Тетя Клава ушла, а Леночка совсем растерялась, не зная, как себя вести, о чем говорить, куда смотреть, куда деть влажные руки, которые дрожат.

И все же через полчаса они уже сидели в машине и неслись по расцвеченным неоновой рекламой улицам города.

— Ты собираешься в Сочи? А где же вещи? Или ты встречаешь кого-нибудь? Постой-постой… Но ты же говорила что-то о свадьбе? Или я неправильно понял?

Как трудно было ответить сразу на все вопросы! Леночка только пожала плечами. Она уже успела рассмотреть отца и, кажется, поняла, почему он понравился ее маме. Но почему он не остался с ними? Как жил все это время? С кем? У него есть другая семья, дети, быть может, внуки?

— И снова я останусь один, — как будто отвечая на ее немые вопросы, произнес он. — Ты едешь в Италию?.. А у меня никого, кроме тебя, нет. Никого в целом свете… Зажился…

— Да что вы! — воскликнула Леночка. — Вы еще такой молодой!

Он с сожалением вздохнул, и Леночка решила, что разубеждать его бесполезно.

Они въехали на Большую Грузинскую, где жил Марк. Леночка надеялась, что Марк отвезет ее в аэропорт, а с отцом она договорит позже, когда все уляжется, все неприятности останутся позади.

Леночка повернула ручку настройки радиоприемника. Раздался щелчок, треск, и, пробившись сквозь треск, в салоне зазвучала приятная мелодия, заполнив собой все пространство машины.

— Приехали. Вот твой дом. Подождать?

— Спасибо, — она улыбнулась. — Я позвоню вам, как только освобожусь. До скорого…

Леночка хлопнула дверцей, понимая, что поступает не очень-то вежливо, и побежала к подъезду. Она подняла голову, поискала взглядом знакомые окна, преодолевая желание оглянуться и посмотреть на отца.

За спиной раздался гул мотора — машина отъехала в тот момент, когда Леночка уже набрала код и двери открылись. Окна квартиры Марка были ярко освещены — значит, он дома. До нее доносились голоса веселой подвыпившей компании. Гуляют ребята, мальчишник, наверное, но Марк не пьет, так что он сможет отвезти ее в аэропорт. А может быть, он придумает что-нибудь другое? Она ведь совершенно не представляет себе, что делать. Но делать что-то нужно! Непременно нужно!

Леночка нажала на кнопку звонка. Мелодичные переливы соловьиной трели раздались внутри квартиры, и на мгновение Леночке показалось, будто она оказалась в лесу. Она улыбнулась и снова вдавила кнопку звонка.

— Эй, привет! Ты что здесь делаешь? — Дверь ей открыл друг Марка Эндрю.

— Как что? — удивилась Леночка его вопросу. Однажды они были вместе в ресторане — Марк, она, Эндрю и его жена — русская девушка с нерусским именем Эвелина. — У вас мальчишник, я понимаю, но мне нужен Марк.

Леночка попыталась пройти в квартиру, но Эндрю шутливо раздвинул руки и, повернув голову, крикнул в глубь квартиры:

— Марк! Эй, Ма-арк! Невеста твоя не выдержала одиночества, впускать?

Леночке показалось, что она услышала женский хохот и торопливый приглушенный шепот Марка.

— Ма-арк! Не слышу ответа!

— Пропусти! — Она рванулась изо всех сил и тут же остолбенела, увидев Марка в объятиях пьяной полуголой Анжелики. Марк пытался расцепить сомкнутые на нем тонкие руки, сплошь увешанные массивными браслетами и кольцами. Волосы Анжелики падали ему на лицо, но Анжелика что-то сюсюкала, шептала прямо в его ухо, обхватив его торс ногами, как клещами, и, когда ему удавалось расцепить руки, он тут же попадал в капкан ног.

— Ради Бога, — говорила она, — пусть подождет. Ей и так слишком много досталось, пусть подождет. Сегодня ты мой, мой, мой…

— Лика! Прекрати!

Марк увидел Леночку, их взгляды пересеклись. Он изо всех сил оттолкнул от себя девицу в красном боди — боди с треском разорвалось, и на плече Марка заалел след от острого коготка. Анжелика обиженно скривила губы.

— Вот так значит. Ах ты…! — заверещала она противным голосом. — Так пусть знает, пусть все знает! Ты трахаешь меня, как последнюю суку! Трахаешь и даришь колечки! Вот, смотри… — Она ткнула Леночке под нос увешанную перстнями кисть, и Леночка брезгливо отпрянула. — Видишь, сколько! А сколько еще дома! А сколько еще будет! Ты, червь мороженый! Думаешь, он тебя любит? Ошибаешься!

— Не кричите, — Леночка усмехнулась и, повернувшись, невольно отступила назад. Эндрю растерянно подхватил ее под руку.

— Не слушай ее, — пробормотал он. Анжелика насмешливо кинула в ее сторону упавшее на пол боди и, тряхнув голыми грудками, попыталась снова обнять Марка, но, получив оплеуху, опрокинулась через кресло, как кувшин, наполненный водой. Послышалось какое-то бульканье!

