Пенелопа Дуглас - Падение

Мои штаны валялись на полу в спальне. Подняв их с пола, я вытащил из кармана телефон и просмотрел пропущенные вызовы.

Их было три. Все со знакомого мне номера.

Я набрал номер и стал ждать.

– Джекс, – ответил Корвин, полицейский из тюрьмы, с которым я контактировал.

– Что у тебя? – спросил я с ходу.

– Прости, приятель. Позвонил, как только узнал. Судья все утвердил. Твой отец выходит. Завтра в полдень.

Я пересек комнату и захлопнул дверь.

– Завтра! – прошипел я, стиснув зубы. – Я заплатил за то, чтобы меня предупредили заблаговременно.

– Я позвонил, как только узнал, – повторил Корвин. – Это твой последний шанс. Киаран уже говорил, что обо всем позаботится, если ты захочешь.

– Да пошел ты.

Я повесил трубку, хлопнул ладонями по комоду и, опустив голову на руку, закрыл глаза.

Черт.

Мне должны были сообщить заранее. Я за это ему платил, черт возьми!

Корвин был информатором Киарана, а год назад, когда я начал работать на отца Фэллон, стал и моим тоже. Именно через него я узнал, что отец обратился к адвокатам, поднял старые контакты и сумел договориться. Процесс длился довольно давно, и, хотя я понимал, что это неизбежно, надеялся, у меня будет больше двенадцати часов на подготовку.

– Полдень, – прошептал я. Пот выступил у меня на лбу.

Он выйдет на свободу. На три года раньше. Его должны были убрать, а не отпускать.

Целых шесть лет я точно знал, где он спит и ест. Там он не представлял для меня угрозы. А теперь, через считаные часы, я уже не буду знать, где он – в сотне миль отсюда или прямо у меня под окном.

Я услышал шум воды в душевой, и меня охватил страх.

Джульетта.

Моя Джульетта.

Я набрал номер Джареда.

– Поздновато. В чем дело? – спросил он.

Я выпрямился.

– Встретимся на заднем дворе. Есть разговор.

– Чт…

Но я уже повесил трубку.

– Перестань бросать трубку, мать твою! – прошипел Джаред, выходя из задней двери дома Тэйт и на ходу застегивая джинсы. – Ты все время так делаешь, это меня бесит!

Я закатил глаза.

– Да, хорошо, как-нибудь выделю время, чтобы поплакать об этом, принцесса.

Он еще не спустился с крыльца, а я уже пересек двор и подошел к нему.

– Ага, точно, – он усмехнулся. – Вот только не я тот симпатяжка, который теперь посещает торговые центры. Шикарная стрижка.

– Отличный «ежик», – поддел его я. – А дальше что? Махнешь «босс» на минивэн?

Он со вздохом запрокинул голову назад. Я скрестил руки на груди, сдержав улыбку.

Мы с братом отлично ладили, пока не стали жить под одной крышей. С тех пор нас можно было принять за пятилетних девочек. Мы постоянно спорили и подначивали друг друга, и никто не хотел уступать. Наши отношения неминуемо портились – в конце концов, двух альфа-самцов в стае быть не может.

Посмотрев на меня с нескрываемым раздражением, он положил руки на бедра.

– Ну, чего ты хотел?

Я поднял подбородок. Шутки в сторону.

– У меня в тюрьме есть свой человек. Он только что звонил. Отца выпускают завтра в полдень.

Брат нахмурился.

– Не может быть, нас бы уведомили.

Я кивнул.

Да, мне тоже так казалось.

– Похоже, все произошло довольно быстро, – сказал я, а Джаред спустился по ступеням и подошел ближе.

Сначала он смотрел куда-то в землю, а потом с явным беспокойством взглянул на меня.

– Ты уверен?

– Более чем.

Корвин мог налажать и не предупредить меня заблаговременно, но информация была точной. Я ему доверял и знал, что если позвоню ему сейчас и дам добро, то отец завтра утром не проснется.

Когда я начал работать на Киарана, он все выяснил про моего отца. Даже предлагал мне «разобраться с ним», но я отклонил это предложение.

Не знаю, боялись ли мы с Джаредом нашего отца или просто нервничали, но одно точно: никто из нас не хотел гадать, где он и чем занимается.

Джаред покачал головой:

– Он сюда не явится.

– Явится, обязательно, – возразил я спокойно.

– Откуда ты знаешь?

– Он звонит, – признался я без колебаний.

Он склонил голову набок, глядя на меня.

– Ты с ним разговариваешь?

Я коротко усмехнулся.

– Ага, часами напролет. Делимся безглютеновыми рецептами и обсуждаем сериалы.

Джаред вскинул бровь.

– Он звонит, – ровным тоном произнес я, – я ему угрожаю, а через неделю все повторяется снова, Джаред. Не огорчайся ты так.

Брат провел рукой по своим коротким волосам и покачал головой.

– Ты должен был мне рассказать.

– Зачем? – Я пожал плечами. – Чтобы ты мог сходить с ума из-за того, на что все равно не можешь повлиять?

Я знал, что брат меня любит и готов пойти на что угодно, чтобы меня защитить. В этом и заключалась проблема. Джаред мог быть неосмотрительным и бросался на амбразуру, не подумав. Он слишком сильно тревожился. Я знал, что он действует исключительно в моих интересах, но не хотел, чтобы мне пришлось подчищать за ним, а вдобавок к этому еще и разбираться с тем вопросом, из-за которого заварилась вся каша.

