– Может, вы, миссис Пенс, поможете мне, раз уж ваш ребенок все равно спит?

Стелла удивленно посмотрела на него, но не стала возражать и, отдав спящую дочь Элис, протянула руку к Натану, который помог ей подняться с одеяла. Провожаемые взглядами разочарованных женщин, они медленно двинулись к столику с прохладительными напитками. Когда они подошли к столу, Натан быстро огляделся по сторонам, но, не заметив поблизости никого, кто мог бы услышать их разговор, без всяких вступлений объявил:

– Вы правы, миссис Пенс. Он – мой сын.

Стелла тихонько охнула и с опаской посмотрела на Натана. Она, конечно, не ждала подобного заявления, к тому же ее удивила горделивая улыбка, появившаяся на лице мужчины.

– Через несколько недель мы с Элис поженимся, – тихо сообщил он. – Я, разумеется, хотел сыграть свадьбу значительно раньше, но Элис пришлось долго уговаривать.

Стелла смотрела на него с таким изумлением, что Натану с трудом удалось сохранять серьезный вид. Она восприняла эту новость именно так, как он этого и ожидал, и теперь, если она не прочь посплетничать, дня через два-три все женщины в Биксби будут считать, что Колин появился на свет в результате долгих и сложных отношений между его родителями. Если она не прочь посплетничать…

– Ну что ж, – сказала Стелла, – думаю, вас можно поздравить. А вы уже разослали приглашения?

– Этого мы пока не делали, но вряд ли будем рассылать приглашения, – ответил Натан. – Мы хотим, чтобы церемония была скромной, всего с парой свидетелей.

– Я понимаю… – разочарованно протянула Стелла.

Это разочарование было столь очевидным, что Натан решил сказать ей еще несколько слов.

– Миссис Пенс, вы не против, если мы несколько позже назовем вам день свадьбы? Мы еще не назначили точную дату.

– Ну, конечно, я буду очень рада, – расплылась в улыбке Стелла.

– Мы обязательно сообщим вам, – пообещал Натан и принялся разливать лимонад по стаканам.

Стелла, все еще улыбаясь, подхватила три стакана, следующие три взял Натан, и они вместе пошли обратно к дереву, под которым расположилась веселая группа молодых мам.

– Мистер Уэллс? – тихонько позвала Стелла.

– Да? – откликнулся Натан.

– Спасибо, что вы рассказали мне… все, – сказала она.

Натан улыбнулся, довольный, что так ловко сумел выбраться из сложного положения, к тому же они с Элис в лице Стеллы обрели союзницу, которая, несомненно, станет защищать Элис от нападок горожанок.

– Не стоит, миссис Пенс. Это вам спасибо, что помогли мне донести стаканы.

Отдав должное праздничным яствам, горожане уселись на траве и приготовились слушать речь мэра о том, как был основан город Биксби. Все давно знали историю своего города, поскольку мэр рассказывал ее ежегодно в День основания Биксби, но все были хорошо воспитаны, поэтому делали вид, что слушают с интересом. Колину вскоре наскучило сидеть у матери на руках, и малыш стал капризничать. Чтобы не мешать другим слушать проникновенную речь мэра, Элис пришлось встать и отойти подальше, чтобы успокоить ребенка. Когда она миновала длинный ряд столов, ее окликнул Уилл Джонсон.

– Добрый день, миссис Грэхем, – поздоровался рейнджер.

Элис взглянула на маленького кривоногого человечка и улыбнулась.

– Добрый день, мистер Джонсон. Вам понравился пикник?

– Ну не так, как хотелось бы… – признался Уилл.

– Правда? Как жаль…

– Да нет, все было хорошо… угощение и все такое… – поспешно заверил ее Уилл. – Но не в этом дело. Просто Нат сообщил мне сегодня о том, что вы с ним решили пожениться.

– Правда? – удивилась Элис. – Он вам об этом сказал?

– Да. – Уилл опустил голову. – Я вас поздравляю.

– Мистер Джонсон, почему вы грустите? – живо поинтересовалась Элис. – Вы расстроились из-за того, что мы с Натаном решили пожениться?

– Ну не то чтобы расстроился… – Уилл вскинул голову и посмотрел Элис в глаза. – Мне будет очень не хватать Натана, если он уйдет со службы. Он – лучший рейнджер в нашем батальоне. Я никогда не думал, что он покинет наши ряды. Любой другой, но не Нат. Он говорил, что всегда хотел стать рейнджером, чтобы защищать закон и порядок в стране. И вдруг…

Элис растерянно улыбалась, не зная, что сказать.

– Должно быть, вы действительно замечательная женщина, именно такая, какая нужна Нату, раз он решил бросить ради вас любимую работу…

– Мистер Джонсон… – попыталась остановить его Элис.

– Не поймите меня превратно, мэм, – не обращая внимания на несмелое возражение Элис, продолжал Уилл. – Я ничего против вас не имею. Наверное, я еще не пришел в себя после этой новости. Но я хочу сказать, что за пятнадцать лет службы рейнджером я не встречал человека более подходящего для этой работы, чем Натан Уэллесли. Очень трудно представить его фермером. Он всегда говорил, что уехал с отцовского ранчо в Колорадо, потому что ненавидел эту работу.

