Карла Кэссиди - Парк развлечений

Засыпая, она повернулась к нему спиной и с удовольствием почувствовала, что его дыхание приятно согревает ее затылок. Как хорошо, подумала она.

Как хорошо… и это была ее последняя мысль перед тем, как она уснула.

Проснувшись на следующее утро, она увидела, что постель пуста.

Из кухни доносились ароматы жареного бекона и свежесваренного кофе. Она перевернулась на спину и уставилась в потолок, где танцевали солнечные зайчики, пробивавшиеся сквозь щели в занавесках.

Вместо того чтобы растянуться в постели, как довольная кошка, она повернулась на бок и свернулась в комочек. Ошибка… Их великолепная ночь оказалась ужасной ошибкой.

Она знала, что Джош испытывает к ней романтические чувства, и прошлой ночью дала ему ложную надежду. Она вспомнила о том моменте, когда в его глазах сияла искренняя любовь.

Это привело ее в ужас. Саванна замерла, не в силах пошевелиться. Она не хотела, чтобы он ее любил, и сама не хотела любить его. Он уже и так заставил ее выбраться из дому и постоянно возил в город, хотя она совершенно этого не хотела. Она, как улитка, чувствовала себя в безопасности в своем уютном домике, но он изо всех сил тянул ее в опасный мир, наполненный чувствами.

С той ночи, как неизвестный напал на нее в отеле, прошла целая неделя, но больше не произошло ничего необычного. Никто больше не угрожал ей. Они с Джошем отправлялись на долгие прогулки по улицам Затерянной Лагуны, и Саванна почти забыла, что кто-то желал ей смерти.

На самом деле рядом с Джошем она забывала о своей тоске и о потере сестры.

Саванне казалось, что она предает Шелли, начиная забывать о самом главном, самом любимом человеке в ее жизни.

Наконец она взяла себя в руки и встала с кровати. Натянув ночную рубашку и халат, Саванна отправилась в ванную, где почистила зубы, умылась и расчесала волосы.

Этим утром она боялась, что почувствует себя неловко в присутствии Джоша. Он подарил ей невероятное сексуальное наслаждение, о котором Саванна и понятия не имела. А засыпая в его объятиях, она ощутила невероятное чувство покоя и защищенности. И это удивляло ее. И одновременно пугало.

В последний раз проведя расческой по волосам, она вышла из ванной и услышала голос Джоша еще в холле. Он не совсем точно, но с большим энтузиазмом напевал известную мелодию.

Джош стоял у плиты, помешивая лопаточкой яичницу-болтунью, жарившуюся на железной сковородке. На нем были только джинсы, и без привычной тенниски и ботинок он выглядел восхитительно по-домашнему.

– Доброе утро! – воскликнула Саванна.

Он резко обернулся, взволнованно нахмурившись.

– Ой, а я хотел сегодня утром подать тебе завтрак в постель.

– Это очень мило, но я уже встала. – Она подошла к кухонной стойке и налила себе кофе. – Но ты можешь подать мне завтрак на стол.

– Это не одно и то же, – ответил он, изображая недовольство, и обернулся, услышав щелчок тостера, в котором поджаривались хлебцы. Саванна уселась за стол и удивленно наблюдала, как он ловко намазывает маслом тосты и раскладывает по тарелкам яичницу с беконом.

Джош поставил перед ней тарелку, а сам уселся напротив.

– Я хотел нажарить блинов, но не нашел у тебя блинной муки.

– Я не пользуюсь блинной мукой, – ответила Саванна.

Она была рада, что между ними все шло как обычно. Она надеялась, что не заденет его чувства, объяснив, что эта ночь больше не повторится.

За завтраком он рассказывал о разных видах блинов, которые готовила его мать, когда он был ребенком. И Саванну снова обожгла мысль, что все это выглядит слишком по-домашнему.

Ее пугало, что она привыкла завтракать и обедать вместе с ним, а возвращаясь домой, готовить ему вкусный ужин. Они жили как супружеская пара, и она все чаще представляла, что так будет всегда.

Настало время оторваться от него, отдалиться от жизни, которую он мог ей предложить. Саванна понимала, что Джош остался здесь для того, чтобы защищать ее, но в результате все еще больше осложнилось между ними.

Она не желала быть жертвой и жить в постоянном страхе. Она чувствовала себя женщиной, оказавшейся в плену у любви… любви, которую она отказывалась принимать.

Настало время выйти из игры и вернуться в свой привычный безмятежный мирок, где не осталось места чувствам и где горе и боль больше никогда не смогут ранить ее сердце.

Во вторник днем Джош понял, что Саванна снова стала той женщиной, которую он две недели назад застал у входа в подземный тоннель.

Днем раньше, когда они снова отправились в город и обедали в кафе «У Джимми», она была молчалива и замкнута, словно хотела оказаться где угодно, но только не в его компании.

Джош пытался втянуть ее в разговор, но в конце концов сдался, видя, что она не реагирует на его старания. Он догадывался, что их ночь любви отпугнула Саванну. Но его собственные чувства стали лишь сильнее.

