Тишина, а потом тихие слова, сказанные любимым для меня теперь голосом:

– Я буду раньше.

По щекам ручьями текут слезы. Я не хочу, чтобы Джез облил меня кипящим маслом, не хочу, чтобы он перерезал мне горло. Я хочу жить и наслаждаться жизнью. Видеть улыбку мамы, работать в книжном, учиться в университете и нежиться с Блейном в снятой квартире. Я хочу когда-нибудь подарить маме внуков. Хочу, чтобы в будущем у меня появилось кольцо на безымянном пальце. Хочу чувствовать запах лета и ощущать холод зимы. Я просто жажду жить.

Недаром говорят, что жизнь начинаешь ценить, когда до ее конца остаются считаные секунды.

– А чего это я должен ждать его? – бурчит себе под нос Джез и, поднявшись, подходит ко мне. – Надеюсь, ты любишь горяченькое, – ухмыляется он.

Кипяток брызжет мне в лицо. Я понимаю, что ничего страшного не случится, но это все равно неприятно. Так как мои руки привязаны, я взвизгиваю и выбиваю душ ногой из его рук. Застигнутый врасплох Джез пытается поймать лейку, металлический шнур которой, словно змея, ползает по ванной комнате.

Пока он занят, я дергаю свои путы и чуть не плачу, когда удается освободить правую руку. Он завязал некрепко! Неужели специально?

Джез видит, что я сделала, и кидается ко мне. Я отбиваюсь ногами и свободной рукой. Он топит меня, но я выплываю. Ударив изо всех сил его в солнечное сплетение, я слышу, как он охает. Джез отскакивает, прижимая ладони к груди. Как полезно знать некоторые приемы. Это уже второй раз за ночь, когда мне удается отбиться от психопата хоть ненадолго.

Вырвав вторую руку из оков, я не обращаю внимания на то, как сильно растерла запястья. Смерть из-за этого мне не грозит, а значит, беспокоиться не о чем. Главное – выбраться из этой комнаты.

Вода тянет за собой, и на то, чтобы выбраться из ванной, требуется больше времени, чем обычно. Стараясь не поскользнуться на влажном кафеле, беру нож и несусь к двери, крепко держась за шторку и стены. Когда дергаю ручку, Джез хватает меня за талию и старается повалить на пол. Я заношу руку и без сожалений или каких-либо других чувств режу ему бедро. Пусть сукин сын узнает, каково мне было ощущать лезвие на своей коже!

Он громко вскрикивает, и его пальцы разжимаются. Распахнув дверь, несусь по коридору, не переставая слышать позади себя быстрые шаги. Даже с раненой ногой он не сдается. Как сделать так, чтобы он упал и не вставал до приезда Блейна. Я могла бы хорошенько пырнуть его, но мне не хочется иметь потом проблемы с полицией.

Я могу обороняться, но на убийство я не способна, даже если это будет ради спасения. И дело не в правосудии, а в том, что каждый человек, каким бы он ни был и что бы ни делал, имеет право прожить отведенные ему Богом дни на этой планете.

Бегу по лестнице. Джез догоняет меня и толкает в спину, я падаю с последней ступеньки. Нож, слава богу, я держу крепко, и, повернувшись на спину, я заношу его для удара, повернув рукояткой к Джезу. Он старается отобрать мое единственное оружие. Поскорей бы прошел этот час, или когда там приедет Блейн. Мое тело болит, и с каждым ударом силы иссякают.

– Ты что удумала, паршивка? – злобно спрашивает Джез и, вконец разозлившись, выворачивает мою руку, высвобождая нож.

Но как бы сильно я ни кричала от боли, не позволю себе сдаться. Оставшись без ножа, я умру.

– Отстань от меня, я не виновата в том, что у тебя дерьмовая жизнь! – ору я сквозь рыдания и, извиваясь под его тяжелым телом, каким-то образом ударяю Джеза в пах.

Он шипит, и его хватка слабеет, поэтому мне удается выдернуть руку. Не теряя времени, режу его второе бедро и скидываю парня с себя, когда подворачивается такая возможность. Однако его руки целы, Джез крепко держит меня за лодыжку и все-таки вырывает нож, и, вместо того, чтобы заколоть меня, он откидывает лезвие в сторону, а затем забирается на меня.

Кровь, текущая с его бедер, размазывается по мраморному светло-коричневом полу. Глаза горят, как у монстра, щека усеяна царапинами.

– Я убью тебя, сдеру твою кожу по лоскуткам, а потом кину в рожу Блейна. Я выдавлю из тебя всю кровь до капли, после чего выпью ее, причмокивая!

Голос Джеза слабеет, но он по-прежнему силен, и мне не удается выбраться из-под навалившегося на меня тела.

– Если Блейн не убьет тебя первым, – хриплю я.

Он слишком тяжелый, и мне сложно нормально дышать.

После того, как я услышала Блейна по телефону, будто бы стала сильнее. Благодаря знакомому тембру мне удалось найти в себе мужество отбиться от противника. Сейчас я ощущаю, как силы быстро покидают, и стараюсь зацепиться за слова «я буду раньше». Блейн приедет. Ради меня.

– Поверь, родная, он слишком слаб, чтобы надрать мне задницу.

– Он больше не твой младший брат. Он сильный мужчина! – выплевываю слова я.

