Подойдя к своим лошадям, он увидел в последних лучах света направляющуюся к нему фигуру и с замиранием сердца узнал Длинного Меча. На плече у того висела фляга, и он напевал себе под нос. Гуго собрался с силами и учтиво поприветствовал брата.

Уильям Длинный Меч улыбнулся в ответ и подошел к Брюнету, чтобы еще раз им полюбоваться. Жеребец встряхнулся, и по его глянцевой шкуре пробежала рябь.

– Он не продается! – рявкнул Гуго, поскольку единоутробный брат напомнил ему конского барышника, прохаживающегося по скотному рынку Смитфилд.

– Полагаю, сыграть на него в кости вы тоже откажетесь, – сверкнув зубами, улыбнулся Длинный Меч.

– Даже учитывая ваше везение в азартных играх.

Улыбка поблекла, но Длинный Меч отмахнулся от слов Гуго и указал на флягу:

– Не желаете выпить со мной? Это приличное вино.

– Напоить и уговорить меня расстаться с ним у вас тоже не получится, – шутя заметил Гуго, но согласился сесть у походного костра с Длинным Мечом.

Пламя тихо потрескивало и время от времени плевалось, когда сок от поджаривающихся уток капал мимо емкости, подставленной под вертел. Гуго принес два рога из своего шатра, и братья выпили за здоровье друг друга. Гуго нехотя признал, что Длинный Меч не солгал: вино было мягким и ароматным, больше похожим на виноград, чем на уксус.

Второй и третий кубок последовали за первым. Мужчины съели одну из уток, собирая жир и сок хлебом и облизывая пальцы. Атмосфера стала более теплой. Испытывая приятную сытость, Длинный Меч лег на траву, направив сапоги к костру. Закинув руки за голову, он смотрел на небо, ставшее темным, словно шкура черного кота.

– Вы думаете о своей жене во время кампании? – спросил он через некоторое время.

Гуго как раз глотнул в этот момент вина и ответил утвердительным хмыканьем.

– Я всегда думаю, что делает моя Эла в это время, – задумчиво произнес Длинный Меч. – Представляю, как она снимает украшения и расчесывает волосы… густые и блестящие, словно золотая вода. Потом снимает платье и надевает ночную сорочку и рубашку в придачу. – Он неловко хохотнул. – Я говорю ей, что она надевает слишком много, но моя девочка скромница… Она даже лодыжки старается мне не показывать. Но потом она приходит и садится со мной у огня, мы обсуждаем события дня, и я понимаю, что действительно дома.

Горло Гуго внезапно сжалось. Он представил, как пропускает сквозь пальцы прохладные темные волосы Махелт в комнате, полной света. Какая встреча ждет его по возвращении домой?

– Я знаю, о чем вы.

– Нам с вами очень повезло, не правда ли?

– Несомненно, – чопорно ответил Гуго.

Длинный Меч устроился поудобнее:

– Перед отъездом Эла сообщила мне, что понесла.

«А! – подумал Гуго. – Так вот с чего его потянуло брататься».

– Поздравляю! – Он с искренней теплотой выпил за Длинного Меча. – Так приятно видеть своего наследника в колыбели!

– Я так давно ждал этой новости. – Улыбка Длинного Меча была гордой и чуточку тревожной.

Мысли Гуго затуманились вином, но он прекрасно сознавал, что в трезвом виде Длинный Меч ни за что бы так не открылся.

– Теперь вас ничто не остановит.

– Не считая войн, дипломатических визитов и службы при дворе.

– Возможно, но это даст вашей жене время восстановиться… а ваше отсутствие сделает чувства еще более нежными. – Гуго и сам почувствовал пустоту и неуверенность своих слов.

Последовало долгое молчание, а затем неровный храп, поскольку Длинный Меч уснул. И Гуго вдруг испытал неожиданный прилив нежности к единоутробному брату. Наконец Гуго встал со складного табурета, чтобы сходить по нужде. На обратном пути он снова заглянул к лошадям. Гладя Брюнета по морде в освещенной звездами темноте, он думал о Махелт… и гадал, ощущает ли она такую же пустоту, как он.

* * *

Следующим вечером в своей комнате в Килкенни Иоанн наблюдал, как его священники собирают письменные принадлежности. Через открытые ставни в комнату проникал ароматный ночной воздух, летели мотыльки и насекомые с кружевными крыльями, привлеченные мерцанием свечей. Ирландский музыкант наигрывал на арфе, а Иоанн сидел, перебирая на игральной доске маленькие фишки из гагата, хотя игра уже завершилась. Горка серебряных монет у локтя свидетельствовала о его успехе. Длинный Меч сидел напротив, рукава его нижней котты были закатаны, обнажая темные волоски на предплечьях.

– Итак, – расчетливо взглянул на брата Иоанн, – мы несем порядок этим отсталым землям. Мы прижимаем к ногтю вассалов, которые стали слишком могущественны и ставят свои интересы превыше моих, и заручаемся для этого помощью местных лордов. Мы также примерно наказываем де Браоза. – Глаза его сверкнули. – Мы показываем нашим баронам, почему они должны хранить верность и повиноваться своему королю.

Длинный Меч нахмурился при виде темного пятна на закатанном рукаве – возможно, от вчерашней утки. Голова его гудела от усталости и чрезмерного количества вина. Он всегда беспокоился, когда Иоанн начинал говорить подобным образом.

