- Отвали от меня. - Прохрипел я, захлопнув крышку унитаза свободной рукой. Это его взбесило еще больше, и он с силой ударил меня головой по бачку.


Я почти ничего не почувствовал, все еще находясь в шоке от произошедшего.


Наконец, он отпустил меня, потирая руки.


- Не расстраивай меня, сын, - уже спокойнее добавил он, глядя на меня сверху вниз. Я ответил ему долгим и полным пустоты взглядом. Мои челюсти горели, желваки тряслись от переизбытка ненависти. Ком в горле был готов взорваться в любую секунду.


- Ты мой лучший ученик, поэтому я так много времени уделяю твоему воспитанию. Ты уже закален. Посмотри, каким сильным ты стал, - почти с гордостью произнес он, потрепав свою бороду.  - Во всем мире, лишь меня ты будешь боятся. Я авторитет. Ясно? - он сжал кулак, будто снова был готов им замахнуться. Мне было дурно.


- Ясно, - произнес я, кивая головой. Разум туманился, гнев отступал, поддаваясь психологическим манипуляциям. - Каким будет мое следующее задание? - спросил я, вставая с холодного кафеля, не отрывая глаз от отца.



***

А теперь мне девятнадцать. А я всё еще как маленький мальчишка ведусь на его провокации.

Чуть больше полугода назад я потерял любимую – но не из-за его шантажа, а из-за себя самого. Потому что я был трусом. И при всей своей напыщенной самоуверенности и силе, в душе я оставался настоящим слабаком. Я оставался тем, кто позволят с собой так обращаться – я оставался парнем, который терпел раскаленную кочергу на коже и захлебывался грязной водой из унитаза.

Я мог бы давно убежать. Мог бы убежать, ещё в детстве. Да, идти было некуда – но это лишь оправдание для своей слабости. Теперь, всё изменилось. Мне потребовалась всего лишь одна маленькая капля её веры, которая изменила во мне всё.

- Эштон, – я услышал голос миссис Грин и улыбнулся, уставившись в свой ноутбук. Теперь наши сеансы психотерапии проходили по скайпу. Я переехал в Нью-Йорк, но не желал менять врача, который находился на другом конце страны от меня.

- Ты отлично выглядишь. Тебе очень идут рубашки, – заметила она, и, отпив кофе из своей чашки, продолжила нашу беседу. – Что случилось потом после того, как Ванесса уехала? После того, как вы расстались? Ты продолжал работать на отца?

- Нет. Я только участвовал в некоторых боях, но никого не грабил и, уж тем более, не стал перевозить наркотики через границу. Через какое–то время я начал думать, как освободится от его угроз, и попросил одного друга найти на него материалы, с которыми бы мог обратиться в суд. – Заключил я, тяжело вздохнув. – Но моя идея посадить его за решетку, так и не стала реальностью.

- Почему? Ты обратился к Сэму – другу Ванессы? – переспросила она, что-то записывая в своём блокноте.

- Да. Мы с ним общались втайне от неё. Я же должен был знать всё, что происходит с ней, пока меня нет рядом. Ванесса, рассказывала всё Холли, а та всё передавала Сэму, ну а он мне – таким образом, я знал о ней всё: какие она лекции посещает, что покупает в супермаркетах, где чаще всего бывает, что читает…

- Ты безумец. – Поставила свой диагноз, миссис Грин, слегка усмехнувшись.

- Да, – кивнул я, продолжая. – Я пришел к Брэду и застал его одного. Я не мог обвинить его в уголовных делах – иначе, меня бы тоже посадили как соучастника. Но я мог посадить его в психушку. За то, что он делал со всеми нами, с моими братьями. Сэм нашёл какие-то тесты, которые свидетельствовали о его неуравновешенности и социальной опасности. И я пришёл к нему с копиями этих документов, а также с фотками и видео, которые я собирал годами: с записью Блэр, где она признается в том, что её отец сумасшедший. Я припер его к стенке, и это был первый раз в жизни, когда я увидел страх в его глазах.

- Что ты почувствовал в тот момент? – спросила доктор, а я откинулся на кресло, закрыв глаза, вспоминая тот день.

- Свободу, – просто сказал я, понимая, что теперь это так. Что он больше не тронет меня. – Теперь я чувствую лишь страх. Я пообещал, что всё это останется при мне, но если он хоть пальцем тронет Ванессу, то на следующий же день я отправлю его в психушку.

- Но почему ты сразу этого не сделал? Он бы не смог достать её оттуда, – сделала замечание доктор, и это был уже её личный интерес.

- Его люди везде. И это не один, и не два человека. Он бы начал мне мстить, и первое что он бы сделал - это нашёл её. Я даже думать не хочу о таком исходе событий. Поэтому приглядываю за ней сейчас. – Почти тихо заканчиваю я, не открывая глаз.

- Она сейчас уже с другим, да? – спрашивает меня миссис Грин, с грустью в голосе. Она уже давно перестала быть просто моим доктором. Она, кажется, уже переживала за нашу историю с Ванессой больше, чем просто профессионал.

