Катарина Фукс - Падение и величие прекрасной Эмбер. Книга 1

– Но откуда? Как?

– Америка – страшная земля. Думаю, пройдет не одно столетие, пока в ней восторжествует обыденность.

Сейчас я ощущаю здесь нечто тягостное и роковое. Может быть, и в дальнейшем Америка будет страшной, властной, могучей и жестокой. Но это видно уже сейчас. Мечтая скрыться от суетности и мелочности Европы, твой отец и Брюс совершили много злодеяний над людьми, которых совсем не понимали, над неграми и индейцами. Я вовсе не хочу утверждать, будто любое злодеяние непременно карается. Более того, я считаю твоего отца и Брюса людьми с чувствительной совестью. Именно поэтому они кончили безумием. Вначале это случилось с твоим отцом. Я полагаю, он сам выдумал историю о том, как Хуана превратила донью Консепсион в вампира. Чувствительная совесть толкала его к безумию. Подружившись с Брюсом Карлтоном, он постепенно вовлек его в свои действия. Он почувствовал в нем родственную натуру. Они сами себя материализовали в виде таинственных колдовских мстителей.

– Боже!

– Да, большинство людей не столь чувствительно.

– Но как ты понял, Санчо?

– Не так-то легко объяснить. За твоим отцом я начал следить, еще когда только полюбил Коринну. Затем объектом моего пристального наблюдения сделался и Брюс Карлтон. Я проследил за ними, сопоставил их отлучки и случавшиеся в округе исчезновения людей. Я понимал, что в определенном смысле надо спешить. Ведь безумие твоего отца и Карлтона могло принять новые формы. Могли погибнуть Коринна и дети. Когда появилась ты, я понял, что ты будешь моей помощницей. Самым трудным, конечно, было решить, как мне вести себя с тобой. Думаю, я должен был сам открыть тебе тайну моей связи с Коринной. Я ломал себе голову, как рассказать тебе об отце и Карлтоне, и, как видишь, так ничего и не придумал. Но я знал, что на тебя можно положиться.

Мы замолчали. Огонек свечи чуть подрагивал. Совсем стемнело.

– Мы не поедем сегодня, – сказала я, – Мне страшно ехать ночью. Теперь, когда все позади, я могу сознаться в этом обыденном женском страхе. Да и для Коринны будет полезнее отдохнуть.

Санчо согласился.

Вскоре очнулась Коринна.

– Где я? – слабо проговорила она.

– Здесь, с нами, – я наклонилась к ней.

Она обвела наши лица ясным и горестным взглядом больших темных глаз.

– Я… – она запнулась, затем продолжила твердым, но по-прежнему слабым голосом: – Я помню все. Я все видела. Я знаю все… об отце и о Брюсе… – голос ее прервался.

– Все позади, Коринна, – я поцеловала ее, – все кончилось. Ты должна подкрепиться. Умоляю тебя, ради детей, ради нас, твоих спасителей!..

Мы накормили ослабевшую Коринну. Она выпила немного вина. После еды она невольно задремала. Она была еще слишком слаба. Санчо ушел обмывать лица моему отцу и Карлтону.

Я сидела у постели Коринны. Внезапно она вздрогнула и попыталась встать.

– Дети! – простонала она.

– Все хорошо, Коринна, – утешала я неуверенным голосом. – Они в безопасности.

– Нет, нет! Я оставила их на плантации. Там страшно.

– Но ведь они на попечении слуг. Как только мы вернемся, Санчо поедет и привезет их.

– Ты знаешь… Ты знаешь все обо мне и о Санчо…

– Коринна, милая, это не имеет никакого значения. Главное, чтобы ты поскорее поправилась. Это нужно для всех нас.

Когда вернулся Санчо, Коринна уже уснула. Мы последовали ее примеру. Заниматься любовью нам совершенно не хотелось. Хотя есть люди, которые предпочитают заниматься любовью именно в самых неподходящих ситуациях.

Мы выехали на следующий день утром. Санчо вез Коринну, держа ее на седле. Мы поняли, что лошади Коринны, отца и Карлтона будут нам обузой в нелегком пути. Впрочем, на этот раз мне было легче. Наши съестные припасы кончились, и остаток пути мы проделали голодными.

У Коринны начался жар. Мы опасались за ее здоровье.

В город мы прибыли рано утром. Мы рассказали все, как было заранее оговорено. Тотчас же целая группа вооруженных мужчин отправилась в заброшенный страшный дом.

Я едва успела поцеловать детей, которых привела верная Нэн. Мне нельзя было отойти от постели Коринны, которая металась в лихорадке. Не помню, видела ли я донью Инес, говорила ли с ней. Санчо тотчас же сел на корабль и отправился на плантацию Карлтона – привезти детей.

Поздно ночью я сидела у постели Коринны, то и дело подавая ей целебное питье. Горели две свечи в золотых подсвечниках. Постель была мягкой, белье – чистым. Вокруг сверкала всеми оттенками золота и дорогих тканей роскошь. Я с горечью подумала о страшном доме. Вот она, изнанка этой варварской роскоши.

Внезапно раздались необычные для ночи звуки, шум множества голосов. Слуги и служанки бестолково метались по лестницам. В спальню влетела Сесилья.

– Что случилось, Сесилья? – спросила я с тревогой.

– О Господи! Ваша светлость, только что скончалась донья Инес. Послали за доктором. Он сказал, что это был внезапный сердечный приступ.

