Макс бросил конверт на ближайшую к ванной кровать, чтобы освободить руки и осмотреть все ящики.

Джина распаковалась. Вместо того чтобы держать свои вещи в сумке, как делают все нормальные люди, когда путешествуют, она пользовалась гостиничным шкафом.

Определенно, тут она поступила так же.

В стенном шкафу тоже висела одежда, и Макс подошел поближе посмотреть.

Одежда Джины и кого-то еще.

Но рубашек, или развешанных костюмов, или тапочек мужского размера на полу шкафа не обнаружилось. Кто-то еще был женщиной.

Макс стоял и смотрел на платье, которое не подходило Джине ни по стилю, ни по размеру и ощущал... Что? Облегчение?

Не совсем.

Хотя да, ладно. Может, немного. Номер был зарезервирован для Джины Виталиано и гостя. До этого момента Макс не сомневался, что гость без вопросов мужчина.

Лесли Поллард, который прибыл в лагерь Джины около четырех месяцев назад.

Англичанин. Между тридцатью и сорока.

Эрудированный.

Очаровательный.

Или как там Джина описала этого сукина сына в коротком письме Джулзу: «Я встретила пленительного мужчину»?

Но, если только часть очаровательности Полларда не заключалась в привычке носить платья со смелыми цветочными принтами, не он был ее попутчиком.

Джулз показал Максу письмо Джины сразу после того, как навел справки и выяснил из отчетов МОС, что Поллард записался в добровольцы более десяти лет назад после кончины своей жены. Этот человек долго работал с другими благотворительными организациями – в Китае, Южной Африке и в Индии. Он был выходцем из маленького городка в Англии, где преподавал в частной школе для богатых девочек. Школьное расследование, проведенное до того, как там даже задумались о том, чтобы нанять его, превосходило большинство правительственных мер безопасности.

Лесли Поллард был – как сообщили в МОС Джулзу, а тот передал Максу – тихим, набожным человеком, оплакивающим свою жену, которую все еще крепко любил.

Но у Джины, с ее жизнерадостностью, прямотой, чувством юмора и телом кинозвезды, было все, чтобы научить любого принимать жизнь и влюбиться снова.

Господи, это походило на роман. Джина скрывается в Кении, убегает, чтобы не разбить свое сердце в ужасных отношениях с Максом, который с такой радостью занимался с ней сексом каждый раз, когда она просила, но оставался бессердечным ублюдком и не открывал ей своих чувств.

Тем временем Поллард посвящает себя спасению собратьев после смерти жены – вероятно, от чего-нибудь болезненного и затяжного, вроде рака. Он нежен, чувствителен и изранен, и достаточно бесстрашен, чтобы говорить искренне. Она откровенна и забавна, и так чертовски красива и полна жизни, что у него дух захватывает.

Помогая искать пропавшего козла – нет, лучше пусть будет пропавший ребенок, – они оказываются вместе в дикой местности вдали от лагеря. Вынужденные прижаться друг к другу, чтобы сохранить тепло. Между ними разгорается страсть и...

Да. Это очень помогает. Фантазии о том, как Джина и проклятый англичанин впервые занимаются любовью, действительно помогут Максу найти ее.

Он более тщательно прошелся по одежде Джины в поисках коробка со спичками из ресторана или другого ключа, который помог бы ему проследить ее путь. Он пытался сосредоточиться, думая, как опустошительно трудно было бы это сделать, если бы тело в морге оказалось ее.

Он отвлекся от мыслей о ее сексе с мистером Пленительным, но снова чуть не заплакал.

Да, это тоже не поможет. Плакса. Черт. Что с ним не так?

В ящиках Джины одежда была преимущественно прочной, для кемпинга. Шорты- карго. Джинсы. Футболки. Легкие рубашки. Толстые носки. Нижнее белье – не такое прочное, как остальная одежда. У нее был грандиозный запас всяких вычурных штучек с кружевами.

О боже.

Но под одеждой ни одной визитки Усамы бен Ладена или его ассистентов.

На столе была груда бумаг. Рекламные брошюры местных музеев. Рваная карта города. Краткий список покупок в аптеке, написанный знакомым небрежным почерком Джины: мыло, крем для загара, ватные палочки и салфетки, вода в бутылках, крекеры...

Но никаких распечаток с кредитки, вообще никаких счетов.

Макс осмотрел ее багаж и обнаружил на полке в шкафу пару пустых спортивных сумок.

Он потянулся достать их и... Что это, черт возьми, такое?

Верхняя сумка была тяжелее, чем полагается пустой сумке. Она была закрыта и прикреплена к решетчатой полке велосипедным шнуром, из тех, что запирались на цифровой замок. Шнур обвивался вокруг матерчатых ручек.

Как будто это помешало бы грабителю скрыться с добычей.

Макс достал перочинный нож и перерезал ручки.

Сумка принадлежала Джине. Ее фамилия была написана на ней несмываемым маркером. Он отнес сумку к кровати, отодвинул брошенный там конверт...

