– И я хочу быть тем, кто это делает. Единственным.

Она заправила волосы за уши и набрала в грудь воздуха.

– Кэм, ты кажешься мне действительно классным парнем…

– О нет, – он закрыл лицо ладонью. – Только не надо речей из серии «как непринужденно порвать с парнем». Надеюсь, ты не собираешься сказать, что нам следует остаться друзьями.

– Ты не хочешь быть моим другом?

– Ты знаешь, что я хочу быть для тебя больше чем другом, – он выплюнул слово «друг» так, словно грязное ругательство. – Это все из-за Григори, верно?

Ее желудок сжался в комок. Вероятно, догадаться несложно, но ее слишком захватили собственные чувства, и не было времени задаться вопросом, что о них думает Кэм.

– Ты по-настоящему не знаешь ни одного из нас, – заявил он, отступив на шаг назад, – но уже готова сделать выбор, так?

Весьма самонадеянно с его стороны предполагать, что он по-прежнему в игре. Особенно после вчерашнего вечера. Как он вообще мог подумать, что между ним и Дэниелом возможно какое-то соревнование?

Кэм, изменившись в лице, присел на корточки перед скамьей. Его лицо было умоляющим, искренним. Он взял ее руки в свои.

Люс удивилась, увидев его таким взволнованным.


– Прости, – отстраняясь, попросила она. – Просто так вышло.

– Именно! Просто так вышло. И что же это было, позволь угадать. Прошлой ночью он посмотрел на тебя каким-то новым, романтичным взглядом. Люс, ты торопишься с решением, даже не узнав, что на кону. А на кону может оказаться, скажем так, многое.

Он вздохнул при виде озадаченного выражения на ее лице.

– Я мог бы сделать тебя счастливой.

– Дэниел делает меня счастливой.

– Откуда ты можешь знать? Он не станет даже прикасаться к тебе.

Люс прикрыла глаза, вспоминая слияние их губ прошлой ночью на побережье, руки Дэниела, обнимающие ее. И весь мир казался таким правильным, гармоничным, безопасным. А когда она открыла глаза сейчас, Дэниела поблизости не было.

Только Кэм.

Девушка прокашлялась.

– Нет, станет. И уже это делает.

Щеки вспыхнули, Люс прижала к ним прохладную ладонь. Кэм этого не заметил, сжав кулаки.

– А поподробнее?

– То, как именно Дэниел меня целует, тебя совершенно не касается.

Она в ярости прикусила губу. Да он смеется над ней.

Кэм фыркнул.

– Я мог бы справиться не хуже Григори, – он подхватил ее руку и поцеловал, прежде чем внезапно выпустить.

– Ничего подобного, – отвернувшись, заявила Люс.

– Тогда как насчет такого?


Его губы скользнули по ее щеке прежде, чем она успела от него отмахнуться.

– Не надо.

Кэм облизнул губы.

– Ты утверждаешь, что Дэниел Григори действительно поцеловал тебя так, как ты того заслуживаешь?

В его угольно-черных глазах замерцало нечто недоброе.

– Да. И это был лучший поцелуй в моей жизни. Если точнее, то единственный ее настоящий поцелуй. Люс понимала, что если ее снова спросят об этом через шестьдесят или сотню лет, она ответит так же.

– И все же ты здесь, – заметил Кэм, недоверчиво покачав головой.

Ей не понравился его намек.

– Я пришла, чтобы сказать тебе правду насчет меня и Дэниела. Сообщить, что мы с тобой…

Кэм зашелся громким смехом, раскатившимся над пустым кладбищем глухим эхом. Хохотал долго и безудержно, хватался за бока и утирал выступившие слезы.

– Что смешного-то?

– Ты даже не представляешь, – сквозь смех выговорил он.

Тон Кэма, подразумевавший «тебе не понять», не слишком-то отличался от того, которым Дэниел прошлой ночью безутешно твердил «Это невозможно». Однако вчера Люс отреагировала иначе. Дэниел отгородился от нее, но это лишь сильнее потянуло к нему. Даже когда они спорили, она жаждала быть с ним куда сильнее, чем когда-либо с Кэмом. Зато теперь ощущала себя непосвященным во что-то чужаком, это принесло ей облегчение. Она не хотела сближаться с Кэмом.


По сути, сейчас ей казалось, что они излишне близки.

С нее хватит. Стиснув зубы, Люс направилась к воротам, негодуя на себя за то, что столько времени потратила впустую.

Кэм нагнал ее, забежал вперед и преградил дорогу. Он все еще смеялся над ней, кусая губу, чтобы успокоиться.

– Не уходи, – фыркнул он.

– Оставь меня в покое.

– Пока нет.

Прежде чем она успела ему помешать, Кэм заключил ее в объятия и опрокинул навзничь, перегнув через бедро так низко, что ее ноги оторвались от земли. Люс вскрикнула, попытавшись вырваться, но он лишь улыбнулся.

– Отпусти меня!

– До сих пор мы с Григори сражались довольно честно, ты не находишь?

Она яростно уставилась на парня, обеими руками пытаясь его оттолкнуть.

– Убирайся в ад.

– Ты неправильно меня поняла, – заявил он, притягивая ее ближе.

Его зеленые глаза впились в нее. Люс ужаснулась тому, что какую-то ее часть этот взгляд затронул за живое.

– Послушай, я знаю, последнюю пару дней все перевернулось с ног на голову, – понизив голос, продолжил Кэм, – но ты мне нравишься, Люс. Очень нравишься. Не выбирай его, прежде чем позволишь мне хоть раз поцеловать тебя.

