Мягкая кожаная одежда была типично мужской. Штаны обтягивали ноги как вторая кожа и крепились поясом на бедрах… но оставляли неприкрытыми промежность и ягодицы. Скрыть это была призвана легкая набедренная повязка и длинная вышитая рубашка. Так что ветер мог свободно обдувать те части тела, которые большей частью привыкли быть закрытыми со всех сторон. Мнение окружающих ее ни сколько не волновало. Она просто выглядела как любой другой воин клана.

Дэв остановилась перед входом в палатку.

– Тиана,- позвала она, не решаясь войти без разрешения.

– Входи,- отозвалась пожилая женщина.

Тима сидела на коленях возле Сары и пыталась уговорить ее выпить один из ее отваров, но, похоже, не слишком преуспела. Она взглянула на дочь и широко улыбнулась, заметив, как ладно сидит на ней одежда ее любимого мужчины.

– Она примет это от тебя,- сказала Тима, протягивая Дэвлин деревянную плошку.

– Откуда ты знаешь?- спросила она, обнимая Сару за плечи, чтобы приподнять ей голову.

– Мать всегда чувствует сердца своих дочерей… я просто знаю,- таинственно ответила Тима.

Сара открыла глаза и подумала, что все еще спит. К ней склонилась Дэвлин, одетая, как индейский воин. Она хотела протянуть руку и дотронуться до лица наездницы, но тело не слушалось ее. Она чувствовала себя так, будто плыла.

– Ты такая красивая,- прошептала Сара.

Глаза Дэвлин заискрились, и на щеках появился румянец.

– Спасибо,- усмехнулась она.

– Дэв, мне так жарко,- пожаловалась Сара, пытаясь откинуть кожаное одеяло, укрывавшее ее пылающее тело.

Наездница задержала ее руку.

– Сара, тебе нужно выпить это. Отвар поможет тебе поправиться.- сказала Дэвлин, поднося плошку к потрескавшимся губам женщины.

Сара сделала маленький глоток, отвар оказался сладким.

– Где мы?- слабым голосом спросила она.

– Мы в деревне клана Громовой Птицы, ты просила привезти тебя сюда, помнишь?- ответила женщина, снова поднося Саре питье.

Сара повернулась к пожилой женщине. Тима немедленно улыбнулось ей, да так, что казалось, в палатку заглянул лучик солнца. Сара снова вопросительно посмотрела на Дэвлин. Казалось, ей тяжело было держать глаза открытыми, и она боролась со сном.

– Это Тима,- представила Дэвлин ее мать.

– Мне нравится ее улыбка,- прошептала Сара, сделав еще один глоток отвара.

Дэв ближе придвинулась к Саре и нежно поцеловала ее в лоб.

– Если будешь звать ее тиана, она будет чаще тебе улыбаться.

Сара снова провалилась в сон, Дэв хотела разбудить ее, но Тима остановила ее.

– Ей нужно отдохнуть перед следующим шагом.

Дэв понятия не имела, за это за следующий шаг такой, но она поклялась себе, что сделает все, чтобы Сара поправилась.


***

Утром лихорадка Сары усилилась, к ней добавился кашель, который безжалостно сотрясал все ее тело. Ни одно из снадобий Тимы не могло облегчить ее страдания, а когда начался кашель, силы Сары стали быстро иссякать. Все тело болело от напряжения, и она едва могла вдохнуть полной грудью. Дэв обнимала ее все время, помогая сесть, когда Сара просыпалась, и кашель одолевал ее. Но скоро она совсем ослабела и уже не приходила в сознание. Ее дыхание стало совсем неглубоким, и иногда она вздрагивала, когда старалась восполнить недостаток воздуха.

Все что могла сделать наездница, это беспомощно держать ее в своих объятиях. Дэвлин привыкла действовать в самых сложных ситуациях, поэтому сейчас, не в состоянии помочь любимой женщине, она чувствовала себя просто разбитой. Она могла только наблюдать, как жизнь Сары постепенно уходит из нее.

– Ты видишь ее шиму? – спросила Дэвлин мать. Пожилая женщина сидела рядом и снова смешивала в ступе какие-то травы.

Тима оторвалась от работы и пристально посмотрела на маленькую женщину, которую сжимала в объятиях ее дочь.

– Да. Она очень слаба, но зато у нее сильная воля… но иногда одной только волей не возможно удержать шиму. – ответила Тима, глядя, как Дэв нежно гладит лицо молодой женщины и перебирает ее волосы, цвета солнечного света.

– Она знает?- Спросила пожилая женщина.

Дэв обратила смущенное лицо к матери.

– То, что ты любишь ее,- пояснила Тима.

– Нет,- прошептала наездница, снова поворачиваясь к женщине, которая владела ее сердцем.

– Ты ей скажешь?- снова спросила женщина.

Дэв коснулась пальцами горячей нежной кожи на щеке Сары, прежде чем ответить.

– Нет… я не могу потерять все… все то, что мы уже имеем… я… я не могу упустить этот шанс,- ответила она, проглатывая ком в горле и подавляя рыдания, вот-вот готовые вырваться наружу.

– Это не похоже на тебя, Рхана (Красный Сокол- Red Hawk, отсюда сокращенное Rhana [прим. пер.])… боишься рисковать?- мягко сказала Тима.

Дэв грустно улыбнулась, услышав, как ее домашнее имя уютно прозвучало из уст Тимы.

– Здесь все по-другому, не то что в клане… Сара другая… белые люди не… они не принимают этого, не принимают женщин, которые хотят быть вместе.- отрывисто проговорила Дэвлин, вся ее любовь в этот момент отразилась на лице женщины.- Я просто должна быть счастлива, оставив все как есть.- тихо закончила она.


