В тот миг, когда я увидел объявление для «Желающих стать Донорами Спермы» на доске в кофейне кампуса, я понял, что был кандидатом на победу. Я зашел в интернет и заполнил форму. Я был идеальным представителем для размножения. Ростом шесть футов два дюйма3 (не нужны ни короткие, ни жирные), темные, густые волосы (не рыжие, потому что никому не хотелось походить на морковку), невинные голубые глаза и добропорядочный человек (спящие с парнями исключались сразу). Я был здоров и родом из семьи долгожителей. Кроме того, я располагал исключительными навыками – я был спортивным, мог петь, как рок-звезда, и имел IQ 150. Ладно, я виновен и мои С-оценки отражают это (я солгал и сказал, что мой средний бал 5.0), но потенциал все-таки был. Кроме того, у меня был здоровый, как у коня. У меня не было ЗППП, и мой образец прошел испытание с честью, получив более высокий балл, чем я когда-либо получал на каких-либо научных тестах. Моя спермограмма была достойна Книги рекордов Гиннеса, их морфология достойна музея, а решающим фактором были мои маленькие яичковые головастики – олимпийцы, которые могли плавать как Майкл Фелпс.

Банк спермы располагался в Вествуд-Виллидж в нескольких кварталах от кампуса Калифорнийского университета. Это была идеальная «работа». Мне нужно было приходить два-три раза в неделю, как мне было удобно, и это занимало десять минут или меньше, чтобы завершить сеанс. Легко и непринужденно полторы тысячи долларов в месяц. Неплохо за пару часов работы. Некоторые называли его банком спермы; а я называл его – мастурбанк. Подрочить, отложить и уйти.

«Будьте героем!» - говорилось на главной странице веб-сайта. «Осуществите мечту бездетной семьи». Оглядываясь назад, о чем, черт его, я думал? Мои кошмары начались несколько лет назад, когда мой лучший друг, Брок, потащил меня посмотреть фильм с Винсом Воном «Отец-молодец». Винс сыграл незадачливого чувака, который, как и я, сдавал свое семя в банк спермы, когда учился в колледже. Переносясь на несколько лет вперед, банку спермы был предъявлен иск на хуеву кучу денег от женщин, которых он оплодотворил, требуя раскрытия его личности. Если бы я знал, про что был фильм, я бы никогда не пошел смотреть его.

Учитывая, сколько образцов спермы Донор 5262 (как я был официально известен) сдал на хранение (в спермо-банк) и заморозил, половина детского населения Лос-Анджелеса могла быть той или иной копией меня. Ладно, я немного преувеличиваю, но все же были сотни, если не тысячи. И прямо здесь, прямо сейчас, в наших студиях, могут бродить некоторые из них. Несмотря на то, что я не делал открытое донорство, когда родитель и донор взаимно соглашались разрешить ребенку связаться и встретиться с вами по достижению восемнадцати лет, я до сих пор постоянно чувствовал, что неизбежное произойдет. Однажды, я бы натолкнулся на своего двойника, и моя жизнь изменилась навсегда.

Сделав глоток кофе и откусив от глазированного пончика, который я купил в Donut King недалеко от офиса, я загрузил свой компьютер. День, полный активности мельтешащих родителей и детей, собирается стать тем еще отстойным проведением временем. Я по горло был в дерьме, включая подготовку делового предложения для Conquest Broadcasting, поэтому последнее, что мне было нужно так это презентация для всех маленьких отродьев о мультфильмах, которые мы производили. В прошлом году это была чертова катастрофа… один из детей начал бросаться в меня куриными наггетсами и вскоре во всем кинозале разразилась ужасная продовольственная война. В этом году все может с легкостью повториться. Даже быть еще хуже.

Изучая свой календарь, и все меньше и меньше ожидая наступления следующего дня, я поднял голову, когда услышал неожиданный голос.

- Мистер, не подскажите мне, где находится уборная?

Мой взгляд останавливается на пухленьком мальчике, одетого в шорты и толстовку Astro Camp. Наверное, восьми или девяти лет, он был рыжим с веснушками и носил большие очки в роговой оправе, которые прикрывали большую часть его пухлого лица. Его глаза за толстыми линзами выглядели пустыми.

- Дальше по коридору и направо, - ответил я, изучая его. Неее. Наверняка этот маленький ботаник не был моим. Из моих исследований по генетике, один из детей может родиться рыжеволосым, если оба родителя являются носителями «рыжего гена». У меня же в роду данного гена ни по материнской, ни по отцовской линии не было.

- Не могли бы вы показать мне? – Его голос становится все слабее. Более плаксивым.

- Превосходно, - я мысленно закатываю глаза. У меня были более важные дела. Нехотя я встаю из-за стола и направляюсь к мальчику, который так и не шелохнулся. Когда я приблизился к нему, он побледнел и схватился за живот.

- Что случилось?

Мальчик открыл рот, как будто хотел что-то сказать, но вместо этого громкий «БУЭЭЭ!» вырвался из его горла.

Звук выстрела раздался в моих ушах, когда брызги горячей расплавленной лавы с маленькими кусочками попали мне на футболку.

Иисус!

БУЭЭЭ! Еще одна порция рвоты, на сей раз обрушилась ниже пояса. Распространилась по всей моей промежности.

