Заглянув в себя, мужчина не мог не признаться, себе-то чего уж врать, он заметил ее самого начала, и весь вечер не спускал с нее глаз. Она казалась ему такой настоящей, живой и привлекательной, что он невольно загляделся. А когда подсела к нему с вызывающим видом наглой, непуганой, сытой кошки, он страшно разозлился, как будто она разрушила что-то в его душе. А это ее предложение переспать и вовсе вывело его из себя, он решил поставить ее на место. Каждый должен отвечать за свои слова.

А она оказалась девственницей. И сейчас он чувствовал себя ужасно, потому что был скотом, насильником, и он ее унизил.

Сама напросилась! Сама…

Но ничего подобного он ни с кем не чувствовал! Мужчина в нем никогда не сможет забыть ее. Закончив бриться и вытирая лицо полотенцем, он прижал руки к глазам, качая головой. Было кое-что в его мыслях, что его настораживало. Во-первых, он почему-то был уверен, что повторись все сначала, он поступил бы точно также. Он точно сошел с ума, он хотел ее еще сильнее, чем вчера. А во-вторых, он настолько потерял голову, что забыл обо всем на свете, и не предохранялся.

Михаил Иванович Кольцов, 32-летний преуспевающий генеральный директор NN, одного из филиалов корпорации, занимающейся информационными технологиями, все яснее осознавал, что ему, видимо, придется на ней жениться, иначе неприятностей не избежать. К тому же, его замучает совесть. Проклятое рудиментарное чувство! Проклятое воспитание! Какой же он идиот! Он так привык к тому, что разнообразные хищные стервы пытаются выйти замуж за его деньги, столько времени сторонился подобных ситуаций. И теперь так влипнуть! Он швырнул полотенце на пол и оперся руками в край раковины. Как некстати все это…

Нет. Он не станет спешить кидаться «в петлю», может все и образуется.

Поесть в ресторан Кольцов спускался напряженный, как натянутая струна. Нервничал, как мальчишка, которого поймали за непристойным занятием в туалете, а теперь ведут к директору школы. Причем ведут по минному полю. Все время оглядываясь по сторонам, Михаил и боялся встретиться с ней, все-таки осознавая, что страшно обидел девушку, и подспудно желал этого.

Надо как-то загладить свою вину, может, предложить ей денег… Нет, черт побери… Не возьмет… Черт! Черт! Черт!

Мысли ездили по кругу, а ему просто хотелось увидеть, почувствовать ее снова, чтобы убедиться, так ли это сладко, как ему вчера показалось. Потому что его расстроенная похмельем психика все время сползала во вчерашнее блаженное безумие, по-новой погружая его в те невероятные ощущения. Проклятый флэшбэк.

В душе теплилась наивная надежда, что девчонка уехала, и он будет спасен от необходимости с ней встречаться и что-то решать. Но было еще кое-что, в чем мужчина не желал себе признаваться, он боялся того, что она уедет, и он больше никогда ее не увидит.

Положение дурацкое…

* * *

Когда надеешься чего-то избежать, можешь быть уверен, что именно это и произойдет.

Аня вместе с подругами, которые наконец-то пробудились и теперь, созрев пойти поесть, спустились в ресторан и столкнулись с Михаилом в дверях. Когда девушка увидела своего вчерашнего любовника, ее словно током ударило, словно окатило кипятком и льдом одновременно. Он выглядел сумрачно, держался отчужденно, и ей показалось, что при виде ее еще больше почернел лицом. Хорошо, хоть не шарахнулся, как от прокаженной! Гад. Ей пришлось приложить все силы, чтобы хоть как-то держаться. Анна даже смогла изобразить безразличие и отвернуться. Сердце бешено стучало в ушах, во рту стоял противный металлический привкус паники, она сейчас ничего не видела и не слышала, просто как-то смогла пройти мимо него вместе с подругами. Девушки мельком взглянули на мужчину и переглянулись.

Нина, шедшая рядом, негромко спросила:

— Аня, это не тот вчерашний тип?

— Что? А… Этот… Не помню, кажется.

Нина пристально посмотрела на подругу и прошептала ей на ухо:

— Не нравишься ты мне, подруга… Аня, что с тобой такое?

— Со мной? — Аня сделала усилие над собой, чтобы улыбнуться, — Со мной ничего.

Но холодный проницательный Нинкин взгляд смотрел ей прямо в душу, видя там панику и смятение. Однако подруга сжалилась, и проговорила сквозь зубы:

— После поговорим.

Девушки заняли места за столом, Аня постаралась сесть так, чтобы не смотреть в сторону двери, чувствовала себя ужасно, аппетит пропал начисто. Хотелось сбежать, но нельзя, чтобы подруги о чем-то догадались. Что-то съела не чувствуя вкуса еды. Слава Богу, он так и не вошел! Она бы не выдержала. Девушки собирались на пляж, но ей хотелось побыть в одиночестве, сдерживаться было все труднее. Через силу поклевав что-то для приличия, Аня сказала, что видимо, отравилась вчера, лучше ей вернуться в номер, и ушла к себе, всю дорогу боясь снова его встретить. Упала на кровать, подтянув коленки к подбородку. Больно. Закрыла глаза. Поспать.