Хорошо. Стоп. Он либо вымотался, либо спал на ходу, потому что конверт не был из гостиницы, как ему сперва показалось. Он прибыл по почте – на нем был штамп. Направлен Джине по адресу гостиницы, комната восемьсот семнадцать. Отправитель – некий А.М.К., отсюда, из Гамбурга.

Раз уж он достал и открыл нож, то сперва занялся сумкой, вспоров ткань рядом с застежкой-молнией.

Внутри оказались... Цифровая камера Джины и, да, как он и ожидал – груда счетов.

Макс сел на кровать, просматривая клочки бумажек. Она подписала те из счетов, по которым было непонятно, за что они. Обед, обед, обед, ланч, завтрак, ланч. Книги, книги, книги, книги.

Примерно две дюжины почти нечитабельных счетов разных форм и размеров. Он более подробно просмотрел их, когда понял, что А.М.К. – это...

Стоп.

Поверх груды лежал большой документ, свернутый втрое, чтобы соответствовать остальным. Бумага была тонкой, почти прозрачной и Макс прочел, задом наперед и вверх тормашками, жирный шрифт, гласящий «Американская медицинская клиника».

АМК.

Он развернул его и...

Это была оплата медицинских услуг.

Вверху напечатано полное имя Джины и адрес отеля, комната восемьсот семнадцать.

Видимо, она посещала доктора и...

Иисусе.

Она сдавала тест на беременность.

Макс разорвал присланный запечатанный конверт. Внутри находилось письмо. Он достал его, встряхнул, открыл и...

АМК на самом деле оказалась «Американской медицинской клиникой».

Вверху снова напечатано имя Джины и временный адрес. Письмо начиналось с «Дорогой пациент».

Несколько коротких абзацев на английском. В первом сообщалось, что результаты теста готовы, но самих результатов не было.

Ну конечно, нет.

Во втором абзаце ее упрекали за пропуск запланированного обследования и сообщали, что оплатить его придется в любом случае, поскольку она не предупредила за двадцать четыре часа.

А в третьем абзаце таился кикер[18]. Ей напоминали о важности дородового ухода.

Он перечитал еще раз, но слово все еще оставалось там. Дородовый.

Джина действительно была беременна?

Ладно, а если нет? Это определенно стандартный бланк. Пропущенная ею дата – вчера – была вписана от руки.

Вероятно, этот тип женской клиники продвигает важность дородового ухода при малейшей возможности.

Это ничего не значило.

И даже если она беременна, что с того? Он лучше примет ее живой и беременной, чем беременной и мертвой.

Но как можно было быть таким полным, чертовым дураком? Макс опустил голову между коленей – внезапно у него закружилась голова, перестало хватать воздуха. Джина осталась бы, попроси он об этом.

Она была бы в безопасности и...

Если бы она осталась, ее ребенок мог бы быть от него.

Что за жуткая мысль? Что бы он, черт возьми, делал с ребенком?

Чисто теоретический вопрос. Она не осталась.

И вроде Макс сделал то, что и собирался – выбросил ее из своей жизни навсегда.

Подарил ее другому мужчине, который был слишком глуп, эгоистичен или небрежен, чтобы защитить ее как следует.

Разве что она любила этого сукина сына, и ее беременность была запланирована.

Но если это так, почему он не поехал с ней? И кто, черт возьми, та женщина, с которой она путешествовала?

Кроме одежды в комнате не было ничего, что помогло бы ее опознать.

Макс нашел счета Джины, а где же тогда счета второй?

Он встал с кровати, чтобы закончить поиски в корзине для бумаг.


КЕНИЯ, АФРИКА

23 ФЕВРАЛЯ 2005

ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА НАЗАД


Дейвид Джоунс был мертв.

Джина помогала Молли справиться с шокирующей новостью, подменяя ее в госпитале.

Она же предложила устроить сегодня поминки. Только они вдвоем, бутылка вина, пожертвованная по такому поводу сестрой Хелен, и все истории, которыми Молли сможет поделиться – и не покраснеть – про ее слишком короткий роман с любимым мужчиной.

Молли согласилась, что идея хороша, но удивила Джину. Дважды.

Сначала известием, что она выздоравливающий алкоголик, и поэтому откажется от вина, но в любом случае – спасибо.

Эта информация, заставившая Джину призадуматься, была не самой удивительной.

Молли говорила ей, что начала карьеру в гуманитарной помощи, как искренний волонтер типа Б. Подростковая беременность, ребенок, отданный на усыновление, мертвый бойфренд... Молли годами боролась с трудностями, прежде чем нашла свой путь.

Вторым сюрпризом стало то, что Молли планировала пригласить на поминки Лесли Полларда.

Джина быстро поняла, что Молли хочет не просто рассказать про Джоунса. Она хочет и послушать про него. А длинноволосый заика-англичанин знал этого человека.

Или хотя бы встречался с ним несколько раз.

Предчувствие говорило, сегодня в палатке намечается странный вечер. Если, конечно, допустить, что старина шутник-Лес примет приглашение.