Холл оказался таким же, как во всех офисных зданиях: стандартный полукруглый стол, кадки с искусственными растениями и дешевая плитка на полу. Дверь, которая вела к лестнице, кто-то предусмотрительно оставил открытой. Кэт сжала мою руку. Посмотрев в ту сторону, я почувствовал что-то вроде тошноты.

Справившись с эмоциями, я потянул за собой Кэт, и мы почти бегом припустились вверх по ступенькам и остановились на верхнем этаже перед входом в помещение, над которым был также вмонтирован оникс. Отпустив Кэт, я дрожащей рукой взялся за дверную ручку.

И толкнул.

Темную комнату освещал только лунный свет, проникавший в единственное окно. Вдоль стены выстроились несколько складных стульев, в углу стоял телевизор, а в центре – большая клетка с такими же кандалами из оникса, как в той, где сидела Кэт.

Опустив руку, я медленно вошел внутрь и, холодея, уставился на клетку.

Пустую.

Потрясенно открыв рот, я качал головой, не в состоянии выговорить ни слова. Все мои надежды и ожидания рухнули в один миг.

– Дэймон, – хрипло позвала Кэт.

Я приблизился к клетке. Постояв секунду, опустился на колени и сжал руками голову. Меня трясло. Был ли Доусон когда-нибудь в этой комнате? Или все это долбаное вранье? Кто знает. Важно лишь то, что я так и не нашел своего брата.

Рука Кэт коснулась моей спины, и я напрягся.

– Он… он меня обманул, – произнес я срывающимся голосом. – Он нам солгал.

На меня обрушилась боль, так и не зажившие раны в моей душе закровоточили снова. Мне казалось, это никогда не кончится. До конца жизни мне суждено гоняться за призраком.

Кэт встала рядом на колени, прижалась к моей спине и обхватила за талию. Я накрыл ее руки своими и закрыл глаза, позволяя ей делиться со мной своим теплом. Если бы не она…

Я вскочил так быстро, что Кэт чуть не упала, но я успел ее поймать. Мое имя хриплым вскриком сорвалось с ее губ.

– Прости, – сказал я. – Надо убираться отсюда.

Она покачала головой.

– Мне… мне очень жаль.

– В этом нет твоей вины. Ты ни при чем. Он обвел нас вокруг пальца. Соврал.

Весь обратный путь я чувствовал на себе пристальный взгляд Кэт. Мне хотелось как-то ее успокоить, но сил на это уже не осталось. Я думал только о том, как довезти нас домой.

Ручка Кэт накрыла мою. Я бросил на нее короткий взгляд, но снова ничего не сказал. Понимала ли она, как много значил для меня этот жест. Она не отпускала моей руки, хотя сама уже почти засыпала.

С подъездной дорожки я заметил машины Мэтью и Ди. Кэт несколько раз моргнула.

– Ты им звонил? Рассказал, что случилось… со мной?

– Они хотели помочь, но я велел им остаться здесь на случай… – Заканчивать фразу не имело смысла, но следующую мысль я не мог не озвучить. – Если мутация не приживется, я найду Уилла и убью его.

Кажется, это обещание ее не удивило. Наклонившись к девушке, я приник к ее губам. Пульс Кэт тотчас ускорился, и я слабо улыбнулся, не отрываясь от ее рта. Мне нравилось, как она реагирует на малейшее мое прикосновение.

Отстранившись, я посмотрел на свой дом. Встреча с сестрой казалась сейчас тяжелым испытанием. Я так надеялся, что, вернув Доусона, помогу хотя бы немного облегчить ее боль. От мысли об этом я вздрогнул.

– Я не в состоянии… сейчас встречаться с Ди.

– Но разве она не будет тревожиться?

– Я пошлю ей сообщение, как только ты придешь в себя.

– Ладно. Если хочешь, можешь остаться у меня.

Я криво усмехнулся.

– Обещаю уйти до прихода твоей мамы.

Кэт ответила улыбкой. Выбравшись из внедорожника, я распахнул пассажирскую дверь и потянулся к Кэт.

– Что ты делаешь?

Я вскинул бровь.

– Ты же без обуви. Больше никаких прогулок босиком.

Девушка уже собралась возразить, но потом захлопнула рот и, к моему удовольствию, переместилась на край сиденья.

В этот миг дверь моего дома распахнулась настежь и с грохотом ударилась о деревянный сайдинг. Сжав кулаки, я резко обернулся, готовый столкнуться с агентами МО.

Но на пороге стояла Ди.

Ее темные локоны разметались по плечам, а в ее глазах и на щеках блестели слезы. Мое сердце чуть было не разорвалось, но тут я увидел, что она… она смеется.

Что за черт? Ди наглоталась таблеток? Собственно, я не возражал, просто не думал, что человеческие лекарства могут помочь. Может, она обкурилась травки?

Кэт выскользнула из машины, и я уже было повернулся, чтобы не дать ей оказаться босиком на снегу. Но тут дверь за спиной Ди снова открылась и…

Охренеть.

Я остолбенел, когда в дверном проеме показался высокий худощавый силуэт и, переместившись вперед, замер рядом с моей сестрой… точнее, нашей сестрой. На крыльце стояла моя копия, только более худая и потрепанная. Темные волосы, отросшие за долгие месяцы, что мы не виделись, обрамляли высокие, острые скулы. Его зеленые глаза казались потухшими… и смотрели затравленно. Но это был он. Мой брат.

