— Создана для тебя, — с трудом выдохнула я, и стекло запотело от моего дыхания. Я безумно хотела его, мое желание шло изнутри, из желания любви, которое я не могла сдерживать.

— Сегодня вечером ты позабыла? — он убрал руку из меня и потянулся между нами, чтобы одним рывком расстегнуть себе ширинку. — Когда другие мужчины прикасались к тебе и терлись о тебя? Забыла, что ты моя?

— Никогда. Я никогда не забываю об этом, — я закрыла глаза, когда почувствовала как его эрегированный член, такой твердый и горячий, прижался к моей обнаженной заднице. Ему тоже безумно этого хотелось. Хотелось меня. — Я позвонила тебе. Я хотела тебя.

Его губы двигались по моей коже, прокладывая дорожку обжигающих поцелуев к моему рту:

— Тогда возьми меня, ангел, — уговаривал он, его язык дразнил мой. — Позволь войти в тебя.

Выгнув спину, я потянулась между ног и обхватила рукой всю его мощь. Он слегка присел, чтобы сравняться со мной.

Я остановилась, повернув голову так, чтобы смогла прижаться своей щекой к его. Я сходила с ума, когда делала так… именно таким образом. Двигая своими бедрами, я ласкала свой клитор широкой головкой его члена, тем самым увлажняя его.

Гидеон сжал мою отяжелевшую грудь:

— Ева, откинься на меня. Оттолкнись от стекла.

Оперившись ладонями на одностороннее зеркальное стекло, я оттолкнулась и положила голову на плечо моего мужчины. Он обхватил мое горло одной рукой, другой схватил меня за бедро, а затем вошел в меня так резко, что мои ноги оторвались от пола. Он держал меня, повисшую на его руках, заполнив своим членом, его стон эхом отдавался в моей голове.

По другую сторону стекла, в клубе, продолжали веселиться. Я же предавалась грязному пылкому наслаждению от практически эксгибиционистского секса, тайной фантазии, которая всегда будоражила наши умы.

Я извивалась, не в силах выносить невероятное удовольствие. Просунула свою руку, находившуюся между моих ног, дальше и взялась за его мошонку. Она была отяжелевшей и наполненной, он был очень возбужден. И был во мне…

— О Боже. Ты такой твердый.

— Я был создан, чтобы трахать тебя, — прошептал он, награждая меня толчками, несущими наслаждение.

— Так сделай же, — я уперлась обеими руками о стекло, сгорая от желания. — Сделай это прямо сейчас.

Гидеон опустил меня на ноги, наклонил меня, тем самым раскрывая, чтобы он смог войти глубже. Низкий резкий крик вырвался из меня, когда он схватил меня за бедра и вошел под углом, зная, как расположить меня, чтобы поместиться во мне. Он был слишком большим для меня, слишком длинным и толстым. Он сильно меня растягивал. И это было восхитительно.

Внутри все трепетало, отчаянно сжимая его. Гидеон издал резкий звук от наслаждения, немного подавшись назад, чтобы медленно войти вновь. Он проделывал это снова, и снова. Широкая головка его члена стимулировала глубоко во мне точку G, которую достигал только он.

Я судорожно впилась ногтями в стекло, оставляя на нем запотевшие следы, и застонала. Отчетливо помнила об отдаленно гремевшей музыке и толпе народа, которую я прекрасно видела, как будто бы все они были с нами в одной комнате.

— Вот так, ангел, — тут же сказал он. — Позволь мне услышать, как сильно тебе это нравится.

— Гидеон, — мои ноги яростно содрогались от его невероятно искусных движений, я удерживалась только благодаря стеклу и его крепкой хватке.

Меня нестерпимо заводило и распаляло еще больше ощущение подчиненности в этой позе вкупе с ощущением доминирования в том, как меня ублажали. Я могла только принимать то, что дает мне Гидеон: ритмичные поступательные движения, его сильное желание. То, что его джинсы терлись о мои бедра, говорило о том, что он их стянул настолько, чтобы только освободить свой член, признак его нетерпеливости, от которой у меня все затрепетало.

Он убрал одну из своих рук, но затем вернул ее и положил на мой зад. Я почувствовала, как он, облизав свой большой палец, начал подушечкой пальца потирать мой анус.

— Нет, — умоляла я, побоявшись сойти с ума. Но это не было моим стоп-словом, — Кроссфайе𠬬— и я раскрылась для него, поддавшись его ищущему напору.

Гидеон завладел мной, его другая рука направилась мне между ног, раздвинув их, он начал тереть мой пульсирующий клитор:

— Моя, — сказал он хрипло. — Ты моя.

Это было уже слишком. Закричав, я кончила, яростно содрогаясь, когда мои влажные ладони заскользили по стеклу, оно заскрипело. Он доводил меня до исступления: его большой палец в моем анусе невероятно возбуждал, его ловкие пальцы на моем клиторе сводили с ума. Я испытывала оргазм за оргазмом, моё лоно двигалось на его члене.

Он издал резкий звук от испытываемого желания и начал наращивать темп, чтобы достигнуть оргазма. Я выдохнула:

— Не кончай! Не сейчас!

Гидеон замедлил темп и резко проговорил в темноте:

— Как ты меня хочешь?

— Хочу на тебя смотреть, — простонала я, так как внутри снова стало тесно. — Хочу видеть твое лицо.

