Промысел цветного металла был хоть и прибыльным делом, но не настолько, чтобы воплотить все планы в жизнь. Даже при хорошем раскладе я бы не смог в ближайшее время купить недвижимость в Германии. На это ушло бы лет десять как минимум, учитывая бумажную волокиту и прочие нюансы. Может, даже и больше. Инвестирование также требовало времени, но и дома деньги просто так складывать не было смысла. Это же деньги, они должны работать! Нужно было придумать, куда их вкладывать, но проблемой стало полное отсутствие финансовой грамотности. Капиталом в прошлой жизни управляла жена, и я на этот счет не беспокоился: все-таки она была экономистом и вполне удачно справлялась с делами. Книг по экономике у нас не было, в библиотеке я нашел лишь общую литературу, это дало представление о том, куда и как можно вложить деньги. Меня это устраивало. Я знал, какая земля вырастет в цене, и поэтому остановился на покупке именно ее, с последующей постройкой дома и продажей. Отстроив коттедж или два, а затем продав их через какое-то время, можно было бы выручить очень крупную сумму денег. Свой дом в прошлом я построил сам, поэтому вполне представлял, что и как делать, сколько материала уйдет и как муторно строить. Однако, потратив два-три года на стройку, можно было бы увеличить капитал с полутора-двух миллионов до четырех с половиной или даже шести, и это только за один дом. Вот только на строительство дома нужна рабочая сила, которая также будет требовать расходов. Приняв во внимание то, что стройматериалы будут дорожать и стройка займет много времени, я переосмыслил решение и отказался строить, избежав тем самым мороки. Выбрал исключительно скупку и продажу земли возле Челябинска, недалеко от жилого района. Именно на ней я и собирался делать деньги.

Идея с землей не была мной придумана, она мне досталась от одного из моих клиентов из частной психологической практики. Он все потерял и жаловался на бессмысленное существование. Потеря состояния могла стоить мужчине рассудка, если бы он не взял себя в руки. На память мне приходил один наш разговор, который я прекрасно помнил.

«Мы же пашем как кони, и нам не хватает времени на то, чтобы жить! Я своего ребенка вижу редко, а что он скажет через годы, указывая на меня? Кто этот мужчина? Какое у него было отличное детство?.. Я трачу кучу времени на то, чтобы заработать на жизнь, но это не приносит мне ни счастья, ни денег. Достойное будущее? Убить молодость на зарабатывание, а когда время подойдет, болячек будет больше, чем возможностей! С нашей медициной вообще можно не надеяться, что выйдешь из больницы здоровым. Всем всё нужно быстрее, никто не учится, а побирается по подъездам и клубам. Кто людей лечить будет? Наказывают за то, что человек умер, вместо того, чтобы поощрять за спасение жизни! С такой мотивацией нельзя хорошо работать. Одни запреты вместо побуждений. Нет! В России нельзя жить, тут можно только существовать! Никаких социальных гарантий, никаких возможностей, люди пьют и не работают! Какие из них работники, если они на работу уже пьяные приходят?! Культура – вообще отдельный разговор! Как жить? Вот как? Доктор, у вас же есть какие-то мысли на этот счет. Скажите, как жить? Вы же врач!»

От такого напора я был в шоке, но виду не подавал. Были явные претензии к себе, но, по большому счету, проблема заключалась в скопившемся стрессе. Люди, поглощенные бизнесом, экономят на собственных нервах, а зря: один эмоциональный взрыв способен разрушить всю карьеру, отстраиваемую годами. О себе я, конечно, не стал говорить, этого делать нельзя, чтобы не уходить от темы. По банальным правилам конфликтологии, нужно уходить из-под удара оппонента и направлять его на себя самого.

– Скажите, вы любите свое отражение в зеркале? – спросил я.

– Отражение? Ну да, наверное, а что? Какое это имеет отношение? Я вам про смысл, вы мне про зеркало! Мне кажется, мы друг друга не понимаем.

– Все, что вы говорите о внешнем мире, есть ваш внутренний мир…

– То есть, вы… – перебил он меня.

– Позвольте, я договорю, – посмотрев ему в глаза и сделав движение ладонью вниз, продолжил я. – Вы сказали, люди не мотивированные, но какая у вас мотивация к жизни? Не перебивайте, – заметив, что клиент хотел вставить слово, отреагировал я. – У вас скопился стресс и сейчас вы распыляетесь по мелочам, пряча за мелочами главную проблему: отсутствие мотивации. Вы знаете, что вам нужны деньги, ведь деньги – это возможности, но вы сделали их целью, а не средством к достижению желаемого. Скажите, что вы хотите получить от денег?

– Что я хочу? – удивился клиент. – Ну, это же естественно – достойную жизнь!

– Говорите точнее: чего именно вы хотите?

– Пользоваться деньгами, покупать разные вещи, купить другую машину, сделать ремонт, съездить за границу с семьей. Что-то вроде этого.

– Ваша конечная цель аморфная, то есть бесформенная, не точная. Вы идете, но не знаете куда, вы хотите прийти и не знаете, в какую сторону направиться. Вы не мотивированы в достаточной мере целью, потому что ее нет. Просто иметь деньги? Деньги у вас были, а что дальше? Всех денег не заработаете, как ни старайтесь, а если и заработаете, то только у вас у одного будут деньги, а это бессмыслица. Люди гибнут, желая много заработать, но они не понимают, чего именно они хотят. Разве можно попасть в мишень, имея только лук и стрелы? Сколько бы вы ни стреляли, вы бы все равно промахивались, потому что мишени не существует. Вы тратите силы впустую.

