Я, как и мой клиент из прошлой жизни, находился на перепутье. Об обществе я не думал ни хорошо, ни плохо. Я вообще о нем не думал, а значит, и о себе тоже. От негативного отношения к противоположному полу я быстро избавился: хватило буквально двух дней, чтобы разобраться, что есть как плохие особи, так и хорошие, и все хотят секса, а еще люди могут быть в какой-то степени безнравственны. В конце концов, и я сам не ахти какой человек, просто этого не замечаю. С друзьями поделился своей историей – как и полагается, меня пожалели, подбодрили, и жизнь продолжилась. Про себя же я думал, что во второй жизни мои фактические отношения были до восьмого класса. Стал совершеннолетним и остался один. Нужно было выбирать между одиночеством и отношениями. Каждый вариант имел свои плюсы и минусы. В одиночестве мне бы никто не мешал, а это как плюс, так и минус. В отношениях есть кому разбавлять жизнь, и это тоже как плюс, так и минус.

– И что ты теперь будешь делать? – спросил меня Вася, когда мы сидели на кухне и пили чай.

– Не знаю, – ответил я, – еще не знаю.

– Давай тебе девушку найдем? Ты так быстрее начнешь жить нормально.

– А давай. Что я теряю? – согласился я.

Мы зашли в социальную сеть и там нашли симпатичных девушек. Искали неглупую: обязательно смотрели наличие книг, отсутствие тупых фотографий, и обращали внимание на цитаты из философских и психологических трактатов. После выделили тех, кто был онлайн, и сразу написали пяти кандидаткам. В процессе беседы три отсеялись, затем одна начала выделываться, и мы ее бранно послали бродить по лесу. С оставшейся мы с милого диалога перешли на эмоциональный спор о том, кто прав, Фрейд или Франкл, насчет того, когда человек задается вопросом о смысле жизни.

– Человек болен, если мучается поисками смысла жизни! Счастливый человек живет, не задаваясь этим вопросом! – писала она.

– Это необходимый этап в жизни каждого разумного человека. И, задаваясь этим вопросом, человек поднимается выше своего настоящего уровня. К тому же счастье – не признак здоровья, есть психические отклонения, где человек испытывает эйфорию! – отвечал я.

– Да что ты?! Ты ставишь под сомнения авторитетность Фрейда? Дедушки психологии?

– Фрейд стоял у истоков психоанализа, и то, что его называют «дедушкой психологии», не аргумент. Изначально люди считали мир лепешкой на черепахе, и ничего. Не прокатил миф! К черту авторитеты, которые отжили свою актуальность.

В таком ключе мы спорили часа два и пришли к выводу, что человек, задающийся этим вопросом, находится в пограничном состоянии между духовным ростом и психологическими отклонениями. Дальше начались банальные переписки, споры и прочие беседы на второстепенные темы.

Тем временем я занялся бизнесом: стал директором нашего рекламного предприятия, принимал идеи или отвергал, друзья же снимали и генерировали задумки. К ним была приставлена группа начинающих, которая обучалась и затем отделялась в самостоятельную группу и работала на меня. Окончательно придя в себя и всё хорошенько обдумав, я принес Виктору Александровичу свой бизнес-проект.

– В 1997 году в России появился первый интернет-магазин. Сейчас их уже множество, – начал я. – Люди покупают там, потому что так выходит дешевле. Я предлагаю использовать эту идею и развить до производственных масштабов. Зарегистрировать свой бренд, затем заказать лейбл и различные этикетки, оптом закупать одежду в Китае, нанять швей, чтобы они отпарывали китайские этикетки и вшивали наши, а где плохо сшито – подшивали. Впоследствии с прибыли запустить свою ткацкую фабрику и иметь с этого хороший доход. Реклама с нас, мы можем выпустить множество различных роликов.

– А если швеи расскажут о том, что они делают? И как же тот факт, что дизайн будет китайский?

– Швеи подпишут договор о неразглашении. В противном случае напророчим им уголовную ответственность и миллионный штраф – это отобьет всякое желание рассказывать. А что касается дизайна, то Китай является мировым лидером по подделке брендов. Все будут думать, что они копируют нас, а прежде, чем все выяснится, мы откроем свою фабрику и начнем свою дизайнерскую работу. Нужно только найти человека, который будет представлять бренд, являться директором, ну или хотя бы создавать видимость. Нужен тот, кто не будет бояться запачкать свое имя. Лучше основываться на фиктивных документах, сделанных через органы власти. Чтобы наверняка.

– Вот ты этим и займешься. Я буду инвестором, а ты тем, кто все это организует. Прибыль делим пополам. Плюс я тебе делаю диплом об образовании, идет?

– Идет! – ответил я.

Затягивать с реализацией идеи я не стал. Создал бренд K.O.V.E , оформил бумаги на второстепенное лицо, нашел площадь для будущего размещения, затем начал искать швей, заказал ярлыки, разные бумажки, создал сайт и так далее. Через два месяца все было готово и начались первые продажи, но прибыли как таковой не было, работали себе в убыток. Понимая пагубность ситуации, я поднял цены в два раза, затем нанял моделей и отснял красивые ролики, делая ставку на то, что эта одежда стильных и обеспеченных людей. Заказы начали постепенно нарастать. С увеличением цен мы стали быстро окупаться. Все полученные деньги тут же вкладывались в оборот. Затем наняли дизайнера интерьера, чтобы он оформил отдел. Следом придумали красивую историю создания бренда, будто бы это инициалы двух влюбленных, а владелец – богатый парижанин, открывший в Челябинске свой бизнес. Затем сняли красивый видеоролик уже с участием самого отдела. Постепенно было создано больше десятка рекламных роликов бренда K.O.V.E.

