Просто и удобно. Я был наверху. Один. И прекрасно видел все происходящее внизу.

– Эй.

Я повернулся. На последней ступени лестницы стояла Кэмерон с красным пластиковым стаканчиком в руке. На ней была черная мини-юбка и красная фланелевая рубашка с закатанными рукавамими, которую она завязала узлом на животе.

– Привет. – Я присел на небольшой столик, стоявший позади меня, и скрестил руки на груди.

Она подошла и встала рядом со мной, молча глядя на толпу под нами. Все распивали напитки, которые привезли с собой в переносных холодильниках, а из динамиков звучала песня Роба Зомби Never Gonna Stop.

Я потер ладони большими пальцами и сжал кулаки. У меня и впрямь вспотели руки, и я не понимал почему. Несмотря на то что я был знаком с Кэмерон пять лет, мне отчего-то стало не по себе.

Повисла мертвая тишина. Я соображал, о чем бы спросить ее. О колледже? Нет, она нигде не училась. О ее пожилых приемных родителях? Может быть.

Но она первая нарушила молчание.

– Что ж, весело сегодня.

Ее нервный смешок казался совершенно неуместным.

– Ага, – буркнул я, гадая, какого черта мне так неуютно.

Она посмотрела на меня с серьезным видом.

– Значит, я все-таки потеряла тебя, да?

Я сглотнул, не совсем понимая, о чем она, но определенно замечая перемены.

– Никогда не потеряешь, – задумчиво произнес я. – Я всегда буду тебе другом.

– Но я больше не единственная женщина, которую ты любишь.

Я опустил глаза. Мои губы тронула улыбка. Я и правда любил Кэмерон. Она была единственной девушкой, с которой я был искренним. Но несмотря на всю нашу похожесть, я не впускал ее в сердце. Она была просто подругой. Человеком, которому я мог доверять и который меня поддержит.

Попрощавшись с ней, я не возвращался мыслями к встрече, не считал минуты до следующей.

Она выпрямилась и пожала плечами.

– Я знаю, что у нас все не так. Не настоящая любовь, – уточнила она. – Но мы были друг у друга первыми. Неважно, с кем я встречалась, ты всегда был для меня в десять раз важней.

Я сжал губы, ощутив укол совести: у меня было по-другому.

Мы оба потеряли девственность задолго до нашего знакомства, но всегда считали, что были друг у друга первыми. Так как вспоминать свой действительно первый сексуальный опыт ни ей, ни мне не хотелось.

Мы всегда поддерживали друг друга, и – да – я ее любил.

Но другая девушка была для меня важнее. И так было давно. Очень давно.

Кэмерон продолжала:

– Мне никогда не приходило в голову, что будет так тяжело, когда меня в твоем сердце потеснит другая.

Я посмотрел вниз и увидел Джульетту на трибуне с Шейн, Фэллон и этим типом из One Direction.

– У меня нет сердца, – выдохнул я. – И ты это знаешь.

Покачав головой, Кэмерон пошутила со слезами на глазах:

– Ты козел.

– Почему? – ухмыльнулся я. – Потому что позволяю другой девушке немного поразвлечься со мной этим летом?

– Нет, – выпалила она. – Потому что скрываешь ее от меня.

Я засмеялся, а потом притянул ее к себе за шею и поцеловал в лоб. Ее светлые волосы, собранные в высокий хвост, пахли спелой клубникой. Я подумал о волосах Джульетты, которые пахли свежим осенним утром, и стал искать ее взглядом в толпе.

И нашел.

Она смотрела прямо на меня.

Черт.

Прищурившись и опустив локти на колени, она смотрела, как я обнимаю Кэмерон.

Я со вздохом отстранился.

– Увидимся еще, ладно?

Оставив Кэмерон, я спустился по лестнице и одним прыжком преодолел последние пять ступеней, отделявших меня от земли.

Девчонки любят раздувать из мухи слона, так что теперь я должен был погасить этот чертов пожар, который наверняка разгорался в голове у Джульетты.

Когда я подошел к трибуне – она сидела на втором ряду снизу, – то заметил, что с ней рядом сидит Шейн, болтая со своими друзьями, а Мэдок, Фэллон и Адам стоят в стороне с какой-то компанией.

Заметив меня, Джульетта отвела взгляд и выпрямила спину. Я поставил ногу на нижний ряд трибуны и, наклонившись прямо к ее лицу, сказал:

– Не надо.

Она опустила подбородок, вид у нее был грустный. Боже, как мне хотелось прижать ее к себе.

– Не надо что?

– Не надо ревновать.

– Я и не ревную, – заявила она воинственно.

– Три года назад, – произнес я почти шепотом, – я впервые увидел тебя. И с тех пор, глядя на любую другую девушку, сравнивал ее с тобой. Каждый раз.

Она в нерешительности посмотрела на меня. Я улыбнулся.

– Эти большие зеленые глаза… Они выдают все твои чувства. Эти пухлые губки… По ним я вижу, довольна ты или обижена. И это прекрасное стройное тело, к которому я, черт возьми, прикоснулся наконец после стольких лет ожидания.

Она внимательно слушала меня.

– Я счастлив подарить тебе всего себя – только тебе, Джульетта, – поэтому не придумывай ерунду.

Никаких больше других девушек. Я всегда знал, чего хочу, и всегда получал. Меня интересовало многое, но когда наконец я находил свою нишу, сразу понимал, что это мое. Лакросс, компьютеры, «Петля»…

И Джульетта. Она тоже была моя.

