Патриция Хэган - Отважное сердце

Услышав позади себя шорох, Тереза обернулась и с радостью увидела забирающуюся в фургон Эстер Уэббер.

– Слава Богу, вы здесь! Мы не знаем, что делать. У нее роды.

Эстер наклонилась над Элизой и, не обращая внимания на ее протесты, провела беглый осмотр.

– Да, она скоро родит, – без малейшей тревоги подтвердила Уэббер. – Скажите капитану, что нам понадобится горячая вода. Да еще пусть держит наготове фургон. Сейчас, конечно, ее лучше не трогать, но, как только ребенок родится, мы отвезем ее в город.

Тереза отправилась к Дереку, а Джули спросила:

– Я могу быть чем-нибудь полезна? Она хочет, чтобы я ушла, – добавила она нерешительно.

– Ерунда, – отрезала Эстер. – Вы мне можете понадобиться. Теперь уже скоро.

– Я… я не хочу ее видеть, – выдохнула Элиза. – Пусть убирается!

– О Господи! – Эстер раздраженно взглянула на Джули. – Вы просто не можете не ссориться! Ладно, тогда уходите. Мне поможет Тереза.

Джули с облегчением пошла к выходу из фургона. Увидев ее, Дерек бросился навстречу и помог ей спуститься.

– Я послал Мику за горячей водой.

Внезапно из темноты вынырнул Майлз.

– Тебе не кажется, что лучше бы там осталась ты, а не Тереза? – осторожно спросил он. – Я думаю, в ее положении…

– Да я ничего не могу поделать, – едва слышно ответила Джули. – Элиза не хочет, чтобы я оставалась. Она меня ненавидит.

– Пожалуй, я знаю почему, – произнес Дерек так тихо, что его расслышала только Джули.

Она с любопытством посмотрела на него, но тут Элиза снова закричала еще громче прежнего, и к ее крику присоединился еще один звук – слабенькое хныканье.

– Малыш! – выдохнул Майлз.

Из-за фургона появился Мика, неся с собой большой кувшин с горячей водой. Услышав детский крик, он резко остановился, и из его глаз брызнули слезы.

– Ох, Боженька, я слышал много криков малюток, а этот… похоже, ему не жить. Боже, Боже, он слишком слабенький!

Из-за занавески выглянула Тереза, сообщила:

– Мальчик. – И тут же исчезла.

Томас подогнал фургон и собрался уже было везти Элизу и малыша в город, но Дерек сказал, что придется подождать, пока миссис Уэббер не даст на это разрешения.

И вдруг Майлз не выдержал и, решительно повернувшись к Дереку, сказал:

– Слушай. Ты можешь думать, что я сую нос не в свое дело, но Джули – моя сестра, и я обязан заботиться о ее благополучии. Я хочу знать, почему вы ушли с танцев вместе и почему она вернулась в гостиницу в таком ужасном виде. Я хочу знать, – ничуть не смущаясь размеров Дерека, ткнул он пальцем в его широкую грудь, – что ты сделал с моей сестрой.

– О, Майлз, пожалуйста!.. – Джули отступила от Дерека, едва сдерживая слезы. – Не лезь в мои дела. Я взрослая женщина. А он – взрослый мужчина. И…

– Мы имеем право на личную жизнь, Майлз, – мягко оборвал его Дерек. – Я люблю Джули, и, думаю, мне не нужно тебе напоминать, что когда-то мы с ней были очень близки. У нас были некоторые разногласия. Я все еще люблю ее, а она – меня, даже если и не признается в этом. Мы пытаемся решить наши проблемы. Понимаешь?

Майлз понял, что ступил на опасную тропу. Он перевел взгляд на сестру и кивнул.

– Ладно. Но, черт возьми, сейчас трудные времена, и мне вовсе не нужны лишние хлопоты. А тут еще о вас голова болит.

Дерек медленно кивнул.

– Я понимаю, Майлз, мы постараемся.

Джули отвернулась, чтобы скрыть слезы. Она ненавидела себя за свою слабость. Но от ее переживаний не осталось и следа, когда из фургона снова выглянула Тереза. Заливаясь слезами, она протянула руки Майлзу. Тот помог ей спуститься. Прижавшись к мужу, Тереза зарыдала:

– Ребеночек умер! О Майлз, он умер! Он вскрикнул только раз и все. Он был такой крошечный, чуть больше ладони! О Боже…

Майлз, как мог, пытался ее утешить, но безуспешно.

Мика отошел и скрылся из глаз, из темноты раздались его хриплые рыдания.

Время тянулось в тягостном ожидании, затем выглянула Эстер и обратилась к Дереку:

– Она уже может ехать, но отказывается двинуться с места, пока не поговорит с вами.

Что-то раздраженно проворчав, Дерек одним прыжком оказался в фургоне. Через несколько минут опять появилась Эстер, и Майлз помог ей спуститься.

– Непостижимо! Только что умер ее ребенок, а ей хоть бы хны. Велела мне убираться, вот так вот. Даже не захотела взглянуть на младенца! Позовите ей капитана, и все тут.

– Миссис Уэббер, – мгновенно отреагировала Тереза, – я уверена, что у Элизы есть веская причина для разговора с капитаном Арнхардтом… и как бы то ни было, это не наше дело. А что касается ее равнодушия, то она, наверное, еще в шоке. Не осуждайте ее, пожалуйста. На нее столько всего навалилось.

Снова появился Дерек, на сей раз с Элизой на руках. Он передал ее Майлзу, который торопливо отнес ее к фургону, где их уже ждал Томас.

