— Когда это я был нечестен с тобой? — запротестовал Стивен.

— Ну, давай посмотрим, — Марк помог усесться мне на стул и сел рядом. — Как насчет твоих разглагольствований о том, что женитьба не для тебя?

— Оу, я никогда не говорил, что это не для меня, — Стивен подмигнул мне, его голубые глаза была полны озорства. — Только то, что это не для большинства людей.

— Он очень изводился по поводу предложения, — сказала я ему. — Мне было жаль парня.

— Да, — Марк просмотрел меню. — Она — свидетельница твоего жестокого наказания.

— Посочувствуй мне, — возразил Стив. — Я делал ему предложение с вином, цветами и скрипачами. Я дни потратил, продумывая все это. И все же получил отказ.

Он закатил глаза, но я могла сказать, что эта рана все еще не до конца затянулась. Когда Марк положил свою руку на руку партнера и сжал ее, я поняла, что права.

— И как же это сделал он? — спросила я, хотя Марк рассказал мне.

Официантка, спросив, не желаем ли мы воды, перебила нас. Мы задержали ее еще на минуту и сделали заказ, и Стивен начал выкладывать подробности о ночи, когда ему было сделано предложение.

— Он потел, как сумасшедший, — продолжил он. — Вытирал лицо каждую минуту.

— Сейчас лето, — пробормотал Марк.

— И в ресторанах, и в театрах кондиционеры стоят, — ответил Стив. — Весь вечер все было именно так, и мы, наконец, двинулись домой. Я уж подумал, что он не собирается делать предложение. Что ночь закончится, а чертовы слова так и не будут сказаны. И тут мне стало интересно, если бы я снова попросил его, чтобы наконец-то пройти через это, и он бы снова отказался…

— Я не сказал «нет» в первый раз, — вставил Марк.

— Я бы треснул его. Просто надрал бы ему задницу, затащил в самолет и улетел в Вегас, потому что я не молодею.

— И определенно не становишься мягче с возрастом, — проворчал Марк.

Стив посмотрел на него.

— Мы выходили из лимузина, и я пытался вспомнить свое чертовски фантастическое предложение, а он схватил меня за локоть и выпалил: «Стив, черт возьми. Ты должен жениться на мне!»

Я засмеялась, отклоняясь назад, поскольку официантка поставила салат передо мной.

— Именно так?

— Именно так, — сказал Стив, кивая.

— Очень искренне, — я показала Марку большой палец. — Ты сделал его.

— Видишь? — сказал Марк. — Я сделал.

— Вы пишите клятвы? — спросила я. — Это было бы интересно.

Стивен расхохотался, привлекая внимания всех вокруг.

Я проглотила помидор черри, прожевала и продолжила.

— Вы же знаете, что я умираю от желания понаблюдать за вашими свадебными хлопотами.

— Ну, если то на то пошло…

— Ты же не… — Марк покачал головой, когда Стивен наклонился и достал из сумки, находившейся на полу, записную книжку. Она была настолько заполнена, что бумажки торчали отовсюду.

— Подожди, ты еще не видел, какой я нашел свадебный торт, — Стивен убрал хлебную корзинку в сторону, чтобы освободить место и открыть книгу.

Я сдержала улыбку, увидев вкладыши и заголовки.

— У нас не будет свадебного торта в виде небоскреба с кранами и рекламными щитами, — строго сказал Марк.

— Правда? — я была заинтригована. — Дай взглянуть.

Вернувшись домой тем вечером, я положила сумку на привычное место, сняла туфли и направилась прямиком к дивану. Я завалилась поперек него и уставилась в потолок. Мы с Мегуми договорились встретиться в 6.30 в CrossTrainer, поэтому у меня было не так много времени, но я должна была перевести дыхание.

Ещё со вчерашнего дня я была близка к дичайшему раздражению, злости вперемешку с усталостью от всего навалившегося на меня.

Я вздохнула, зная, что когда-нибудь придется поговорить с мамой. У нас была масса дерьма, которое следовало бы разгрести, и откладывание этого раздражало. Я бы очень хотела, чтобы выяснение отношений с ней было простым, как с отцом, но это же служило главной отговоркой, чтобы избегать дополнительных проблем. Она была моей матерью, и я любила ее. Было тяжело, когда у нас был разлад.

Затем мои мысли переместились к Коринн. Понятно, что женщина, оставившая своего мужа и переехавшая из Парижа в Нью-Йорк из-за мужчины, не собиралась так легко сдаваться. Если она знала Гидеона достаточно хорошо, то должна была понимать, что преследования в его случае не сработают.

И Бретт… Что я собиралась делать с ним?

Домофон запищал. Нахмурившись, я встала на ноги и подошла к нему. Мегуми недопоняла и подумала, что мы встречаемся тут? Не то чтобы я была против, но…

— Да?

— Привет, Ева, — парень из охраны приветливо сказал. — Детективы Мична и Грейвс тут.

Черт. Все остальное потеряло свое значение в тот момент. Страх скрутил меня с подкрадывающимся к пальцам холодом.

Мне нужен адвокат рядом. Слишком многое было на карте.

Но я не хотела выглядеть так, словно что-то скрываю.