Она поджала губы, отчаянно пытаясь спрятать улыбку, и я понял, что она расслабилась.

– Не закрывай глаза, – прошептал я.

На ее лице отразилось замешательство, а я подался вперед, поймал ее губы и поцеловал нежным и глубоким поцелуем. Наши языки соприкоснулись. Она была бессильна против меня.

Я прошептал ей на ухо:

– Ты сводишь меня с ума.

Она задрожала, тяжело дыша.

– Хорошо.

Улыбнувшись, я стал целовать ее лицо, подбородок.

– Джекс, – вдруг услышал я голос Мэдока. – Адам хочет погоняться со мной, ты не против?

Я застыл, не отрывая губ от Джульетты. Потом выпрямился, повернулся и увидел, что все трое ребят смотрят на меня в ожидании.

– А какой в этом смысл? – усмехнулся я.

У Мэдока вытянулось лицо, а брови взлетели вверх. Он понял, что это оскорбление в адрес тачки его друга. Блин, GTO против 370Z? Да он и сам все понимал.

– Джульетта! – Мэдок посмотрел на нее, проигнорировав мои слова. – В этом заезде в машинах сидят по двое. Не хочешь прокатиться с Адамом?

Я развернулся к нему всем телом и прорычал:

– Хорош. Мне надоел этот бред.

Все вокруг умолкли. Мне было дерьмово, оттого что я так веду себя с друзьями, оттого что берусь решать за Джульетту, что она должна делать. Но в то же время я был в ярости, что всякий раз, когда в жизни, казалось, все налаживалось, кто-нибудь или что-нибудь непременно все портили.

Адам вышел вперед.

– Если в моей машине обязательно должна сидеть девушка…

– Можешь посадить парня, – оборвал его я. – Любовь есть любовь. У нас тут никакой дискриминации.

Фэллон прыснула от смеха, и Мэдок бросил на нее сердитый взгляд. Подавив улыбку, я посмотрел Мэдоку в глаза.

– Она не поедет.

Я услышал, как у меня за спиной Джульетта закашлялась, но проигнорировал ее. Сама бы она как отреагировала, если бы в мою машину села другая девушка?

Мэдок поднял руки:

– Шейн не поедет. Я ее спрашивал. Послушай, у меня правда нет цели тебя задеть.

– Расслабься, – Адам шагнул вперед, и я скрестил руки на груди. – Я уже понял, что Мэдок пытался свести меня с девушкой, которая занята. Я ее и пальцем не трону. Обещаю.

– Конечно, не тронешь, – кивнул я. – Потому что она не сядет в твою машину. Ты не проверенный гонщик, она может пострадать. Хочешь запороть гонку? Вперед. Только без нее.

– Джекс, – тихо произнесла Джульетта позади меня.

Я знал, она попросит, чтобы я придержал коней.

Ну уж нет.

Фэллон вмешалась в разговор:

– Как насчет того, чтобы Кейси села к Мэдоку? – Она умолкла, тряхнув головой. – Джульетта то есть. А я поеду с Адамом.

– Нет, – возразил Мэдок. – Мы с тобой должны ехать вместе.

Фэллон собрала волосы в хвост.

– Детка, если это единственный возможный вариант, чтобы он позволил ей…

– Я поеду, – простонала Джульетта, спускаясь с трибуны. – Я сяду к Адаму.

Я опустил руки, сурово глядя на нее. Но она оборвала меня, прежде чем я успел что-либо сказать.

– Помолчи минутку. Это же трехминутный заезд. Оставь Мэдока в покое, расслабься. Машина у этого парня довольно мощная. Я уверена, что он умеет ее водить.

Я напряг челюсть. Мне не нравилось, что она завела разговор про гонку.

– Ты так пытаешься меня успокоить? – пошутил я. – Если да, то это не работает.

Она рассмеялась.

– Ты же не ревнуешь, правда?

– Он может поехать один, – сказал я раздраженно. – Я устанавливаю правила, и я сам решаю, когда их можно нарушить.

– Ты ведешь себя глупо. – Отступив от меня, она направилась туда, где стояли автомобили. – Особенно учитывая тот факт, что домой меня, скорее всего, повезешь именно ты, – пошутила она.

– Скорее всего? – выкрикнул я. – Ты иногда правда меня бесишь.

– И ты меня бесишь, – пропела она.

– Черт, – выдохнул я, проводя рукой по волосам и глядя, как она идет к машине Адама. Я веду себя глупо?

Он к ней не притронется, если понимает, чем ему это грозит. Да и она не позволит. В это я верил.

И я не стал бы возражать, если бы она поехала с Джаредом или Мэдоком. Дело было не в том, что я вообще не хотел выпускать ее на трассу.

Я просто беспокоился, что с ней может случиться что-то плохое. Я не знал ни его самого, ни его стиля вождения, и меня это по-настоящему беспокоило.

Гонщики завели моторы – раздались стрекотание двигателя Адама и низкий рокот шестилитрового агрегата Мэдока. Я пристально смотрел, как пристегивается Джульетта, потом, вздохнув, пошел обратно. Запрыгнул на лестницу и трусцой взбежал по ступеням наверх, в будку. Там уже стоял Зак, готовясь объявить следующий заезд. Обе машины медленно проехали по трассе и остановились прямо под нами.

– Нам нужно встретиться на этой неделе, – сказал мне Зак, глядя на происходящее внизу. – Хочу поговорить о твоих планах насчет уличных гонок. Я обеспокоен.