Все шло неплохо, затраты окупались, но нужно было повлиять на моду в России, чтобы повысить продажи и начать разрабатывать собственные модели. С этой мысли и возникла идея повлиять на аудиторию с помощью молодежных роликов, групп, картинок в интернете и песен с упоминанием нашего бренда. Мы одели молодежных исполнителей, которые были более-менее известны. Затем создали группу противодействия, чтобы закрепить успех. Группа распускала слух, что мы заказываем китайскую продукцию. Правда зажигала людей больше, и мы этим воспользовались. К пику антипропаганды мы с помощью Виктора Александровича успели создать свою ткацкую фабрику и сняли ролик, после которого стало ясно, что обвинения оказались необоснованными. Для большего эффекта мы добавили компьютерной графики. Затем в группе антипропаганды показали, что видео основано на компьютерной графике. Успев окупиться, мы расширились, привели в порядок фабрику и затем заказали съемочную группу с местного телеканала. Таким образом, все противодействия в наш адрес оказались отбиты и мы вышли сухими из воды. Виктор Александрович обеспечил сохранность бизнеса, когда к нам наведались люди, желавшие подмять наш бренд под себя.

Официальным владельцем рекламного бизнеса стал я, также я был неофициальным владельцем бренда K.O.V.E.. Это позволило мне купить коттедж в Челябинске и машину. В двадцать четыре года я был успешен, имел диплом клинического психолога, но при всем при этом оставался один. Вспомнив девушку из интернета, я заглянул ее страницу. Оказалось, что опоздал: она успела выйти замуж. Быть может, если бы я продолжил общаться с ней, то, возможно, мы были бы вместе и горя не знали, но тогда бы у меня не было бы прибыльного бизнеса. Правильно ли я поступил, я не узнал бы никогда при всем желании, и потому не зацикливался на этом.

Придя к Виктору Александровичу, я увидел его дочь Анну, но она выглядела как-то иначе и была еще больше похожа на мою жену из прошлой жизни.

– Привет, Ань, – сказал я.

– Ты ошибся, – холодно ответила она, – я не Анна.

– Ань, ты что? – в недоумении спросил я.

– Анна на кухне, – спокойно ответила она.

– Да ты что? Пойду гляну, – решил подыграть я и направился на кухню. Там я увидел Анну и про себя подумал «Не может быть!», вернулся, посмотрел на девушку, которую принял за Анну, затем снова зашел на кухню.

– У тебя есть сестра? – спросил я Анну.

– Да, но она редко здесь бывает. Оля неплохая девочка, просто болеет. У нее пограничное расстройство личности. Психолог посоветовал ей поставить цель и достичь ее, вот она и решила вести свой бизнес. Жуть что получается, но она молодец: потихоньку, с нервами, но справляется. Отец доплачивает людям, с которыми она работает, чтобы терпели перепады ее настроения. Честно говоря, там почти все с психологическим образованием. Для нее лучший вариант – это муж-психолог, который понимал бы, как с ней обращаться, но она у нас предпочитает девочек, так что о муже можно не мечтать.

– Я и не знал, – удивленно проговорил я.

– Что у меня есть сестра? Ха, – усмехнулась она, – а ее будто и нет. Она давно отделилась и живет с какой-то девочкой.

– Ты так спокойно говоришь о ней, – заметил я.

– Да. А почему нет? Ты нам как родной стал за эти годы, папа к тебе как к сыну относится. Может, ты не замечал, но это так.

– Сегодня день открытий. А где он сам?

– Скоро приедет. Кушать будешь? – предложила она.

– Да, давай, – ответил я, а сам задумался об Ольге. Выводы рушились, потому что моя жена не имела перверсий. Или я просто не знал? Было необычно видеть их двух, ведь жена у меня была одна, и она была чем-то средним между ними. Пока я думал, приехал Виктор Александрович.

– Выпьешь? – спросил он, наливая себе в стакан виски.

– Нет, я за рулем, – ответил я.

– Ну, как знаешь.

– У меня есть вопрос, – начал я. – Ну, добился я состояния, и сейчас все идет по накатанной, моего участия почти и не нужно. А что мне делать? Понимаю, нужно найти дело по душе, ставить еще какую-то цель и достигать ее, но не хочется. Я будто перегорел: все эти годы жил, пытаясь заполнить пустоту, оставленную Таней. Сейчас запал кончился, и все! Не хочется даже банально подниматься с постели.

– О-о! – воскликнул он. – Напомни мне, сколько тебе лет?

– Двадцать четыре года.

– Тебе всего-то двадцать четыре, а у тебя уже есть куча денег, свой дом, машина, мозги, и ты не знаешь, куда себя деть?! Живи! Время думать о том, что, зачем и почему, у тебя будет в старости. Если ты при всех своих возможностях не знаешь, куда себя деть, то о чем можно говорить через годы? Заведи девушку, а лучше сразу четырех, развлекись, создай что-нибудь новое, съезди куда-нибудь, найди то, что когда-то потерял, но только не сиди пнём на одном месте!