Леночка почувствовала, что голова ее пуста, как высушенная тыква. И на сердце сделалось легко, приятно запело, заиграло, зазвенело. Стало просто-просто. Светло-светло. Так светло и просто ей не было никогда. Она взорвалась смехом. Вот чего она ждала все это время! Ну почему этого не произошло раньше? Все ведь славно, все так славно! Словно по какому-то наитию, Леночка взяла с тумбочки ключи от машины. В связке их всего было два, сейчас — один. Белый «СААБ» Марка должен стоять в гараже. У нее нет прав, но она благодарила Бога за то, что не отказалась от уроков вождения. Ей, может, и трудно было бы вести машину в дневном потоке, но сейчас…

— Леночка, постой… — Марк уже стоял перед нею и, наклонившись совсем близко к ее лицу, пытался объяснить происходящее. В ее уши словно втыкали мелкие гвоздики. Зачем он мешает наслаждаться ей легкостью и светом?

— Мне нужна машина, — сказала она, ощущая, как в ее голове начинает зарождаться еще не осмысленная ею догадка. — Я скоро верну ее, — продолжила она, но Марк вдруг взял ее за запястье и начал обцеловывать ее руку, горячо шепча:

— Машину взяла Вера. Ты ее видела, племянница Штурма. Но завтра, завтра, завтра…

— Прекрати! — выкрикнула Леночка и вытерла руку о ткань кофточки. — Завтра для нас с тобой не будет! Зачем Вера взяла машину? Ну же! Ну?!

— Ей нужно было доехать до аэропорта. У нее в половине девятого самолет до Сочи. Она обещала ее оставить в аэропорту. Но ты же понимаешь, я не мог отказать… Мы с Штурмом друзья, я не мог… Ты куда?!

Леночка уже мчалась вниз. В половине девятого! Ах, зачем же она отпустила Сергея Николаевича?! Дура! Идиотка! Ей осталось на все про все час. Всего-то! А еще нужно поймать такси. И деньги… У нее не хватит денег!

Она бежала к дороге, на ходу вскидывая руку.

— Такси! Такси!

— Леночка, садись, — услышала она и повернулась на звук, благодарно прижав ладони к груди.

— Вы не уехали? Как здорово! Спасибо! Внуково! О, Боже, какое счастье, что вы не уехали… — Голос ее, казалось, звучал откуда-то издалека. В голове эхом отдавался каждый звук. Но она повторяла и повторяла как заведенная: — Внуково, скорее!

11

— Регистрация билетов на самолет, следующий по маршруту Москва — Сочи, закончена…

— Закончена! Вы слышали, закончена!! — Леночка тряхнула Сергея Николаевича за отвороты пиджака. — Боже мой, ну придумайте хоть что-нибудь! Нам нужно задержать рейс! Там, возможно, летит преступник! Придумайте! Я умоляю вас! — взмолилась она, но тут же метнулась в сторону пропускного терминала: — Задержите рейс! Я требую задержать рейс! — истошно закричала она, но ее голос тут же заглушило сообщение радиодиспетчера:

«Внимание! В аэропорту Внуково произвел посадку самолет, прилетевший рейсом одиннадцать ноль семь — Киев — Москва».

Людская масса задвигалась, заколыхалась, зашумела. Леночку оттеснили, и она вынуждена была вместе со всеми встречающими двинуться к стеклянной двери.

Она увидела знакомый силуэт — вне всякого сомнения, это был Фима. Рядом с ним семенила маленькими шажками девушка. На плече у Фимы была небольшая спортивная сумка, на плече у девушки — маленькая, дамская. Они шли об руку, неторопливо и спокойно. Подъехал автобус. Сейчас они войдут в салон и их доставят прямо к трапу. Он улетит! Он улетит!

Леночка раздвинула локти и, преодолевая возмущенный ропот, наступая на чьи-то ноги, упираясь в чьи-то животы, рванула к двери.

В этот самый момент двери открылись, впуская прибывших рейсом одиннадцать ноль семь, и воспользовавшись толкотней и некоторым замешательством охранника, она ужом проскользнула между чьими-то телами и, совершенно ничего не соображая, побежала к автобусу.

В глазах рябило. Она видела только рубашку стиля «поло» да сумку, покачивающуюся на бедре Фимы.

Девушка рядом с Фимой, пританцовывая, переминалась с ноги на ногу. Она то обнимала его за талию, то поднимала руки и притягивала его голову к своим губам, то брала его под локоть. Но даже на девушку Леночка не обращала никакого внимания. Ее интересовала только сумка. Не потерять бы ее из виду. Только рубашка бежевого оттенка, каких много.

— Стойте! — За ее спиной раздались тяжелые шаги, она бросилась бежать, понимая, что если сейчас ее поймают, то Фима улетит. Глупая, надо было обратиться в милицию. Но кто знает, чем бы это все могло закончиться…

Вдруг Фима оглянулся. Словно искра пробежала между ними. Словно молния полыхнула. В одно мгновение перед Леночкиными глазами представились Рая, Наталья, подрагивающее пламя автомобиля и скрюченный в позе боксера труп на берегу пруда. Все! Вся ее жизнь, казалось, навсегда была связана с этим подонком.

Она закрыла глаза. Всего на миг закрыла глаза — какая-то соринка попала ей в глаз, но этого мгновения оказалось достаточно, чтобы он испарился. Чужие… Все лица вокруг — чужие. Ни сумки, ни рубашки, ни девушки… Может, пригрезилось? Она запрыгнула в автобус, ловя на себе удивленные взгляды, но неожиданно краем глаза заметила, как Фима, уже без сумки и девушки, пересекает территорию аэродрома, удаляясь от отъезжающего автобуса.

Автобус вдруг остановился. По всей вероятности, его остановила охранная служба аэропорта. «Боже, пожалуйста, помоги мне!» — взмолилась Леночка и, снова продираясь сквозь толпу, метнулась в сторону бегущего трусцой Ефима.