– Кстати, об ирландских лордах, сир, вы велели мне высматривать боевых коней, которые годятся в дар для тех, кого вы убедите поклясться вам в верности.

– Стало быть, вы нашли такого? – поднял брови Иоанн.

– Мой брат Гуго Биго привез с собой коня, который вполне подойдет. Гнедой ломбардинец, каких разводит его отец. Давно я не видел подобного красавца.

– Неужели?

– Биго не захочет с ним расстаться, но это лучший конь во всех лагерях.

Иоанн коварно улыбнулся.

– Уверен, его можно убедить, – мягко произнес он. – В конце концов, он скоро раздобудет другого. Биго не испытывают недостатка в лошадях.

– Да, сир, – произнес Длинный Меч. Во рту у него стоял гадкий привкус – он и радовался триумфу, и изнемогал от стыда за свой низкий поступок.

– Хорошо. Я поговорю с ним. У вас верный глаз на лошадей, так что я поверю вашему слову.

Длинный Меч вышел из комнаты и, слегка покачиваясь, отправился на поиски кровати. Его верность в первую очередь принадлежит Иоанну, который не только его брат, но и его король. Иоанн прав: Гуго легко найдет другую лошадь. У его отца лучший конный завод во всей Англии. Местные лорды высоко ценят своих лошадей, и завоевать их преданность роскошными дарами важнее, чем сохранить дружбу Гуго… которая и так весьма непрочна.

* * *

На рассвете палатки Биго посетил Иоанн, когда Гуго, одетый в рубашку и чулки, с растрепанными после сна волосами, еще только завтракал. Король же был одет, опрятен и готов действовать. Гуго поспешно проглотил недожеванный хлеб и, смахивая крошки с рубахи, опустился на колени, его люди у огня последовали примеру своего господина.

Иоанн жестом велел всем встать и продолжить завтракать, после чего повернулся к Гуго:

– Биго, говорят, у вас с собой хороший боевой конь. Я хочу на него посмотреть.

– Сир? – Гуго снова сглотнул, хотя во рту у него ничего не было.

– Смотрю, вы еще не проснулись, – произнес Иоанн с добродушной насмешкой.

Король направился к лошадям и зашагал вдоль ряда привязанных животных с мешками корма и ведрами. Наконец он остановился перед Брюнетом.

– Я могу увидеть свое отражение в его шкуре, – восхитился он. – Длинный Меч прав. Прекрасное животное!

Протянув руку, Иоанн потрепал жеребца по меловой отметине и отступил, чтобы оценить его сложение.

Гуго с тревогой задумался, что еще наговорил Длинный Меч. Сегодня утром его не было видно среди прихлебателей короля.

– О да, сир.

Иоанн потер подбородок:

– Мне нужен подходящий дар, чтобы умаслить короля Коннахта. Этот конь – именно то, что мне нужно.

Гуго пришел в ужас. Он не мог отказать Иоанну, но конь стоил целое состояние, и не только в денежном выражении, но и из-за времени, затраченного на его обучение, не говоря уже о его качествах как производителя. Гуго облизал губы.

– Сир, это мой основной боевой конь.

– Прекрасно, – кивнул Иоанн. – Король достоин самого лучшего. И не кривитесь у меня за спиной, Биго. Вы легко раздобудете себе другого коня. А пока воспользуйтесь запасным. У нас непременно появятся трофейные лошади. – Он взмахнул рукой. – Упряжь оставьте себе, у меня найдется получше. Вы получите компенсацию, когда мы окажемся в Дублине.

Поджав губы, Гуго отвязал Брюнета и передал ухмыляющемуся конюху Иоанна. Гуго хотелось ударом кулака стереть улыбку с его лица, но он сдержался, хотя самого трясло от ярости. Когда король ушел, Гуго отправился на поиски Длинного Меча и нашел того в шатре, где он надевал под кольчугу котту. Гуго оттолкнул оруженосца, который ему помогал. Ральф, разбиравший снаряжение в глубине шатра, удивленно взглянул на него.

– Это вы рассказали Иоанну о моем коне, вы! – прорычал Гуго, отшвырнув в сторону табуретку. – Не смогли удержаться! Все эти задушевные разговоры о женах и доме у походного костра – они ничего для вас не значили, верно? Мы делили еду и вино как соратники. Но это был всего лишь предлог! – Гуго настолько задыхался от ярости, чувствуя себя преданным, что всхлипнул на последних словах.

Длинный Меч покраснел.

– Королю нужно умаслить ирландских королей и подчинить их посредством дипломатии… Сами знаете. – Он окинул Гуго взглядом, но в глаза посмотреть не посмел. – Вы предпочли бы сражаться не только с нашими мятежными лордами, но и с ними? Лошадь – невысокая цена за их преданность.

– Особенно когда она чужая! А высока ли ваша цена за родную кровь?

Длинный Меч выпрямился.

– Я сын короля, а не Биго, – ледяным тоном произнес он. – Вы получите достаточную компенсацию, я позабочусь об этом. – На его лице мелькнуло раздражение. – Послушайте, приятель, это всего лишь лошадь!

– Да, я помню. Вы это уже говорили мне. – Гуго развернулся и вышел из шатра, чтобы не дать волю кулакам. Он знал, что если не сдержится, то уже не остановится, пока не разобьет лицо братца в кровь. Ему чертовски хотелось забрать боевого коня Длинного Меча, но тот был не лучше запасного Гуго, и он совсем не знал его нрава.