Сабина Рейн - Пепел над океаном

Вдруг Амелия отчерчивает пальцем линию на моем лице. Приятно.

– Я волнуюсь за Нелли. – Амелия выпрямляется, отстраняется от меня. – Она не появлялась в университете и ничего мне не писала с того ужасного дня.

– И ты считала ее своей подругой? – Амелия кивает. – Еще одно подтверждение того, что настоящей дружбы между женщинами не существует.

– Да что ты говоришь! – восклицает она.

Я вижу, что ее глаза до сих пор красные. Она под кайфом.

Перекинув ногу, Амелия, к полной для меня неожиданности, садится на мой торс, положив изящные ладони на мою грудь.

– Кто же выдвинул такую нелепую гипотезу? – ехидно произносит она, не пытаясь скрыть усмешку. – Неужто мужчины?

– Это факт, доказанный еще давным-давно!

– Ложный факт! – протестует она.

– Думай что хочешь! – отмахиваюсь я.

Наклонившись, Амелия прикасается своими пухлыми, манящими губами к моим, предварительно сказав:

– Надо нацеловаться с тобой, пока не пришла в сознание.

Что ж, я совсем не против. Слишком много нежностей и ласк между нами, но, как по мне, это круто. Чего тянуть? Поцелуй давным-давно стал обыденностью в наше время. Тем более с каждым таким шагом доверие Амелии ко мне разрастается все больше и больше.

Проведя рукой по ее спине, я опускаюсь ею на упругую ягодицу, но Амелия сразу же перекладывает мою ладонь на другую половину своей попы, чем вызывает у нас обоих полную растерянность.

– Мне нравятся твои прикосновения, – шепчет она.

– Может, за тебя говорит наркота? – выгибаю бровь я.

– Черт знает! – И она снова припадает к моим губам.

Мы целуемся по меньшей мере час, изредка делая небольшие передышки. За это время я смог изучить Амелию вдоль и поперек. Это так круто. Мне очень нравится все, что между нами происходит.

Засыпаем мы, наверное, ближе к утру, когда во всем доме наступает тишина и все расходятся по комнатам. 

Вместе с Амелией мы едем ко мне в квартиру. Там по-прежнему находится моя семья, и я уверен, что девушка произведет приятное впечатление на Эва.

Всю дорогу мы храним полное молчание, потому что после бурной ночи никто не решается заговорить. Я уверен, что сейчас, когда Амелия находится в трезвом уме, то, что случилось всего несколько часов назад, не кажется ей таким крутым, как в тот момент, когда она напала на меня с поцелуем.

Я же стараюсь сдержать глупую улыбку, потому что меня вполне все устраивает и я всем доволен.

Остановившись у подъезда, заглушаю двигатель и смотрю на сиденье рядом.

– И все-таки я не могу до конца понять, зачем ты меня сюда привез? – качает головой Амелия.

– Чтобы познакомить со своими родителями, – вру я. Мне просто не хочется, чтобы она тусовалась в гордом одиночестве в своей маленькой комнате пустого общежития.

– Боже упаси, – бурчит Амелия и выходит вслед за мной из автомобиля.

Заблокировав двери, я протягиваю ей руку, но она игнорирует ее, явно не намереваясь придавать значение моему присутствию в этот чудный день.

Закатив глаза, догоняю Амелию и захожу вместе с ней в подъезд. Когда она хочет подняться по бетонным ступеням, я хватаю ее за локоть и прижимаю к ближайшей стене.

Положив свою руку над ее головой, я говорю:

– Когда мы окажемся в квартире, делай вид, что мы хорошие друзья. И если спросят, что ты тут делаешь, говори: пришла делать проект, который нам задали на каникулы по психологии.

– А если они захотят узнать, почему именно здесь, а не в комнате мужского общежития?

– Не беспокойся об этом. – Я отталкиваюсь и ковыляю наверх, не дожидаясь, когда меня нагонит Амелия.

Остановившись около двери из светлого дерева, я кидаю взгляд на девушку и засовываю ключ в замочную скважину.

В гостиной никого нет, но запах, доносящийся из кухни, говорит сам за себя.

– Мам! – кричу я, и та незамедлительно оказывается в дверном проеме.

– Ты вернулся! – Мама заключает меня в объятия и без лишних слов таким же образом приветствует Амелию, стоящую рядом, оставляя все свои расспросы на потом. – Эв, Рита и отец скоро вернутся. Раздевайтесь – и бегом на кухню!

Когда она удаляется, я помогаю Амелии снять кардиган, как настоящий джентльмен, и провожу ее на свою скромную, маленькую кухоньку.

Посадив гостью на высокий стул за барной стойкой, сам подхожу к холодильнику, чтобы достать банку пива. Сейчас, когда мне уже больше двадцати одного, мама не имеет ничего против пива.

– Как прошла вечеринка? – спрашивает она. – Познакомишь меня с этой красавицей?

Щеки Амелии вмиг заливаются румянцем, из-за чего я ухмыляюсь.

– Вечеринка прошла нормально. Это Амелия.

– Очень приятно, дорогая!

– И мне, – робко отвечает та, вызвав тем самым у мамы полное умиление.