– Доусон, – хрипло выдохнул я.

Глава 30

Тишину в доме нарушало только невнятное бормотание телевизора в гостиной. Снаружи завывал ветер, обрушиваясь на стены дома, и валил густой снег.

Застыв у окна, я смотрел, как подъездную дорожку заметает поземка. Сколько я так стоял, не знаю. Не пару минут. Возможно, час – шею свело от напряжения.

Я был не один.

Оглянувшись, я увидел брата. Он вошел в гостиную – двигался скованно, будто отвык ходить. Наверное, так и было. Я видел те клетки, и его могли держать в одной из них. Осознание этого разъедало меня изнутри. Прошло уже несколько недель, но Доусон выглядел таким же изможденным, и тени под его глазами стали даже темнее.

Брат почти не спал.

А еще не разговаривал. По крайней мере со мной. С Ди он как-то общался, но совсем не так, как раньше.

Мой брат стал призраком себя прежнего.

Внутри меня бурлил такой гнев. То, что с ним делали, изменило его. И справиться с этой яростью у меня пока не получалось. Даже после того, как я вернулся на тот склад, где Уилл прятал Кэт и где, по всей видимости, какое-то время удерживали Доусона. Содрав подчистую весь оникс в этом проклятом месте, я отвел душу, но покоя не обрел.

Я оторвался от окна и направился в кухню вслед за братом, который словно не замечал моего присутствия. Мои руки от беспомощности сжались в кулаки.

Доусон встал посреди помещения и, наклонив голову вбок, уставился на холодильник.

– Эй, приятель, проголодался?

Брат не ответил.

Чувство беспомощности усилилось и повисло на сердце свинцовым грузом.

– У нас есть «Лаки Чармс», – предложил я, зная, как Доусон любил когда-то выбирать кусочки маршмеллоу из этих сухих завтраков. – Насыпать?

Брат развернулся и, не сказав ни слова, вышел из кухни.

– Ну, как знаешь, – буркнул я и, глубоко вздохнув, снова отправился за ним. На этот раз я нашел его у того же окна, где недавно стоял сам.

Ди сидела на лестнице, лицо вытянулось, глаза запали. Часы показывали два часа ночи. Мы встретились взглядами, и в ответ на ее молчаливый вопрос я отрицательно покачал головой.

Доусон говорил?

Плечи брата приподнялись от тяжелого вздоха. В комнате снова повисла печальная тишина, которую разбавлял только бубнеж телевизора, потом Доусон так же молча поднялся мимо Ди на второй этаж. Дверь его спальни хлопнула.

Может, теперь он поспит.

Ди уткнулась лицом в ладони. Я подошел и опустился рядом на ступеньку.

– Уже прогресс. – Я старательно изображал оптимизм. – Он, по крайней мере, вышел из спальни и при этом не отправился в лес.

– Чем он занимался? – прозвучал глухой вопрос.

Я метнул взгляд на лестницу.

– Без понятия. Доусон зашел на кухню, словно собирался перекусить, но не стал.

– Он вчера съел немного индейки, не больше блюдца. – Сестра подняла голову, ее руки бессильно свесились. – Я не представляю, как он вообще держится на ногах, если спит всего часа два в день.

– Доусон сильный, – почти беззвучно ответил я. – Он… он поправится.

– Конечно. – Ди взглянула на меня измученными зелеными глазами.

Я слабо ей улыбнулся.

Однако губы Ди не дрогнули в ответной улыбке.

– Что с ним сделали, Дэймон? – прошептала она. – Что с ним сделали?

Хотя Ди уже знала все, я не нашелся, что ей ответить. Мэтью сам просветил ее насчет Блейка – о том, кто он такой, и о том, как я изменил Кэт. После я рассказал сестре остальное – все, что мне стало известно о МО, а также правду о событиях той хэллоуиновской ночи. Еще о том, что Уилл Майклз сделал с Кэт и чего хотел от меня. Новые подробности шокировали Ди. Еще бы. Все это казалось чистым безумием.

Узнав правду, Ди ужасно разозлилась, но, когда Доусон вернулся живым, это стало таким облегчением, что для других эмоций в ее душе почти не осталось места. Во всяком случае пока.

Мое молчание и желание скрыть происходящее ранило Ди. А то, что и Кэт ей все время лгала, буквально раздавило сестру. Я понимал – ей понадобится время принять это, но также знал, что у Ди золотое сердце, и она не станет таить обиду, даже если для этого есть все основания.

Пока мы с Ди молча сидели на лестнице, я подумал об Адаме. Черт. Его смерть подкосила и меня тоже. А потом о Кэт – я вспомнил ее измученный хриплый голос, еще не сошедшие отметины, оставленные наручниками и цепями на ее коже. Это ощущалось будто нож в сердце.

Из-за того, что я был вынужден ходить за Доусоном по пятам, времени на Кэт почти не оставалось. И пусть она полностью меня понимала, я чувствовал себя паршиво. Быть рядом с Кэт… ну, это как маленький островок спокойствия посреди бушующей бури.

Бури, что удерживала нас вместе в ожидании удара со стороны МО.

Мы с Ди разошлись по спальням. Около четырех я задремал, но часа через два резко проснулся. Сердце колотилось быстрее обычного. Не понимая, в чем дело, я мгновение смотрел в потолок и вдруг выпрыгнул из постели.