Лорен Кейт - Падшие

– Он говорил обо всех промежутках времен, когда мы влюблялись друг в друга. В Рио, Иерусалиме, на Таити.

– Это действительно звучит довольно-таки безумно, – согласилась мисс София. – Так что ты, разумеется, ему не поверила?

– Поначалу нет, – призналась Люс, вспоминая их пылкий спор под персиковым деревом. – Он упомянул Библию, а такие вещи я привыкла пропускать мимо ушей. – Она прикусила язык. – Не сочтите за оскорбление. То есть ваши занятия кажутся мне понастоящему интересными.

– Пустяки. Люди в твоем возрасте часто стесняются своего религиозного воспитания. В этом нет ничего особенного, Люсинда.

Люс хрустнула суставами пальцев.

– Правда, мое воспитание далеко от религиозного. Мои родители атеисты, поэтому, сами понимаете.

– Все во что-нибудь да верят. Тебя ведь, конечно же, крестили?

– Если только не считать бассейна, устроенного в той церкви, – робко возразила девушка, ткнув большим пальцем в сторону, где располагался спортзал «Меча и Креста».

Да, она праздновала рождество, несколько раз бывала в церкви и даже теперь, когда жизнь причинила ей и ее близким немало горя, по-прежнему полагала, что на свете существует кто-то, стоящий того, чтобы в него верить. Или же что-то. Этого ей всегда было достаточно.

В другом конце зала раздался грохот. Она подняла глаза и увидела, что Роланд рухнул на пол. Последний раз, когда она на него смотрела, парень раскачивался на стуле, и теперь, похоже, сила тяжести все же одержала верх.

Он попытался встать, Арриана поспешила ему на помощь. Оглянувшись на подругу, она небрежно махнула рукой.

– Он цел! – жизнерадостно сообщила она и, повернувшись к Роланду, громко прошипела: – Да вставай же ты!

Мисс София сидела неподвижно, сложив руки на коленях. Она несколько раз откашлялась, вновь перевернула обложку книги и в задумчивости пробежалась пальцами по фотокарточке.

– Он открыл тебе что-нибудь еще? – спросила она. – Ты вообще знаешь, кто такой Дэниел?

– А вы? – Люс ответила вопросом на вопрос, медленно, выпрямившись на стуле.

Библиотекарша напряглась.

– Я занимаюсь наукой, изучаю подобные вещи. И не связываюсь с заурядными сердечными делами.

К таким словам прибегла мисс София. Однако все, начиная от бьющейся на ее шее жилки и заканчивая почти незаметным легким блеском пота, выступившего на лбу, свидетельствовало о том, что ответ на вопрос положительный.

Огромные черные старинные часы над их головами пробили одиннадцать. Минутная стрелка задрожала от усилий, пытаясь встать на место, все устройство звенело так долго, что пришлось прервать разговор. Люс никогда прежде не замечала, насколько громко бьют эти часы. Теперь каждый удар вызывал в ней боль. Она слишком долго остается вдали от Дэниела.

– Дэниел думал, – начала было она, – прошлой ночью, когда мы впервые поцеловались, он думал, что я вот-вот умру.

Мисс София выглядела далеко не такой удивленной, как хотелось бы девушке. Люс похрустела суставами пальцев.

– Но это безумие, правда? Я никуда не деваюсь. Библиотекарша сняла бифокальные очки и потерла крохотные глазки.

– Пока что да.

– О боже, – прошептала Люс, охваченная волной страха, что заставила ее бросить Дэниела на кладбище.

Но почему? Он по-прежнему что-то ей недоговаривает. Что-то, о чем она уже знала, но не могла поверить. Во всяком случае, не раньше, чем снова увидит его лицо.

Книга все еще оставалась открытой на фотографии. Перевернутая вверх ногами улыбка Дэниела выглядела встревоженной, словно он заранее знал, что приближается к ним из-за следующего же угла. Люс даже не могла представить, что именно он, должно быть, испытывает прямо сейчас. Раскрыться начистоту, обнажив их необъяснимую общую историю лишь для того, чтобы она столь решительно его оттолкнула. Нужно его найти.

Девушка захлопнула книгу и сунула ее под мышку. Встала и задвинула за собой стул.

– Куда ты идешь? – обеспокоенно спросила мисс София.

– Искать Дэниела.

– Я пойду с тобой.

– Нет.

Люс покачала головой, представив, как бросается ему на шею с библиотекаршей на буксире.

– Вам не нужно идти. Правда.

Мисс София выглядела весьма деловито, наклоняясь, чтобы крепче затянуть шнурки на практичных ботинках. Вот она выпрямилась и положила руку на плечо девушке.

– Поверь мне, – упорствовала она, – это нужно.

«Мечу и Кресту» следует поддерживать репутацию. Ты же не думаешь, что мы позволяем ученикам свободно разгуливать по ночам?

Люс удержалась от того, чтобы просветить мисс Софию насчет собственного недавнего побега за школьные ворота. В душе она стонала. А почему бы не захватить с собой всех учащихся? Пусть каждый насладится представлением! Молли могла бы пофотографировать, Кэм затеял бы очередную драку. Почему бы не начать прямо отсюда? Скажем, позвать с собой Арриану и Роланда, которые на удивление быстро куда-то испарились.

