Мария Коваленко - Овертайм (СИ)

Начавшийся суматошно день пролетел совершенно незаметно. Настя загрузила себя делами, чтобы не осталось ни единой возможности одуматься и пойти на попятную. От Андрея до вечера не было ни единой вести. Уже в девять, когда она во второй раз ставила разогреваться ужин, послышался лязг ключей в дверном замке. Пару секунд спустя на пороге материализовался Таранов с шампанским и цветами.

— А по какому поводу праздник? — улыбнуться не получалось.

— Настя! — Андрей быстро сунул на тумбу для обуви бутылку и букет, а потом, в чем был, рванул к ней и закружил в объятиях. — В Канаду едем! Мне такой контракт предложили — сказка!

«Улыбайся же, Настя!» — пыталась заставить себя хозяйка, но губы никак не хотели слушаться. Не выходило притвориться, как ни старалась. В конечном итоге, отбросив эту затею, она накрыла его губы своими и пробралась руками под майку.

Время понеслось как сумасшедшее.

Три недели спустя

Маленький, шустрый Фиат бодро преодолевал колдобины и ухабы старой загородной дороги. Резво скакал по лужам, поднимая фонтаны брызг. Словно унылой осень, а не ласковым летом, дождь шел уже вторые сутки. Барабанил прохладными каплями по стеклам и крыше, заставляя ежиться. Тучам на небе не было видно конца и края.

В машине ехало двое. Водитель — молодая белокурая женщина, изредка бросала гневные взгляды на навигатор и тихо шептала проклятия. Пассажир — рослый крепкий мужчина, смеялся с нее и все норовил положить руку на колено. Соседка от этого злилась еще больше. Отвлекало.

— Если бы я знала, в каких дебрях находится дача Клюева, ни за что бы не согласилась на поездку, — женщина убрала за ухо выбившуюся прядь и вновь недовольно скосилась на навигатор.

— Насть, если бы ни твоя проклятая работа и невероятное упрямство, мы бы преспокойно провели бы эти выходные в другом месте, — не менее сердито ответил пассажир.

— Ну, знаешь ли… Лететь через океан, чтобы за два дня пытаться хоть что-то увидеть — какое-то сомнительное удовольствие.

— Во-первых, побыть со мной, — он загнул один палец. — Во-вторых, все два дня ты любовалась бы только одной достопримечательностью — широкой кроватью в моей квартире. А в-третьих…

И Андрей в подробностях рассказал, что и как он планировал сделать на этой кровати, в-третьих. Планов было много. К окончанию рассказа Настя так завелась, что даже дышать ровно не получалось. От внимания собеседника это не утаилось. Довольный результатом, он расслабленно откинулся в кресле. Настроение, несмотря на дождь и слякоть, заметно улучшилось. Две чертовски длинные недели закончились, все организационные вопросы решились. Теперь у него на руках был трехлетний договор, обустроенная просторная квартирка в центре Монреаля и жгучее желание вернуться туда в компании с Барской.

— Ты когда летишь обратно? — как между делом поинтересовалась Настя.

— Пара недель от силы еще есть, а потом надо лететь. Подготовка к сезону, реклама. У космонавтов график подготовки и тот проще, — Андрей обернулся вполоборота. — Но вообще, я рассчитывал не на «ты» обратно, а на «мы».

— Тогда, у тебя есть время, чтобы убедить меня, — многозначительно проронила женщина.

— Сегодня же по приезду и начну. За две недели столько «убеждения» собралось. Боюсь, завтра ты и ходить не сможешь…

— Хм… Понятно, чем ты скучал! — слово «чем» она особо подчеркнула.

Собеседник плотоядно зыркнул на ножки в ненавистных брюках, но спорить не стал. Надо было все-таки по прилету сразу направиться в койку. Теперь вот сиди и мучайся.

Когда, наконец, машина въехала в поселок, дождь усилился еще больше. На небе, словно плотину прорвало. Невинный летний дождик обещал превратиться в настоящий потоп. Дворники не справлялись расчищать лобовое стекло, а от мысли, что скоро придется выходить на улицу, бросало в дрожь.

В конце длинной извилистой улочки показался знакомый Андрею двухэтажный деревянный домик. Навигатор радостно заверещал об окончании поездки, и Барская, ориентируясь по силуэтам заборчиков, вырулила к калитке. Подогнать Фиат под самое крыльцо не представлялось возможным. Тяжелые кованые ворота явно открывались изнутри.

Люди в машине задумались.

— Придется бежать, — невесело глядя на дождь, постановил пассажир. — Я заберу вещи из багажника, а ты прямиком туда. Вот ключ.

— Промокнем до нитки, — Настя осмотрела свою тонкую блузку и брюки. — У меня даже одежды теплой нет на смену…

— Там есть горячая вода и камин, — Андрей весело подмигнул. — Высохнем, согреемся. А одеждой я тебя обеспечу!

— Звучит обнадеживающе.

— Тогда вперед! — и он первым открыл дверь.

Босые ноги прошлепали по полу от ванной комнаты до диванчика в гостиной. Андрей подкинул в камин парочку поленьев и обернулся. Оказалось, не зря. Задом к нему, склонившись над дорожной сумкой, копошилась Настя. Его спортивная кофта, одетая ею на голое тело, задралась, выставив напоказ соблазнительные полушария. Руки так и чесались облапить эту красоту.