Мне пришлось дважды сглотнуть, прежде чем я смогла ответить.

— Спасибо. Можешь отправить их ко мне?

Глава 14

Мое сердце бешено колотилось, я поспешила к сумке, выключила телефон и спрятала его во внутренний карман. Окинула комнату взглядом в поиске чего-либо, что было не на свое месте, что-либо, что я должна спрятать. В моей комнате были цветы и записка.

До тех пор, пока у детективов не было ордена на обыск, они могли только засвидетельствовать то, что видели.

Я побежала в комнату, чтобы закрыть дверь; возвращаясь, я закрыла и дверь Кэри. Моя грудь дрожала от тяжелого дыхания, когда позвонили в дверь. Пришлось пересилить себя, чтобы спокойно пройти в гостиную. Дойдя до входной двери, я сделала глубокий, успокаивающий вдох, прежде чем открыть ее.

— Добрый вечер, детективы.

Грейвс, худая женщина со строгим лицом и голубыми глазами лисы, была главной. Ее партнер, Мична, из них двоих был тише и спокойнее, пожилой человек с седыми волосами и пивным брюшком. Они были гармоничной парой коллег: Грейвс была строгой, держащей все под контролем, Мична, очевидно, хорошо работал «на заднем плане», пока его полицейский, ничего не пропускающий взгляд систематизировал увиденное. Должно быть, они имели большой успех.

— Мы можем войти, мисс Трэмелл? — спросила Грейвс таким тоном, что вопрос превратился в требование. Ее коричневые вьющиеся волосы были заплетены на затылке, пиджак ее закрывал кобуру пистолета, в руке была сумка.

— Конечно, — я шире открыла дверь. — Могу я вам что-нибудь предложить? Кофе? Воду?

— Вода — было бы замечательно, — сказал Мична.

Я проводила их в кухню и вытащила из холодильника бутылку воды. Детективы ждали меня у барной стойки — Грейвс пронизывала меня взглядом, пока Мична рассматривал все вокруг.

— Вы только что вернулись домой? — спросил она.

Я понимала, что ответ они уже знают, но все же ответила.

— Пару минут назад. Не хотите перейти в гостиную?

— Здесь тоже неплохо, — произнесла Грейвс в своем сугубо деловом тоне, положив изношенную кожаную сумку на барную стойку. — Мы бы хотели задать вам пару вопросов, если вы не против. И показать несколько фотографий.

Я замерла. Могла ли я вынести просмотр моих фотографий, которые снял Натан? Грешным делом я уже успела подумать о том, что это могли быть фотографии с места преступления или вскрытия. Но я знала, что это маловероятно.

— О чем?

— Некоторая новая информация проливает свет на смерть Натана Баркера, — сказал Мична. — Мы подводим итог, и вы, возможно, могли бы помочь.

Я глубоко вздохнула.

— Я, конечно, с удовольствием попытаюсь. Но понятия не имею, чем могу помочь.

— Вы знакомы с Андреем Эдемским? — спросила Грейвс.

Я нахмурилась.

— Нет. А кто это?

Она вытащила из сумки фотографии 10х8 и разложила передо мной.

— Этот мужчина. Вы когда-нибудь видели его раньше?

Дрожащими руками я поднесла первую фотографию поближе к глазам. На снимках был мужчина в пальто, разговаривающий с другим человеком у машины в каком-то непонятном месте. Он был очень привлекательным: пепельно-белые волосы, смуглая кожа.

— Нет. Встречи с таким человеком, наверное, трудно забыть, — я подняла на нее глаза. — Я должна знать его?

— У него дома были ваши фотографии. Случайные фотографии вас на улице. У Баркера были те же самые.

— Я не понимаю. Как он заполучил их?

— Предполагаемо, от Баркера. — сказал Мична.

— Это вам этот Эдемский сказал? Зачем бы Натан отдавал ему мои фотографии?

— Эдемский ничего не сказал, — сказала Грейвс. — Он мертв. Убит.

Я чувствовала подступающую головную боль.

— Я не понимаю. Я ничего не знаю об этом человеке, и я понятия не имею, почему он знал что-либо обо мне.

— Андрей Эдемский — известный член русской мафии, — объяснил Мична. — В дополнение к контрабандной продаже алкоголя и оружия, они также подозреваются в торговле женщинами. Возможно, Баркер договаривался продать или же обменять вас.

Я повернулась спиной к барной стойке, качая головой и пытаясь осознать, что они говорили. В то, что Натан следил за мной — я могла поверить. Он сразу же возненавидел меня, возненавидел, что его отец женился, вместо того, чтобы вечно скорбеть по его матери. Он ненавидел то, что из-за меня его заперли в психиатрической лечебнице, и то, что мне выплатили 5 миллионов долларов в счет его наследства. Но русская мафия? Торговля людьми? Это я вообще не могла понять.

Грейвс просматривала все фотографии, до тех пор, пока не нашла ту, где был виден платиновый сапфировый браслет. Л-образная линейка обрамляла его — очевидная работа криминалистов.

— Узнаете это?

— Да. Это принадлежало матери Баркера. Он подкорректировал его под себя. Он никогда никуда не выходил без него.