Мисс София с книгой в руке уже направилась к главному входу. Люс пришлось прибавить шаг, чтобы догнать ее, промчавшись мимо картотеки, подпаленного персидского ковра у абонементного стола и стеклянных витрин, набитых реликвиями гражданской войны в особом собрании восточного крыла, где она застала Дэниела за набросками кладбища в первый же вечер своего пребывания здесь.

Они вышли во влажную ночь. Облако закрывало луну, погрузив территорию школы в чернильную тьму. Затем, словно в руку вложили компас, Люс будто бы кто-то направил в сторону теней. Она точно знала, где те обитают. Не в библиотеке, но и не слишком далеко.

Девушка их еще не видела, но уже почувствовала, что гораздо хуже. Ужасный всепоглощающий зуд пробирал кожу, просочился в кости и кровь, как кислота.

Они сливались, сгущались, заполняли кладбище – и не только его – сернистой вонью. А теперь и вовсе увеличились. Казалось, весь воздух на территории школы пропитался мерзким запахом их разложения.

– Где Дэниел? – спросила мисс София.

Люс осознала, что, хотя библиотекарше многое известно о прошлом, теней она явно не замечала, отчего почувствовала себя перепуганной и одинокой, ответственной за все, что могло вот-вот произойти.

– Я не знаю, – ответила она, задыхаясь так, словно ей не хватало кислорода в густом влажном ночном воздухе.

Ей не хотелось произносить слов, которые обязательно приведут их ближе – слишком близко – к источнику ее страха. Но нужно было найти Дэниела.

– Я оставила его на кладбище.

Они поспешно направились через двор, обходя лужи грязи, оставшиеся после недавнего ливня. Лишь несколько огоньков светилось в спальном корпусе справа от них. Сквозь одно из зарешеченных окон Люс разглядела малознакомую девушку, склонившуюся над книгой. По утрам у них были общие занятия. Это была хулиганистого вида девица с пирсингом в носу и легким насморком. Люс никогда не слышала, чтобы она разговаривала, и не имела представления, несчастна она или наслаждается жизнью. В это мгновение Люс задумалась: а что если поменяться местами с ней? Очевидно, та никогда не озадачивалась вопросами о прошлых жизнях, или жутких тенях, или гибели двух невинных ребят. Совесть ее явно не мучила. Интересно, согласилась бы она или нет?

Перед ее глазами возникло лицо Дэниела, купающееся в лиловом свете, когда он этим утром нес ее в комнату. Его блестящие золотистые волосы. Его нежный, понимающий взгляд. Одно лишь прикосновение его губ уносило ее прочь от тьмы. Ради него она бы вытерпела все это и даже больше.

Если бы только знать, намного ли больше осталось терпеть.

Они с мисс Софией рысцой продвигались вперед мимо скрипящих трибун, обрамляющих двор, мимо футбольного поля. Библиотекарша и впрямь поддерживала себя в форме. Люс бы обеспокоила скорость, с которой они бежали, если бы женщина не держалась в нескольких шагах впереди.

Девушка начинала отставать. Страх встречи с тенями напоминал встречный ветер ураганной силы, замедляющий бег. Тем не менее она не сдавалась. Сокрушительное отвращение подсказывало, что она едва представляет пределы возможностей этих мрачных сущностей.

У ворот кладбища они остановились. Люс дрожала всем телом, обнимая себя за плечи в тщетной попытке это скрыть. Спиной к ним стояла девушка, вглядывающаяся в кладбище.

– Пенн! – окликнула Люс, узнав ее, обрадовавшись встрече с подругой.

Когда Пенн повернулась к ним, ее лицо было пепельно-бледным. Несмотря на жару, она куталась в черную ветровку, очки запотели в духоте. Она дрожала не меньше, чем Люс.

– Что случилось?

– Я собиралась тебя поискать, – ответила Пенн, – а потом мимо пробежали несколько ребят. Они спустились туда.

И Пенн указала на ворота кладбища.

– А я не с-с-смогла.

– А почему? Что там, внизу?

Хотя, еще не договорив, она знала по меньшей мере один ответ на собственный вопрос, ответ, которого Пенн никогда не удастся увидеть. Сгущающаяся черная тень манила к себе Люс. И только ее.

Пенн часто-часто моргала и выглядела перепуганной.

– Не знаю. Сначала я подумала, что это фейерверки. Но ничего так и не взлетело в небо.

Она содрогнулась.

– Вот-вот произойдет что-то плохое. Не знаю, что именно, но произойдет.

Люс вдохнула глубже и закашлялась от густого запаха серы.

– Откуда, Пенн? Откуда ты знаешь?

Рука подруги дрожала, когда та указала в середину глубокой чаши кладбища.

– Видишь? Что-то мерцает там, внизу.

Люс кинула единственный взгляд на дрожащий свет в глубине кладбища, поспешно бросилась туда и с шумом соскользнула вниз мимо разбитых надгробий, оставив Пенн с мисс Софией далеко позади. Ее не волновало, что острые перекрученные ветви дубов царапали на бегу руки и лицо, а в ногах путались густые заросли сорняков.

Ей непременно нужно было спуститься туда. Ломтик убывающей луны отбрасывал не слишком-то много света, но на самом дне кладбищенской чаши оставался и другой его источник. В точке назначения. Больше всего он походил на чудовищную, затянутую тучами грозу с молниями. Вот только разразилась она на земле.