Луи Бриньон - Павловский вальс

– Пойдём! – Катарина взяла Анну за руку и повела к двери.

– А не опасно их оставлять вдвоём? – с тревогой спрашивала Анна, направляясь следом за Катариной.

– Я не Пётр! – прозвенел им вслед голос Олега.

Катарина с Анной вышли и затворили за собой дверь. Анна тут же перехватила руку Катарины и поволокла её в конец коридора. Здесь они остановились. Анна взяла Катарину за плечи и развернула лицом к себе. Тревожно вглядываясь в её лицо, она резко спросила:

– Что это значит? О чём говорил Олег? Что с тобой сделал, Пётр?

– Ничего, – коротко ответила на это Катарина.

– Он надругался над ней!

Олег и Мария, держась за руки, подошли к ним. Слова Олега потрясли Анну и Марию. У Марии в глазах появились слёзы, а Анна схватила Катарину за руку и потребовала ответа:

– Это правда? Олег сказал правду?

– Пётр, мой супруг и волен поступать так как пожелает. Никто не смеет его оскорблять! – Катарина резко вырвала свою руку из рук Анны и устремила на Олега неприязненный взгляд. – Я не ожидала таких слов от тебя.

– Ну а сколько можно молчать? – разозлился Олег. – И почему ты постоянно его защищаешь? Он мерзко поступил…он заслуживает твоей ненависти, он заслуживает твоего презрения. Не надо его жалеть, Катарина. Он не достоин жалости. Гнусный насильник…я сам готов вызвать его на дуэль…

– И что же тебя мешает? – раздался голос Петра.

Словно почувствовав угрозу, все четверо обернулись и…замерли. Пётр выглядел совершенно мрачно и сверлил Олега жёстким взглядом. Олега не отступил перед его взглядом. Он выступил вперёд и коротко произнёс:

– Я готов защищать честь моей сестры!

– Прекрасно! Жди здесь!

Пётр повернулся и ушёл. Все три сестры были в ужасе от происходящего. Но если Анна и Мария испуганно смотрели в конец коридора, Катарина пыталась найти слова, которые могли бы остановить ссору братьев.

Пётр почти сразу появился. В руках он держал ящик. Он подошёл к Олегу и открыл крышку ящика. В ящике лежали два пистолета.

– Бери! – жёстко сказал Петр, указывая Олегу на пистолет.

Мария рванулась вперёд со словами «остановитесь», но Пётр буквально пригвоздил её к месту ледяным взглядом.

– Бери пистолет! – закричал он в лицо Олегу.

Катарина склонилась к Анне и прошептала, чтобы она бежала за Ольгой Владимировной. Анна мгновенно исчезла. Тем временем, Олег с решимостью взял пистолет в руки. Второй пистолет взял Пётр. Пустой ящик с грохотом упал на пол.

– Расходимся на три шага. Стреляем вместе по счёту «три».

Катарина в сотый раз порывалась остановить ссору, но каждый раз наталкивалась на взгляд Петра. И этот взгляд останавливал её.

Пётр повернулся, отсчитал три чётких шага, повернулся и стал ждать Олега. Олег тоже отсчитал три шага и повернулся лицом к Петру. Пётр оглядел Олега и с мрачной решимостью изрёк:

– И запомни, если ты не выстрелишь в меня, я назову тебя трусом и буду везде повторять что ты трус. Отказ от выстрела будет равнозначен потере чести. Ты до конца жизни никому не сможешь посмотреть в глаза. А теперь ты должен прицелиться в меня. Я начинаю считать…

– Будь ты проклят! Будь ты проклят, – закричал Олег и нажал на курок. Грянул выстрел. Одновременно звук выстрела совпал с криком Катарины и криком Ольги Владимировны. Она прибежала в сопровождении Анны и Андрея. Пуля слегка оцарапала правая руку Петра поверх локтя. На рубашке стала быстро проступать кровь. Катарина бросилась к Петру, но была остановлена криком полным неописуемой ярости:

– Не подходи!

Пётр бросил свой пистолет к ногам Олега, повернулся, прошёл между Анной и Ольгой Владимировной и вскоре исчез из виду. Олег выронил пистолет из рук. Он весь сотрясался от дрожи. Каждую чёрточку лица покрывала мертвенная бледность. Губы издавали лихорадочный шёпот:

– Я чуть не убил родного брата,…я едва не убил его, он спасал мою жизнь, а я едва не убил его…я едва не стал убийцей своего брата…как я мог выстрелить? Боже…никогда себе не прощу…

Катарина, Анна, Мария и Ольга Владимировна были не в силах сказать что-либо. Ссора двух братьев их всех потрясла до глубины души. Пока женщины стояли и растерянно смотрели друг на друга, Олег резко наклонился, поднял пистолет Петра и приложил дулом к виску. Одновременно раздались четыре крика полные ужаса:

– Прости меня брат, – закричал Олег, собираясь пустить себе пулю в голову, но…так и не сделал этого. Рука Олега задрожала. В глазах стали быстро появляться слёзы. Вскоре они закапали на щёки. Олег смотрел прямо на…Петра. Пётр вернулся и шёл прямо к брату. Он подошёл к Олегу и спокойно забрал пистолет из дрожащей руки:

– Ты уже доказал свою храбрость, – тихо сказал ему Пётр, – к тому же я сам вынудил тебя драться. Тебе не в чем себя винить.

– Ты не стал бы в меня стрелять…я знаю, – дрожащим голосом ответил Олег, – но я…я мог тебя убить…

– Не мог. Ты всегда отвратительно стрелял!

– Я не промазал, а ты всё врёшь…

Олег засмеялся и крепко обнял Петра.