Потом передумала, решила взять мопед в прокате, может, погоняет по улицам, и пройдет это ужасное чувство. Надела любимую огромную синюю майку старшего брата, удобные просторные джинсы, кеды и быстро спустилась вниз. Пункт проката был рядом, совсем недалеко от въезда в паркинг.

* * *

Чего Миша никак не ожидал, это того, что брезгливое отвращение на ее лице так его ранит.

— Ты идиот! Идиот несчастный! А чего ты, собственно, ожидал?! Чего ты хотел, чтобы она бросилась в твои объятия? Бред! Радуйся, что она видеть тебя не хочет, — думал он.

Есть резко расхотелось, он вернулся в номер. А настроение, и без того никакое, стремительно портилось, почему-то вид ее искаженного неприязнью личика, словно кислотой разъедал его душу. Он уедет. Просто сейчас соберется и уедет отсюда к чертовой матери, все равно весь уикенд испорчен. Хорошо, хоть девчонка шум не подняла, вот и надо валить пока не поздно.

— Какой же вы подлец, однако, Михаил Иванович. Позорите честное имя Кольцовых. Покойный папа перевернулся бы в гробу. А… К чертям! Она сама напросилась! — бормотал Михаил, пакуя чемодан.

Он прекрасно понимал, что порядочный мужик так никогда бы не поступил, а ему хотелось считать себя порядочным. Но, черт побери! Жениться ему вовсе не хотелось! Правильнее всего было поскорее сбежать. Да, сбежать. И плевать на всё! Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо! Ну почему, почему его так заливает желанием всякий раз, когда он об этой девчонке думает!? Господи…

Пока его выписывали, Михаил чувствовал себя как на мушке у снайпера, он страшно спешил убраться из этого отеля, из этого города, из страны. Быть подальше, забыть, как страшный сон. А вторая половина его души кричала:

— Что ты делаешь?! Что. Ты. Делаешь?! Вернись, надо все исправить. Пока еще можно. Ты же никогда не сможешь себе простить. Ты же ее хочешь! Сдыхаешь, как хочешь…

Бежать!

Он вырулил со стоянки и уже выезжал на главную дорогу, когда на перекрестке в него со всей дури врезался какой-то паренек на мопеде, внезапно выскочивший из-за стоявшего впереди микроавтобуса. Отвратительный скрежещущий звук, грохот, парня вместе с мопедом отбросило чуть ли не под колеса встречных машин. Все произошло мгновенно. Михаил видел происходящее как в замедленной съемке, мыслей никаких не стало, мозги спрятались в спасительное небытие. Он схватился обеими руками за руль и застонал, приложился пару раз лбом, да посильнее, потом застыл на несколько секунд. Взял себя в руки и выскочил из машины. Надо посмотреть, что с парнем, в больницу везти, срочно. Щуплый мальчишка в широченной синей майке, испачканной кровью, в бесформенных джинсах, в кедах. Обувка с одной ноги слетела, нога была маленькая, в беленьком носочке.

— Подросток, в ушах затычки, небось, свой рэп дурацкий слушал, — думал Михаил трясущимися руками снимая с мальчишки шлем.

И вдруг! Судорогой пронзила кошмарная догадка. Из-под шлема вывалились длинные густые каштановые волосы. Он в каком-то священном ужасе повернул парня лицом к себе…

Господи… Это судьба.

Проклятие, он сбил ЕЁ! ЕЁ!

Скорее в больницу. Михаил прижался ухом к ее груди, сердце билось. Господи, она же не умрет… Пожалуйста, Господи!

Мужчина пришел в себя, только когда уже сдал ее в приемный покой. Все это время он действовал в каком-то тумане на полном автопилоте, зато в душе его воцарилось спокойствие. Выбора уже не было. Всё. Теперь у него путь один.

* * *

Машина осталась там, он бросил все на месте, привез ее на удачно подвернувшемся такси. Все потом. Полиция, эвакуаторы, все. Сейчас надо убедиться, что девчонка будет жить. Выкурил тонну сигарет, пока ждал. Он всем сказал, что это его невеста. Теперь он уже знал, как ее зовут, из отеля сообщили, обещали подвезти документы. Анна Дмитриевна Зацепина. Кто бы мог подумать, что так придется знакомиться со своей будущей женой?! Но ему было уже все равно, он решился.

Медперсонал проникся к нему сочувствием, а к пострадавшей легкой завистью, сестрички шептались:

— Так ее любит…

— Нервничает как, вон как паровоз курит…

— Счастливая она, какой мужик…

Передали, приходит в себя.

Михаил, как только сообщили, что девушка приходит в себя, рванулся в палату, попросил оставить их наедине. В тот момент он чувствовал себя так, словно от нее зависит его жизнь. Впрочем, в какой-то степени, так оно и было. Мужчина с трепетом ждал, когда она откроет глаза.

Глава 3


В сознании пульсировала боль.

Как же голова болит… Сейчас мозг взорвется… Бок, рука, все саднит… Аня наконец смогла разлепить глаза. Сквозь ресницы проник свет и какое-то размытое видение. Попробовала навести резкость. Ей привиделся ангел, золотом сияли его волосы, серые глаза лучились светом, тревогой и заботой. Какой красивый…