Его руки крепче стиснули ее, внезапно девушка испугалась. Их не видно от школы, никто не знает, где она.


– Это ничего не изменит, – Люс пыталась сохранять спокойствие в голосе.

– Так исполни мою прихоть! Считай, что я солдат и это мое предсмертное желание. Обещаю, только один поцелуй.

Мысли Люс вернулись к Дэниелу. Она представила, как он ждет на озере, занимая руки пусканием по воде «блинчиков», когда мог бы сжимать ее в объятиях. Ей не хотелось целоваться с Кэмом, но что если он действительно ее не выпустит? Поцелуй можно считать незначимым пустяком, простейшим способом вырваться. И тогда она сможет вернуться к Дэниелу. Кэм обещал.

– Только один поцелуй, – начала было Люс, и Кэм накрыл ее губы своими.

Второй поцелуй за столько же дней. В то время как Дэниел целовался жадно и едва ли не отчаянно, Кэм оказался нежен и излишне безупречен, как если бы до нее практиковался на сотне девушек.

Однако в ней что-то всколыхнулось, требуя ответа, смиряя гнев, который она чувствовала лишь несколькими мгновениями раньше, и развеивая его без следа. Кэм по-прежнему удерживал ее в объятиях, балансируя на бедре. В его сильных умелых руках она чувствовала себя в безопасности. А ей так необходимо это чувство безопасности. Это так отличается от каждого мгновения, когда она еще не целовалась с Кэмом. Люс сознавала, что забывает что-то, кого-то, не могла вспомнить, кого. Существовал лишь поцелуй, губы и… И вдруг Люс ощутила, что падает. Она так сильно ударилась о землю, что из легких вышибло воздух. Приподнявшись на локтях, девушка увидела, как в нескольких дюймах от нее лицом в землю уткнулся Кэм. Она невольно поморщилась. Вечернее солнце тускло освещало две объявившиеся на кладбище фигуры.

– И сколько еще раз тебе нужно погубить эту девушку? – протянул печальный голос с южным выговором.

Габби? Люс подняла глаза, щурясь против клонящегося к закату солнца.

Габби и Дэниел.

Габби бросилась к ней, помогая встать. Дэниел даже не взглянул ей в глаза.

Люс неслышно обругала сама себя. Она никак не могла решить, что хуже: то, что Дэниел увидел, как она целуется с Кэмом, или то, что парни, несомненно, опять подерутся.

Кэм поднялся и повернулся к ним, не обращая внимания на Люс.

– Ладно, кто из вас будет на сей раз? – прорычал он.

На сей раз?

– Я, – откликнулась Габби и вышла вперед, уперев руки в бока. – Заметил первый легкий дружеский тычок, Кэм, милый? Моих рук дело. И что ты собираешься предпринять по этому поводу?

Люс затрясла головой. Габби, должно быть, шутит. Наверняка это какая-то игра. Но Кэм, похоже, не видел в этом ничего забавного. Оскалив зубы и засучив рукава, он поднял кулаки и двинулся к ней.

– Ты опять, Кэм? – укорила его Люс. – Тебе не хватило драк за эту неделю?

Можно подумать, недостаточно того, что он собирался ударить девушку.

Кэм оглянулся на нее и ухмыльнулся.

– Третий раз за все платит, – заявил он злобно.

И повернулся к Габби. Она тут же атаковала его ударом ноги в челюсть.


Когда он упал, Люс поспешно попятилась. Глаза его были плотно зажмурены, он схватился руками за лицо. Стоя над ним, Габби выглядела столь же невозмутимой, как если бы достала из духовки безупречный персиковый пирог. Она посмотрела на свои ногти и вздохнула:

– Жаль, что придется поколотить тебя сразу после того, как я обновила маникюр. Ну что ж.

И она продолжала пинать Кэма в живот, заметно наслаждалась каждым ударом, как ребенок, побеждающий в аркадной игре.

Парень попытался приподняться. Люс больше не видела его лица, он не поднимал головы, просто стонал от боли, ему никак не удавалось перевести дух.

Она переводила взгляд с Габби на Кэма и обратно, совершенно не понимая, что видит. Хотя Кэм был вдвое тяжелее, Габби, похоже, одерживала победу. Только вчера Люс видела, как он избил здоровенного мужика в баре. А предыдущей ночью перед библиотекой они с Дэниелом, казалось, сцепились на равных. Люс изумилась Габби, та прижала Кэма к земле, заломив ему руку за спину.

– Пощады? – съязвила она. – Просто скажи волшебное слово, мой сладкий, и я тебя отпущу.

– Ни за что, – Кэм плюнул в землю.

– Я надеялась, что ты так и ответишь, – Габби с силой ткнула его лицом в грязь.

Дэниел положил руку на шею Люс. От его прикосновения она слегка расслабилась и оглянулась, опасаясь увидеть выражение его лица. Сейчас он, должно быть, ее ненавидит.

– Мне так жаль, – прошептала она. – Кэм, он…

– Зачем ты вообще пришла на встречу с ним? Голос Дэниела звучал одновременно с болью и яростью. Он взял девушку за подбородок и заставил посмотреть на себя. Его пальцы леденили кожу. Глаза были полностью лиловыми, без толики серого.

Губы Люс задрожали.

– Я думала, что сумею с этим разобраться, поговорить с Кэмом начистоту, чтобы мы с тобой могли просто быть вместе и не волноваться ни о чем другом.