возрастом дают знать о себе и стрессы. Стрессы приводят к нежелательным последствиям, что уж говорить о психотравмах – ситуациях, в которых человек получил травмирующий опыт. Нужно беречь свою психику.

Этой историей я решил показать, что может случиться, если наплевать на свой внутренний мир в угоду быстрым желаниям. Постепенно развивая мысль от легкой к более сложной, я привел тебя, мой читатель, к финишу, показав на страницах истории то, что может произойти в реальной жизни. Конечно, все это крайности, но и они имеют место быть. Раз что-то можно предположить, значит, есть шанс, что это может случиться.

«Психика– словно маленький ребенок на складе с оружием: усидеть на месте не может, а исследование приносит травмирующий опыт»

История оставляет глубокое впечатление, в некоторой степени даже извращенное, и, прочитав ее, вы больше никогда не будете прежними. Вам стоит подумать о себе, когда вы ее дочитаете. Вы счастливы? На своем ли вы месте? Устраивает ли вас ваша социальная роль в обществе? Что бы вы хотели исправить, и как это можно сделать? Разберитесь в себе!