– Энди, встречай своего кавалера.

Я повернулась, и мои глаза широко распахнулись.

– Помнишь моего старинного друга Томми?

Он с улыбкой поглядел на меня. Господи, он ни капельки не изменился.

– Ну конечно. Привет, Томми. Как дела?

Я протянула руку, и он склонился над ней, коснулся губами. Я глянула на Хейли, она иронично улыбалась. Что происходит?

– Томми будет твоим кавалером на ближайшие несколько часов. Его любимый человек вынужден работать сегодня вечером.

Я посмотрела на него. Она имеет в виду то, что я думаю?

– Твой любимый человек? – переспросила я.

– Да. Знаешь, эти доктора, они такие… если не на вызове, то на дежурстве. От этого любые отношения могут загнуться.

– И правда, – улыбнулась я.

– Не хочешь потанцевать? – предложил он.

Я поглядела на Хейли. Она с улыбкой поворачивалась к Джону Северо.

– Давайте все потанцуем, – предложил он.

Вскоре мы все оказались на танцполе. Джон и Хейли шли рядом с нами, пока мы пробирались через толпу танцующих.

– И чем ты занимаешься? – спросил Томми.

– Я исследователь.

– А, я мог бы и сам догадаться. А я работаю в сфере фармацевтических продаж. Мы там с Карлом и познакомились.

– Карл?

– Да. Мой любимый человек.

Я ухмыльнулась, а потом хихикнула:

– Я всегда знала о тебе, Томми.

Он усмехнулся:

– А я не был уверен насчет тебя, хотя слухи доходили. Хейли рассказала мне о твоем затруднительном положении насчет сегодняшнего вечера и, поскольку Карл задержится допоздна, я подумал, почему бы не помочь старому другу.

Он закружил меня раз, другой и, поворачиваясь, я увидела Хейли и Джона. Я поймала ее пристальный взгляд. Она смотрит на меня? Я снова повернулась лицом к Томми.

– Ну, я не из тех, кто любит публичность, поэтому я не стала заморачиваться и подыскивать себе женщину в пару.

– И это единственная причина? – спросил он с понимающей улыбкой.

Я вздернула бровь:

– Прости, не поняла?

– Тринадцать прошедших лет не смогли ничего изменить, как я погляжу.

Поворот, другой.

– Вы двое по-прежнему смотрите друг на друга так, как это было в школе.

– Мы двое? Кого ты имеешь в виду?

– Да ладно тебе, Энди. Кого ты обманываешь, разве что себя? Или лучше будет сказать, вас?

– Я с Хейли?

– Ты с Хейли. Я увидел, как между вами искры проскакивают, когда ты вошла. Бедняга Джон, у него – никаких шансов.

– Ну, Томми, я думаю, есть одна маленькая вещь, которую ты не учел.

– И что это? – он притянул меня ближе, когда песня закончилась, и начался медленный вальс.

– Хейли – натуралка.

– Да неужто?

– Да. И ты знаешь всю эту ерунду насчет правила номер один.

– Никогда не влюбляйся в натуралов? Да, знаю. Но что, если она не такая уж и натуралка? У меня были серьезные сомнения на ее счет еще в школе. Мы с ней были очень хорошими друзьями. И остаемся ими до сих пор.

– Я думаю, ты ошибаешься.

– Очень жаль это слышать.

Музыка затихла, и мы остановились и принялись аплодировать небольшому оркестру из двенадцати музыкантов, который расположился в задней части зала.

Обед был подан, и мы вчетвером действительно неплохо провели время. Томми был в ударе, и мы втроем погрузились в воспоминания о школе и одноклассниках. Оказалось, что Томми знает практически все обо всех, и он порадовал нас массой сведений о том, кем стали и чем сейчас занимаются наши школьные товарищи. Откуда, спрашивается, он это знал, и почему его это так интересовало, было выше моего понимания.

Еще когда мы танцевали, я заметила, что Эйрин сидит за столиком с девушкой, и это явно была не первая встречная девушка.

– Я отойду на минутку, – с этими словами я встала из-за нашего столика.

Хейли и Томми были поглощены беседой, а Джон разговорился с сидевшей рядом женщиной.

Пробравшись сквозь толпу, я быстро отыскала Эйрин и ее даму. Мгновение я смотрела на них, а потом улыбнулась. Эйрин выглядела… сияющей.

– С Новым годом! – сказала я и шагнула к их столику. Обе женщины посмотрели на меня, и Эйрин улыбнулась.

– С Новым годом, Энди. Ты здесь одна?

– Нет, мой столик там. Я просто подошла поздороваться, – я глянула на девушку Эйрин и поняла, что не встречала ее в клинике.

Она, в свою очередь, подозрительно посмотрела на меня. Господи, мысленно рассмеялась я. Детка, я точно не представляю для тебя никакой угрозы, можешь мне поверить.

– Здравствуйте, – наконец произнесла я.

– Дорогая, это Энди Литтман. Энди – Сьюзан Штайн.

– Рада знакомству, – сказала я с улыбкой. Она улыбнулась в ответ, но ничего не сказала. – Что ж, не стану прерывать ваш досуг. Желаю вам приятно провести время.

Я возвращалась к своему столику и улыбалась. Эйрин, наконец, была счастлива. Чего я ей и желала.

