Кэм тронул пальцем ее нижнюю губу.

– Эй, это ты завела разговор о романтике. Девушка отпрянула. Он прав. Она слишком самонадеянна. Второй раз за день. Щеки вспыхнули, когда она попыталась не думать о Дэниеле.

– Я шучу, – вздохнул он, покачав головой при виде пришибленного выражения ее лица. – Неужели это не очевидно?

Он взглянул на стервятника, описывающего круги над огромным белым памятником в форме пушки.


– Знаю, тут отнюдь не рай, – заметил он, бросая Люс яблоко, – но просто представь, что мы в песне Smiths[5]. Что до меня, – продолжил Кэм, облокачиваясь на одеяло, – по-моему, место вполне приемлемое.

Люс с сомнением покосилась на него. Заодно пожалела, что он отстранился, но застенчивость не позволила ей пододвинуться.

– Там, где я вырос, жизнь не слишком-то отличалась от тюремных порядков, принятых в «Мече и Кресте». В итоге я абсолютно невосприимчив к тому, что меня окружает.

– Не может быть. Если бы я вот сейчас протянула тебе билет на самолет до Калифорнии, ты бы не пришел в полнейший восторг от возможности вырваться отсюда?

– М-м, скорее, остался бы умеренно равнодушным.

– Я тебе не верю, – Люс пихнула его в бок.

– Должно быть, у тебя было счастливое детство. Девушка вгрызлась в плотную зеленую кожицу яблока, слизнула побежавший по пальцам сок, мысленно перелистала перечень всех хмурых взглядов родителей, визитов к врачам, смен школ, окутанных, словно саваном, черными тенями. Нет, она бы не назвала свое детство счастливым. Но если Кэм даже не ищет выхода из «Меча и Креста», не видит на горизонте ничего обнадеживающего, возможно, его детство было еще хуже.

У их ног раздался шорох. Люс сжалась в комок, когда толстая зеленая с желтым змея проползла мимо. Пытаясь не придвигаться к ней слишком близко, девушка перекатилась на колени и уставилась на мерзкую тварь. Не просто змея, а змея в линьке. Полупрозрачная шкурка сходила с ее хвоста. Змеи водятся по всей Джорджии, но Люс никогда не видела сброшенной кожи.

– Не кричи, – попросил Кэм, положив ладонь ей на колено.

От его прикосновения действительно стало спокойнее.

– Она уползет, если мы просто оставим ее в покое.

Быстро это закончиться не могло. Люс отчаянно хотелось завизжать. Она всегда терпеть не могла и боялась змей. Они такие скользкие и чешуйчатые, и…

– Фу-у.

Она дрожала, но не могла отвести глаз от змеи, пока та не скрылась в высокой траве.

Ухмыляясь, Кэм подобрал сброшенную шкурку и положил ей на ладонь. На ощупь кожа все еще казалась живой, словно влажная головка чеснока. Правда, эта штуковина только что свалилась со змеи. Гадость. Люс швырнула ее на землю и вытерла руку о джинсы.

– Ну же, неужели тебе не показалось это милым?

– Меня что, выдала дрожь?

Ее слегка смущало то, насколько по-детски она, должно быть, выглядела.

– Как насчет твоей веры в силу преображения? – спросил Кэм, ощупывая сброшенную кожу. – В конце концов, для этого-то мы здесь.

Он успел снять очки. Изумрудные глаза казались такими уверенными. Он снова застыл, ожидая ее ответа.

– Мне начинает казаться, что ты несколько странный, – наконец выдавила она, вымученно улыбнувшись.


– О, и только подумай о том, как много тебе еще предстоит узнать обо мне, – он придвинулся ближе.

Ближе, чем когда появилась змея. Ближе, чем от него ожидала Люс. Он медленно провел ладонью по ее волосам. Она напряглась.

Кэм красив и притягателен. Непонятно, почему, когда она должна была превратиться в комок нервов, вот как сейчас, ей по-прежнему было уютно. Хотелось находиться там, где она есть. Люс не могла оторвать глаз от его губ, полных, розовых, придвигающихся ближе, отчего голова закружилась еще сильнее. Он прижался к ее плечу своим, у нее в груди зародилась непривычная дрожь. Она смотрела, как он приоткрывает губы. Потом прикрыла глаза.

– Так вот вы где! – запыхавшийся голос выдернул Люс из настроения.

Она раздраженно вздохнула и переключила внимание на Габби, стоящую перед ними с завязанным сбоку высоким хвостиком и рассеянной улыбкой на лице.

– Я вас повсюду ищу.

– И с какой стати ты этим вообще занимаешься? – мрачно уставился на нее Кэм, чем в глазах Люс заработал еще несколько очков.

– О кладбище я подумала в последнюю очередь, – продолжала трещать Габби, загибая пальцы. – Проверила ваши комнаты, потом под трибунами, потом…

– Чего ты хочешь, Габби? – оборвал ее Кэм, едва ли не по-братски, будто они знакомы уже долгое время.

Та моргнула, прикусила губку.

– Эта мисс София, – призналась Габби, прищелкнув пальцами. – Точно. Она просто обезумела, когда Люс не появилась на занятии. Твердила, какая ты многообещающая ученица и все такое.