Уилл говорил, не задумываясь, пока не заметил, что в глазах Элис появилась печаль. Он совсем не хотел расстраивать эту хорошенькую женщину и теперь не знал, что делать.

– Он, наверное, полюбил работу на ферме, – поспешно проговорил он, неуклюже пытаясь исправить положение. – С мужчинами иногда такое случается…

– Да? – бесцветным голосом осведомилась Элис.

– Ну да. И даже очень часто, – заверил ее Уилл и потупил глаза.

Они оба замолчали, и рейнджеру вдруг захотелось провалиться сквозь землю.

– Ну… – наконец неуверенно протянул он, – мне пора возвращаться на работу. Многие уже собираются уезжать, и в конюшне начнется столпотворение. Еще раз поздравляю, мэм. Вы выходите замуж за прекрасного человека. Будьте счастливы.

– Спасибо. – Элис с трудом заставила себя разжать губы. – Я благодарна вам за добрые слова.

Она быстро отвернулась, стараясь скрыть от этого прямодушного маленького человечка слезы, которые навернулись ей на глаза. Крепко прижимая к себе Колина, она быстрым шагом прошла сквозь толпу и остановилась только на краю небольшой рощицы. Там она дала волю слезам. «Должно быть, вы действительно замечательная женщина, именно такая, какая нужна Нату, раз он решил бросить ради вас любимую работу… Он всегда хотел стать рейнджером… Трудно представить его фермером…» Элис зажмурилась, пытаясь выбросить из головы слова Уилла Джонсона. Но все было напрасно. Слова стучали у нее в мозгу маленькими злыми молоточками. «Он всегда хотел стать рейнджером». Всегда! Разве имела она право требовать от Натана, чтобы он оставил любимое дело ради нее? «Трудно представить его фермером… Он всегда говорил, что уехал с отцовского ранчо, потому что ненавидел эту работу…» Она знала, что это правда. Натан и ей говорил то же самое, когда приехал к ней на ферму.

Внезапно для Элис все стало предельно ясно: Натан был слишком честным и благородным человеком, чтобы бросить ее и ребенка на произвол судьбы, поэтому он и решил пожертвовать любимым делом ради нее и Колина. Но она не позволит ему принести себя в жертву ради долга и чести. Она слишком сильно любит Натана, чтобы сделать его несчастным на всю жизнь. Только после разговора с Уиллом она наконец прозрела… Она должна придумать, как освободить его от обязательств, да так, чтобы он ни о чем не догадался. Но как? Сказать ему прямо, что она не хочет выйти за него замуж? После всего, что они пережили вместе, он ни за что ей не поверит… Она знала, что Натан любит ее, по крайней мере, ему так кажется. И если она отвергнет его, то нанесет ему сильнейший удар… Сможет ли она потом жить спокойно, зная, что разбила ему сердце?

Тоненький голосок в глубине ее сознания вдруг проснулся и пропищал, что разбитые сердца обычно недолго остаются разбитыми. Лучше какое-то время прожить с разбитым сердцем, чем остаться несчастным на всю жизнь. Ну а как быть с ее, Элис, сердцем? Сможет ли она жить, не вспоминая про Натана? «Ладно, это не столь важно, – сказала она себе. – Сейчас я прежде всего должна думать о нем. Только о нем». Элис быстро заморгала, смахивая слезы с ресниц. Она должна сделать это. Она скажет ему, что передумала и не хочет выходить за него замуж. Конечно, для нее это будет иметь ужасные последствия, но ради счастья Натана она готова пожертвовать всем. Это было ее окончательное решение, и никто не заставит ее изменить намерения.

Чтобы успокоиться, Элис несколько раз глубоко вздохнула и медленно вернулась на лужайку, где все еще веселились горожане, отмечая ежегодный праздник своего города.

– Что-то ты приуныла, милая. Ты устала?

Элис подняла глаза от тарелки с нетронутым ужином и заставила себя улыбнуться. – Да.

Поднявшись из-за стола, женщина взяла свою тарелку и понесла ее на кухню.

– Как только приберусь, сразу лягу спать, – устало сказала она.

Натан поставил свою тарелку на стопку грязной посуды рядом с тазиком, в который Элис наливала воду, и предложил:

– Я помогу тебе, и мы сможем лечь пораньше.

– Не надо, – возразила Элис, и голос ее прозвучал чуть резче, чем бы ей хотелось.

Натан вопросительно посмотрел на нее:

– Не надо? Что? Помогать с посудой или вместе идти спать?

Стакан выскользнул из пальцев Элис и, ударившись о край таза, разбился вдребезги. Тихо вскрикнув, женщина попятилась, пряча руки под передник, чтобы скрыть дрожь.

– Нам надо поговорить, Натан, – с трудом вымолвила она.

От недоброго предчувствия у Натана сжалось сердце.

– Что случилось, Элис? – спросил он.

Избегая смотреть на Натана, Элис вернулась в комнату и направилась к дивану. Посидев немного, она вдруг вскочила на ноги и принялась ходить из угла в угол.

– Элис, что случилось? – повторил Натан.

– Да ничего особенного, правда. Просто у меня было время подумать… и я решила, что… – Она замолчала, не в силах произнести больше ни слова.

– Что ты решила? – настойчиво спросил Натан, приближаясь к ней.

Элис отступила назад, потом еще и еще – пока не прислонилась к стене.