Я буду скучать по тебе, Вика, но мы не расстаемся надолго. Ни за что.

Мы бы еще долго наслаждались нашим поцелуем, а затем, не спеша, покинули бы загородный дом, но сделать нам этого не позволили. Первое, что заставило меня насторожиться, а затем оторваться от губ моей девочки — звук проезжающей машины. И все бы хорошо, если бы машина не остановилась напротив нашего забора, а марка самого автомобиля не была бы мне столь знакома. Это отец. Что он тут делает?

Предупредив Вику, пребывающую в не меньшем шоке, чтобы она дальше продолжала собирать вещи, я быстро спустился вниз, оделся и вышел на улицу еще до того, как родитель увидит мою малышку. А если он не один, а с матерью? А если с Анютой, которую забрали без моего ведома? Вдруг они звонили мне и предупредили? Я даже к телефону не прикасался после того, как запечатлел свою малышку на камеру. Вряд ли отец погладит меня по головке, узнай, что я провожу время вместе со своей ученицей. Блядь! Блядь! Блядь! Нужно защитить Вику от вторжения и как можно быстрее.

— Сынок, что ты тут делаешь? — удивился он, вылезая из машины, как только увидел меня, выбегающего из дома. Да, выглядел я, скорее всего, взъерошено и растрепано, судя по ошеломленному взгляду отца. Или он так отреагировал на мое присутствие на даче в принципе?

— Хотел спросить тебя о том же, — спросил я, уставившись на растерянного родителя. Надо сказать, таким недоумевающим я его видел довольно редко, видимо, не ожидал он увидеть меня здесь. В принципе, как и я его. Хорошо, что он приехал не вчера, а сегодня, когда я собрался уезжать.

— Приехал отдохнуть пару дней с твоей матерью, — взяв себя в руки, спокойно произнес он, однако стоило мне посмотреть на пассажирское сидение его машины, я заметил лишь пустоту, вместо знакомой полной фигуры матери. — Она ушла к соседке, — пояснил отец на немой вопрос, заставив меня облегченно выдохнуть. Уж от ее допроса я бы не отвертелся. Мысленно я радовался, что мать оказалась у тети Нюры, а та в свою очередь жила не так близко к нашему дому, чтобы разглядеть мой приезд. Хоть что-то хорошее я узнал из нашего диалога с отцом.

— Пап, можешь погулять где-нибудь часик? Я освобожу вам с мамой дом, — с твердым намерением попросил я. Я не часто обращался к отцу с такими просьбами, однако с ним можно было спокойно договориться, как мужчина с мужчиной. На это я сейчас и рассчитывал. На мужское понимание и солидарность. На лице отца не отобразилось толком никакого удивление — оно осталось в самом начале диалога, но взгляд карих, таких знакомых с детства глаз, смотрел на меня как-то рассеянно. И этому есть причина, ибо о таком я просил его очень давно, еще до встречи с Тасей.

— Почему ты не можешь остаться с нами? — спросил отец, недоумевая от моей просьбы.

— Я здесь не один, — высказал я правду. Частичную. Не скажу, что он шокирован этой новостью, однако мои слова заставили его неверующе посмотреть мне в глаза и найти хотя бы один признак лжи. Но его не было. И он это осознал только спустя пару минут ожидания.

— Познакомишь? — поинтересовался он, слегка улыбаясь. Азарт. А точнее интерес взял вверх и если ему не объяснить — не успокоится.

— Не сейчас, — твердо заявил я. — Пап, не спрашивай меня ни о чем, пожалуйста, — вновь просьба. За последние несколько минут я прошу о многом, однако на это были причины. Я доверял отцу, но не готов поведать ему о своем романе с собственной ученицей, хоть и совершеннолетней. Возможно, через некоторое время, когда все устаканится, но не сейчас.

— Ты же понимаешь, что я все равно узнаю о ней, — предупредил отец. Блефует. Вряд ли он будет рыть под нее, используя свои связи в правоохранительных органах, особенно, если я его об этом попросил. По крайней мере хотел на это надеяться.

— Я расскажу тебе, обязательно, но не сейчас. Мы как раз собирались уезжать, — вновь я взглянул на отца умоляюще, будто от его решения зависела вся его жизнь, хотя в какой-то степени так оно и было. На секунду я заметил, как он посмотрел наверх, на окна второго этажа, но проследить за его взглядом вовремя мне не удалось. Хотелось верить, что Вика не наблюдала за нами из моей спальни ради удовлетворения собственного любопытства.

— Ты даже Таисию не скрывал с такой тщательностью от нас с матерью, — улыбнулся он как-то горько. Он любил Тасю, как собственную дочь, и потеря члена семьи ему тоже далась нелегко, учитывая немолодой возраст. Сможет ли он так же тепло принять Вику? Этого я не знал. — У тебя ровно час, — вынес вердикт и развернулся к машине. Я мысленно благодарил отца за этот мужской поступок. Он поступил так же, как и всегда — послушал меня, понимая, что эта девушка для меня важна. И не только она, а наши отношения в целом. Наша любовь, которую я не желал разрушать из-за расставленных приоритетов общества. И я осознавал, что вряд ли отец поддержит меня, узнав правду, но надеялся, что поступит так же по-мужски — оставит мне шанс разобраться самому и сделать верный выбор, даже если он окажется неправильным.