Вечер пролетел быстро, и я была не прочь завершить его. В одиннадцать тридцать у Томми зазвонил мобильный и он сказал нам, что ему пора. Карл выбрался с работы, и они хотели встретить новый год вместе.

Я провела его до дверей, радуясь возобновлению знакомства. Думаю, я обрела друга.

– Послушай, Энди, – сказал он, обернувшись ко мне у дверей. – Тебе пора перестать думать этим, – он постучал меня пальцем по лбу. – И пора задействовать это, – он коснулся моей груди в районе сердца. Неожиданно поцеловав меня в лоб, он ушел. Я развернулась и чуть не врезалась в Хейли.

– Тоже хочешь свалить отсюда? – спросила она.

– С удовольствием!

– Тогда поехали. Джон решил, что хочет остаться и побеседовать с дамой, с которой он и так протрещал весь вечер, – мы обе хихикнули. – Сэкономил мне время, которое я бы потратила, чтобы его отшить.

Мы забрали наши пальто, и вышли наружу.

– Боже, а я-то думала, что Крейг – самовлюбленный нарцисс. Да он Джону и в подметки не годится, он переплюнул его по всем статьям! Мне ее искренне жаль, – Хейли ткнула пальцем в сторону зала.

– Может, она тащится от таких парней?

Она рассмеялась.

Дорога домой заняла около двадцати минут, но, наконец, мы добрались до дома Хейли. Я припарковалась и заглушила двигатель. Некоторое время мы посидели в тишине, потом она повернулась ко мне.

– Устала? – спросила она. Я помотала головой.

– Не особенно.

– Я тоже.

Она посмотрела на маленькие золотые часики на своем запястье и внезапно глаза ее распахнулись:

– Ой, Энди! Новый год уже меньше, чем через минуту!

Мы рванули дверцы машины и побежали к дому. Хейли в рекордно короткие сроки вскрыла замок, и мы ввалились в гостиную, включили телевизор и нашли канал NBC. На экране возник Дик Кларк на фоне толпы, заполнившей площадь Таймс-Сквер в Нью-Йорке. Часы в правом нижнем углу экрана отсчитывали секунды. Мы стояли перед телевизором и смотрели.

– Интересно, Холден там? – спросила она.

– Может быть.

– Наверное, это было бы интересно, – она глянула на меня.

– Ага…

Мы стояли плечом к плечу и смотрели, как ускользают последние секунды этого года.

Дик Кларк начал свой традиционный отсчет.

– Десять!

Я внезапно осознала, что обнаженное плечо Хейли касается моего…

– Девять!

Жар ее тела, не уступающий моему…

– Восемь!

Я ощутила запах ее духов, запах ее шампуня, запах ее лака для волос…

– Семь!

Я зажмурила глаза, и мое тело отзовалось на близость, на запах, на чувста, проносящиеся через меня…

– Шесть!

Господи, она тоже это чувствует?…

– Пять!

Мой живот заполнили бабочки, замахали крыльями, пытаясь вырваться наружу…

– Четыре!

Я почувствовала, как меня охватывает жар, как вспотели мои ладони. Боже, что если она почувствует мою нервозность? И почему я так распереживалась? Это же просто Хейли. Господи, это же Хейли…

– Три!

Я почувствовала раньше, чем увидела, что Хейли поворачивается ко мне, и мое тело предало меня. Я повернулась к ней. Она смотрела мне в глаза…

– Два!

Ее пальцы вспорхнули к моему лицу и мягчайшим движением отодвинули прядь волос со лба. Моя рука скользнула вверх и остановилась на ее предплечье.

Время замерло, мое дыхание замерло, мое сердце замерло. Медленно, очень медленно она наклонилась ко мне, и я почувствовала, что падаю и растворяюсь в ней, мои глаза сами собой закрылись, и я ощутила мягкое прикосновение к своим губам, вкус ее помады, когда наши губы раскрылись навстречу друг другу, чтобы сойтись в совершенном поцелуе.

Где-то на уровне подсознания я услышала, как Дик Кларк завопил: «С Новым годом!», но это не имело никакого значения. Мир мог рухнуть прямо сейчас, но это больше не имело никакого значения.

Мы так и стояли, замершие, соединенные, и, казалось, это длилось вечность.

Наконец, я почувствовала, как кровь стучит у меня в голове, как грохочет мое сердце, и я пришла в себя. Я медленно отстранилась и открыла глаза. Ее веки были все еще плотно сжаты, рот чуть приоткрыт, помада слегка смазалась в уголке рта.

Голубые глаза распахнулись, и встретились с моими.

– С Новым годом, – прошептала я.

Какое-то мгновение она непонимающе смотрела на меня, как будто мои слова до нее еще не дошли.

– С Новым годом, Энди, – выдохнула она низким, хриплым голосом.

Она уронила руку, но не отступила от меня ни на шаг.

– Не понимаю… – наконец произнесла она.

Я не сказала ничего, позволяя ей выговориться, хотя я предполагала, что она может сказать.

– Никогда со мной такого не было. Я… – она вздохнула, и мне быстро стало ясно, что больше она ничего не скажет.

– Я думаю, нам нужно поговорить, – сказала я.

Она кивнула и слабо улыбнулась мне:

– Но не в бальных платьях. Я найду тебе что-нибудь переодеться.

Она прерывисто вздохнула, шагнула назад, на мгновение прикрыла глаза и пошла наверх. Я проводила ее взглядом и отвернулась.