Я направляюсь к выключателю, ощупывая стену.

– Нет! – слишком резко вскрикивает он, и я замираю. – Не включай свет, не то я не смогу нормально говорить.

Ладно. По собственному опыту мне известно, что порой людям сложно объясняться, когда на них смотрят. Поэтому, как бы мне ни хотелось зажечь свет, я уважаю предпочтения Блейна. Я хочу понять, почему он так разозлился.

– У меня проблемы с гневом. Не большие, но ощутимые, – продолжает говорить Блейн. – Я стараюсь контролировать себя и… я заучиваю фразы, подобные той, в которой Экзюпери говорит, что терпение – ключ ко всем дверям. Никто не знает о моих трудностях. Ну, только Дез и, возможно, мама. Если она, конечно, заметила.

Блейн делает глубокий вздох:

– Мне испортили настроение сегодня, да и Кэс не уяснил, что к тебе ему путь заказан. Увидев тебя, я просто… я не знаю. Мне сорвало крышу. Меня безумно взбесил тот факт, что ты теперь будешь жить среди нас. Ты здесь чужая, Хейли. Мне жаль, что я выместил на тебе злость, я вел себя как придурок. Но, Хейли, ты тут никому не нужна… даже мне. Ты лишняя в этом доме. Тебе стоит вернуться к своим отбросам.

Сначала я хочу засмеяться – если он думает, что именно так выглядит объяснение, мне его искренне жаль, – а затем меня накрывает волной ярости. Он назвал моих друзей отбросами. Я не позволю никому так говорить, особенно за их спинами.

В порыве злости я быстро нахожу выключатель. Когда комната заполняется ярким светом, сначала мы с Блейном жмуримся, а потом я срываюсь с места и кидаюсь на него. Упав на спину, Блейн пытается скинуть меня. Но это не так-то просто.

Я вырываю одну руку и, оседлав Блейна, придавливаю к кровати своим весом и отвешиваю пощечину, не жалея сил. Его голова откидывается в сторону.

Но мне этого мало. Я бью его по щеке, которая быстро обретает насыщенный пурпурный цвет, снова, и снова, и снова. Но парень молча принимает мои удары, не крича и не сопротивляясь. Это распаляет меня еще сильнее.

Его слова о том, что я везде лишняя, что я нужна только Заку и Рамоне, все еще звенят у меня в ушах, с каждым разом они все сильнее пронзают мое и без того истерзанное сердце. Я бью своего обидчика кулаками, локтями, ладонями. Я кусаю его за плечи и руки.

Но Блейн непоколебим, и ко мне приходит отчаяние.

Сидя на его твердом животе, я опускаю голову и беззвучно плачу. Кучерявые короткие волосы падают на лицо и лезут в рот. Плевать. Все это не имеет значения. Слова Блейна намного больнее, чем та физическая боль, которую он причинил мне в своей комнате.

– Прости, – шепчет Блейн.

Я игнорирую тот факт, что он кладет одну руку мне на талию, а затем садится. Он пододвигается к изголовью и опирается на него. Теперь я сползла с его живота на его бедра. Они такие твердые. Разве можно причинить боль камню, обтянутому кожей?

– Прости меня, Хейли. – Теперь Блейн говорит громче и увереннее, будто только сейчас осознает, что натворил. – Я нес полную ахинею, боже!

Моя голова все еще опущена, и слезы текут рекой. Кап, кап. Кап, кап. Но легче не становится. Я не хочу его прощать. Он самовлюбленный эгоист. Кретин, завернутый в красивую обертку. Холодный, пустой и жестокий.

Жестокий? Разве ты не слышишь, что его извинения довольно искренние? Или пытаешься делать вид, что это не так? Ему жаль, Хейли. Вместо того чтобы распускать нюни, узнай причины его агрессии.

– Что может случиться такого ужасного, чтобы из-за этого мучить малознакомую девушку? – хриплым голосом спрашиваю я, продолжая сидеть на Блейне верхом.

Тишина в который раз окутывает комнату. Блейн так долго молчит, словно уснул. Я поднимаю голову, но, вместо того чтобы увидеть закрытые веки и безмятежное лицо, натыкаюсь на его пристальный взгляд. Не холодный и не враждебный. Это взгляд Блейна… того, с которым я провела время в гипермаркете.

Сейчас его глаза блестят очень сильно. Блейн пытается сдержать слезы. И несмотря на обиду и все еще ощутимую боль, мне его жаль. То, что случилось с ним сегодня, намного сложнее, чем я думала.

Я киваю, давая этим понять, чтобы он не утруждал себя объяснениями. Перекинув ногу, сползаю с кровати и начинаю искать свой телефон.

Я должна уйти. Я – третий лишний.

Я – пятое колесо.

Я – отброс.

– Что ты делаешь? – спрашивает Блейн, когда я беру свою верхнюю одежду со стула.

– Собираюсь уйти, чтобы не мозолить вам глаза, мистер Телтфорд, – едко отвечаю я.

Когда я дохожу до двери и распахиваю ее, передо мной возникает рука и захлопывает ее прямо перед моим носом. Развернувшись на пятках, я тут же оказываюсь лицом к лицу с Блейном. Через секунду я слышу щелчок замка. Мои глаза закрываются. Я в ловушке.

– Ты никуда не уйдешь до тех пор, пока я не вытащу из тебя прощение. Мне важно знать, что, уходя из этого дома, ты не держишь на меня зла.

– Если бы ты был более милым и открытым, возможно, уже давно был бы прощен.

– К сожалению, дьявол милостью меня не наделил, когда создавал, – парирует Блейн.