Со своим клиентом я использовал директивный подход. Мне совершенно не хотелось выслушивать причитания вперемешку с чем-то похожим на резонерство. Разъяснил, что к чему, а после использовал логотерапию. Я часто использовал именно ее, поэтому люди уходили от меня со смыслом и желанием что-то делать.

Вспомнив этот случай, я задал себе вопрос: а зачем мне деньги? И ответил: затем, чтобы купить дом в Германии и быть с Таней. Ответ был вполне удовлетворительным. Оставалось только придумать что-то еще, что могло бы увеличивать капитал, ведь на одном цветном металле не вытянуть такую сумму.

В школе, сидя на уроке истории, я задумался над тем, любят ли психически нездоровые люди других людей или все их рвения определены инстинктами. В своей практике я такого не встречал, упоминаний в книгах тоже не находил. Из этого можно было бы сделать вывод, что "животное становится человеком, познав любовь", но это было бы поспешно, без изучения данной темы. И можно ли назвать того же шизофреника психически нездоровым человеком, если он любит? Ведь любовь рождает жертвенность, без этого она не может претендовать на звание любви. Были случаи, когда животное – собака – жертвовала собой, но суть в том, что она не знала, что может умереть. Можно ли человека назвать человеком, если он не любил?

Мои размышления прервала учительница.

– Ты слышал, что я сказала?

– Да-да, конечно, – рефлекторно ответил я.

– Тогда скажи мне, в каком году была Крымская война?

– В середине 19 века, точные цифры, к сожалению, я не запомнил. Это была война российской империи против коалиции, – начал я, но учительница меня перебила:

– Достаточно!

Затем она продолжила говорить дальше. У меня не было проблем с историей, я ее сдавал в прошлой жизни пять раз. Сначала в школе, затем в лицее, после два раза сдавал ЕГЭ и последний раз в университете. После уроков мы мыли пол в кабинете и меня оставили на уборку. Поскольку я сидел один, мне в напарники дали того, кто в этот день тоже пребывал в одиночестве. Это был тот самый татарин, которого не любила Татьяна Михайловна. Обычно он сидел с Олегом, но того сегодня не было. Мы начали убираться, преподаватель, естественно уходил, оставляя ключи нам, чтобы мы по окончании отдали их на вахту.

– Круто ты сегодня выступил. Учительница даже не говорила, против кого Россия воевала, а ты ей сказал. Откуда знаешь? – спросил меня Равиль.

– Эмм… я заранее изучаю материал, чтобы можно было не слушать преподавателя. Она рассказывает целый урок, минут сорок, а на чтение уходит минут пятнадцать-двадцать, и, плюс ко всему, не нужно читать дома перед занятием. А еще так развивается память. Ну, и если вдруг придется писать практическую работу, я уже буду готов.

– Ты все уроки готовишь заранее?

– Когда как, – ответил я, макая тряпку в ведро. – Сейчас не о том голова болит. Утром она работает лучше, поэтому я и думаю о том, как делать деньги, утром, а не вечером.

– И как успехи? Придумал что-нибудь?

– Да, но нужно место, а его у меня нет. На мелочь размениваться не хочется, – сказал я. Равиль сдвинул брови. – Я хочу набирать и сдавать металлолом, но нужно место, где можно его складировать. И еще нужна техника, чтобы вывозить.

– А сколько с этого можно получить? – спросил он.

– Тысячи. Считай, тонна – шесть тысяч. Учитывая, что металлолома кругом полно, то за лето можно тонн десять точно вывезти, – сказал я, чтобы заинтересовать его большой суммой. Представь, сколько всего можно на это купить!

Равиль задумался. Я знал, что у него есть место для склада, а у Олега есть техника, так что можно было бы набрать больше денег и купить первый участок земли. Помимо этого, я обдумывал покупку заброшенного садового участка для последующей реализации. По дороге домой Равиль предложил мне свою помощь. Затем мы зашли к Олегу и поговорили с ним.

– Есть такая идея, как сбор металлолома. С меня металлоискатель, с Равиля – место, куда все складывать, а с тебя – техника, – глядя на Олега, сказал я.

– Мы тысяч шестьдесят сможем сделать! – воскликнул Равиль. – Это по двадцать на каждого!

– Когда начинаем? – немного подумав, спросил Олег.

– Как потеплеет, начнем. Сейчас мне нужно все подготовить.

Так мы решили набирать металлолом и сдавать его. Помимо этого, я принимал цветной металл и планировал покупку садового участка на отделку и последующую продажу. По плану к концу лета у меня должно было получиться около трехсот тысяч рублей. С осуществлением плана я не затягивал и в этот же день собрал металлоискатель. Отец раньше работал электриком, поэтому все необходимое было под рукой, а чего не хватало, то я заранее нашел, потому что знал, что однажды все равно буду заниматься черным металлом. Живя в поселке, где работы как таковой нет, других вариантов я не находил. В городе можно было бы активно заниматься садовыми участками или что-то перепродавать, к примеру, те же антикварные ценности. Имея интернет, патентовать концепты, идеи или проекты. Создавать то, на чем люди позже сделают миллионы, и, заранее запатентовав и в нужный момент появившись на сцене, отсудить огромную сумму денег. Проблема была в моей юридической, экономической и финансовой неграмотности. К тому же, связываясь с большими деньгами в крупном городе, можно было рискнуть жизнью. Ставки там гораздо выше, поэтому такой вариант до совершеннолетия я не рассматривал.