– Мы похороним ребенка утром, – не обращаясь ни к кому конкретно, произнес Майлз.

– Я поеду с Элизой, – предложила Тереза. Эстер тотчас исчезла. Ей, несомненно, не терпелось поделиться с кем-нибудь впечатлениями о случившемся.

– Ты сказал, что знаешь, почему она меня ненавидит, – прошептала Джули, когда они с Дереком остались одни.

– Не важно. – Он взял ее за руку. – Пойдем ко мне. Думаю, тебе нужно выпить, а у меня есть немного бренди.

Она покачала головой и попятилась.

– Нет. Не хочу. Тереза и Майлз будут ждать меня в гостинице. Скажи мне, почему Элиза Тэтчер меня ненавидит.

Дерек в замешательстве пожал плечами.

– Она чувствует, что ты стоишь у нее на пути.

Джули прищурилась и покачала головой.

– На ее пути? Почему?

– Она думает, что, если бы не ты, у нее был бы шанс.

– Был бы? – воскликнула Джули в неожиданной вспышке ревности, которой сама же и испугалась. – Был бы, да, Дерек? Или ты все же постеснялся бы переспать с замужней женщиной?

– Нет, – с усмешкой ответил он. – Ты же меня достаточно хорошо знаешь. Но до сегодняшнего вечера я довольно долго не занимался любовью ни с тобой, ни с другой женщиной, так что она, наверное, почувствовала, как я голоден.

– Ну а теперь она уже не беременна, – в ярости бросила Джули, – а со мной у тебя больше ничего не выйдет, поэтому, когда тебе захочется женщину, ты будешь знать, в какой фургон постучаться, не так ли?

– Думаю, да, – вздохнул он. – Знаешь, Джули, злейший твой враг – это ты сама. Когда человеку приходится обманывать самого себя, у него больше не остается надежды, а ты постоянно лжешь, когда говоришь, что не любишь меня и не хочешь.

– О да, я люблю! – взорвалась она. – И конечно же, хочу тебя, но никогда не соглашусь на то, что ты мне предлагаешь! Поэтому нам лучше держаться друг от друга подальше. Ты можешь сообщить Элизе, – закончила она желчно, – что ей не стоит больше беспокоиться на мой счет.

– Я так и сделаю, – сухо ответил Дерек, повернулся и решительно удалился, оставив ее наедине с темной ночью.

С тех пор как караван фургонов покинул Сан-Анджело, прошел почти месяц. Стояла по-январски холодная погода, и путешествие было нелегким. Самым тяжелым оказался переход через горы. Им еще повезло, что снегу в этом году выпало немного.

Выйдя к реке Пекос, переселенцы обнаружили на берегу лагерь старателей, которые отнеслись к ним настолько доброжелательно, что помогли переправиться через реку. В ночь перед переправой старатели вместе с мужчинами из числа переселенцев собрались вокруг костра, попивали виски и обсуждали последние новости. В основном говорили о войне. Чуть позже Майлз подошел к Джули и рассказал ей о том, что войска Армии Союза двумя педелями раньше захватили форт Фишер, перекрыв Уилмингтон, штат Северная Каролина, – последний крупный порт Конфедерации. Ужасное известие! Долгое время они сидели, потрясенные услышанным, обнявшись, не в силах вымолвить ни слова, молча оплакивая все то, чего уже никогда не вернуть.

Теперь Джули редко видела Дерека. Каждое утро он отправлялся на разведку, а вечером рассказывал обо всех препятствиях, которые могут им встретиться на следующий день.

Однажды утром, когда Майлз запрягал волов, а Джули и Тереза готовили завтрак, тишину внезапно разорвал пронзительный вопль.

– Индейцы! – завизжала Эстер Уэббер, роняя на землю сковородку с жарящимся окороком ив ужасе озираясь по сторонам.

– Эстер, это не индейцы, – сказала Тереза, с грустью глядя на испорченные продукты. – Это Элиза. Вон она стоит около своего фургона и орет как полоумная.

Элиза с перекошенным от ярости лицом подпрыгивала на одном месте, сжав кулаки и изрыгая проклятия.

Дерек уже ускакал, поэтому выяснять отношения с Элизой выпало на долю Томаса. Как и все вокруг, Томас уже с трудом переносил отвратительный характер Элизы Тэтчер, который еще больше испортился с тех пор, как она родила и потеряла ребенка.

Как бы то ни было, Томас отправился посмотреть, что случилось. За ним последовали остальные.

– Жалкий ниггер! – в бешенстве орала Элиза. – Его нет! Смылся! Что мне теперь делать? Как мне одной справиться с фургоном, с волами? Да как он посмел?! Попадись он мне только! Я сдеру с него плетьми каждый клочок его поганой черной кожи! – вопила она, не переставая топать ногами.

– Миссис Тэтчер. – Томас поднял руки в попытке остановить нескончаемый поток брани. – У нас нет времени разыскивать Мику. Мы не можем останавливаться. Я найду кого-нибудь, кто позаботится о вашем фургоне. – Он огляделся. Взгляд его остановился на одном из сыновей Эстер. – Лонни Брюс, ты поможешь миссис Тэтчер?

Эстер отреагировала немедленно. Она сделала шаг вперед и, уперев руки в бока, загородила своим крупным телом сына.

– Ни за что, – покраснев от гнева, заявила она. – Мика сбежал из-за того, как эта мадам с ним обращалась. Она совсем замучила его придирками и руганью. Я даже видела, как она била его плетью. Я не позволю, чтобы так обращались с моим мальчиком! Она сама загнала себя в угол. Вот пускай теперь и расхлебывает.