Робертс Лиза Браун - Переиграть Казанову

Мы брали Макса и Джилли в «Шесть Флагов» в «Элитче» (прим. пер.: парк аттракционов в Денвере), «The Wildlife Experience» (прим. пер.: национальный музей, специализирующийся на естественной истории, расположенный в Паркере, Колорадо), «Хребет Динозавров», «Детский музей» и в зоопарк (снова). Макс и Трина медленно выходили из своих зон комфорта, поэтому мы провели день на Площади Наследия (прим. пер.: Heritage Square — торговый комплекс в Окснорде с красивыми старинными зданиями), создавали альпийскую горку, и мне почти удалось уговорить их на «Зиплайн»(прим. пер.: Зиплайн (Zipline) — стремительный пролет над ущельями в специальном седле).

У Джилли было две попытки раздеться (остановленные мной), также было три панических атаки у Макса (успокоенные Триной и ее магией), и случай с сумасшедшим прибабахом у обоих детей в цирке. Оказалось, что они оба ненавидели клоунов.

Трина была в моем доме несколько раз. Мои родители были в чертовом бреду, но они пытались это скрыть. Ну, папа пытался. Мама не смогла бы изобразить безразличие, даже если бы попыталась.

Я ходил с Триной в «Приют Спасения» в ночи, когда она помогала в качестве волонтера. Она читала детям, а я играл в мяч или в прятки вместе с ними. Иногда я помогал Шерон переместить вещи или коробки с пожертвованиями или же делал то, что ей было нужно.

Мы также проводили частные уроки плавания в спортивном центре. Я предложил учиться в моем доме, но Трине не понравилась эта идея. По какой-то причине, она нервничала, когда моя мама была рядом, поэтому я не настаивал.

Я с трудом узнавал себя. Я чувствовал, что жизнь переключила звук и цвет на такие частоты, что ученые еще не открыли. Несколько дней я даже не хотел есть, потому что не желал отягощать чувство полета.

Трина установила правило не-целоваться-сидя-с-детьми, после того как однажды Джилли поймала нас за деревом, когда дети играли в прятки. Мы целовались, после работы и в конце дня. Я пристрастился к вишневым губам Трины, и ко всему остальному в ней.

Алекс заплатил за спор, даже не дожидавшись вечеринки у Карсона. Он сказал, что я уже сотворил чудо, поскольку Трина стала определенно более общительной, чем была раньше. Я не взял деньги себе. А вместо этого пробрался в кабинет Шерон в приюте, и оставил их на столе.

Черт, если бы мне пришлось платить кому-нибудь для того, чтобы провести время с деткой, я бы сделал это.

Пятница, 12 июля

— Пойдем, мама, — я схватила две баночки диетической газировки из холодильника. — Позволь мне побаловать тебя. Половина лета уже прошла, а мы не сделали ничего веселого.

Мама вздохнула с дивана, где она сидела, пристроив босые ноги на кофейный столик. Ее ногти остро нуждались в педикюре, который я запланировала этим вечером для нас.

— Я уже записалась на семь часов. Это место — крутое. Они подают вино и закуски, пока тебе делают педикюр, — я плюхнулась рядом с ней на диван и передала ей газировку.

Мама сделала большой глоток, кинув на меня косой взгляд.

— Трина, я не хочу, чтобы ты тратила свои деньги на меня.

Я закатила глаза.

— Боже, не будь страдалицей, мама. Когда еще я смогу купить тебе что-нибудь? Один педикюр не обанкротит меня.

Мама слегка улыбнулась.

— Конечно, нет. Но это просто… я не знаю… кажется неправильным или типа того.

— Мама, ты усердно работаешь весь день. Ты постоянно на ногах. Думай об этом как о способе повышения производительности труда, — ухмыльнулась я. — Если твои ноги счастливы, ты будешь счастливой на работе.

— Я удивлена, что ты не уходишь сегодня вечером со Слейдом.

— Он застрял дома с родственниками, приехавшими из Нью-Йорка. Он пригласил меня, но я лучше потусуюсь с тобой.

Мама рассмеялась.

— Это большая честь для меня. Ты пропускаешь свое время с парнем ради меня?

Я вздрогнула.

— Его родственники — звучало страшно. Супер-гении профессорского типа. Слейд сказал, они всегда заставляют его чувствовать себя идиотом.

Мама нахмурилась.

— Это очень плохо. Может быть, тебе следует быть там, чтобы морально его поддержать? — мама была полностью под чарами Слейда. Было отвратительно, насколько сильно мама его обожала.

— Тот же самый довод использовал и он, — фыркнула я. — Я сказала ему: «Ни за что». Кроме того, мы идем на концерт завтра вечером в «Ред Рокс». И мы свободны всю следующую неделю, так как семьи уезжают в отпуск. Он сможет выдержать одну ночь со своими страшными родственниками.

Мама пожала плечами.

— Я думаю, у меня нет выбора, раз ты уже отказала «Очаровательному Принцу».

— Вот именно, — улыбнувшись, сказала я.

* * *

Мама и я сидели в мягких массажных креслах, а наши ноги были обработаны скрабом и отполированы пемзой настолько тщательно, что мы даже прослезились. Это было потрясающе.

