– Я надеюсь, что в конце лета труппа получит гонорар, который я предусмотрю. Они будут думать, что это вы заплатили им. Спектакли будут назначены на то время, когда публика свободна от своих забот. У меня есть только два условия.

Сияющий мистер Лонг остановился и весело потер руки:

– Конечно, мистер Логан, все, что вы скажете.

– Во-первых, ни Гораций Макинтош, и ни один из членов компании не должен знать о нашей сделке. Второе. В неделю будет идти пять спектаклей, которые должны заканчиваться не позднее десяти часов вечера. Договорились?

– Договорились. Это более чем щедро с вашей стороны, мистер Логан. Учащиеся колледжа и отдыхающие получат огромную пользу от вашего подарка.

Но среди этих людей не было тех, о которых думал Даниэль, когда возвращался в отель. Он поднялся на второй этаж по лестнице, освещенной новыми электрическими фонарями, вмонтированными в стену, совсем не думая о том, как все же удивительно это новое освещение.

Его подарок не был предназначен учащимся колледжа. Он был для упрямой девчонки, оставившей след зубов, от которого до сих пор побаливала рука, и для хвастливого старика, напомнившего ему Беллу.


– М-м-м! Какой странный вкус! – Фаина сделала гримаску и нехотя проглотила воду. – Что в ней такое?

– Фаина, дорогая дочка, это минеральный состав. Ты выпила чудодейственную воду. Она вылечит наркомана, успокоит помешанного и… возвратит молодость твоему отцу. – Гораций Макинтош еще раз глотнул из своего стакана и лучезарно улыбнулся членам труппы, сидящим в соседнем обеденном зале за поздним завтраком.

– Что я говорил тебе, Порция, разве это не прекрасно?

– Я должна согласиться, папа, – сказала Порция, еще не веря той легкости, с которой они устроились в студенческом общежитии колледжа Чатаква. Они объездили страну вдоль и поперек, но никогда не встречали такого вежливого отношения со стороны обслуживающего персонала. Это было непонятно.

– Это больше, чем я ожидала.

– Простите? – Молодой человек в черных брюках и белой тужурке с вышивкой «Свитуотер» на рукаве стоял в нерешительности возле их стола. – У меня письмо для мисс Фаины Макинтош.

– Для меня? – Фаина вопросительно посмотрела на Порцию.

– Это вы Фаина Макинтош? – Он двинулся к Фаине и протянул ей серебряный поднос, на котором лежал конверт горчичного цвета.

– Да, я полагаю, это я. Но вы уверены, что это мне?

– Да, мэ-эм. – Слуга продолжал держать поднос, пока Фаина брала конверт. Бросив неприязненный взгляд на Горация, юноша повернулся и покинул комнату.

– Ну, вскрой его, Фи, – скомандовал Гораций. – Может быть, это от какого-то тайного поклонника, который узнал, что ты, наконец, приехала.

Порция подумала, что эта записка скорее всего для нее. Наиболее вероятно, что она от какого-нибудь кредитора, требующего выплаты долга, который остался после поспешного бегства Горация в середине ночи.

Фаина вскрыла конверт и медленно прочитала письмо один раз, потом второй.

– Я не понимаю, – сказала она наконец, передавая послание Порции. – Мистер Даниэль Логан просит… нет, требует моего присутствия на обеде сегодня вечером. Что это может значить?

Порция взяла записку, уже зная, что она в ней прочитает. Придется прямо сейчас объяснить суть своего соглашения с Даниэлем Логаном сестре и отцу. Она надеялась отсрочить это объяснение на несколько дней, пока не найдет какого-то решения с помощью того же Даниэля Логана. Но вышло так, что это нужно делать сейчас.

– Прочитай записку, Порция, – велел Гораций.

Порция глубоко вздохнула и прочитала:

– Здесь просьба, чтобы мисс Фаина Макинтош вместе с мистером Даниэлем Логаном явилась на обед в отель «Свитуотер» сегодня в восемь часов вечера.

– Я? Для чего? – Почувствовав опасность, Фаина вскочила из-за стола, чтобы убежать.

– Фи, – сказала Порция.

– Довольно самонадеянно со стороны мистера Логана, Порция, дорогая, – заметил Гораций и делал второй бутерброд с ветчиной.

Фаина переводила взгляд с отца на Порцию и обратно.

– Зачем, я даже не знаю этого мистера Логана. Я надеюсь… уверена, ты не проиграл меня на пари, нет, папа?

– Фи, – снова начала Порция.

– Ну, я не пойду на это, Порция. Скажи ему. Ты всегда выручала нас из папиных неосмотрительных переделок.

– Фи, замолчи! – Порция сказала это спокойно, тем властным тоном, который изобличал внутренний расчет. – Нет смысла набивать себе цену, чтобы узнать что-нибудь еще. Папа не делал этого. Речь идет совсем о другом.

Фаина оглянулась на столы, за которыми сидели остальные члены труппы. Она снова села и удивленно уставилась на сестру:

– О чем ты говоришь?

– Я не сказала вам всего вчера. Ты была уставшая, Фаина. И ты, папа, плохо себя чувствовал. Я подумала, что после хорошего ночного отдыха легче будет воспринять то, что я скажу сейчас.

– Говори, Порция, – попросил Гораций, зная, что Порция скажет что-то весьма толковое.

