Лорен Кейт - Падшие

Движущая сила Люс исчезла, словно свечку задули. Она встала ногами на дно, дожидаясь, не скажет ли та чего-нибудь еще. К сожалению, больше ничего не удалось услышать, кроме шумного плеска и свистка мигом позже.

– И победил в заплыве, – объявила тренер Дианте, – Джоэл Бранд.

Тощий парнишка со скобками, плывший по соседней дорожке, выскочил из бассейна и запрыгал на месте, радуясь победе.

Рядом остановилась Пенн.

– Что стряслось? Ты же легко его размазывала.

Девушка пожала плечами. Стряслась Габби.

Люс глянула на скамейки, но та уже исчезла вместе с Аррианой и Молли. Остался только Роланд, да и тот целиком погрузился в книжку.

Пока плыла, возбуждение нарастало, теперь же Люс оказалась настолько раздавленной, что Пенн пришлось едва ли не силой вытаскивать ее из бассейна.

Роланд поднялся со скамейки.

– А у тебя неплохо получалось, – заметил он, бросив ей полотенце и ключ от шкафчика, которые она совершенно упустила из вида. – Некоторое время.

Люс поймала ключ в воздухе и завернулась в полотенце. Но, прежде чем сумела выговорить что-нибудь вроде «спасибо за полотенце» или «думаю, я просто не в форме», недавно проявившаяся в ней странная опрометчивая натура неожиданно выпалила:

– А что, Дэниел с Габби встречаются или как? Серьезная ошибка. Громадная. По выражению его глаз она могла с уверенностью заявить, что этот ее вопрос уже на пути к Дэниелу.

– О, ясно, – протянул Роланд и рассмеялся. – Ну, я не могу, на самом деле…

И окинул ее взглядом, почесав нос, вроде как сочувственно улыбнулся, кивнул в сторону открытой двери в коридор. Она увидела опрятного светловолосого Дэниела, проскользнувшего мимо них.

– Почему бы тебе самой у него не спросить, а?

* * *

С волос все еще капало, ноги оставались босыми, когда Люс обнаружила, что замешкалась у двери в просторный гимнастический зал. А ведь она-то собиралась в раздевалку, чтобы переодеться и вытереться. Вообще непонятно, почему вся эта история с Габби так ее потрясла. Дэниел может встречаться с кем захочет, верно? Возможно, Габби по вкусу парни, демонстрирующие неприличный жест средним пальцем.

Или, вероятнее, с Габби просто не случается подобных историй.

Тем не менее тело взяло верх над разумом, когда она вновь заметила Дэниела. Он стоял в углу к ней спиной и выбирал из спутанной груды скакалку. Люс наблюдала, как он берет тонкий темно-синий шнур с деревянными ручками, выходит на открытое пространство посреди зала. Его золотистая кожа едва ли не сияла, а каждое движение, поистине достойное резца скульптора, – неважно, потягивался он, выгибал длинную шею или наклонялся почесать колено, – всецело захватывало ее внимание. Люс вжалась в дверной косяк, не замечая, как стучат зубы, а полотенце пропиталось водой.

Когда он приготовился прыгать, Люс ощутила дежавю. Не то чтобы ей показалось, будто она уже видела Дэниела за этим упражнением, скорее, поза, которую он принял, выглядела знакомой. Он встал, слегка расставив ноги и не смыкая колен, расправил плечи, наполняя грудь воздухом. Люс почти могла бы это нарисовать.

Лишь когда Дэниел принялся вращать скакалку, ее выдернуло из оцепенения, при этом оглушив новым. Никогда в жизни она не видела, чтобы кто-нибудь так двигался. Казалось, Дэниел летит. Шнур мелькал вокруг его высокой фигуры и словно таял в воздухе. А ноги… Изящные узкие ступни… Да касались ли они пола вообще? Он прыгал так быстро, что даже сам вряд ли мог бы вести счет.

Люс отвлекли громкий стон и глухой удар с другого конца зала. Это Тодд рухнул вниз с каната. Она на миг пожалела парня, уставившегося на стертые ладони. Но, прежде чем вновь посмотрела на Дэниела, проверяя, заметил ли он произошедшее, нечто холодное и черное коснулось ее кожи, бросив в дрожь. Сначала тень, леденящая, мрачная, с размытыми краями, надвигалась медленно. Но потом, внезапно набрав силу, врезалась в нее с размаху и вынудила попятиться. Дверь в гимнастический зал захлопнулась перед носом, и Люс осталась в коридоре одна.

– Ой! – вскрикнула она, не столько от боли, сколько оттого, что никогда прежде тени не прикасались к ней.

Девушка посмотрела на голые руки, за которые ее как будто кто-то схватил, вышвыривая из зала.

Не может быть. Она просто встала в неудачном месте. Должно быть, ее толкнул порыв сквозняка. Люс встревоженно подобралась к закрытой двери и прижалась лицом к небольшому стеклянному окошку.

Дэниел оглядывался по сторонам, словно что-то услышал. Без сомнения, ее голоса он не узнал, поскольку не хмурился.

Люс обдумала предложение Роланда насчет того, чтобы просто спросить Дэниела, что происходит, но быстро отмела эту идею. Она не смогла бы ничего у него спросить. Не хотелось, чтобы его лицо вновь исказила сердитая гримаса.

Кроме того, любой вопрос не имел бы смысла. Прошлой ночью она уже услышала все, что требовалось услышать. Нужно быть своего рода садистом, чтобы заставлять его признаваться в связи с Габби.

Люс повернулась в сторону раздевалки, но вдруг осознала, что не может уйти.

Ключ.

