— Глинн, мне очень жаль, — пробормотал де Боло и протянул руку юноше, которому искренне симпатизировал.

— Моя сестра жива! — выкрикнул Глинн. — И я найду ее, Эдвард!

— Скорее, ты найдешь ее останки. Я молился за упокой ее души каждый день, с тех пор как вернулся, — рассерженно бросил Эдвард.

— И одновременно искал новую жену! — взорвался Глинн. — Теперь Рейф де Боло торжествует, а его сестрица покорно ждет твоего возвращения.

— Это Ронуин следовало покорно ждать моего возвращения! — не сдавался Эдвард.

— Если ты хотел именно этого, значит, должен был запретить Ронуин сопровождать себя! Но твоему тщеславию льстило, что жена рвется с тобой в поход, совсем как принцесса Элинор. Кстати, насколько я знаю, не ты, а моя сестра обрадовалась предстоящему походу. Ронуин, дочь ап-Граффида, заслужила тебе благоволение королевского сына, а ведь Эдуард Плантагенет, как мы все знаем, скоро взойдет на трон, — с прямотой, поразительной для столь молодого человека, бросил Глинн.

— Не тебе меня осуждать, жалкий бродячий шут, ублюдок валлийского разбойника! Я забочусь о продолжении рода! — прошипел Эдвард. Никто не пробудит в нем укоры совести!

— Ничего, можешь быть уверен, — с презрительной улыбкой процедил Глинн, — когда я найду сестру, обязательно расскажу, какого негодяя она взяла в мужья. Правда, я с самого начала видел, что вы не подходите друг другу. Будь ты достойным человеком, оплакивал бы гибель жены, вместо того чтобы подыскивать новую!

— Твоя сестрица была бездушной сукой! — возразил Эдвард. — Столько времени отвергала меня! Не исполняла супружеского долга! Как считаешь, почему у нас не было детей? У меня сильное семя, и поверь, немало женщин в свое время затяжелели от де Боло! Но Ронуин и близко меня не подпускала. А Кэтрин горит желанием дать мне наследников!

— Надо же, и моя сестра очень кстати куда-то пропала.

Весьма удобно! Уж не ты ли приложил руку к ее таинственному исчезновению?

— Ты назвал меня бесчестным человеком? — взвился Эдвард.

— Именно, — подтвердил Глинн уничтожающим тоном и вызывающе улыбнулся бывшему зятю.

Рука де Боло легла на рукоять меча, глаза яростно сверкнули.

— Господин мой, — вмешался От, — у Глинна не хватит умения сразиться с тобой. Гнев затмил его разум. Ты мужчина. Не к лицу мужчине убивать детей.

— Вон с глаз моих! — закричал Эдвард. — Я больше не желаю тебя видеть!

— Я не боюсь схватиться с тобой один на один! — храбро объявил Глинн.

— Пойдем, парень, — тихо сказал От. — Он обязательно прикончит тебя, тогда кому же искать Ронуин?

— Накладываю на тебя валлийское проклятие, Эдвард де Боло! — с ненавистью выдохнул юноша. — Пусть у тебя родятся одни девочки! — И, повернувшись, вышел на улицу.

Эдвард издевательски рассмеялся.

— Хотел бы я, чтобы его сестра выказала мне хотя бы частичку такой страсти, — сказал он Оту. — Увези его домой, пока он еще жив. Может, ап-Граффид сумеет приструнить сыночка. А я больше не желаю иметь с ним дела.

От молча кивнул и последовал за молодым хозяином. В душе он полностью соглашался с Глинном. Валлийцы всегда считали де Боло человеком равнодушным, с холодным сердцем, но теперь он выказал себя настоящим чудовищем. Но что они могли поделать? Если англичанин говорит правду, то во что же на этот раз впуталась Ронуин?

У Ота даже голова разболелась от тревожных мыслей, и, когда они добрались до постоялого двора, он скрылся в прохладной спальне хозяйки. Она растерла ему виски, прогоняя боль, а тот за это ублажал ее, сколько хватало сил.

— Я хочу купить тебе подарок, Нада, — прошептал От, когда они, утомленные, лежали в объятиях друг друга. — Чего бы ты хотела, учитывая, что человек я небогатый?

Женщина хрипловато рассмеялась:

— Золотое запястье тебя не разорит, но помни: я ношу только украшения из синнебарского халифата. Их ювелирам нет равных. Позже, когда станет прохладнее, мы пойдем в лавку единственного в городе купца, который торгует синнебарским золотом. Ради меня он возьмет с тебя недорого.

— Синнебар? Никогда не слышал о таком месте. Где это? — спросил От, целуя ее соски.

— Это крохотное государство, далеко в горах к западу от Карфагена, — объяснила Нада, — очень богатое. Владеет неистощимыми золотыми рудниками, но туда так трудно добраться, что никто не пытался его завоевать. — Она снова протянула руку к его успевшей отдохнуть плоти. — Когда-то там исповедовали христианскую веру, но потом приняли ислам. Их правитель имеет титул халифа, что означает «защитник веры». О, как приятно, — промурлыкала Нада, когда любовник вновь погрузился в ее недра. — Мне будет не хватать тебя, От.

