- Входи.
От его голоса даже мне становится не по себе, однако посетительница поднимается со стула, подходит к кабинету, и они оба скрываются за дверью.
Я никогда не замечала за собой склонности подслушивать, однако сейчас понимаю, что сижу и чутко прислушиваюсь к каждому звуку или слову, которые могут донестись до меня из-за двери в кабинет босса. Но либо они говорят слишком тихо, либо увлечены чем-то другим, и я не слышу ровным счётом ничего.
По истечении часа, по прошествии которого я успеваю известись, все же стучу в кабинет Алексея, и дождавшись раздраженного: «Что надо?» заглядываю внутрь, выдыхая. Казанский сидит за своим столом, что-то вычитывая в пухлой папке, лежащей прямо перед ним. Неприметная женщина - устроилась напротив него, сложив руки на коленях и внимательно наблюдая за Алексеем.
- Сделать вам кофе? - спрашиваю у них, на что получаю такой взгляд Казанского, от которого мне тут же хочется провалиться сквозь землю.
- Если бы я хотел кофе, я бы сам тебя позвал. Выйди, пожалуйста, и постарайся больше меня не отвлекать, пока я сам не попрошу обратного.
Он цедит эти слова, а я вижу, что Казанский сдерживается из последних сил. Вот только не могу понять, одного - что повлекло за собой такую реакцию? Он словно снова превратился в того злого босса, который раз за разом обижал меня в прошлом. И он наверняка понимает, чем именно это может обернуться между нами. Если уж я интересую его как женщина, Алексею Николаевичу следует запомнить одну немаловажную деталь: подобным образом вести себя со мной я ему больше не позволю.
Я просто прикрываю дверь за собой, возвращаюсь в приемную, из которой почти сразу же выхожу, решив уйти на обед пораньше, чтобы только больше не сидеть каменным изваянием за рабочим столом и не прислушиваться к тому, что происходит за дверями в боссов кабинет.
Глава 3
Казанский появляется в кафе довольно скоро - не проходит и получаса с момента, когда я усаживаюсь за столик, который обычно занимаю за обедом. Без спроса устраивается рядом и бросает короткое:
- Прости за офис.
Он всё ещё на взводе, мне совсем не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы это заметить. Но извинился - что совсем на него не похоже, а это значит - он может быть не совсем уж полной задницей, когда захочет.
- Это можно счесть за просьбу начать тебя отвлекать? - не удерживаюсь я от вопроса. - Если да, то сейчас соберусь с мыслями и буду выполнять всё, что ни пожелаете, Алексей Николаевич.
- Вера...
-Что?
- Я же извинился.
- Предварительно доведя меня до сарказма. Больше так не делай, пожалуйста. Или срывайся на тех, кто тебя бесит, или вообще не срывайся.
Сложив руки на груди, я отворачиваюсь, чтобы только не смотреть на Казанского. На лице его разливается не только злость, но ещё и усталость, и мне может быть, было бы даже стыдно, если бы я имела хоть малейшее представление о том, почему он вдруг стал таким в офисе.
- Это адвокат моей бывшей, - наконец признаётся Алексей, сжимая переносицу пальцами. - Пришла сообщить мне, что мы снова встречаемся в суде.
- По какому вопросу?
- По такому вопросу, что эта сука нашла способ тянуть из меня деньги.
- Адвокат?
- Да какой адвокат! Невеста моя... несостоявшаяся.
Прекрасно. У Казанского была невеста, о которой я не знала и - как понимаю сейчас - знать не хотела бы. Потому что, чёрт побери, ревную. Вот так вот неправильно и уродливо, но ревную. Алексей постукивает пальцами по столу, смотрит на меня безотрывно, а я набираюсь смелости и не отвожу взгляда. И не совсем понимаю, что именно чувствую. Точнее, эмоций настолько много, что понять, какая из них главенствующая, невозможно.
- Почему она подала на тебя в суд? - все же интересуюсь я, решив, что если у нас с Казанским и могут завязаться отношения, то только после того, как между нами не будет никаких договорённостей. Потому что я очень не люблю сюрпризы подобного толка, и мне совсем не хочется сталкиваться с реальностью, окружающей Алексея, в которой будут бывшие в употреблении невесты, судебная практика и бог весть что ещё.
Казанский молчит довольно продолжительное время, как будто ему нужно взять паузу, чтобы решить, имею ли я право знать все о его жизни или хотя бы об этой неприглядной её части.
- Пока это всего лишь угроза, - наконец произносит он, тяжело вздыхая. - По крайней мере, я ещё ни разу до суда не доводил, и поверь, мне совсем не хочется проверять, дойдёт ли до него в принципе, если я откажусь выполнять условия Кристины.
- Адвокат привезла тебе какие-то документы, что в них?
- То же, что и обычно. Они там строчат какие-то доносы, приплетают левых свидетелей, в общем и целом, ничего нового.
- А в чем она тебя обвиняет?
- В нанесении побоев.
Эта информация настолько сбивающая с толку, что я едва сдерживаю нервный смешок, который был бы совсем не к месту. Но скрыть удивление, которое отражается на моем лице, мне не удается. Нет, Казанский не пай-мальчик, которого совершенно невозможно в подобном подозревать. Однако мне совсем не верится в то, что он способен ударить женщину. Он может быть грубым, злым, он может рявкнуть, но чтобы применить физическую силу к слабому полу - очень и очень сомневаюсь.
