Черт.

Я подключился к Источнику – в моей ладони сформировался шар яркого света, и я швырнул это плазменное ядро в Аэрумов.

Аэрумы были не так проворны, как я, но от шаров уворачивались ловко, и я нутром почуял: они хотят меня загонять, вымотать, как в боксе. Мы все время двигались, и я уже мерцал.

Аэрумы воспользовались этой минутной слабостью.

Один из них бросился на меня. Я приготовился схватиться с ним лицом к лицу, но второй тоже присоединился к брату. Стараясь не отрывать от него взгляда, я на мгновение отвлекся – и совершил огромную ошибку. Развернувшись, я швырнул еще один огненный шар, но он погас, даже не долетев до Аэрума, рассыпался по дороге снопом искр.

Темные руки схватили меня сзади за шею, и я моментально заледенел, скованный холодом. Я обхватил душившую меня руку, но уже Аэрум поставил меня на колени.

– Ну что, будешь умолять о пощаде? – стоявший передо мной третий враг принял человеческий облик. – Давай же. Мне будет так приятно слышать, как ты канючишь «пожалуйста», пока я забираю у тебя силу.

Вокруг меня потрескивал свет. Я поднял голову и, поскольку по-прежнему был в своем настоящем облике, в последний раз подключился к Источнику.

– Будешь молчать до последнего? Ну что ж. – Аэрум шагнул ко мне и поднял голову. – Пора, Барак.

Барак заставил меня встать.

– Давай, Серафет!

Не мог я так просто умереть. Ни за что на свете. Ди на вечеринке с Адамом. Они ее найдут. Да и Кэт где-то поблизости. Ну нет. Ничего у них не выйдет. Я не позволю им убить мою сестру. И Кэт я им не отдам. Энергия выплеснулась из меня в ту самую секунду, когда стоявший передо мной Аэрум – Серафет – принял истинный облик и обратился в дым. Я собрался с силами, но Серафет ударил меня рукой в грудь и пробил ее. Спина моя выгнулась, а потом я рухнул на землю. Дикая боль взорвалась в каждой моей клетке – никогда раньше я не испытывал ничего подобного. Я вскрикнул и на мгновение принял человеческий облик.

Вдруг тот Аэрум, который стоял передо мной, – Серафет, – выдернул руку из моей груди и развернулся. От нестерпимой боли я то принимал настоящий облик, то снова превращался в человека. Должно быть, мне померещилось, но я увидел ее.

В нескольких шагах позади Серафета стояла Кэт, точно королева-воительница, в порванном красном платье, с растрепанными волосами. В руке у нее светился красным обсидиановый клинок. И тут Серафет взорвался, разлетелся на куски и взмыл в небо.

Барак отпустил меня, и я снова принял настоящий облик, стараясь превозмочь боль. Аэрум рванул было к Кэт, но потом вдруг обратился в тень, вобрав в себя тьму, змеей скользнул через дорогу и скрылся в ночи.

Кэт бросилась ко мне и упала на колени.

– Дэймон, пожалуйста, скажи что-нибудь.

Я вспыхнул, источая жар, нестерпимый для Кэт, и постепенно осознал, что опираюсь руками о потрескавшийся и оплавленный асфальт. Мне показалось, что Кэт плачет, и это заставило меня собраться с силами. Я принял человеческий облик и вцепился в ее руку в тот самый миг, когда она уже хотела броситься за помощью.

– Дэймон, господи, как ты? – Она снова опустилась рядом со мной на колени и прижала ладонь к моей щеке. Это было так приятно… – Ну скажи хоть что-нибудь! Ты ранен?

Я медленно поднял голову и накрыл лежавшую на моей щеке ладонь Кэт своей.

– Напомни мне, чтобы я никогда больше тебя не злил.

Кэт одновременно рассмеялась и заплакала, а потом бросилась мне на шею. Я обхватил ее и едва не упал. Я запустил руку в ее распущенные волосы и обнял ее так же крепко, как она прижималась ко мне. Кэт с такой силой приникла ко мне, словно хотела слиться со мной воедино, и хотя все мое тело ныло от боли, все это было ничто по сравнению с наслаждением, которое я испытывал, держа Кэт в объятиях.

Я прижался лбом к ее плечу.

– И все-таки ты меня не послушала.

– Я никогда тебя не слушаю. – Девушка крепко стиснула меня, отстранилась и обвела взглядом мое лицо. – Ты ранен? Что мне сделать?

– Ты уже сделала достаточно, Котенок. – Я собрался с силами и поднялся, поднимая за собой Кэт, и огляделся вокруг: асфальт дыбом, деревья вырваны с корнем. – Надо сматываться, пока кто-нибудь не приехал.

Я в последний раз подключился к Источнику и поднял руку. Деревья приподнялись и откатились к обочине, расчистив путь. Мы вернулись к машине. Я повернул ключ в замке зажигания, и она тут же завелась. Я взглянул на сидевшую рядом Кэт. Ее била дрожь.

– Ты как? Ничего не болит?

– Да вроде нет. Просто… как-то чересчур.

Чересчур? От смеха я даже поперхнулся, хотя ничего смешного тут не было.

– А мне ведь следовало догадаться, что они нас найдут. – Я раздраженно ударил по рулю. И хорошенько подготовиться. – Аэрумы всегда держатся вчетвером. Проклятье!

– Но их было только трое, – заметила Кэт.

– Ну правильно, потому что четвертого я убил. – Я откинулся на спинку сиденья и достал мобильник. Надо позвонить Ди и предупредить остальных о том, что в округе бродит оставшийся в живых Аэрум. А поскольку мы убили трех его братьев, он наверняка захочет отомстить.


