– Я не знал, что ты их любишь, – солгал я. – И это у тебя не от алкоголя. Это из-за меня.

Она уперлась спиной в стену, а я, приблизившись вплотную, навис над ней. Ее волосы щекотали мне щеку.

– Скажи это еще раз, – прошептал я Кейси на ухо.

Она уперла ладони мне в грудь, пытаясь держаться на расстоянии.

– Нет.

– Трусишь?

Она подняла на меня взгляд, прищурившись.

– Теперь еще и это, – кивнула она с сарказмом, еще сильнее уперев руки мне в грудь. – Жалкая, беспомощная и трусливая – и все потому, что не соглашаюсь с тобой переспать. Дальше что? Дальше критике подвергнутся мои девчачьи розовые коктейли и персиковый лак для ногтей. Позволь, я помогу подобрать характеристики: принцесса, эгоцентричная, слабая, бесхребетная, высокомерная, заносчивая, продажная, кичливая…

Я обхватил ее за бедра, поднял и прижал к стене, обвив ее ноги вокруг своей талии. Она взвизгнула, но я прервал ее. Мы были так близко друг к другу.

– Мне нравятся твои розовые коктейли и твои чертовски сексуальные ноготки.

Она смотрела на меня в изумлении. Ее грудь вздымалась и опускалась в тишине, вверх – вниз, вверх – низ, и я ощущал жар, исходивший от ее губ.

Ах эти чертовы нежные губы, влажные и полуоткрытые. Я смотрел на них, мечтая укусить. Ее теплое лоно касалось моего живота, возбуждая меня, и мне безумно нравилось это легкое миниатюрное тело.

– Ты прелестная малышка, Кейси Картер, – прошептал я, – и мне нравится смотреть на тебя.

– О бо… – простонала она, но я заткнул ее поцелуем.

Три года.

Целых три года я хотел эту девчонку. И, несмотря на то, что я сказал ей несколько дней назад, мне все еще хотелось прижать ее к шкафчикам в школе. Мне все еще хотелось, чтобы она скакала на мне, а я целовал ее грудь.

И я по-прежнему мечтал стереть с ее лица усмешку и увидеть искреннюю улыбку.

Полные губы Кейси трепетали под моими, отвечая на поцелуй, и ее рот казался мягким и податливым, но она не забывала покусывать и посасывать, потягивать и прихватывать. Она была хороша. Я обхватил ее задницу обеими руками, прижав к себе так сильно, что ощущал через одежду ее тепло.

Тут ее ладони снова уперлись мне в грудь, и она отстранилась. По коже пробежал холодок.

– Перестань.

Черт, только не это.

Стиснув зубы, я сел в кресло у стола, и она оказалась на мне сверху. Схватив ее за запястья, я завел ей руки за спину, прижал к себе грудью, и теперь она смотрела на меня своими разъяренными зелеными глазами.

– Скажи это, – приказал я.

Она показала зубы.

– Нет.

Маленькая упрямица.

Я улыбнулся.

– Ты дышишь неровно. Боишься смотреть на меня. – Я втянул воздух сквозь сжатые зубы. – И я знаю, какое сильное желание сейчас играет у тебя между ног!

Она нахмурила брови, отчего вид у нее стал еще более уязвимый. Я снова рывком потянул ее на себя.

– Так ведь?

Она опустила глаза и быстро кивнула.

Я сглотнул и облизнул пересохшие губы. Прежняя Кейси никогда бы не осмелела настолько.

Она подняла на меня робкий взгляд и произнесла тихим хриплым голосом:

– Мне понравилось, как ты целовал меня в качалке. И в машине.

Голова закружилась, не помню, когда испытывал столь сильное желание. Я отпустил ее руки и положил их между нами, а потом обхватил ладонями ее лицо, пытаясь заставить посмотреть на меня.

Я хотел ее на каждом столе в этой комнате, но понимал, что сейчас не время. Нужно, чтобы она успокоилась, чтобы расслабилась, сидя у меня на коленях.

Я заметил, как Кейси потирает большим пальцем шрам у себя на запястье.

– Ты думаешь, что я пыталась покончить с собой, не так ли? – спросила она, и я моргнул. Чертовски быстро она поменяла тему. – Ты когда-то заметил этот шрам и сделал выводы. – Она посмотрела мне в глаза. – Так вот, я ничего такого не делала, ясно? Я бы не стала причинять себе боль.

Прищурившись, я смотрел на нее, вспоминая, как недавно сказал, что ей тошно в собственном теле. Хоть я и не понимал, к чему она затронула эту тему сейчас, но все равно откинулся на спинку кресла и приготовился выслушать.

– Как это произошло?

Она покачала головой.

– Неважно. Просто знай, что твои предположения неверны. Терпеть не могу, когда люди строят насчет меня догадки.

– Ладно. Тогда расскажи мне, что означает твое имя – Кейси.

Она с улыбкой обвела комнату жестом.

– Уверена, что у тебя есть возможность это выяснить, не правда ли, Джекс?

Мои руки скользнули по ее бедрам, я крепко обхватил их и осторожно подтянул к себе. Затем нежно поцеловал, провел языком по верхней губе.

– Расскажи мне, – прошептал я, заметив, как учащается ее дыхание. – Или я положу тебя на кровать. – Я впился пальцами в ее кожу. – И буду вылизывать тебя так яростно, что весь этот чертов дом услышит твои стоны.

И снова поцеловал ее.