- Только не говори мне, что ты представила, как я избиваю Кристину, - с каким-то разочарованием в голосе произносит Казанский.
- Я не могла бы этого сделать даже при очень большом желании. Во-первых, я совершенно не представляю как выглядит эта твоя Кристина. Во-вторых, ты прав, нафантазировать, как ты поднимаешь руку на женщину - весьма проблематично, даже несмотря на то, что на воображение я никогда не жаловалась.
- Я был пьян, ни черта не помню. Мы с ней регулярно ругались, она требовала все больше и больше, а я не готов был давать ей слишком много. Тем более, что у Кристины в основном были потребности в материальных ценностях.
- Интересно, как у этой распрекрасной женщины вообще появился статус твоей невесты? - хмыкаю я, но тут же добавляю: - Впрочем, не отвечай, это был скорее риторический вопрос.
- И все же отвечу, с твоего позволения, - веско произносит Алексей. - Если тебя это успокоит, то я и сам довольно быстро понял, что Кристина - это не то, что я хочу видеть рядом с собой до конца своих дней. Наверное, это и сыграло со мной злую шутку. Кристина поняла мой настрой, а терять «дойного козла», она не собиралась.
От этих слов я не сдерживаюсь, запрокидываю голову и начинаю совершенно искренне и чуть нервно хохотать. Определение «дойный козёл» настолько не подходит, но и одновременно кажется подходящим для Казанского, что это может вызывать у меня только желание смеяться, ничего кроме.
- А вот мне совсем не до смеха, - мрачно говорит босс, но я вижу, что губы у него дрожат от сдерживаемой улыбки. - В общем, я не помню, как все произошло. Помню лишь, что вечером накануне того, в чем обвиняет меня Кристина, мы поругались так, как я не ругался ни с кем и никогда.
- Даже хуже, чем то было, когда я согнала тебя со своего рабочего стола, а ты прилюдно унизил меня перед сотрудниками? - вскидываю бровь, уточняя.
Не то чтобы мне хочется напоминать Казанскому о том, каким козлом он может быть, но и промолчать все же не удаётся.
- Поверь мне, Вера, то, как мы с Кристиной поругались в тот вечер, тебе даже не снилось.
Он взял паузу, словно бы сейчас был мыслями совсем не здесь, а в том вечере, о котором рассказывал мне. А я гадала, что же такого могло произойти, если сейчас Казанский столкнулся с настолько отвратительными проблемами.
- В общем, я ушел из дома...
- Только не говори, что вы ещё умудрились жить вместе, - не сдержав удивления, перебиваю я Алексея, на что он лишь пожимает плечами, и я снова испытываю какую-то чудовищную, необъяснимую и неправильную ревность.
- Так вот, вернулся я обратно почти на рассвете, набравшись в баре так, что не помнил даже собственного имени. А наутро оказалось, что Кристина успела побывать в травмпункте, и у неё на руках есть медицинские документы о нанесённых телесных повреждениях.
- Она что, действительно выглядела так, будто ты её избил?
- В том и дело, что нет. Сидела перед телевизором, приложив к щеке пакет со льдом, но никаких синяков или кровоподтёков я не видел.
- Понятно, - протянула я, пытаясь сопоставить все факты воедино. - И что в итоге?
- А в итоге она поставила мне ультиматум. Она не будет давать этому делу судебный ход, если я буду продолжать содержать её и дальше.
- То есть, ей вовсе не важно было чтобы ты продолжал и дальше быть её женихом?
- Нисколько. Я же говорил, этой суке нужны мои деньги, и ради того, чтобы получать от меня щедрые отступные каждый месяц, она готова пойти на всё.
- Что случилось сейчас? Почему у тебя снова нарисовался на пороге её адвокат?
- Потому что мне это осточертело! - Казанский, во мгновение ока превратившись в того самого злого босса, воспоминания о котором ещё очень свежи, сжимает челюсти с такой силой, что на щеках играют желваки. А я искренне рада, что эта злость направлена совсем не в мою сторону. - Я не собираюсь и дальше позволять ей делать из меня того самого «дойного козла».
- А у тебя есть выбор? - вскидываю я бровь, не понимая, чего именно хочет добиться Казанский.
- Выбор есть всегда, Вера. Другое дело, что любой вариант в этом случае - не совсем то, чего бы я желал, что бы я ни выбрал.
- И чем в итоге завершилось всё сейчас?
- Тем же, что и обычно. Но я предупредил Кристину через адвоката, что это была последняя подачка, которую я готов ей бросить.
- Понятно, значит мне предлагаешь встречаться с человеком, который не сегодня-завтра угодит в тюрьму, - желая немного разбавить напряжение юмором, произношу я с улыбкой на губах. И тут же понимаю, что это был опрометчивый шаг. Дурацкая шутка вновь делает из Казанского человека, который готов взорваться в следующую же секунду. Мне даже не нужно дожидаться его реакции на мои слова, чтобы понять, что сейчас рванёт. Впрочем, он умудряется взять себя в руки, и цедит со злостью, которой пропитано каждое его слово:
"Пампушка для злого босса" отзывы
Отзывы читателей о книге "Пампушка для злого босса". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Пампушка для злого босса" друзьям в соцсетях.