– Нам нужен этот запретительный ордер, – сказал я.

Он прищурился.

– Я думал, тебе он не нужен.

– Да, но… – Я провел рукой по макушке, бросив взгляд на окно своей спальни. – Я сделаю все, чтобы ее оградить.

Джаред кивнул.

– Теперь ты понял.

Я ничего не сказал. Джаред сам знал, что он прав. Запретительный ордер мог быть абсолютно бесполезен, но нужно принять все возможные меры предосторожности.

– Сейчас же выходные, – задумчиво произнес он. – Джейсон, скорее всего, ничего не решит до понедельника.

Новый муж его матери – и по совместительству отец Мэдока, Джейсон Карутерс – должен достать нам запретительный ордер. Но была ночь, а завтра – суббота, ему, вероятно, не удастся связаться с судьей в срочном порядке.

– Ладно, – сказал Джаред с таким видом, словно нашел выход. – Просто уедем. Тэйт и Фэллон планировали какой-то поход на следующей неделе. Нужно ехать прямо сейчас, пока у нас нет этого ордера. – Он вытащил телефон из кармана джинсов. – Пусть девчонки поспят. Я наберу Мэдоку и предупрежу его о том, что с утра первым делом нужно собрать вещи, а мы с тобой сгоняем за провизией. Поедем на водопады и на несколько дней исчезнем с радаров.

Я думал об этом. Затея вполне реальная. Сегодня ночью я успею просмотреть письма и решить другие дела, а Киаран пока не дал мне новых задач, так что все должно получиться.

– Хороший план, – согласился я. – Поедем в магазин в восемь утра.

С этими словами я собрался уходить, но он схватил меня за руку.

– Ты должен был мне рассказать. – В его глазах светилась тревога.

Я знал, что он не пытается до меня докопаться. Несмотря на все наши пререкания, брат всегда поддерживал меня. И он не одобрял того, что я держу его в неведении.

Я задумчиво кивнул, понимая его беспокойство, и, кашлянув, произнес:

– А ты должен рассказать Тэйт.

– О чем рассказать?

– О том, что ты терпеть не можешь вневойсковую подготовку. О том, что понятия не имеешь, чем хочешь заниматься в жизни, что ты задыхаешься.

Джаред с раздосадованным видом выпрямил спину. Но я знал, что прав, потому что видел, как брат держится в обществе одногруппников. Он явно был не в своей тарелке, не на своем месте. По определенным фразам, которые я от него услышал, было понятно, как ему хочется вернуться домой.

Джаред развернулся, но на сей раз я схватил его за руку.

– Она же хочет, чтобы ты был счастлив.

– Она идет в медицинскую школу, Джекс, – сказал он так, будто я идиот. – Я люблю ее! Это единственное, что я знаю наверняка.

И с этими словами он поднялся по ступеням и вошел в дом.

Хорошо, она будет учиться в медицинской школе. И что? Он считал, что тоже должен посвятить свою жизнь чему-то значительному, выбрав солидную и респектабельную профессию? Чтобы быть достаточно хорошим для нее?

Тэйт же была не из таких. Она никогда не настаивала, чтобы Джаред стал военным. Ее отец – вот тот настаивал, но даже мистер Брандт поддержал бы взрослого мужчину в его намерении идти избранным путем. О чем Джаред вообще думал?

Я прошагал в свой двор, а войдя в дом, обошел весь первый этаж и проверил замки.

Поднявшись наверх, собирался пойти в кабинет, но вместо этого повернул в спальню. Джульетта сладко спала, и мне в глаза бросилась татуировка у нее на шее. Я забрался в постель позади нее, обнял ее рукой за талию и поцеловал кожу, на которой были набиты слова: Только ты – всегда.

Мы это не обсуждали, и я понятия не имел, захочет ли она говорить, но знал, что эти слова предназначались мне. Мне, и никому больше.

Я уткнулся носом в ее шею, вспомнив, как в детстве зарывался лицом в футболку Джареда.

Я не держался за нее, нет. Я вцепился в нее как в спасательный круг.

– Джекс, – позвала она тихим, сонным голосом.

Я оторвался от ее волос.

– Да.

– В первый год моей учебы в колледже… это ты заменил мою подборку композиторов эпохи барокко для музыкального анализа треком Me So Horny группы 2 Live Crew’s?

Меня разобрал смех. Ох, черт. Я сдавленно хохотнул. Я и забыл об этом.

– Ты смеешься, – с укором сказала она. – Значит, правда.

Я улыбнулся себе под нос.

– Это совсем неправильно, – игриво ответила она.

Я прижал ее к себе, пряча улыбку в ее волосах. Отец тут же был забыт.

– Пожалуйста.

– Джекс! Сейчас же!

Мы оба повернули головы к двери, услышав этот крик Джареда с нижнего этажа.

Джекс улыбнулся, еще раз поцеловал меня в губы и спрыгнул с кровати. Его волосы все еще были влажными после душа, который он принял, пока я спала, но он уже успел надеть джинсы.

Когда утром он вошел в комнату и объявил, что мы едем в поход, и сейчас они с Джаредом собираются за припасами, мы немного отвлеклись. Опять.