Он взял ее решительно и грубо, как ей нравилось, быстро доведя до изнеможения. Когда Нада заснула, От еще долго лежал рядом, погрузившись в размышления. А вдруг Ронуин каким-то образом оказалась в Синнебаре? Эдвард де Боло утверждает, что искал ее четыре дня, но при этом он едва добрался до подножия гор. Из разговоров, услышанных в Акре, От уразумел, что светловолосые женщины, девственницы или нет, высоко ценятся на невольничьих рынках. Арабы, устав от своих темнокожих, темноглазых, темноволосых женщин, платят огромные деньги за невольниц из далеких стран. Что, если воины, захватившие Ронуин, продали ее в Синнебар?

Когда Нада проснулась, От спросил ее, возможно ли такое.

— Разумеется, — последовал уверенный ответ. — Даже если она не столь прекрасна лицом, ее посчитают ценным приобретением для любого гарема. Говоришь, она красива?

Значит, похитители будут обращаться с ней хорошо в надежде получить большую прибыль. Скорее всего они отвезли ее именно в Синнебар. Твоя хозяйка вряд ли сумела бы вынести более долгое путешествие в такую жару, а тем, кто ее продавал, требовалось как можно скорее получить прибыль, пока она была еще здорова.

— Но как добраться до Синнебара? — осведомился От.

Нада улыбнулась:

— Тебе и вправду повезло, любовничек. Видишь ли, украшения из Синнебара обычно носят богатые женщины. Эти вещицы не по карману простой владелице постоялого двора.

Но хозяин лавки — мой двоюродный брат, а его сестра вышла замуж за синнебарского торговца. Мелек — женщина рассудительная, она и поможет тебе. Прежде всего мы должны найти караван, отправляющийся в Синнебар, все равно откуда: из Карфагена, Александрии или Дамаска. Это нелегко, потому что караваны туда идут нечасто.

— Однако мы можем доплыть морем до Карфагена, верно? — спросил От.

— Да, — задумчиво кивнула Нада, — но об этом мы поговорим с моим братом. Он лучше знает и, возможно, даже оплатит твой проезд, чтобы у твоего хорошенького мальчика было меньше расходов. О, как я буду тосковать по тебе, От!

Вряд ли у меня когда-нибудь будет такой же любовник! — Она похлопала его по заду и вдруг встрепенулась:

— Пора идти. Хочу золотое запястье, чтобы оно напоминало мне о тебе, малыш.

Влюбленная парочка направилась к выходу. От рассудил, что еще успеет передать Глинну столь волнующие новости. Не все ли равно, с чего начинать поиски!

Валлийцу неожиданно пришло в голову, что расстаться с Надой ему будет нелегко. Конечно, она похотливая бабенка, но с добрым сердцем и веселым нравом. Несомненно, она скоро утешится с другими, а пока, если позволит Господь, они проведут еще несколько жарких часов в постели!

Глава 12

— Ты пришла ко мне почти невинной, а теперь превратилась в самое распутное создание, какое я когда-либо знал, — поддразнивал Рашид аль-Ахмет свою прелестную вторую жену. — Настоящая колдунья!

Ронуин стояла перед ним на коленях, лаская губами напряженное любовное копье. Одной рукой она сжимала возбужденную плоть, языком обводила рубиновую головку, а другой рукой поглаживала его двойную драгоценность, слегка щекоча. Тем временем затвердевшая плоть набухала все больше в теплой пещерке ее рта.

Халифу вскоре стало не до шуток. Судорожно вцепившись в ее золотистые волосы, он хрипло выговорил:

— Довольно, колдунья моя!

Ронуин подняла на него улыбающиеся глаза и, ловко перевернувшись, встала на четвереньки, подставляя ему белоснежную попку.

— Моему повелителю угодно стать жеребцом для своей послушной кобылки? — вызывающе прошептала она, зазывно оглядываясь на мужа. Его страсть разжигала ее.

— Да! — прорычал он, устраиваясь сзади и с силой вонзаясь в ее обжигающее лоно. — Не могу насытиться тобой, моя прекрасная Hyp! И мне по нраву, что ты отвечаешь с таким же пылом.

Ронуин громко закричала, едва его пальцы впились в ее бедра, готовясь к новой атаке. Его копье проникало все глубже, посылая дрожь сладостного озноба по ее спине. Халиф подарил ей несказанное наслаждение, но ее, как всегда, мучила мысль о невозможности разделить его с Эдвардом. Перед глазами Ронуин все поплыло.

— О Аллах, это чудесно! — всхлипывала она. — Только не останавливайся, повелитель!

Она первой достигла пика восторга, трепеща в экстазе, и мгновенно ослабела, едва буря улеглась. Ронуин бессильно опустилась на ковер, но Рашид, на миг отстранившись, перевернул ее на спину и снова овладел.

— Нет, моя сладость, я еще не готов, а ты… ты слишком быстро получила свое, точно жадный ребенок, укравший пирожок!

С насмешливым блеском в темных глазах он снова стал двигаться — медленно, почти лениво, снова поднимая ее до высот, каких она не ожидала достигнуть так скоро. И когда он наконец взорвался любовными соками, заполняя ее до отказа, оба почти теряли сознание от утонченно-мучительного экстаза. Последним усилием халиф привлек жену к себе.

— Ax, Hyp, любимая, ты поистине великолепна!

Его слова звучали у Ронуин в ушах, когда она заснула — так крепко, что не ведала, когда Рашид поднялся, отнес ее в отведенные ей покои и прикрыл легким покрывалом. Глядя на свою ослепительную жену, халиф тихо улыбался. Его жизнь стала совершенной, с тех пор как она появилась в Синнебаре. Сначала жена была для него лишь дорогой вещью, но постепенно он понял, что полюбил ее.