Полиция, адвокат, бумаги, вопросы, ответы, похороны, завещание, вступление в наследство, снова бумаги, люди, кабинеты, лица. Сочувствующие, завистливые, подозревающие. И снова подписи … подписи … подписи.

Катя звонила не переставая. Когда я, собрав все свои силы, вкратце рассказала ей о том, что произошло, девушка сначала долго молчала, а затем, попыталась меня подбодрить. Только голос подруги не мог скрыть озабоченность и тревогу. Тревогу за мое состояние. И, как ни странно, это помогало мне держаться.

В разгар похорон, позвонил Игорь, но я не взяла трубку. Затем, он звонил снова и снова, а я сбрасывала или просто не отвечала.

Когда и подруга начала звонить слишком часто, я перестала разговаривать и с ней. Мне хотелось покоя и тишины.

Вся эта вереница продлилась две недели. По уважительной причине, в посольстве мне продлили визу еще на месяц, но столько находиться в Германии, я больше не могла. Хотя, мое присутствие требовалось и на больший срок.

В общих чертах, мне рассказали про то, что я теперь имею за душой. Так — как документы все были в порядке, сеть ресторанов не нуждалось в постоянном присутствии владельца, в каждом ресторане имелся управляющий, проверенный временем, я решила, нет, мне было просто необходимо, вернуться домой. Мне нужно было ступить на родную землю, впитать запах знакомых улиц, увидеть красоту обшарпанных стен общежития и наконец-то обнять, ставшую мне сестрой, Катю.

И, в общей сложности, после трех недельного пребывания в Германии, я наконец-то летела домой. Я изменилась. Внешне не сильно, не считая пробивающейся в нескольких местах седины. Изменился мой статус и сознание. Теперь я была богата, по финансовым меркам, но стала практически нищей, духовно. Питаясь мыслью о том, что у меня есть родной человек, пусть и далеко и, живя надеждой узнать о тайне своего рождения, теперь я стала медленно умирать. Моим мыслям больше негде брать силы — Волдо умер. Надежда больше не согревает — история моего рождения оказалась ужасной.

Как теперь жить? Где найти источник для ее продолжения. Тоненькой ниточкой, в сознание стало вплетаться что-то, способное спасти меня. Оно шептало лишь одно слово. Вернее имя — Игорь. И чем ближе мы подлетали к Белоруссии, это что-то, уже практически прижилось во мне. А когда я оказалась на родной земле, словила, ищущий взгляд Кати, поняла: я не умру, потому-что тоненькая ниточка, уже скрутилась в клубок, ставший частью меня.

— Анкиточка! Миленькая! Как же я соскучилась! — подруга набросилась на меня с поцелуями и объятиями.

Как же приятно чувствовать запах дорогого человека. Я обняла девушку в ответ и, готова была так стоять, вечно. Минут пять, мы не могли оторваться друг от друга. Слезы радости, струились по щекам и я улыбалась. Впервые за две недели.

— Пойдем! Когда ты сказала, что прилетаешь, я сразу же заказала столик в небольшой кафешке. Нам нужно отметить твое возвращение. Я уже достала Вадима, разговорами о тебе, но он тоже очень рад, что … все разрешилось, — Катя запнулась, а потом, виновато добавила: — Извини. Я соболезную и … ты скала.

Я неожиданно рассмеялась сквозь слезы, вспомнив Гретхен.

— Нет. Я не скала. Я практически рассыпалась на части, но обещаю … постараюсь собраться. Теперь, постараюсь.

Мы вышли на огромную стоянку, и я снова улыбнулась, завидя знакомый джип и Романа. Я даже готова была расцеловать его, но не стала этого делать.

— Здравствуй Анкита, — за темными очками, я не видела глаз мужчины, но голос выдал его. Сколько нежности, от простых и обыденных слов.

Мужчина взял мою сумку, положил ее в багажник, занял место водителя, и машина рванула с места, неся меня туда, куда рвалась моя душа всем своим естеством. Домой!

Глядя в окно, я наслаждалась родными просторами. Дорогой, улицами, домами, магазинами, людьми. А когда джип заехал на знакомый двор, и оказался возле общежития, выходя из машины, я чуть не задохнулась, хватая родной запах и воздух.

Все во мне просто пело. Поднялась по серой лестнице на свой этаж. Всунула ключ в замочную скважину, провернула несколько раз и открыла дверь. Сердце забило барабанную дробь и я, как умалишённая, разрыдалась, оказавшись в своей комнате.

Катя, хотя ей потребовалось неимоверных усилий, разрешила мне избавиться от ее общества лишь до вечера. В семь часов она заедет, чтобы отправится в кафе «Свято» и достойно отпраздновать мое возвращение. Я не возражала. Нужно возвращаться к жизни.

Плюхнулась на кровать, обняла подушку, втянула ее запах, подошла к серванту, провела по стеклу пальцами, дотронулась до стола, а затем посмотрела в окно. Как же хорошо. Теперь, я в безопасности. Я, дома.

Буквально через несколько минут, возле моих ног, прошелся, Бран, и даже глазом не повел. А я, готова была, не смотря на размер, схватить его в охапку и тискать, как маленького щенка. Пес направился к кровати, не обращая на меня никакого внимания, лег, положил морду на лапы и прикрыл глаза. Мне показалось или он какой-то уставший?