– Катерина Чейз. – Она отстранилась, тяжело дыша. – Так звали мою сестру.

– Почему твое имя – это инициалы имени твоей сестры? – быстро спросил я, пытаясь не думать о том, что ее руки покоятся у меня на животе.

– Потому что, – начала она с таким видом, словно не знает, с чего начать. – Потому что она мертва.

Я не сводил с нее взгляда в ожидании продолжения, несмотря на то что эрекция с трудом позволяла сконцентрироваться на словах.

Она сглотнула и посмотрела мне в глаза.

– Сестра умерла еще до моего рождения. Меня зачали вскоре после ее смерти. Судя по тому, что я помню, вначале все было неплохо, но, когда мне исполнилось четыре, отца отправили в больницу. Для душевнобольных.

Я снова провел руками по ее бедрам – вниз и вверх, давая ей понять, что слушаю. По правде говоря, мне был важен сам факт, что она открывалась мне, а не содержание рассказа.

Я все равно это уже знал.

– Он никак не мог примириться со смертью сестры и в конечном итоге начал терять связь с реальностью. Пробыл в больнице много лет. Зимой в выпускном классе я, как обычно, пошла проведать его. Но он психанул, схватил ножницы и порезал меня. – Она провела большим пальцем по длинному косому шраму на внутренней стороне запястья.

Я замер.

– Почему?

Я не видел у нее на руках никаких бинтов или пластырей. Но ведь тогда была зима – рану можно было спрятать под длинными рукавами.

Она пожала плечами:

– Кто знает?

Я выпрямился, подтянув ее еще ближе к себе.

– Так почему тебя называют инициалами твоей сестры?

– Ну, именно так мы и поняли, что у отца что-то не в порядке с головой, – кивнула она. – Он начал называть меня Кейси, думая, что я – это моя сестра. Сначала мы пытались поправлять его, но от этого становилось только хуже. Поэтому мать начала называть меня Кейси в его присутствии, чтобы избежать этих припадков.

Черт возьми, четырехлетней малышке пришлось через все это пройти. Она, наверное, была так растеряна.

– В конце концов, – продолжала она, – все привыкли меня так называть. Когда отцу было лучше, он ненадолго приезжал домой, и мы продолжали эту игру дома. Вот и вошло в привычку.

Я сжал зубы.

Девочка по имени Кейси Картер умерла, а женщине, сидевшей у меня на коленях, приходилось жить в этой лжи. Я был взбешен. Она могла бы стать другой. Могла бы полюбить себя и не делать того, чего требовали от нее бойфренд или родители. Но нет, Кейси была боязливой, робкой и неуверенной в себе. Во всяком случае, до недавних пор.

– Какое же твое настоящее имя?

Она улыбнулась.

– Ты будешь смеяться.

– Я не буду над тобой смеяться, – заверил ее я. – Больше не буду.

Она закатила глаза, а потом устало вздохнула, съежилась и смущенно посмотрела на меня.

– Джульетта. Джульетта Эдриан Картер. Мой отец любил Шекспира, поэтому назвал мою сестру в честь героини из «Укрощения строптивой», а меня – в честь… Ну, ты и так понял.

Я прильнул к ее шее:

– Джульетта.

Я почувствовал, как она задрожала всем телом, и, запустив пальцы в ее волосы, стал покусывать мочку уха, упиваясь запахом.

– Джекс, я не могу, – выдохнула она, положив руки мне на грудь. – Я… – она запнулась. – Не то чтобы ты был мне неприятен, но это плохая идея. Как бы я ни хотела поддаться искушению, я не могу быть такой девушкой.

– Какой такой?

– Девушкой на одну ночь. – Она смотрела на меня.

Я сжал ее футболку в кулаках. Так вот, значит, что, по ее мнению, мне было нужно?

Мой голос зазвучал жестче.

– С чего ты взяла, что будешь девушкой на одну ночь?

– Потому что ты брат Джареда Трента. Потому что ты молод. К чему тебе хотеть большего? – спросила она мягко. – Я не пытаюсь тебя задеть, пойми! Ты мне не безразличен. Мне нравится бывать с тобой… Просто я не готова. – Поджав губы, она начала вставать, но я удержал ее.

– Не готова к чему? – процедил я.

Меня всерьез начинали бесить ее предположения и то, что она сравнила меня с Джаредом. Всего две минуты назад она страстно обнимала меня руками и ногами.

Кейси вопросительно подняла брови.

– К этому. – Засунув руку мне в карман, она вытащила нож. – Он втыкался мне в ногу с тех самых пор, как мы сели. Зачем тебе столько компьютеров? Почему копы все спускают тебе с рук? Чем ты зарабатываешь на жизнь? И почему ты носишь с собой нож, Джекс?

При виде ее гнева мною овладел азарт. С каждой минутой она становилась смелее. Я ответил ей с ухмылочкой:

– Потому что это бесшумно.

И едва не рассмеялся над тем, как она изогнула бровь. Она спросила, почему я ношу с собой нож, а объяснил, почему ношу нож, а не пистолет.

Кейси отвела взгляд, но я заметил, как она раздосадована. Она поднесла нож к лицу, рассматривая его. Нажала на кнопку, и лезвие выскочило прямо между нами. Не успел я подумать о том, что она делает, как Кейси направила лезвие в мою сторону, и я резко отпрянул назад.

– Думаешь, я тебя боюсь? – насмешливо спросила она и поднесла лезвие к моей шее, играя со мной.