***

– Уже два дня, -Дэвлин почти шипела на Тиму, которая невозмутимо накладывала припарку на грудь Сары.

Тима работала медленно, методично, стараясь не обращать внимания на панику Дэвлин, которая все усиливалась с каждым часом. Наконец, она не выдержала.

– Уходи… уходи отсюда!- резко сказала Тима, выталкивая Дэвлин из палатки,- ты своим волнением убьешь бедную девочку!

Тима отвернулась от дочери, но успела заметить боль в ее глазах. Она не хотела так сурово обращаться с Дэв, но прошлой ночью ей было видение, и это заставляло ее нервничать. Даже больше, чем нервничать, ей сделалось по-настоящему страшно за маленького Лосося. Прошлой ночью Тима видела во сне, как шима маленького Лосося сдалась и отделилась от ее тела. А Дэвлин стояла спиной и игнорировала мольбы Сары. Тима знала, сон станет явью, если ее дочь не послушается своего сердца.


Наездница проскользнула в палатку и увидела, что ее мать укачивает Сару на руках, напевая что-то. Сердце Дэвлин разрывалось от горя.

– Ко вантая ах ноа, Тиана,- Дэвлин низко поклонилась матери, прося прощения.

Тима уложила маленькую женщину на ложе из шкур, укрыла одеялом и протянула руки к дочери. Она приняла извинения Дэвлин и держала ее в своих любящих материнских объятиях, пока Дэвлин не выплакала все слезы по любимой женщине. Наконец, она затихла в руках у Тимы. Пожилая женщина первой нарушила тишину.

– Ей нужно больше, чем я могу дать,- начал она.- Я говорила с твоим дедом… он считает, что пора посылать дым.

Дэв чуть отстранилась, чтобы посмотреть в лицо матери.

– Это все, что нам осталось,- закончила Тима.

Дэв с силой сжала челюсти, мускулы на шее чуть подрагивали. Послать дым могло означать только одно. Старейшины, знахари клана и семья больного соберутся вместе и поднимут священный дым, вознося молитвы Духам. Дым приведет Большого Духа, он поможет. Была только одна проблема, у Сары не было здесь семьи… самым близким человеком здесь для нее была Дэвлин.

Тима наблюдала за внутренней борьбой дочери, когда та поняла, что от нее требуется. Она понимала, чего просит от Дэвлин, но это будет испытание чувств Дэвлин к Саре, ее согласие решит все. Сердце Тимы не забыло боль, которую испытало, когда Тима в последний раз обращалась к Дэвлин с подобной просьбой. Ее муж, Тэкола, лежал на этом самом смертном одре. Травы оказались бессильны, и Тима просила Дэвлин послать вместе с ней дым, но гордость юной Дэвлин не позволила тогда ей опуститься на колени перед Духами или перед кем бы то ни было, даже если на кон была поставлена жизнь ее приемного отца.

Дэвлин встала и запустила обе руки в свои смоляные волосы. Ее глаза нервно метались из стороны в сторону, мысль билась не в силах найти иного выхода.

Тима не хотела сообщать Дэвлин о своем видении, но она видела, что дочь никак не может решиться. Если бы только она смогла заставить ее заглянуть в сердце маленького Лосося, и увидеть там, что судьбы их навсегда связаны вместе, но одна судьба может вот-вот прерваться!

– Мне было видение прошлой ночью… о твоем маленьком Лососе,- призналась Тима.

Дэвлин снова села рядом с матерью.- Почему ты не сказала мне?

– Я говорю тебе сейчас,- ответила Тима. Пожилая женщина надолго замолчала. Голубые глаза Дэвлин, не отрываясь, смотрели на нее, пытаясь прочитать на лице женщины ответ на вопрос, который ее мучил. Наконец Тима рассказала ей, все, что видела во сне. Сердце Дэвлин сжалось от боли.

Все что Дэвлин могла, это смотреть, как Сара, беспомощная, лежит на шкурах. Она понимала, что означает видение матери. Дэв была единственной, кто мог послать дым на защиту Сары, и это была единственная вещь, которую она не могла для нее сделать.

Она долго молчала, потом встала и пошла к выходу.- Я не могу,- прошептала наездница.


***

Наездница сидела на острых камнях, слушая, как вода падает в глубокое ущелье. Сюда она приходила ребенком, чтобы спрятаться. Хотя к тому времени, как ее удочерили Тима и Тэкола, она уже убила человека, сердце ее было еще детским. Жестокие шутки других детей все еще ранили ее, и она приходила сюда, чтобы снова обрести душевный покой.

То, о чем просила ее мать, рвало на части ее сердце. Разве ты не говорила, что готова на все ради Сары… разве… разве ты не любишь ее всей душой? Сколько ты должна еще страдать из-за смерти тех, кого любишь? Сколько ты ждала, пока в твоей жизни не появилась женщина твоей мечты, Сара?

Она вспомнила времена, когда жила вместе с кланом… первый раз, когда она впервые открыто посмотрела на женщину, свободу, что ощутила, когда не надо было скрывать свои чувства к женщине, когда можно было свободно восхищаться ее красотой. То, что белые люди воспринимали с отвращением, здесь считали благом. Она быстро поняла, что не единственная в клане, которая испытывает влечение к своему полу. Племя воспринимало такие отношения как дар свыше. Не то, чтобы все стремились к этому, но когда две женщины влюблялись друг в друга, считалось, что это Великий Дух отметил их.