Подошла к нему и стала нежно гладить переливающуюся шерсть, а затем, почесала псу за ухом.

«В тебе проснулась любовь ко мне?» — небрежно прозвучало у меня в голове. От неожиданности я даже растерялась. Уже и забыла, как это происходит.

— Я сразу тебя полюбила, — ласково произнесла. — А где ты был и почему не появлялся?

«Было слишком много проблем» — пес открыл один глаз, а затем снова закрыл, наслаждаясь моими действиями. «С тобой, как вижу, все в порядке!»

— Я вообще-то была за границей и подумала, что из-за этого ты не являешься.

Бран, резко открыл глаза.

«Расстояния нам не помеха. А что ты там делала?»

— То, что изменило мою жизнь! — я решила ответить в манере пса. Коротко и непонятно.

Мой телохранитель вопросительно вздернул Бровь, а затем холодно и безразлично ответил:

«Я еще рядом, значит ты по-прежнему…» — он замялся, а затем добавил. «Ничего не изменилось!» — и это звучало утверждающе.

Снова какие-то секреты? Нет. Ничего не хочу знать. Хватит! Пусть все идет, как идет. Я, не успела поговорить с Володо, на тему своих способностей, значит, так и должно быть. Возможно, он и не знал ничего по этому поводу.

Оставила пса отдыхать и направилась принимать душ. Освежившись, взяла дорожную сумку и стала ее распаковывать. Практически все документы, касаемые, моего нового имущества, я привезла с собой. Так надежнее. Достала вещи, начала складывать их в шкаф и вдруг, из кофты, выпала небольшая, но толстая записная книжка. Дневник бабушки. Я нашла его, в том же кабинете, где хранились документы. Похоже, именно его имел в виду Волдо, когда пришел ко мне в виде призрака. Совсем забыла, что забрала книжицу с собой и впихнула в вещи.

Подняла дневник с пола и аккуратно положила на тумбочку возле кровати. Как-нибудь почитаю.

Катя заехала, как всегда вовремя. До ее контрольного звонка, я даже удалось немного вздремнуть. Роман, снова не смог сдержать улыбки, а подруга, подозрительно сощурила на него глаза и шмыгнула в машину, потащив меня за собой.

Всю дорогу, подруга рассказывала, как она не находила себе места, волновалась и переживала. Считала дни, пока я была в другой стране, а затем часы и минуты, до моего прилета. Как она радовалась моему неожиданному изменению в материальном плане, хотя то, как это произошло, заставило ее, несколько ночей плакать. Девушка боялась за мое внутреннее состояние и, набирая вновь и вновь номер мобильного, ждала чего-то страшного и непоправимого. А когда я перестала брать трубку, бросалась в панику, донимая Вадима своими подозрениями. Мужчина пытался успокоить, носившуюся из угла в угол подругу, но на взводе, она чуть ли не называла его бездушным и черствым.

— Потом, просила у «масика» прощения, он обнимал меня и снова начинал успокаивать, — усмехаясь, сказала Катя.

Кафе, в котором подруга заказала столик, оказалось действительно уютным и тихим. Не смотря на вечер выходного дня, народу практически не было, что позволило расслабиться и спокойно наслаждаться компанией Кати.

Мы легко поужинали и теперь, потягивая знакомый коктейль и дожидаясь десерта, делились чувствами, мыслями и предположениями.

— Эта поездка, заставила меня на все посмотреть другими глазами. Столько всего произошло, за такой короткий срок, что в голове не укладывается, — вздохнула я, делая глоток «Маргариты».

— Да! Жизнь непредсказуема и, порой подбрасывает нам такие сюрпризы, что хоть стой, хоть падай, — поддержала подруга.

— Я бы сказала: хочешь, живи с этим, а хочешь, умирай. Но, видимо такова моя судьба.

— Ты, так и не узнала насчет своих способностей! Может, все — таки твоя бабка была …того. Колдуньей какой? Ты ничего подозрительного в доме не заметила? — поинтересовалась Катя.

— Нет. Кроме роскоши и богатства — ничего.

— Ты у нас завидная невеста! Кто ты теперь — графиня, баронесса? — гордо спросила подруга.

— Никто. Я отказалась от титула. Мне чужие звания не нужны. Да и, от всего прочего, наверное, тоже с удовольствием избавилась бы, только пообещала Волдо, что приму.

— С ума сошла, от такого отказываться? Оно то, есть не просит! — возмутилась Катя и схватив губами трубочку, сладко потянула содержимое бокала. — Мм. Совсем забыла! Мне Игорь звонил! Такой нервный! Спрашивал, что с тобой случилось и почему трубку не берешь. Он приезжал на пару дней и снова укатил. Кажется в Индию, — подруга замолчала, а затем виновато потупила глазки в стол и продолжила:- Прости меня дуру, но я ему все рассказала.

— Что рассказала? — я чуть не поперхнулась коктейлем.

— Ну. Что ты в Германию уехала, к дяде, а он взял и … умер. Вот ты там и застряла, ненадолго. А трубку не берешь, потому-то … занята, наверное. Похороны там и все такое.

— И все? Про дом…