Люс никак не могла понять эту девицу. Она говорит правду и просто выполняет поручение? Высмеивает Люс за то, что произвела хорошее впечатление на учителя? Ей недостаточно того, что она вьет веревки из Дэниела, собирается отбить еще и Кэма?

Габби должна была почувствовать, что чему-то помешала, но нет, она стояла, моргая огромными оленьими глазами и накручивая на палец прядку светлых волос.

– Ну чего вы там? – она протянула руки, помогая Люс и Кэму подняться. – Давайте уже вернемся в класс.

* * *

– Люсинда, ты можешь занять третий стол, – сообщила мисс София, уткнувшись в листок бумаги, когда они втроем вошли в библиотеку.

Никакого «где вы были?». Никаких наказаний за опоздание. Только мисс София, рассеянно усаживающая ее рядом с Пенн в компьютерной лаборатории при библиотеке. Словно даже не заметила отсутствия девушки.

Люс кинула на Габби обвиняющий взгляд, но та лишь пожала плечами и одними губами выговорила:

«Что?».

– Где ты была? – потребовала ответа Пенн, как только Люс села.

Похоже, она единственная вообще обратила внимание на отсутствие подруги.

Люс нашла глазами Дэниела, буквально зарывшегося в компьютер. Со своего места она могла разглядеть только светлый ореол волос, но и этого оказалось достаточно, чтобы на ее щеках вспыхнул румянец. Она сползла на стуле пониже, вспомнив унижение от их разговора в гимнастическом зале.

Даже после смешков, улыбок и едва не случившегося поцелуя с Кэмом она не могла не обращать внимание на то, что чувствовала при виде Дэниела.

И они никогда не будут вместе.

Вот к чему сводилось то, что он сказал ей в зале. После того, как она едва ли не призналась ему в любви.

Этот отказ ранил ее глубоко, в самое сердце, и она не сомневалась: достаточно один раз глянуть на нее, чтобы понять, что случилось.

Пенн нетерпеливо постукивала карандашом по столу Люс, а она не знала, что ей ответить. Габби прервала ее пикник с Кэмом, прежде чем она успела хотя бы по-настоящему разобраться в том, что происходит. Или вот-вот произойдет. Особенно странно то, что она так и не смогла понять, почему все это кажется ей менее важным, чем разговор с Дэниелом в гимнастическом зале.

Мисс София остановилась посреди лаборатории и прищелкнула пальцами, словно воспитатель в детском саду, привлекая внимание учеников. Ее серебряные браслеты зазвенели, как колокольчики.

– Если кто-то из вас когда-либо прослеживал свое фамильное древо, – она перекрикивала гул голосов, – тогда он знает, какого рода сокровища погребены под его корнями.

– Ох, черт, пожалуйста, избавьте меня от этой метафоры, – прошептала Пенн. – Или избавьтесь от меня. Одно из двух.

– У вас будет двадцатиминутный доступ к сети, чтобы начать исследование собственного фамильного древа, – сообщила мисс София, запуская секундомер. – Поколение сменяется примерно за двадцать – двадцать пять лет, так что, ваша цель – углубиться как минимум, на шесть поколений.

Стон.

Шумный вздох донесся от седьмого стола. Дэниел.

Мисс София обернулась к нему.

– Дэниел? У тебя возникли какие-то трудности с заданием?

Он снова вздохнул и пожал плечами.

– Нет, никаких. Все отлично. Мое фамильное древо. Должно быть, занятно.

Мисс София озадаченно склонила голову набок.

– Что ж, приму это заявление за выражение энтузиазма, – и она вновь обратилась ко всему классу. – Уверена, вы найдете линию, достойную рассмотрения в письменной работе объемом от десяти до пятнадцати страниц.

Люс не могла сосредоточиться на этом прямо сейчас. Ей нужно столько всего обдумать. Они с Кэмом на кладбище. Возможно, это не укладывается в общепринятое определение романтики, но ей понравилось, пожалуй, даже больше. Прогулять уроки, чтобы слоняться среди могил. Устроить пикник, на котором он напоил ее превосходным латте. Посмеяться над ее боязнью змей. Ну, то есть она прекрасно бы обошлась и без эпизода со змеей, но, по крайней мере, Кэм был в этом вопросе мягок. Мягче, чем был Дэниел на протяжении всей недели.

Как ни больно признавать, но это правда. Дэниела она не интересует.

С другой стороны, Кэм…

Люс оглянулась на парня, сидящего за несколько столов от нее. Тот подмигнул ей, прежде чем застучать по клавиатуре. Итак, она ему нравится. Келли будет без умолку тараторить о том, насколько очевидны его чувства к ней.

Захотелось позвонить подруге сейчас же, отложив исследование фамильного древа на потом. Обсудить другого парня – самый быстрый, а возможно, и единственный способ выбросить из головы Дэниела. Ох уж эти жуткие порядки «Меча и Креста», касающиеся звонков, и учащиеся, прилежно взявшиеся за дело. Крохотные глазки мисс Софии обшаривали класс, высматривая бездельников.

Люс обреченно вздохнула, запустила поисковик на своем компьютере и застряла здесь еще на двадцать минут. Ни единая клеточка мозга не заинтересована в полученном задании. В последнюю очередь хочется что-то выяснять о собственной занудной семье. Вялые пальцы набрали тринадцать букв исключительно по собственной воле.

«Дэниел Григори». Найти.

Глава 8. Прыжок в глубину