– Прости, прости меня…

Пётр похлопал его по спине и отстранившись мягко сказал глядя прямо ему в глаза:

– Ты поступил достойно, защищая честь женщины. Чтобы я ни сказал, не будет иметь ровно никакого значения. Я не смогу ни оправдаться, ни даже объяснить свой поступок. И никто кроме меня не должен понести за него наказание.

– Почему ты раньше молчал? – тихо спросил у него Олег. – Почему не попросил прощение?

– А чтобы это изменило? – грустно спросил у него Пётр.

Пётр пожал руку Олегу и, повернувшись, ушёл. Помедлив мгновенье, Катарина бросилась за ним следом и успела нагнать в конце коридора. Глядя им вслед, Олег негромко проронил, адресуя свои слова Ольге Владимировне:

– Я попросил руки Марии. Она согласилась. Благословите, матушка!

– Я вас благословлю, – гневно надвигаясь на Олега, закричала Ольга Владимировна. Олег попятился назад и вскинул на неё удивлённый взгляд. – У меня сердце едва не остановилось, а он жениться собирается.

– Матушка…

– Я вам покажу «матушку», – по мере того как Ольга Владимировна приходила в себя, гнев в ней нарастал. – Я сама готова вас убить раз и навсегда. Только посмейтесь ещё раз поссориться. Клянусь, я забуду все правила приличия и накажу вас как вы того заслуживаете. Ты меня слышишь? – закричала она в лицо Олега.

– Матушка, может, мы поговорим наедине? – попросил Олег, кивая в сторону Марии.

– Они уже давно стали мне родными дочерями и наверняка меня понимают.

Ольга Владимировна обняла сначала Анну, а потом Марию и уж потом закончила:

– Я бесконечна счастлива, дети мои. Держите крепко друг друга за руки и никогда не отпускайте. И постарайтесь…постарайтесь сдерживать свои чувства иногда. Вы сами видите, к чему это может привести…да ладно, не будем больше о моих сыновьях. Они не заслуживают ни нашего внимания, ни нашего понимания. По крайней мере, этим вечером. Пойдёмте, посмотрим, чем заняты Катарина и Пётр. О них я беспокоюсь больше всего.

После такой обнадёживающей речи, все весело и дружно ринулись в гостиную.

Пётр сидел на диване и постоянно морщился от боли. Рядом с ним сидела Катарина, и ежеминутно заглядывая ему в глаза, перевязывала руку. Именно в таком положении их и застали Ольга Владимировна, Андрей, Мария, Анна и Олег. Олег уже оправился настолько, что смог сообщить радостную весть брату. Пропасть существовавшая между братьями едва ли с первого дня возвращения Петра – исчезла. Появилась прежняя лёгкость. Олег смотрел на брата влюблёнными глазами. То что сделал Пётр, не могло не восхитить его. Впрочем, все остальные свидетели поступка имели ровно такое же мнение. Пётр сумел показать, что жизнь для него стоит не так дорого как совершённая ошибка. При этом он не просил прощения и не готов был простить себя. Бесспорно, и он сам и его поступки выглядели теперь совершенно иначе. И осознание этой истины привносила радость всем и в первый черёд Катарине. Она радовалась не за себя, а за Петра, Олега и Ольгу Владимировну. Все они тяжело переживали и почти перестали разговаривать друг с другом. Она же никогда и не помышляла упрекать Петра.

– Сударыня, вы собираетесь перевязать меня всего? – донёсся до неё голос Петра.

Катарина устремила на него удивлённый взгляд, а потом посмотрела на руку. Она перевязала её почти до плеча.

– Простите!

Катарина под общий смех сняла повязку и снова перевязала рану.

– Так гораздо лучше! – признал Пётр и обращаясь ко всему сразу, спросил. – А разве мы не собираемся отпраздновать такое важное событие? А тебе, – Пётр устремил многозначительный взгляд на Олега, – могу подсказать, где матушка хранит свою заветную шкатулку.

– Подбиваешь меня на воровство? – удивлённо спросил у него Олег, в то время как все остальные недоумённо смотрели в сторону Петра. Все за исключением Катарины. Она сразу поняла, что именно имеет в виду Пётр, но ничего не сказала.

– Ладно. Раз ты у нас такой понимающий, я сам совершу это самое воровство.

– Ты собираешься меня обокрасть? Верно, я не так поняла?

Ольга Владимировна с удивлением проследила за тем как Пётр встаёт и выходит из гостиной. Все с любопытством ждали продолжения. Пётр очень скоро вернулся, держа за спиной здоровую руку и сразу же спросил, обращаясь ко всем одновременно:

– Кто скажет, что у меня в руке?

Катарина подняла руку.

– Прошу вас, сударыня!

Пётр устремил на неё любопытный взгляд. Катарина в ответ улыбнулась.

– Если судить по тому, что вы решились ограбить матушку, думаю у вас в руке…золотое кольцо. Или даже два золотых кольца.

Пётр показал, что находилось в руке. Катарина угадала. На ладони действительно поблёскивали два золотых кольца.

– Уж если решили, так не оттягивайте ни с помолвкой, ни со свадьбой, – посоветовал Пётр. Он передал кольца матери под восторженный крик Олега.

– Как я сам не додумался, – вскричал он, но тут же осёкся и устремил вопросительный взгляд на Марию. Мария радостно кивнула головой и, это стало знаком для всех. Все одновременно засуетились и забегали по гостиной. Но только для того чтобы перебраться в гостиную. Вскоре из погреба принесли несколько бутылок шампанского. Появились закуски. Всё делалось на ходу и очень быстро. Однако спешка никак не влияла на торжественность обстановки.