— Солнце, ты меня специально провоцируешь? — предательски хриплым голосом поинтересовался зритель.

— Сейчас перестану, — она выудила из недр сумки свежий комплект белья и развернулась к мужчине.

Тот сидел на корточках и не сводил глаз с ее ног. Настя хотела еще что-то сказать, но слова застряли в горле. «Вот нахальный гипнотизер!» — возмутилась она про себя.

— Положи, что взяла, на место! — приказным тоном заявил Таранов. — И иди сюда.

— Нет, — она отрицательно помахала пальчиком. — Если я к тебе сейчас подойду, то не будет ни ужина, ни тепла.

— А как же аперитив?.. — обидчиво хмыкнул Андрей. — Он, знаешь ли, повышает аппетит. А согреть тебя я смогу и без огня. Проверим?

Барская демонстративно облизнула губы, но и на метр не сдвинулась в его сторону. Сегодня и завтра никакой спешки. Телефон отключен, и никто кроме хозяина дома не знает, где они. Это ее дни. Пускай законы физики идут к черту, туда же куда она уже сослала свое право на счастье. Последнее, оставшееся у них на двоих, время будет течь по ее правилам. Медленно и неспешно, оставляя в памяти самые яркие и радостные картинки.

Соскучившийся за две недели, Андрей с немым укором смотрел, как объект его желаний грациозной походкой удаляется в кухню. Белье осталось на месте, а пару минут спустя из кухни послышался какой-то шум и один глухой хлопок.

— А есть ли в этом доме бокалы? — Настя с бутылкой вина в руках выглянула из-за двери.

— Вряд ли… — Андрей попытался припомнить, из чего они пили осенью на пикнике. — Нет. Бокалов не было.

Теперь вспомнил точно. Какая-то настойчивая девица просила его раздобыть их и даже вызвалась помочь в поисках. Ни у него, ни у девицы ничего не вышло. Зря она терлась о его ширинку и строила глазки. Уже тогда он думал только о том, как затянуть в кровать странную дамочку пресс-секретаря. С тех пор прошло почти десять месяцев, а «дамочка» по-прежнему занимает большую часть его мыслей. И одного секса теперь мало.

— Иди сюда, — мужчина отложил кочергу. Пламя с тонких щепок уже перекинулось на поленья, и не нужно было постоянно за ним присматривать. — Будем пить из горлышка.

Настя с недоумением посмотрела на бутылку, а затем сделала первый глоток. Пить коллекционное вино из горлышка ей еще не приходилось. Даже вкус показался другим, более терпким. Только ли из-за бокала, или сегодня все будет ощущаться иначе? Не задумываясь, отпила еще. Терпко. Одинокая кроваво-красная капля напитка стекла по губе, и она быстро вытерла ее тыльной стороной ладони. Зацелованные губы раскраснелись еще больше. Таранов это заметил. Кадык на шее мужчины дернулся, а глаза сузились в щелки.

— Даже не смотри на меня так, — Настя прошла в гостиную, но вместо того, чтобы передать вино Андрею, уселась на подоконник. Холодный дождь стучал в стекло, и лишь вино, глоток за глотком, согревало изнутри. — Я хочу тебя. Очень. Но не под одеялом, укрывшись с головой, а здесь, у огня. Хочу видеть, как ты входишь в меня. Каждое движение.

Она сделала еще глоток, не сводя взгляда от его затуманившихся глаз. Отблески огня в камине и желание плясали в них дикий первобытный танец. Вызов и скопившееся за две недели возбуждение подстегивали к действиям. Андрей готов был сорваться в любой момент и, заглушая стук дождя собственными ударами, взять ее прямо на этом подоконнике. Сдержался с трудом. Молча стянул с себя майку, швырнул ее на диван. Пусть пьет вино и смотрит. Сама придет.

— Это тяжелая артиллерия, — Настя залюбовалась.

— Ты первая начала.

— И ты решил меня искусить? Взять на живца?

— Думаешь, мне легко? — Таранов указал взглядом на собственный пах. Там, под легким спортивным трико, он давным-давно уже был в состоянии полной боевой готовности. — Шастаешь тут передо мной полуголая…

— И как ты только две недели выдержал? Или какая-нибудь симпатичная канадская девчонка помогала? — вроде бы простая шутка, а самой стало горько. Ревновать скоро тоже будет нельзя.

— Одна помогала, — собеседник хищно осклабился. — В фантазиях. Только ими и перебивался по ночам. Хочешь, расскажу?

— Расскажи…

— Тогда иди сюда и отдай вино. Горло пересохло.

Настя ни капли не поверила, но пошла. Не могла не пойти — слишком сильно тянуло прикоснуться. Мускулистый торс, освещенный лишь огнем, магнитом притягивал к себе. С майкой он все точно рассчитал.

— Попалась! — У камина было жарко. Андрей одной рукой взял у нее бутылку, а второй схватил за лодыжку. — Не пущу.

— Не умею я от тебя бегать. Совсем.

— Наконец-то осознала! — одна рука пробралась под кофту и по-хозяйски похлопала по попе. — Эх, Настя… Мне тебя там очень не хватает. Ты бы знала…