– Ну, вы уже знаете, что Даниэль Логан – наш новый владелец. Папа проиграл ему труппу в той карточной игре прошлой ночью и… ну, я договорилась вернуть ее, если мы выполним его требование?

– Какое требование? Я не понимаю, – Фаина вся вытянулась и вцепилась в стул так, как будто с трудом удерживала себя от побега.

– Мне пришлось сторговаться с ним, Фаина. Он согласился отказаться от владения труппой только в том случае, если я буду представляться как его невеста, пока он живет в отеле.

Рот Фаины изумленно приоткрылся:

– С какой стати он захотел, чтобы ты представилась его невестой? У тебя никогда не было даже поклонника.

– Потому что в таком случае женщины в отеле оставят его в покое. Кажется, ему это очень нужно.

– Значит, он должен был прислать приглашение тебе?

Облегчение Фаины было даже более сильным, чем потрясение, которое она пережила. Но она все еще смотрела на Порцию подозрительно.

– Ну да, – согласилась Порция. – Это меня он просил. Но… – она запнулась, задумавшись, как объяснить свое импульсивное решение предыдущей ночью. – Но он думал, что я это ты, Фаина.

– Почему? Мы с тобой удивительно похожи, но когда мы рядом, никто даже не догадывается об этом из-за твоей манеры вести себя и одеваться, Порция.

– Это правда. Объяснись, дочка, – произнес Гораций.

– Может быть, это была плохая сделка, – допустила Порция, – Я просто не могла придумать другого ответа. Мы же все знаем, что я совсем не похожа на настоящую леди. Я никогда даже не играла их на сцене. Мне невозможно пойти на обед с Даниэлем Логаном. Он ожидает, что я сыграю роль его невесты. А я не умею этого. Поэтому я и сказала ему, что я это ты, Фаина.

– Ты сказала, что ты – я? Как ты могла сделать это, Порция? Он действительно подумал, что ты – я? Это бесчестно, и я не стану тебе помогать, – в голосе Фаины послышались слезы.

– Нет, ты сделаешь это, Фи. Сколько раз я делала все, что в моих силах, чтобы сохранить нашу труппу… – Голос Порции был жесткий, и ее тон не допускал возражений. – Теперь твоя очередь. Ты должна пойти на обед с человеком, ответственным за наше будущее. Другого пути нет.

Последовало долгое молчание, во время которого Фаина просто качала головой из стороны в сторону.

– Боюсь, что Порция права. Ты должна пойти, Фаина, дорогая, – согласился Гораций с глубоким вздохом. – Но не только из-за гадкого поступка дурного старика. Это твой шанс, дочка, ты можешь, наконец, сделать то, о чем всегда мечтала, чтобы быть настоящей леди. Если немного подумать, каким образом можно вернуть труппу, то получится, что именно этим путем.

– Но папа… – начала Порция, думая в первую очередь о договоре с Логаном.

Гораций улыбнулся тому, как легко он достиг благоприятного решения:

– Не ругайся, Порция, я уверен, Фаина прекрасно выполнит свою роль. В конце концов, она первоклассная актриса, и она моя дочь.

Фаина вскочила и затопала ногами:

– Нет, я не согласна. У меня никогда не было фантазии на такие роли, как эта. Играть на сцене – не то же самое, что играть роль в обществе настоящего мужчины. Я буду слишком стесняться. Может быть, это какой-нибудь пузатый и старый развратник.

– Нет, Фаина, – мягко сказала Порция, – он довольно красив. Я думаю, он произведет впечатление на тебя.

– Но я боюсь, – спорила Фаина. – Я могу попасть впросак. Я не пойду одна. Порция должна тоже пойти.

– Я не могу, Фаина. Он узнает меня и поймет, что я солгала ему. В конце концов, ты играла роли настоящих леди на сцене. А я всегда играла юношей.

– Но почему именно я? Мы ведь близнецы. Если ты не пойдешь, то и я не пойду, – объявила Фаина, чопорно подняв подбородок и делая жест, как будто уходит из-за стола. И вы не сможете заставить меня.

– О, папа, – крикнула в отчаянии Порция. – Я никогда не согласилась бы на его предложение. Значит, надо искать другой путь. Но я не могу его придумать. Что же нам делать?

Гораций никогда не видел Порцию в таком отчаянии. Обычно она бывала спокойна, как скала. На этот раз она металась, и он понял, что это навряд ли только из-за его дурацкой ошибки. Она просто не хотела увлечься Даниэлем Логаном и отчаянно старалась найти выход. Тем не менее договор есть договор, а Макинтоши всегда держали свое слово – или почти всегда.

– Постойте, девочки. Я вижу выход. – Гораций весело хлопнул себя по жирным ляжкам.

Порция не была уверена, что он нашел выход. Обычно папины идеи вели к бедам. Он обычно только все запутывал, в то время как правда всегда была проще. Но они никогда прежде не бывали в ситуациях, подобных этой, и она не видела никакого просвета.

– Говори, папа.

– Ты, Порция, действительно, всегда играла роли юношей. Это то, что ты делаешь лучше всего и это то, что ты сделаешь сейчас. Если Фаина должна сыграть роль будущей жены мистера Логана, то ты дашь свой величайший спектакль как ее брат-близнец, Филипп. Вот способ, с помощью которого ты можешь проследить за Фаиной и убедиться, что ей ничего не угрожает.