Должно быть, он выскользнул из рук, когда она пятилась из зала. Девушка привстала на цыпочки, заглядывая вниз сквозь маленькое окошко. А вот и он, маленький кусочек бронзы на мягком синем мате. Как его занесло так далеко вглубь зала, близко к тому месту, где выполнял упражнение Дэниел? Люс вздохнула и толкнула дверь, решив, что, если уж придется зайти, по крайней мере, стоит сделать это быстро.

Потянувшись за ключом, она украдкой бросила на парня последний взгляд. Он прыгал все медленней и медленней, хотя его ноги по-прежнему едва касались земли. Потом, сделав заключительный воздушно-легкий подскок, он остановился и обернулся к ней.

Мгновение ничего не говорил. Она покраснела и искренне пожалела, что ей достался такой ужасный купальник.

– Привет, – нашлась Люс.

– Привет, – ответил он куда более спокойно и, кивнув на ее наряд, добавил: – Ты победила?

Она издала грустный самоуничижительный смешок и покачала головой.

– Вовсе нет.

Дэниел поджал губы.

– Но ты ведь всегда…

– Всегда что?

– Я имел в виду, ты выглядишь хорошей пловчихой. Только и всего.

Она шагнула к нему. Они стояли в футе друг от друга. Капли воды падали с ее волос и, словно дождь, барабанили по гимнастическому мату.

– Ты не это собирался сказать, – не отступала она. – Ты сказал, что я всегда…

Дэниел сворачивал скакалку, укладывая витки себе на запястье.

– Ну, я не имел в виду именно тебя. Я в общем смысле. Здесь принято позволять вам, новичкам, выиграть первое соревнование. Негласный кодекс поведения для нас, старожилов.

– Но Габби тоже не победила, – возразила Люс, – а ведь она новенькая. Она даже в бассейн не полезла.

– Она не совсем новенькая, просто вернулась после некоторого отсутствия.

Дэниел очередной раз пожал плечами, ничем не выдавая своих чувств к Габби. Его явная попытка выглядеть равнодушным заставила Люс ревновать лишь еще сильнее. Она смотрела, как он заканчивает сворачивать скакалку в кольцо. Его руки двигались почти столь же быстро, как прежде ступни. А вот она – неуклюжая и одинокая, замерзшая и всеми покинутая. Ее нижняя губа задрожала.

– Ох, Люсинда, – прошептал Дэниел, тяжело вздохнув.

От этого звука ее тело согрелось. Его голос казался таким родным и знакомым.

Ей захотелось, чтобы он еще раз назвал ее по имени, но он отвернулся повесить скакалку на гвоздь.

– Мне нужно переодеться перед занятиями. Она положила ладонь ему на плечо.

– Погоди.

Он отдернулся, словно от удара током. Люс тоже это ощутила, но такой удар показался ей приятным.

– У тебя никогда не было ощущения…

Она посмотрела ему в глаза. Вблизи стало понятно, насколько они необычны. Издали они казались серыми, а с такого расстояния в них виднелись лиловые крапинки. Она знала кого-то еще с похожими глазами…

– Я могла бы поклясться, что мы встречались прежде. Я сумасшедшая?

– Сумасшедшая? – переспросил он, отмахиваясь от нее. – Разве ты здесь не по этой причине?

– Я серьезно.

– Я тоже.

Лицо Дэниела ничего не выражало.

– И на заметку, – он показал вверх на помигивающее устройство, укрепленное на потолке, – камеры ведут наблюдение и за навязчивыми преследователями.

– Я не преследую тебя.

Она напряглась, отчетливо сознавая разделяющее их расстояние.

– Ты можешь честно сказать, что не представляешь, о чем я говорю?

Дэниел снова пожал плечами.

– Я тебе не верю, – настаивала Люс. – Посмотри мне в глаза и скажи, что я ошибаюсь и никогда в жизни не видела тебя до этой недели.

Ее сердце зачастило, когда он шагнул к ней и положил ладони ей на плечи. Его большие пальцы как влитые легли во впадинки под ключицами, и ей захотелось закрыть глаза в тепле этого прикосновения. Но она не сделала этого. Внимательно смотрела, как он наклоняет голову так, что их носы едва не соприкоснулись. Она лицом ощущала его дыхание. Уловила сладковатый запах кожи.

Он исполнил ее просьбу. Посмотрел в глаза и очень медленно, отчетливо, так, чтобы его слова невозможно было истолковать неправильно, произнес:

– Ты никогда в жизни не видела меня до этой недели.

– Ну а ты куда идешь? – полюбопытствовал Кэм, сдвинув ниже солнцезащитные очки в красной оправе.

Он вышел из дверей «Августина» так неожиданно, что Люс едва не врезалась в него. Или, возможно, стоял там уже некоторое время, а она не заметила его, торопясь на урок. Так или иначе, но ее сердце заколотилось быстрее, а ладони взмокли.

– На занятия.

Собственно, а что, похоже, будто она идет куда-то еще? Ее руки оттягивали два тяжеленных учебника и недописанное задание по религии.

Самое время извиниться за столь внезапное исчезновение прошлой ночью. Но Люс не могла себя заставить это сделать. Слишком уж опаздывала. В душевой раздевалки не оказалось горячей воды, пришлось бежать в общежитие. Почему-то все произошедшее после вечеринки больше не казалось ей важным, не хотелось привлекать еще больше внимания к своему уходу, особенно после того, как Дэниел вынудил ее почувствовать себя настолько жалкой. Кроме того, не хотелось, чтобы Кэм счел ее грубой. Она собиралась пройти мимо него и остаться в одиночестве, чтобы оборвать утреннюю цепочку неловких положений.