Я подумала о том, какую глубокую привязанность питала донья Инес к своему супругу. Весть о его смерти убила ее. И не только это. Ведь одновременно она узнала о гибели зятя; а ведь она полагала, что ее единственная дочь любит своего мужа. И, наконец, донья Инес знала, что оба погибли в заброшенном доме. Конечно, ей сразу же пришла на ум страшная история о ее матери, якобы превращенной в вампира. И вот чувствительное сердце не выдержало. В сущности, это мы убили донью Инес.

– Вы плачете? – Сесилья растерялась. Она не думала, разумеется, что я могу быть так привязана к донье Инес.

– Ступай, Сесилья, помоги Нэн. Я достаточно знала донью Инес, и мой отец любил ее. И не забывай, она была матерью моей единственной сестры. Предупреждаю тебя самым серьезным образом, пока леди Коринна ничего не должна знать о смерти своей матери.

Сесилья послушно закивала.

– Если леди Коринна хоть что-то узнает до того, как оправится от своей болезни; разумеется, я не стану бить и наказывать тебя, но с мыслью о твоем браке с Диего можешь тогда распроститься!

Я не сомневалась, что эта серьезная угроза подействует на девушку. Но все же на всякий случай решила не отходить от постели Коринны ни на шаг.

Я приказала Нэн, чтобы она уведомила слуг о том, что в доме нельзя шуметь. Было решено похоронить донью Инес, как только привезут тела моего отца и Карлтона.

Дня через три тела были доставлены. Коринна все еще была слишком слаба. Всех троих похоронили в каменном склепе. Но я твердо решила, что этот склеп не станет семейной усыпальницей. Вместе с детьми я покину Америку. Я не сомневалась в том, что и Санчо, и Коринна последуют за мной.

Коринна уже садилась на постели, раны на шее начали быстро заживать. Она с нетерпением ждала, когда же Санчо привезет детей.

Спустя несколько дней раздался осторожный стук в дверь спальни. Я подошла и впустила Большого Джона. Коринна, к счастью, спала. Жестом Большой Джон вызвал меня за дверь. Я поняла, что что-то произошло.

– Ну! – я невольно прижала ладони к груди. – Говори!

– Сегодня утром, – зашептал верный слуга, – вернулся дон Санчо Пико. Он просит, чтобы вы ничего не говорили леди Коринне о его приезде, и хочет как можно скорее встретиться с вами. Ему нужно вам сказать что-то очень важное.

– Хорошо! Я сейчас оденусь. Заложи коляску, ты сам отвезешь меня. И пришли сюда Нэн.

Когда явилась Нэн, я уже была готова. Мне не надо было ничего объяснять служанке. Нэн прекрасно понимала, что я хочу во что бы то ни стало уберечь Коринну от любопытных глаз и длинных языков. Когда я выходила, Коринна проснулась.

– Надеюсь, ты простишь меня, – обратилась я к ней. – Я очень устала, прогуляюсь немного и снова вернусь к тебе.

– Конечно, Эмбер. Ты и так слишком много делаешь для меня. Детей еще не привезли?

– Полагаю, что скоро привезут, – спокойно ответила я. – Не тревожься.

– Ах, Эмбер, – она вздохнула, – я все же еще очень слаба. Я даже не в силах говорить с мамой.

– Я понимаю, Коринна, я так ей и сказала.

– А она?

– Ждет, когда тебе станет легче.

– Она не обижена на меня?

– Что ты! Она просто тревожится о твоем здоровье, но я всячески успокаиваю ее.

– Думаю, скоро я смогу говорить с ней.

– Прекрасно! – я улыбнулась и вышла из комнаты.

В доме Санчо я, к своему удивлению, застала моего сына Брюса и маленького Джона, сына Коринны. Брюс кинулся ко мне. Малыш Джон играл на траве под присмотром кормилицы Санчо. Санчо вышел ко мне и увел в кабинет. Лицо его выражало явную тревогу.

– Что случилось, Санчо? – я опустилась в кресло и откинула с головы накидку из черных кружев.

Он не стал таиться.

– Несчастье! – он отодвинул стул и сел напротив меня.

– Не мучай, говори скорее!

– Исчезла маленькая Мелинда!

– Что?!

Так вот почему я не увидела девочку в саду. Значит, материнское предчувствие не обмануло Коринну. Что же делать? Как сказать ей? И можно ли еще спасти девочку, или же она погибла?

– Но как это произошло? Ведь дети всегда были под самым надежным присмотром!

– Ты помнишь, как сбежало несколько рабов-негров? Это случилось, когда мы гостили на плантации.

– Помню, конечно!

– Одного из них так и не поймали. Теперь ясно, что он присоединился к индейцам. Он хорошо знал расположение дома и планировку парка. Девочку похитили прямо из рук няньки.

– Вполне возможно, нянька сама принимала участие в похищении. Она, должно быть, жива и невредима?

– Ты верно догадалась. Но она уверяет, что невиновна. Я не собираюсь тратить время на бесполезные допросы, угрозы и уговоры. Я сам найду девочку. Моих знаний о местных жителях хватит для этого. А сейчас я хочу кое о чем предупредить тебя. Как только Коринна достаточно оправится, скажи ей, что пришло известие о моей болезни. Поэтому я не могу приехать с детьми. Садитесь на корабль и поезжайте на плантацию. К этому времени я спасу ребенка.