Отец с Эвом и Ритой приходят буквально через несколько минут. Они вваливаются в комнату, что-то громко обсуждая. Я незаметно выкидываю бутылку, потому как знаю, что от папы одобрения не жди. Он не такой демократичный, как мама.

– Привет, братец! – хмыкает Эв, потрепав меня по волосам. Стукнув его кулаком по боку, я поправляю испорченную прическу.

– Ух ты! – говорит Рита, рассматривая Амелию, словно какую-то красивую статуэтку. Никогда не любил ее первобытные замашки.

– Рита, не пялься! – шикаю на нее я.

– Ой, прости, – говорит она нервно, густо покраснев.

– Ничего страшного. Амелия, – улыбнувшись, протягивает сестре руку моя «подруга».

– Рита.

– Уже поняла.

Я совершенно не знаю, что теперь делать, но уверен, что Амелия, будучи до невозможного милой, спокойно впишется в нашу семейную компанию и ни в коем случае не почувствует себя лишней.

Когда мы садимся обедать, у родителей появляется возможность лучше узнать Амелию. Как бы я ни утверждал, что мы просто друзья, у папы с мамой имеется своя точка зрения на этот счет.

Они бесстыдно расспрашивают Амелию обо всем на свете, когда та, в свою очередь, вежливо и сдержанно отвечает, размазывая отбивную по тарелке. За все то время, что мы здесь сидим, она ни кусочка не взяла в рот, чем ставит меня в неловкое положение. Мне не хочется, чтобы она вела себя скованно. Я ненавижу, когда люди чувствуют себя так.

Опустив руку под стол, я сжимаю ее колено, обтянутое кожаными лосинами. На миг прервавшись, Амелия бросает на меня вопросительный взгляд и, откашлявшись, продолжает говорить.

Родные, а в особенности Эв, слушают ее с большим интересом, что не может не порадовать. По рассказам Амелии, я понимаю, что она намного умнее, чем я думал, однако мне удается заметить, что тему о ее родителях она красиво переводит.

Мне очень сильно захотелось узнать о них, и я уверен, что все выясню, как только мы окажемся наедине.

После обеда папа с мамой отправляются наверх. Они привыкли спать днем в выходные. Говорят, что это полезно для организма. Но мне их не понять, поэтому, взяв в охапку Риту, Эва и Амелию, я направляюсь в гостиную и плюхаюсь на диван, включая телевизор.

– Я хочу домой, к себе в общежитие, – тихо говорит мне Амелия, когда я листаю каналы на плоском экране.

– Зачем? Там скукота смертная!

– Хочу нормально отдохнуть, я не выспалась.

– Могу отвести в свою комнату, там и приляжешь. Сегодня отпускать тебя в общагу я не намерен, – признаюсь я, потому что действительно не собираюсь это делать.

– Хочешь правду? – продолжает шептать она, в то время как Эв и Рита залипают на фильм, который мне удалось найти.

– Да, пожалуйста, – киваю я.

– Я чувствую себя не очень комфортно здесь.

Кинув пульт Эву, я без лишних слов поднимаюсь с дивана, беру Амелию за руку и направляюсь вместе с ней наверх. Теперь мы в спальне у кровати.

– Сказать честно, я тоже не слишком выспался. Ты не против составить мне компанию? – спрашиваю я, снимая футболку.

– Ник, это не смешно, отвези меня в общежитие!

– Нет, – пожимаю я плечами.

– Ник! – кажется, Амелия начинает негодовать. – Ну и пусть, вызову такси!

Когда она достает телефон, я в два шага преодолеваю разделяющее нас расстояние и вырываю мобильник из ее рук. Выключив, засовываю его под матрас.

– Какого черта ты делаешь? – спрашивает Амелия.

– Убираю сотовый, чтобы ты не смогла никому позвонить.

– Ты не имеешь права отнимать у меня мои же вещи!

– Почему это? – с вызовом посмотрев на нее, интересуюсь я.

– Ах ты наглый котяра!

Амелия со всего маху толкает меня в грудь, отчего я падаю на кровать, подпрыгнув на пружинах матраса. Подойдя ко мне и забравшись сверху, она начинает безжалостно бить меня ладонями по груди. Уж лучше бы она использовала кулаки, потому что это было бы не так больно.

– Не смей. Трогать. Мои. Вещи, – ударяя меня после каждого слова, говорит она.

Мне хочется смеяться и плакать одновременно. Не сдержавшись, я начинаю хохотать во все горло и, крепко схватив ее за талию, перекладываю на кровать.

– Маленькая разбойница, – ухмыляюсь я, ткнув пальцем в ее щеку.

– Не называй меня так! – Сложив руки на груди, Амелия отворачивается.

Хмыкнув, я набрасываю на нее одеяло и укладываю в постель.

Ситуация слишком нелепа, чтобы воспринимать ее всерьез, и я даже не могу вспомнить, чтобы мне было так весело в компании какой-либо другой девушки, хоть когда-нибудь.

Ник

– Ты обещал научить меня русскому языку, – ухмыльнувшись, говорит Амелия, когда мы глядим в потолок, раскинув руки.