— Мне тоже. Я добрый, терпеливый и вежливый.

— И настоящий мужчина, — добавила она, — со стальными мышцами и чарующими глазами. Сверкнула знакомая улыбка.

— У меня ужасно красивая фигура и глаза, согласился он и передвинул ноги. — Хороший получился праздник. Просто бал для Стрекозы.

Люси смотрела на зубчатые хребты гор, на призрачный туман, встающий над поляной.

— Ей очень понравилось, правда? Мне ее будет не хватать. Очень не хватать. — Испугавшись, что голос сорвется, она судорожно сглотнула. — Я с ужасом думаю, как буду уезжать отсюда.

— Уезжать?

Ее задела его бестолковость, она поморщилась.

— Я вижу, как ты упорно работаешь. Придумал новые проекты, нарастает прибыль, теперь это всего лишь вопрос времени — как скоро ты от меня откупишься.

Он отвел глаза, повозился, потом испустил глубокий, шумный вздох.

— Не получится. — Он смотрел на закат солнца.

— Что?

Быстрый взгляд сказал ей, что все его веселье испарилось, как туман, поднимавшийся от травы. В нем поднялась мучительная злость.

— Я только что проверял свой баланс. — Он тряхнул головой, отгоняя обиду. — Я делал это миллион раз и все равно себя обманывал. Сегодня заставил себя посмотреть в лицо факту: прошло больше полугода, а я меньше чем на четверть приблизился к нужной сумме. — Он отломил сучок и стал отдирать с него оставшиеся листья.

— Не получится? — Она повторила его слова, стараясь, чтобы в голосе не прорвалась надежда. У нее одеревенели мускулы, так она боялась, что не расслышала.

— Если я только не выиграю джекпот в Лас-Вегасе, меньше чем через шесть месяцев половина «Лейзи С» перейдет к тебе.

Ее наполнил тихий восторг. Часть этих дивных мест будет ее! Впереди — годы покоя и безопасности. Земной рай!

— Я дал слово, — угрюмо сказал Раст, изучая окутанный дымкой горизонт. Мимолетный взгляд сказал ей, что он ничего там не видит, его взор обращен в себя. — Мое слово нерушимо.

— Что ты хочешь этим сказать? — Она от радости ничего не слышала.

— Ничего.

Люси хотелось кричать от счастья, броситься ему на шею — она с трудом удержалась.

Единственное, что омрачало радость, — это откровенное горе Раста. Он не хочет, чтобы она жила здесь; он так и не принял ее. Раст должен быть доволен, иначе все не имеет смысла, думала она. Нужно время, много времени, чтобы он к ней привык. Их отношения так далеко продвинулись! Со временем он станет считать ее здесь своей. Все будет так, как она задумала, о чем мечтала и молилась.

Сейчас они связаны партнерством в бизнесе, но кто знает, как сложатся их личные отношения? Из-за физической привлекательности Раста Люси жаждала его симпатии с такой силой, что желание иссушало ее. Она пообещала себе, что получит и это, иначе слишком велика вероятность потерять сердце. Она далеко продвинулась со времени приезда на ранчо. Воспрянула духом, повысила самооценку. Старую жизнь, пустую и несчастную, сменила на почти семейные отношения, которые выстроила сама.

Вцепившись в сук, Люси выпрямилась и почувствовала, как твердеет подбородок и решимость наполняет сердце. Главная цель ее жизни, начавшая было таять, вновь забрезжила на горизонте — она поселится в сердце ковбоя и в «Лейзи С». Люси хотелось петь.

Все будет замечательно!

Позже Люси порадовалась, что пришла к такому краткому, но абсолютно ошибочному заключению. Она была неистово, безраздельно, отчаянно рада своему неверному предположению, потому что позднее, когда сердце ее было разбито, как старая ваза, она могла лелеять воспоминания о счастье.

Да, мрачно думала она, она рада, что ей довелось пережить этот миг — кратчайший миг, когда она была поистине счастлива.

Глава 9

Голос громыхал, сотрясая стены, разбивая вдребезги мирную послеобеденную тишину. Люси вздрогнула — кто-то приехал. Кто-то очень шумный. И очень важный. Она заглянула к Стрекозе, взяла ее на руки и осторожно спустилась вниз. «Мамамама», — лепетала кроха, и сердце Люси таяло от восторга.

Люси была на лестнице, когда снова раздался громовой голос. Незнакомый, резкий.

— Что за дурацкая идея, Раст, продавать половину ранчо?!

Она резко остановилась. Беда, в мгновенном замешательстве подумала она. Вчера, когда они сидели с Растем на дереве, казалось, что все шло в верном направлении.

Раст что-то тихо отвечал, но слов было не разобрать.

Незнакомец взорвался:

— Чужому человеку?! Да еще женщине? Это переходит все границы! Мой Бог, Говард в гробу перевернется.

Люси замерла на последней ступеньке, охваченная дурным предчувствием. Невольно прижала к груди Стрекозу. Мужчины были в гостиной, стоит повернуть за угол — и она их увидит, узнает, кто поднял весь этот шум. Но она медлила, приросла к месту на три секунды, долгие, как три часа.

Собравшись с мыслями, Люси вскинула голову и повернула за угол, перенеся Стрекозу на другую руку. Ее лица коснулся легкий запах мыла и неповторимый запах ребенка, и она вдохнула его с благодарностью. Она обожает эту девочку. Малышка так и рвалась вперед, широко раскрыв глаза, ей не терпелось увидеть новые картинки, тем более такие шумные.