Джез смеется, снова придавливая меня:

– Мужчина? Он самый настоящий пацан. Как был трусом, так им и остался, поверь, я очень хорошо знаю своего брата. Ничего в нем не изменилось! Ты просто видишь то, что хочешь видеть, потому что ты маленькая наивная дура! – Его ладонь в который раз бьет меня по щеке.

Удар сильнее, чем все предыдущие, и поэтому, как только моя голова откидывается, я чувствую, как по виску стекает горячая струйка. Безумие во мне рвется наружу, и я хрипло смеюсь, поворачиваясь в сторону Джеза, приподнимаюсь и шиплю ему в губы:

– Слабак тот, кто бьет женщину.

– Женщиной тебе уже не стать, девчонка, – яростным шепотом отвечает он.

Взревев, я кусаю Джеза за плечо. На этот раз он не кричит, лишь пытается высвободиться. Я знаю, что ему больно, потому что сжимаю его плоть зубами, вкладывая в это все силы. Через какое-то время на языке появляется металлический привкус. Кровь сочится сквозь его футболку, стекая прямо мне в рот.

– Вот же… мать его… – ругается отборным матом Джез и отцепляет меня от плеча.

Видя искаженное, мученическое выражение боли на его лице, еще раз дергаюсь и наконец-то скидываю его. Прежде чем я успеваю встать, он хватает меня за лодыжку, но борьба дается ему все тяжелее.

– Ты никуда от меня не уйдешь. Даже мертвым я найду способ, как тебя достать, дорогуша, – совсем сухим голосом говорит он.

Пинаю психа ногой по лицу, когда вдруг слышу хлопок двери. Блейн!

– Ребят, кто-нибудь есть дома?! – кричит знакомый голос, не принадлежащий тому, кого я с таким трепетом жду.

Пытаюсь разобраться, кто это, и в какой-то момент меня озаряет. Не боясь сорвать связки, ору что есть мочи:

– Кэс, спаси!

– Хейли, это ты?

– Пожалуйста, – шепчу я и рыдаю от счастья.

Парень залетает в кухню и тормозит слишком резко, шокированный представшей перед ним картиной. Тряхнув голову, Кэс отталкивает Джеза, который попытался накинуться на него, и прикладывает его головой об стену. Джез теряет сознание от удара.

Я реву, упав на колени. Кэс опускается на корточки и просто обнимает меня. Хоть с этим парнем я общалась даже меньше, чем с Джаредом, сейчас я готова расцеловать его. Перестав надеяться на лучшее, я все же заставляла себя верить, что спасение будет. Вера и надежда творят чудеса, если набраться терпения и просто ждать.

Поглаживая меня по спине, Кэс шепчет мне на ухо:

– Надо связать этого парня на всякий случай до приезда полиции. Сможешь посидеть одна?

Я киваю. Кэс поднимает меня на руки и несет к дивану в гостиной. Там он укутывает мое ослабевшее тело пледом, лежащим на спинке кресла, и после этого возвращается на кухню. Я дрожу. Слезы медленно катятся. Иногда я испуганно озираюсь по сторонам в страхе, что сейчас на меня опять накинется эта сволочь.

Господи, только бы не тронуться умом после такого! Я не смогу прийти в себя как минимум неделю. Ночные кошмары еще долго будут преследовать меня. Моя жизнь навряд ли когда-нибудь станет нормальной. Не знаю, существуют ли на планете люди, которые прошли за короткий срок столько же испытаний, сколько и я.

На кухне раздается глухой грохот, как будто уронили тело, а потом ругательства Кэса.

Как я поеду завтра к матери в таком состоянии? Мне нужна будет помощь. Посмотрев на время, я прикидываю, что прошло минут сорок после звонка Джеза. Но точно не час.

Меня трясет так сильно, что я чуть не валюсь на пол. Посильнее укутавшись в плед, я падаю на диванные подушки и закрываю глаза. Мне холодно, зубы стучат. Хочу повернуть время назад и отправиться вместе с Блейном к его матери. Рядом с ним мне бы ничего не угрожало. Как же Джез все хорошо спланировал!

Я снова начинаю плакать, но теперь от жалости к себе. Раньше я временами сетовала на то, что у меня скучная жизнь. Теперь же я готова отдать все, чтобы вернуть то время, когда дружила с Заком и Рамоной и жила в одной комнате с Ланой. В покое и безопасности.

Но поцеловалась бы я когда-нибудь с Блейном, проснулась бы впервые с мужчиной? Испытала бы я такое сладкое удовольствие от ласк парня, как сегодня вечером? И все же недаром говорят, что нет худа без добра, всегда надо искать и плюсы.

– Эй, – шепчет Кэс, присаживаясь на край дивана и поглаживая меня по плечу.

Я ничего не вижу сквозь пелену слез, но главное, что он рядом.

– М? – мычу я, борясь с неожиданно навалившейся усталостью и желанием поспать.

– Не хочешь рассказать, что произошло?

– Прямо сейчас? – с отчаянием спрашиваю я.

– Я собираюсь вызвать полицию, но сначала хотел бы сам все узнать. Пожалуйста, объясни мне, что за чертовщина тут творится. Обещаю, что после этого дам тебе отдохнуть.

– Я знаю, что у тебя не самые лучшие отношения с Блейном, поэтому будет лучше, если он сам все тебе расскажет. Я не хочу стать причиной вашей ссоры, скандала или чего-то там еще. Дело в том, что перед тем как поехать к маме, он попросил ничего никому не говорить. Я уважаю его просьбу, прости.