Кэт меня пугала. То, что ей довелось увидеть, повергло бы в ужас зрелого человека, мужчину. Но она молчала, пока я говорил сначала с Ди, потом с Мэтью, и на всем пути домой не проронила ни слова. Время от времени я поглядывал на нее, видел, как она дрожит, но, скорее, не от страха, а от напряжения.

Кэт меня поражала.

У этой человеческой девчонки стальные нервы. И железная воля. А еще она спасла мне жизнь. Мне хватило сил в этом признаться. Не вмешайся Кэт, не знаю, удалось ли бы мне вырваться из хватки Барака. Я обязан ей жизнью. Я бы умер там, на дороге, а эти два Аэрума начали бы охоту на мою сестру – и на Кэт.

Потому что она снова светилась, как луна.

Когда я свернул на подъездную дорожку, окна в домах не горели. Я заглушил двигатель, открыл дверь и посмотрел на девушку – лампочка в салоне отбрасывала на ее бледное лицо мягкий свет. Кэт не пошевелилась. Я окликнул ее по имени, она медленно моргнула и повернулась ко мне.

– Что?

Было бы глупо спрашивать у нее, все ли в порядке. Я опустил взгляд: Кэт по-прежнему сжимала в руке обсидиановый клинок. Я осторожно вынул его из ее ладошки. Девушка подняла на меня глаза.

– Оставайся у нас, – сказал я. – На тебе снова след. Едва ли Аэрумы найдут сюда дорогу, но лучше перестраховаться.

– Но если на мне след, то мне опасно оставаться под одной крышей с тобой и Ди.

Я сжал зубы.

– Если Аэрум тебя выследит, то найдет и нас: мы живем в соседнем доме. Так что все равно. К тому же Ди сейчас с Мэтью и Адамом. И Эндрю тоже там.

– Нет, не все равно, – негромко возразила Кэт. – Если он… или оно… меня найдет, тогда хотя бы ты…

– Я хочу, чтобы ты ночевала у нас, – отрезал я, не дослушав, что она там себе думает. – Понятно?

Кэт бросила на меня долгий взгляд, кивнула, вылезла из машины и пошла к своему дому. Я последовал за ней. Когда мы вошли в прихожую, я заметил, что она где-то посеяла одну туфлю, а колени у нее сильно исцарапаны и перепачканы. Да и вся она в ссадинах и покрыта грязью. Я открыл было рот, но Кэт, прихрамывая, поднималась на второй этаж.

Я сжал кожаную обмотку на обсидиановом клинке, закрыл глаза и обмяк, совершенно выбившись из сил.

Мэтью по телефону спросил, видела ли Кэт, что произошло. Разумеется, я не мог ему соврать или скрыть правду и сказал «да».

– Надо будет с ней потом поговорить, – ответил он.

И я понимал, что это «потом» наступит очень скоро.

Я открыл глаза и увидел на верхней площадке Кэт с большой сумкой в том же рваном платье и в моем пиджаке. Было видно, как сильно она устала: девушка еле переставляла ноги. Казалось: стоит только ей сесть, как она тут же заснет.

Кэт спасла мне жизнь.

И что бы там себе ни думали и ни говорили Томпсоны или Мэтью, я буду ее защищать. Потому что она защитила меня.

Я забрал у нее сумку. Кэт заперла дверь, и мы пошли ко мне.

– Я сказала маме, что буду ночевать у Ди, – откашлявшись, сообщила Кэт. – Я ей позвонила, пока собиралась.

– Отлично. – Я открыл входную дверь, и на нас дохнуло холодом. – Извини. Мы на ночь открываем окна.

– Да я помню, – пробормотала Кэт и посмотрела в сторону лестницы. Лицо ее осунулось и побледнело. – Ничего страшного.

Мы пришли в гостевую комнату, Кэт заглянула в сумку и застонала:

– Вот я идиотка! Взяла во что переодеться, а в чем спать – не захватила. Придется возвращаться.

– Да я тебе что-нибудь дам. Подожди. – Я пошел в комнату Ди и взял пижамные штаны и старую футболку: я знал, что сестра не стала бы возражать. Когда я вернулся, то увидел, что Кэт сняла мой пиджак и сложила на комод. Она запахнула порванное платье на груди, и я положил пижаму на кровать.

Мне хотелось что-нибудь сказать Кэт, но правильные слова не находились. Кэт взяла пижаму и побрела в ванную. Я вернулся к себе, принял душ и быстро переоделся в тренировочные штаны и футболку. Прочитал эсэмэски от Ди и Эндрю, который узнал обо всем от Адама. Ди собиралась вернуться домой, как только они найдут Эш. Мэтью за этим проследит.

Я вдруг обнаружил, что стою в коридоре у двери в ванную. Вода была выключена, и мне показалось, что я слышал, как Кэт смеется. Но смех звучал невесело. Меня охватила тревога.

– Ты там как? – спросил я через дверь.

Молчание. Наконец Кэт ответила:

– Нормально.

Поколебавшись, я развернулся, зашел в гостевую комнату и присел на кровать. Пожалуй, было бы лучше оставить Кэт в покое, но я… Черт. Я потер грудь – там, куда ударил меня Аэрум. Не хотелось мне сейчас оставлять Кэт одну.

Мне тоже не хотелось сейчас оставаться одному.

Спустя несколько минут вошла Кэт. Волосы у нее были мокрые, так что серая футболка, которую я дал ей, потемнела от воды. Под глазами у девушки залегли тени, и она по-прежнему была бледна как полотно, но теперь я никогда бы уже не назвал ее «заурядной». Она была особенной. Не такой, как все, кого я знал. И когда я это понял, то почувствовал себя так, словно меня снова ударил Аэрум, потому что не понимал, что мне теперь с этим делать – с этим знанием.