Христос!

Малыш начал плакать.

Я говорю о больших, жирных, уродливых слезах, которые катились по его лицу из-под очков.

- Хочу к маме.

Дерьмо. С его конопатым лицом, теперь бледно-зеленого цвета, он выглядел так, словно снова собирался блевануть. Родители не должны приводить своих детей на работу. Когда я стал президентом этой компании, то собирался искоренить этот день раз и навсегда. Покрытый рвотными массами, я глубоко вздохнул и пожалел об этом, так как зловонный запах добрался до моего носа. Я почувствовал отвращение к себе. Дерьмо. Что я буду делать? Новый голос отвлек меня. Он был мягким и хриплым, невинным и сексуальным одновременно.

- Привет, я Диандра. Но вы можете называть меня Ди.

Мой взгляд переместился к двери моего кабинета. На пороге стояла стройная брюнетка в серой облегающей юбке, удобных черных туфлях-лодочках, в красном укороченном свитере поверх блузки цвета слоновой кости. Ее блестящие каштановые волосы были подобраны в хвост, демонстрируя безупречный цвет лица, карие глаза, как у лани, полные вздернутые губы, и хорошенький носик.

- Вы его мать? – завопил я, перекрикивая плач ребенка. Уведите его отсюда.

- О, дорогой! – Воскликнула привлекательная женщина двадцати с небольшим лет, заметив всю катастрофичность ситуации.

Рыдания мальчика становились все громче, и он опять стал звать свою маму. Очевидно и, к сожалению, эта женщина никакого отношения к мальчику не имела.

- Кто вы? – спросил я, когда она поспешила в нашу сторону.

Не спуская глаз с ее соблазнительного тела, я наблюдал, как она взяла плачущего ребенка на руки.

- Бедный малыш.

Бедный малыш? Привет! А что насчет меня? Это я был тем, кто принял рвотную ванну.

Поглаживая мальчика по медным кудрям, она встретилась со мной глазами.

- Я ваш новый помощник. Временный.

Ее слова дошли до меня. Я совсем забыл, что мой постоянный вскоре-уходящий-на-пенсию помощник, Мона, взяла свой неотгуленный отпуск, чтобы навестить свою дочь, которая родила раньше на две недели. Ее не будет в течение как минимум трех недель, и, не смотря на обстоятельства, ей оперативно удалось найти того, кто заменит ее, пока она не вернется.

Я встретился с шоколадного цвета глазами моего нового помощника.

- Хорошо, тогда начнем с того, чтобы, к чертям, убрать этого ребенка из моего кабинета и найти мне что-нибудь, чтобы я смог привести себя в порядок. – Я не мог посмотреть вниз на причиненный ущерб, и эта вонь сильно действовала на меня.

- Конечно, - ответила она, улыбаясь, и небольшие ямочки появились на ее щеках. Даже в моем бедственном положении, мне пришлось признать, что эта девушка была милой. Горячей штучкой. Мои глаза задержались на ней, пока она выносила ребенка из моего кабинета, чей плач утих, обвив его одной рукой по-матерински. Мой взгляд прошелся по ее подтянутому телу, долго задержавшись на великолепной, в форме сердца, заднице и стройных икрах.

Я остался стоять на том же месте, ожидая ее возвращения, украшенный отвратительными кусочками. Чувство тошноты и отвращения все более усиливалось, я начал терять терпение. Куда, блять, она подевалась? Через пять долгих, мучительных минут она вновь появляется, держа в руках пачку бумажных полотенец и стакан с мыльной водой.

- Я нашла его маму, - просияла она, приближаясь ко мне. – Все хорошо. Она заберет его домой.

- Хорошо, - пробормотал я, наблюдая, как она смачивает полотенца в мыльной воде. – Что вы делаете?

- Стойте на месте. Я попытаюсь очистить этот беспорядок.

- Поторопитесь! Через час у меня презентация.

Я стоял так неподвижно, как только мог, когда она энергично начала стирать кусочки с моей футболки. Через время они исчезли, но ужасный запах остался.

- Теперь поработай над моими джинсами.

Отвратительные красные маленькие кусочки (что, черт возьми, этот ребенок съел на завтрак? Корм для собак?) располагались вокруг моей ширинки и немного попало на ноги. Бросив на пол мокрые полотенца, которые она использовала, чтобы очистить мою футболку, она смочила еще полотенец и начала оттирать мою промежность маленькими, энергичными ударами.

- Иисус, - простонал я.

Все еще работая, она посмотрела на меня.

- Я делаю вам больно?

Мои мышцы сжались, когда я почувствовал, как мой член начал набухать под джинсовой тканью. Святое дерьмо. Она сделала мне чертов стояк.

- Трите сильнее, - процедил я сквозь зубы.

По моей команде, она ускорилась и ее удары стали сильнее. Я зашипел. Христос. Разве она не догадывается, что делает со мной?

- Не останавливайтесь, - выдохнул я, чувствуя задатки извержения вулкана между своих бедер. Я был так близок к концу… собирался кончить в штаны и закричать в освобождении. И затем, после ее следующего удара, я сделал это, проклиная себя за сбивчивое дыхание, как только она прекратила оказывать мне помощь.