Он вышел из меня и выпрямился. Затем повернул и поднял меня, прижал к стеклу и резко вошел. Именно в таком положении, он мне дал то, что было мне необходимо. Затуманенный взгляд из-за беспомощного удовольствия, миг уязвимости перед тем, как его захлестнет вожделение.

— Хочешь посмотреть, как я кончаю, — проговорил он хрипло.

— Да, — я стянула бретели и обнажила свою грудь, затем приподняла и сжала ее, поигрывая с сосками. Под ритм музыки дрожало позади меня стекло, а Гидеон дрожал передо мной, он едва сдерживался.

Мои губы прижались к его губам, поглощая его учащенное дыхание:

— Кончай, — прошептала я.

Без труда удерживая мое тело, он вышел из меня, проведя толстой, тяжелой головкой по гиперчувствительным местам внутри. Затем он начал двигаться во мне, доводя до предела.

— О, Боже, — извивалась я в объятьях. — Ты так глубоко.

— Ева.

Он жестко трахал меня, насаживая на себя, хозяйничая. Я крепко держалась, дрожа и раскрываясь для безжалостных движений его твердого пениса. Он полностью отдался инстинктам, упорному желанию спариваться. Гидеон издавал первобытные стоны, которые меня ужасно заводили и убеждали, что мое тело без сопротивления приветствует его отчаянное желание.

Это было грубо, небрежно и ужасно сексуально. Он запрокинул голову и выдохнул мое имя.

— Кончи для меня, — скомандовала я, обвиваясь вокруг него и сжимая.

Все его тело судорожно задергалось, а затем содрогнулось. Его губы искривились в гримасе мучительного блаженства, глаза его на время оргазма перестали видеть.

Гидеон кончил с животным рыком, сильно выстреливая, и я это чувствовала. Он кончал вновь и вновь, заполняя меня жаром своей густой спермы.

Я крепко обхватывала его руками и ногами и прижималась губами к нему.

Он навалился на меня, тяжело дыша.

И все еще кончал.

Глава 10

Первой вещью, попавшей в поле моего зрения, когда я проснулась в воскресенье утром, был янтарный пузырёк с надписью «Исцеление от похмелья», напечатанной старомодным шрифтом.

Пробка из рафии, которой заткнули горлышко склянки, сохраняла его содержимое в целости.

«Исцеление» работало, что я помнила ещё с прошлого раза, когда Гидеон передал мне это зелье, но вид пузырька напомнил мне о том, сколько алкоголя я выпила прошедшей ночью.

Крепко жмурясь, я простонала и зарылась в подушку, заставляя себя снова провалиться в сон.

Кровать заскрипела. Теплые, упругие губы коснулись позвоночника, моя спина была обнажена.

— Доброе утро, ангел мой.

— Твой голос звучит, как будто ты страшно доволен собой, — я пробормотала.

— Доволен тобой, вообще-то.

— Злодей.

— Я имел в виду твои предложения по антикризисным мерам, но, конечно, секс тоже был феноменальным, как всегда.

Его рука проникла под простыню, в которую я была укутан по талию, и сжала мою задницу.

Я приподняла голову и обнаружила его опершимся на спинку кровати с лэптопом на коленях. Он как всегда выглядел аппетитно в одних только его домашних штанах для безделья. Я была уверена: мой внешний вид сейчас не был таким же привлекательным. Домой я поехала на лимузине с девочками, а затем встретилась с Гидеоном в его апартаментах. Время близилось к рассвету, когда мы закончили, и я была такой уставшей, что свалилась на кровать со все еще влажными волосами после поспешного принятия душа.

Ощущение удовольствия пронзило меня, когда я увидела его рядом с собой. Он спал в комнате для гостей, и у него был кабинет для работы. Тот факт, что он предпочел работать в кровати, в которой я спала, говорил о том, что он хотел быть рядом со мной, даже когда я была не в сознании.

Я повернула голову, чтобы посмотреть на часы на столике у кровати, но мой взгляд упал на мое запястье.

— Гидеон…

Часы, оказавшиеся на моем запястье, пока я спала, заворожили меня. В стиле Ар-деко, циферблат сверкал сотнями крошечных бриллиантов. Ремешок был атласным, кремового цвета, а сами часы были продукцией Patek Philippe и Tiffany & Co.

— Они изумительны.

— Было выпущено только 25 экземпляров, так что они далеко не так уникальны, как ты, но в принципе, никто так не уникален, как ты, — он улыбался, глядя на меня.

— Я люблю их! — я вскочила на колени. — Я люблю тебя!

Он убрал лэптоп в сторону, позволяя мне крепко сжать его в объятиях.

— Спасибо! — я промурчала, тронутая его чуткостью. Он, наверное, устроил это, когда я поехала к маме или отправилась в клуб с девочками.

— Хм, скажи, что мне делать, чтобы получать эти “голые” объятья каждый день.

— Просто будь собой, ас. Ты — все, что мне нужно.

Я слезла с кровати и потопала в ванную комнату, держа янтарную бутылочку в руках. С отвращением проглотила содержимое, почистила зубы, расчесала волосы, сполоснула лицо. Надев халат, я вернулась в спальню, где и обнаружила, что Гидеон исчез, а его лэптоп лежит на середине кровати.