Он любил ее, и эта ночь стала подтверждением глубины его чувств. Он хотел жить вместе с ней, хотел семью и детей и мечтал, чтобы ее жизнь снова наполнилась счастьем. Джош надеялся, что их ночь любви станет началом новой жизни.

Но теперь он понимал, что для Саванны их отношения закончились. Горе и страх снова завладели ее душой, и Джош чувствовал, что бессилен.

За последние две недели он много раз видел, как она смеется. Он чувствовал любовь, исходившую от нее. Ему казалось, что у них есть будущее, и его переполняло ощущение невероятной радости.

Но сегодня утром она не вышла, как обычно, к завтраку. А когда наконец встала и Джош сообщил, что собирается в город, она отказалась ехать вместе с ним. Вместо этого она вернулась в свою комнату, и он ее больше не видел.

Он сделал несколько телефонных звонков, поговорив с Даниэлем о расследовании нападений на Саванну, а затем пообщался с Треем, узнав последние новости о тоннелях.

Через некоторое время к нему заскочил Рэй Макклур и принес новый вариант карты подземелья. Джош внимательно рассмотрел карту, с удивлением отметив, что Трей, мэр и все, кто занимался изучением подземелья, больше интересовались тоннелями неподалеку от болота и не желали уделять внимание подземным коридорам, расположенным недалеко от дома Саванны.

Его снова охватило беспокойство при мысли о том, что Трея больше интересовали тоннели, чем преступник, напавший на Саванну.

Наконец он свернул карту и отнес в гостевую комнату. Вернувшись на кухню, он с удивлением обнаружил, что Саванна роется в холодильнике.

– Я приготовил себе на ланч сэндвич с сыром и ветчиной, – сказал он. – Там еще много осталось, возьми, если хочешь.

– Спасибо. – Она достала упаковки с ветчиной и сыром и баночку майонеза. Джош уселся за стол, наблюдая, как она готовит сэндвич, и решил, что она унесет его в комнату, чтобы спокойно перекусить в одиночестве.

Но она не ушла, а уселась за стол, Джош искренне этому обрадовался. Саванна принялась за еду, запивая сэндвич сладким чаем.

Она молчала и старалась не смотреть на него. Она уставилась в тарелку с таким видом, будто его и не было рядом. Джошу стало невыносимо грустно. Она словно наказывала его за решение, которое сама же и приняла.

Он не тащил ее силой в спальню, чтобы заняться любовью. Она полностью отдавала себе отчет в своих действиях, а теперь вела себя так, будто это он во всем виноват.

– Отличный денек, – сказал он, прерывая молчание.

– Какая разница? – откликнулась она.

Джош откинулся на спинку стула и глубоко вздохнул:

– Саванна, что происходит?

Она наконец взглянула на него, ее темные глаза превратились в бездонные озера.

– Мне это не подходит. – Она отодвинула тарелку с недоеденным сэндвичем.

– Что не подходит? – спросил он, решив, что она хочет съесть что-нибудь другое.

– Это… – Она указала на себя, затем на него. – То, что ты живешь здесь. Мы так и не узнали ничего о том, кто нападал на меня. И с тех пор больше не произошло ничего серьезного.

– Потому что я все еще здесь, – отрезал Джош.

– Сегодня я позвоню Баку Раньеру и закажу у него сигнализацию. Сигнал об опасности поступает прямо в участок шерифа. Я вполне могу жить здесь одна, а ты возвращайся к своей собственной жизни и работе.

Джош недоверчиво уставился на нее.

– Это все из-за того, что произошло между нами той ночью?

Саванна отвела взгляд.

– Нет… да, частично, – призналась она. Вздохнув, она снова посмотрела на него. – Я знаю, что нравлюсь тебе, Джош.

– Я люблю тебя, Саванна. – Он хотел бы признаться ей в любви в других обстоятельствах, но, произнеся эти слова, был поражен глубиной чувства, переполнявшего его душу.

У нее округлились глаза от ужаса.

– Я не хочу, чтобы ты любил меня.

Джош сухо усмехнулся:

– Ты не можешь контролировать мои чувства. Я люблю тебя и хочу быть с тобой. Я хочу, чтобы ты родила мне детей и каждую ночь засыпала в моих объятиях до конца нашей жизни.

Саванна вскинула голову, и ее губы слегка задрожали.

– Возможно, я не могу контролировать твои желания, но имею полное право сказать, что для тебя настало время уходить.

– Ты выгоняешь меня? – Он удивленно уставился на нее.

– Вот именно, – ответила она.

У Джоша земля ушла из-под ног.

– Но почему? Хочешь опять заползти в темную нору, в которой жила последние два года? Хочешь вечно наслаждаться своим горем, вместо того чтобы признать, что, несмотря на смерть твоей сестры, для тебя жизнь продолжается дальше? Даже если ты продолжишь жить в одиночестве и наслаждаться своими страданиями, ничего не изменится, Саванна. Шелли умерла, а ты слишком долго была ее призраком.

Саванна вскочила и отошла от стола.

– Шелли убили, а ты и твоя полицейская команда не сделали ничего, чтобы отыскать убийцу. Вы повесили убийство на Во, потому что так оказалось проще всего, но никто палец о палец не ударил, чтобы провести тщательное расследование.