Посреди комнаты стоял мужчина, огромный, как медведь-гризли. Его ковбойская шляпа с серебряным верхом была сдвинута на затылок, руки, сжатые в кулаки, упирались в бедра. Длинные седые волосы поблескивали на воротнике рубашки. Глубокие морщины прорезали лицо, разбегаясь от уголков глаз. На ремне красовалась наградная, потемневшая от времени пряжка, за каблуками сапог волочились шпоры.

Должно быть, в молодости он был красавцем, вяло подумала Люси, это видно по манере держаться. Загадкой оставалось, кто он и почему так настроен против нее.

Он пронзил ее стальным взглядом.

— Это она? — рявкнул он, обращаясь к Расту.

— Ар Джи Шефилд, это Люси Донован. Люси, это мой дядя Ар Джи.

— Дядя? — упавшим голосом повторила она. Враждебность повисла промозглым туманом, Люси начал колотить озноб. — Я не знала, что у тебя есть дядя. — Повинуясь правилам вежливости, она высвободила руку и протянула мужчине. — Рада познакомиться.

Он посмотрел на ее пальцы, потом неуклюже пожал их.

— Вот что я про вас скажу, маленькая леди…

— Ар Джи! — Раст выступил вперед. Люси побледнела; великан рыскал глазами по ее телу, как будто осматривал корову на аукционе.

— Такое ранчо — лакомый кусочек, и вы, как я вижу, не теряли времени даром? Так вот, мне не нравится сделка, которую вы заключили с моим племянником, но как бизнесмен я отдаю вам должное. — Он сжал потрескавшиеся губы. — Скользкое дельце; попади я в такое положение, дал бы сам себе в морду.

Раст скривился, как от боли.

— Господи, начинается, — проскрипел он. Люси только моргала; Ар Джи удивил ее: он думает, что она золотоискательница? Хищница? Ар Джи сверлил ее глазами, ожидая ответа, но она совершенно не знала, что говорить.

В мозгу, как неоновая лампочка, замигал тревожный вопрос: какое влияние на Раста он имеет?

— Это ребенок Тома? — вопросил Ар Джи, разглядывая Стрекозу.

Раст глубоко вздохнул и уставился в потолок;

Люси знала, что так он собирает свою волю. Она его почти жалела. Он ответил:

— Да, это дочь Тома. Зовут Стрекоза.

— Стрекоза?! — бухнул Ар Джи. — Что еще за блажь так назвать ребенка?

— Все же лучше, чем Малявка, — буркнула Люси, гладя ее по спине. Стрекоза крепко держала Люси за шею, но все внимание сосредоточила на новом шумливом госте.

— По крайней мере у нее наши рыжие волосы, снизошел Ар Джи. — Дайте-ка посмотреть. — Люси не успела ответить, как он взял девочку у нее из рук и поднял высоко над головой. — Вот молодец, будешь настоящая ковбойская девочка, гордость деда, верно?

Люси перевела взгляд на Раста, тот пожал плечами. К ее удивлению, Стрекоза не сопротивлялась. Великан снова сунул девочку Люси на руки.

— Пока мы с тобой будем разговаривать, — сказал он Расту, — я был бы не прочь выпить кофе.

— Я принесу, — вызвалась Люси. — Ибо считаю, что я должна принимать участие в обсуждении.

Ар Джи промолчал, и она быстро прошла на кухню. Там Люси посадила Стрекозу на пол и дала ей печенье. Фрици не было, в мойке лежала посуда, оставшаяся от ланча. Люси заметила, что старухиной сумки нет на привычном месте, и вспомнила, что та упоминала о курсах вязания.

Кофеварка была пуста. Приготовление кофе превратилось в проблему: она уронила мерную ложку, рассыпала кофе, пролила воду, но наконец справилась. Люси дернулась, когда кофе закапал в кофейник, и стала напряженно прислушиваться к беседе мужчин. Она явно не понравилась Ар Джи, как не понравилось ему то, что она сделала. Ну что ж, она со своей стороны считает его грубым и напористым. Она надеялась, что Раст не придаст значения его словам. Пусть убирается ни с чем. Из гостиной, как отравленные стрелы, летели вопросы.

— Почему ты не пришел ко мне за деньгами? — прорычал Ар Джи.

— Я тебя годами не видел, — ответил Раст. Она слышала, как он с силой хлопнул кружкой о стол. — С чего ты взял, что я побегу к тебе клянчить?

Значит, они начали разговор, не дожидаясь ее.

— Черт возьми, парень, мы же одна семья. С твоим отцом мы разругались давным-давно, я переехал в Даллас, там обосновался и расширил дело. Но это не значит, что я оставлю тебя в беде. Особенно когда не стало Тома и Лэндона.

Люси ждала, что Раст объяснит — именно Том и Лэндон довели ранчо до разорения. Но тот промолчал, и она почувствовала гордость. При любом повороте судьбы он принимает на себя обязательства, не бежит от проблем, а встречает их лицом к лицу.

Кофе был готов, Люси взяла дымящийся кофейник и чистую кружку и махнула Стрекозе, чтобы шла за ней. Нужно отстаивать свои интересы, подумала она. Войдя в комнату, она увидела, что Ар Джи разглядывает фотографию, висящую на стене: Говард в окружении троих сыновей с гордой усмешкой смотрит в объектив.