Я вернулся к своей малышке сразу же, как пропала из виду машина отца, оставляя за собой лишь следы колес на снегу. Этот разговор заставил мои нервишки пошалить, но думал я сейчас не об этом. Как она отреагировала на внезапное появление моего родителя? Что с ней творится? Ответом мне послужил красноречивый мраморный взгляд, устремленный на меня, словно на нечто ужасное. Загнанный в угол. Запуганный. Словно ее чем-то обидели. Но это не так. Просто испугалась. Поверь, мне тоже было нелегко.

— Он увидел тебя? — отчеканил я, смотря в запуганные глаза моей малышки. Хотелось тут же прижать ее к себе, утешить, дать понять, что нам ничто более не угрожало, однако я не мог уверить кого-то в том, в чем не уверен сам.

— Нет, — отрицательно помотала головой из стороны в сторону. — Я успела отойти от шторы раньше, чем он посмотрел на меня, — сразу же оправдалась малышка. Надо сказать даже эта правда под моим зорким взглядом далась ей не так просто. Видимо, приезд отца и правда заставил ее поволноваться не меньше моего. Если подумать, то ничего особенного не могло случиться, даже если бы он увидел ее. Вряд ли с такого расстояния можно понять возраст малышки, а учеников моих он в глаза не видел. Вот если бы здесь оказалась мать — не миновать беды.

Только, видимо, Вика так не считала и, не выдержав, подбежала ко мне первая и крепко прижалась к груди. Всем своим телом я ощущал, как бешено колотилось ее хрупкое сердце, как маленькие ручки сжимались в кулаки на моей спине, а глубокий вздох перед заданным ею вопросом не остался незамеченным.

— Стас, — начала она, виновато заглядывая мне в глаза. — Я не создала тебе проблем? — «Дурочка» — моментально пронеслось в голове, стоило мне заслышать ее вопрос и посмотреть в полный сожаления взгляд. Маленькая дурочка. Это мелочь по сравнению с тем, что могло бы произойти на самом деле, будь рядом с отцом еще и мать, не пощадившая ни тебя, ни меня.

— Ты в принципе не можешь создать проблем, — погладив мою малышку по голове, произнес я. — Не бери в голову и не думай больше о такой ерунде, хорошо? — я улыбнулся. Хотя нет, я лишь постарался придать напряженной атмосфере немного непринужденности и забвения. Ради нее. Ведь я до сих пор внутренне не мог успокоить колотящееся сердце в груди, в отличие от моей малышки.

— Ладно, — оставив легкий поцелуй на моих губах, согласилась она, растянув пухлые девичьи губки в улыбке мне в ответ. Так гораздо лучше. Тебе не нужно думать о проблемах, малышка. Это моя забота, но никак не твоя. Я справлюсь за нас двоих. Справлюсь.

Через несколько минут мы уже сложили вещи в багажник и выехали из поселка. Зря я просил отца отъехать на час — нам хватило и десяти минут, чтобы забрать все вещи отсюда и отчалить домой. Народ потихоньку начал отходить от празднования нового года, о чем говорили небольшие пробки на выезде. Только меня не волновали ни эти чертовы пробки, ни людишки, перебегающие дорогу прямо перед моими колесами, ни вновь выпавший за ночь снег, замедляющий путь домой. Меня беспокоила моя девочка, которая за все время до дома не проронила и слова, меня беспокоила ее отчужденность, будто она пыталась закрыться от всего и вся. Такое состояние заставило меня не на шутку испугаться, даже легкая музыка и мои попытки задать веселый настрой ни капельки не изменили ее состояние. Она словно куда-то улетела. Далеко-далеко от меня. Вернулась лишь к тому моменту, как мы подъехали к ее дому, как всегда остановившись на углу.

— Стас, — первое, что она сказала спустя несколько часов езды. — Мы ведь еще увидимся? — спросила она с надеждой в голосе, будто это последний день, когда мы сможем побыть вдвоем, не вспоминая о статусах. Да, возможно ты права, и нам придется держать свои чувства под контролем некоторое время, но это ненадолго. Наверное.

— Конечно, малышка, — подбодрил я, поглаживая костяшками пальцев ее нежное личико. Такое красивое и родное. Невинное. Мое. — Ты не успеешь заметить, как пролетит время до нашей следующей встречи, — заверил ее, перемещая большой палец на ее слегка потрескавшиеся губки. А я просто не мог оторвать взгляд от них. От ее лица. От ласк, которые она принимала не с меньшим удовольствием. Хотелось остановить этот момент. Остановить время. Но это, к сожалению, мне не подвластно.

— Не бросай меня, ладно? — вновь в ее голосе слышалась надежда. Малышка. Как же я могу оставить тебя, когда от одной только мысли о нашем расставании внутри все переворачивается?

— Никогда, — шепнул я уверенно, притягивая к себе мою любимую малышку и впиваясь в ее сладкие губки. Нежно. Ласково. Уверяя, что с нами ничего не случится. Что мы не расстанемся. А до следующей встречи пройдет не так много дней. Если я не до конца обрел эту уверенность, то пусть она будет у тебя в руках. — Беги, — прошептал я горячо, опаляя ее нежную кожу. Черт! Не думал, что будет так тяжело расстаться с ней. Так тяжело отпустить. Но есть слово: «надо». Так надо. Блядь!