- Да, – сухо ответил я, открывая глаза. – Проверил его по всем пунктам. Парень нормальный, британец, богатый, знатный на родине. Сюда приехал учиться. В общем, придратся не к чему, и Ванессу, по-моему, чуть ли не на руках носит. – Отчеканил я, будто запомнил досье на Марка наизусть.

- Эштон, я думаю, что в нашей терапии уже нет никакого смысла. Ты так изменился. Я думаю, что ты справился со своей агрессией. Ты много пережил в детстве, и это навсегда отложило отпечаток на твою личность. Но сейчас я вижу, что ты абсолютно адекватный человек, который наконец-то знает, куда ему идти, и который найдет своё место в жизни. Ты свободен, твой разум полностью чист – не думаю, что ты когда–либо был полностью во власти секты, – начала вещать она, но всё это я уже и так давно знал, но всё равно продолжал сеансы. Иногда хотелось, чтобы тебя просто слушали, и я был готов платить за это деньги.

- Иногда я, правда, не отдавал отчет своим действиям. Всё казалось мне игрой, квестами, в которых должен был одержать победу. Я просто стал таким, каким меня воспитывали. А не тем, кем я был рожден…

- Ты что–то узнал о них? – миссис Грин даже слегка заерзала на стуле от разрывающего её интереса.

- О своих родителях? Да. Возможно, я хотел бы найти их, поговорить с ними. Они живут в Пейдже, в Техасе. Содержат небольшую закусочную, и у них ещё двое детей кроме меня. Судя по всему, когда моя мать родила меня, ей было всего пятнадцать, – не знаю почему, но мысль об этом грела меня. Как будто я нашёл оправдание её поступку, благодаря которому я оказался в приюте.

- Ты отправишься туда после того, как закончишь свой проект? Кстати, как твоя работа и курсы? – напомнила она, и моя голова разболелась от осознания того, что меня сегодня ещё ждёт много дел. Но мне нравилась моя работа.

- Я отправлюсь туда, но как только буду убеждён, что с Ванессой всё хорошо. Не знаю почему, но я думаю, что у неё с этим Британцем не всё так гладко, как выглядит со стороны. Я не допускаю мысли о том, что она влюблена в него. Следовательно, у меня всё ещё есть шанс…вернуть её. Если она, конечно, простит меня. – Уверенно сказал я, закрывая руками своё лицо. - Я надеюсь, она меня простит, – почти шепотом добавляю я, разрываясь от воспоминаний на части.


POV Ванесса


- Откуда у тебя деньги на такую шикарную студию? – неуверенно спросила я у Эштона, стоя у огромного панорамного окна, из которого открывался вид на весь Нью-Йорк.

Картина была просто потрясающей. Рассвет окутывал город, разукрашивая высотные здания в фиолетовые оттенки – кое-где ещё горели фонари, а в небе отражались лучи света, которые обычно исходили от ночных клубов. Если присмотреться я могла бы увидеть много-много маленьких желтых такси, в которых люди спешили на работу или возвращались с очередной вечеринки. Жизнь в этом городе кипела, не переставая, и мне это нравилось. Ещё я любила, что здесь есть смена времён года, ведь дома, в Лос-Анджелесе, нас всегда преследовала засушливая жара.

Я посмотрела на Эштона и сильнее затянула простыню на своём теле, замотав волосы в небрежный пучок. Он лежал на кровати, опираясь на один локоть, и не мог отвести от меня глаз.

- Ты будешь злиться, но я продал свой Мустанг, – наконец-то ответил он, поморщившись, будто ему было неприятно вспоминать об этом.

- Что? – мой голос прозвучал на два тона выше, чем я ожидала. – Ты сошёл с ума?!

Он кретин. Он же любил эту чертову машину больше всего на свете.

- Ну а что мне оставалось делать? Ещё были некоторые деньги, которые я получал за победу на боях. Машина… - он стиснул зубы и сел на кровати, играя своими мышцами. – Она так и останется грудой железа. А я хотел перебраться поближе к тебе.

- Ох, Эштон, – я тяжело вздохнула, зная, как ему было тяжело назвать свою любимую тачку «грудой железа». – Ты ради меня всё это сделал…

- Да, – ответил он и подошёл ко мне, обвив руками талию. Его грудь прижалась к моей спине, а ощущение его теплой кожи подарило мне новую порцию счастья.

- Я переверну этот гребанный мир, но сделаю так, чтобы у нас наконец–то всё наладилось. – Прошептал он, покрывая поцелуями мой затылок. Щекотно.

- У нас и так все почти наладилось, – заверила его я, подставляя шею его губам. – Осталось только мне расстаться с Марком. Я сегодня же это сделаю.

- Больше ничего не хочу слышать о нём. Сегодня же я хочу видеть твои вещи у себя в квартире, – сказал он, играя с моими волосами и поглаживая мою талию. – А тебя – в моей постели каждую ночь.

- Ну, вообще–то я бы хотела всё-таки жить у Холли, но иногда могу оставаться у тебя – залепетала я, окутанная страхом от такого предложения.

- Каждую ночь - я сказал, – снова строго добавил Эштон, развернув меня к себе и сжав пальцы на моей коже. Его взгляд был твёрд и решителен, а яркие голубые глаза сосредоточены на мне.