Я ухмыляюсь против воли, а после начинаю тихо посмеиваться.

– Неудивительно, – бурчу я. – Тем не менее я должна выйти из этого дома через пять минут. Не очень приятно находиться в компании человека, который считает тебя отбросом, когда он сам не лучше.

Мы пытаемся задеть друг друга.

– Друзьями нам не стать, – кивает сам себе Блейн.

– Я не дружу с теми, кто поднимает на меня руку без причины. – Эти слова предназначены для того, чтобы он задумался.

Блейн хмурится и одним резким движением разворачивает меня спиной к себе и срывает с меня одежду. Я остаюсь в одном бюстгальтере, и чувствую, как он проводит пальцем по моей лопатке.

– Черт, – говорит Блейн. – Ты слишком худая, кости немного выпирают, поэтому… лопатки пострадали. Черт, какой же я ублюдок – Последнее предложение он шепчет. – Обопрись руками на дверь, Хейли. Сделай это, пожалуйста, – просит он.

Я выполняю его указание.

– Твоя поясница зажила, это радует. – Он проводит рукой по тому месту, где была рана, и я вздрагиваю.

Меня обдает жаром. Это пугает.

– Перестань страдать ерундой, это напрягает, займись делом, – срывается с моих губ.

Позади меня слышится смешок.

– Интересно, ты во всех делах такая же нетерпеливая. – Голос Блейна становится на тон ниже.

Я краснею и пытаюсь унять дрожь. Мне прекрасно ясен смысл сказанного.

Блейн нежно проводит по моим лопаткам влажной салфеткой. Холод немного успокаивает боль, а когда он смазывает мои пострадавшие места прохладным кремом, я чуть ли не падаю. Это чертовски приятно, особенно когда твои лопатки, да и вообще все тело горят в прямом смысле слова. Затем он занимается ярко выраженными следами от ногтей на животе, попутно ругая себя.

Когда я уже начинаю радоваться, что лечение окончено, потому что прохладные руки Блейна лишают меня самообладания, он вдруг приказывает мне не двигаться, и я слышу, как он выдавливает на руку крем.

Его ладони ложатся на мою обнаженную талию и начинают растирать крем. Иногда кончики пальцев Блейна пробираются под мои джинсы, совсем чуть-чуть, на несколько незначительных сантиметров. Но этого хватает, чтобы я закусила губу от желания застонать.

Мы заходим за рамки, я это понимаю. Но ничего не могу с собой поделать. Мне слишком приятно. Ко мне ни разу никто так не прикасался. Для моего тела это все в новинку, и я боюсь, что, когда Блейн уберет руки, я захочу притянуть их обратно и опустить намного ниже…

– Блейн, – выдыхаю я.

Это все неправильно. Он обидел меня – физически и морально. Я не должна позволять ему ласкать мои живот, спину, плечи, кожу под бюстгальтером. Я обязана оттолкнуть его, схватить одежду и убежать. Обычно так делают героини в романах, да?

Но в жизни все по-другому, я позволяю Блейну втирать в меня крем до тех пор, пока он сам не отстраняется. Я впадаю в отчаяние и издаю расстроенный возглас, когда он останавливается.

– Посмотри на меня, Хейли, – хриплым голосом просит Блейн. Когда я выполняю просьбу и смотрю на него, Блейн продолжает: – К утру тебе станет легче. Спокойной ночи, салага. Я попрошу Джареда, чтобы он не выпускал тебя. Прости, что я такой неуравновешенный придурок. Увидимся утром.

И Блейн покидает комнату, оставляя меня задыхаться из-за неутоленного желания. 

* * *

Я сижу на кровати Ника, копаясь в ноутбуке, который одолжил мне Джаред. Прошло два дня, а Блейн не выпускает меня из дома братства, несмотря на то, что наговорил в ту ночь.

Я чувствую себя принцессой, заточенной в башне. Блейн проводит со мной много времени и ходит за мной по дому. Забирает меня из университета и не даёт встретиться с Ланой. Блейн и Дез привезли вчера мои вещи. По их словам, они лежали прямо в коридоре перед дверью. И никого не волновало, что там могут быть ценные и дорогие мне предметы. Если не успел собрать свое барахло к нужному времени – ищи его на улице.

Я не собираюсь оставаться в этом доме дольше, чем на два месяца. Сейчас я всеми силами пытаюсь найти работу с хорошей зарплатой, чтобы снять квартиру, желательно поближе к матери, к которой, кстати, мне надо завтра ехать. Я говорила об этом Блейну, когда он принес завтрак, так как я категорически отказалась есть с парнями, но он пропустил мои слова мимо ушей.

Пролистав очередную страницу с вакансиями, я начинаю отчаиваться. За три часа я так ничего достойного и не нашла. Либо требуется опыт, либо слишком много свободного времени. Я не собираюсь ради работы бросать учебу. Я приложила много усилий, чтобы туда попасть.

За окном дует осенний ветер, сметая листья с деревьев и увлекая их в далекое путешествие. Погода с самого утра нелетная, а к вечеру обещают дождь. Помимо того что меня не выпускают из дома, я также не имею права выходить на задний двор без сопровождения. Такое чувство, будто за меня решают, как я должна жить, отслеживая каждый мой шаг. Но сейчас я не против того, чтобы меня контролировали. Пока моя жизнь в руках Блейна, я могу сосредоточиться на проблемах. Если бы не он и не его настойчивые попытки меня удержать, я бы рванула в университет и разобралась бы с Ланой. Я по-прежнему безумна зла на нее.