— Это фантастика, Ти. Спасибо, — мама выглядела счастливой.

— Я рада, что смогла сделать это.

Сейчас был самый подходящий момент, чтобы рассказать маме пару секретов. Она расслабилась и, возможно, немного выпила вина из бокала. Плюс, она была в ловушке крошечной, но сильной женщины, стригущей ее ногти.

— Мама, — вздохнула я, — этим летом я начала ходить на уроки плавания, в спортивном центре. И теперь Слейд тоже учит меня. На частных уроках. Так как он учит детей, как плавать и он спасатель, и великолепный учитель и… — я прервалась, поняв, что начала бормотала.

Мама уставилась на меня, шок сменил расслабленность, спокойствие, которые были здесь несколькими минутами раньше.

— Трина, почему ты не сказала мне? Или хотя бы спросила меня, можешь ли ты взять уроки?

Педикюрша взглянула на маму из-за резкого тона.

Это было самой трудной частью.

— Потому что ты бы сказала «нет». Мам, мне семнадцать. Никто другой в моем возрасте, не избегает вечеринок у бассейна и в «Водном Мире».

Мама нахмурилась, посмотрев в бокал.

— Я не хочу, чтобы казалось, будто я тебя обвиняю, — успокаивающе, сказала я. — Я понимаю, почему ты так взбесилась. Почему ты не хочешь, чтобы я была около воды.

Грудь матери поднималась и опускалась, пока она глубоко дышала. Она сосредоточилась на фотографии на стене, на которой были изображены руки с невероятно длинными ногтями из «Шоу уродов», свернувшиеся спиралью и окрашенные в водоворот цветов.

— Я, наконец, научилась, — сказал я. — Пока еще не готова к Олимпиаде, но делаю успехи.

Так и было. Хотя, уроки со Слейдом не всегда были серьезными, какими должны были быть, так как поцелуи, как правило, мешают практике.

Мама, наконец, посмотрела на меня. Я могу сказать, что она старалась бороться со слезами. Ее губы изогнулись в слабой улыбке.

— Я так горжусь тобой, дорогая.

— Правда?

Затем мама кивнула, и потянулась, чтобы сжать мою руку.

— Мне жаль, что я не поощряла тебя, — сказала мама. Она смотрела, как ее педикюрша красила ей ногти в цвет красного яблока. — Это было иррационально, — мама пожала плечами. — Я не могу это объяснить, — и посмотрела мне в глаза. — Я говорю серьезно, дорогая. Я горжусь тобой. Твой брат тоже гордился бы.

Я сделала глубокий, нервный вздох успокоившись, после того как представила смеющееся лицо Брайана.

— Спасибо, — сказала я, еле сдержав собственные слезы.

Мама сделала еще один глоток вина.

— Ты должна позволить мне заплатить за твои уроки.

Я была благодарна за смену темы.

— Слейд ничего не берет с меня.

Мама пошевелила бровями.

— Конечно, нет.

Я покраснела, от ее наводящего тона, и мы рассмеялись вместе, в результате чего наши педикюрши отругали нас, и сказали сидеть смирно.

После педикюра, мы взяли еды на вынос и провели остаток вечера дома, смотрели девчачьи фильмы и любовались нашими пальцами. Счастье окружало меня, словно уютное одеяло.

Я не рассказала маме про свою тайную сделку с мамой Слейда, но это не имело значения.

Эта сделка была окончена, и чем меньше людей знали о ней, тем лучше.

Суббота, 13 июля

Солнце освещало скалы, обрамлявшие амфитеатр, и окрашивало их в медный цвет. Я была раньше на концертах в «Рэд Рокс», но сегодня все было по-другому, из-за Слейда. Алекс и Тим тоже там были, но они покупали еду.

От поцелуев Слейда, я, как обычно, превратилась в кашеобразную лужицу. Его, казалось, не беспокоило, что мы были окружены людьми, и некоторые из них были детьми.

— Все смотрят, — сказала я, толкнув его в грудь, но Слейд только рассмеялся мне в рот.

— И что? Пусть смотрят, — он прижал меня к себе и заткнул мне рот поцелуем.

Никто не обращал внимания на группу на разогреве, но все завизжали, когда они закончили, в ожидании хедлайнера. Алекс и Тим снова появились, специально врезавшись в нас и закончив наш страстный поцелуй.

— Вам нужно снять номер, — дразнил Алекс, покосившись на нас.

Тим заговорщически мне подмигнул. Они были ужасно милыми, когда обнимались на скамейке рядом с нами.

На сцене стало совершенно темно, затем свет затопил сцену и нависшие скалы по обе стороны от нас, когда один из любимых певцов Слейда ворвался на нее. Толпа завизжала от восторга, и мы вскочили со своих мест. Мы все танцевали и кружились вместе, смеялись и пели во всю мощь наших легких.

Это было лучшее событие в моей жизни. Огни Денвера и весь Передовой Хребет простирались перед нами, и луна светила как природный прожектор. Я могла видеть Колфакс — одну из самых длинных улиц в Америке, с бесконечным потоком красных фонарей мерцающих вдалеке.