— Вот. Попробуйте это. Оно должно подчеркнуть ваше молодое лицо и цвет волос.

Я скептически уставилась на платье. Никогда не носила красный. Всегда его боялась, потому что очень откровенный. Вначале хотела отказаться, а потом вспомнила, как мама говорила: «то, что не нравится с первого взгляда создано специально для тебя».

Взяла платье с рук девушки и пошла в примерочную. Надела и замерла от восторга, увидев в отражении не маленькую девочку, а взрослую девушку, которой исполнится семнадцать уже завтра. Несмело вышла, взглянула на Стёпу и поняла – моё. Его жадный взгляд нельзя было спутать ни с чем – взгляд восторга, восхищения. Ему даже говорить ничего не нужно было, я всё поняла по глазам.

Ещё с вечера мне пришлось приехать к отцу. Жутко не хотелось оставлять бабушку, но если я появлюсь на приём откуда-то, будет не слишком красиво, а успеть вовремя, если ещё будут пробки, станет практически нереально. Ехала с некоторым страхом, не желая видеться с Денисом.

Приехала с несколькими пакетами. У порога встречал отец и… всё. Дениса не было. Выдохнула.

— Ну привет, дочка.

— Привет.

— Комнату ты знаешь, — улыбнулся папа.

— Да.

— Как дела с репетитором? Всё запомнила?

— Да. Учила все две недели. Я думала, что там всё не настолько сложно, — хохотнула я. — Надеялась, что просто придётся кивать, жать руку, а там… тьма запретов, нельзя, можно, нужно, не нужно. Я вообще первое время путалась, но всё выучила, — гордо сообщила я, садясь за стол на кухне, куда мы с папой сразу вошли.

— Что ты выучила? — вздрогнула, услышав до боли знакомый голос.

Медленно повернулась, стараясь унять дрожь. В дверях стоял Денис. Ослепительно красивый и… не мой.

— Привет, Денис. Рассказываю папе, как занималась с репетитором, — пыталась как можно ровнее говорить.

— О, молодец, — учтиво ответил Денис. — Пап, я к Валенсии, окей? Рано утром приеду.

— Хорошо.

И всё. Вот так просто. Сказал несколько слов, сообщил, что едет к Вале этой и ушёл. Развернулся и ушёл. Ни одной эмоции на лице. Сейчас я бы всё отдала, чтобы даже злость в нём вызвать. Ненависть и злость это ведь тоже эмоции, верно? Не совсем приятные, но всё же, а тут… полное… тотальное безразличие. Обратился ко мне, как… к сестре.

Одёрнула себя. А ты что хотела, Вита? Ты и есть сестра ему. Ну поиздевался парень над тобой, посмеялся, да и выкинул тебя из жизни. Чего ему тебя ненавидеть?

— Я пойду к себе, нужно выспаться, — безэмоциональным тоном произнесла я.

— Отдыхай.

Поднявшись в комнату, переоделась и улеглась, чтобы выспаться. Завтра и вправду будет тяжёлый день.

Не думать о Денисе не могла. Снова вспомнила его ровное лицо, взгляд, не выражающий ничего и… заплакала. Чувствовала себя самой настоящей тряпкой зависимой. Ну разве так можно? Я хотела его эмоций, пусть ненависти или злости, но эмоций, а Денис общался, будто ничего не испытывает… вообще ничего.

Наверное, так оно и было. Я ушла из его жизни, съехала из дома, чего ему меня ненавидеть? Я перестала существовать для него, не мусолю глаза своим скелетом, всё разрешилось, он доволен и теперь кроме учтивости он ничего ко мне не испытывает.

Сейчас было даже больнее, чем тогда, в первый мой день, когда я только приехала сюда. Тогда он просто обидел меня, причинил мимолетную физическую боль, прошедшую уже через несколько минут, а сейчас…

В эту минуту боль была душевной, и от неё нереально было избавиться. Её нельзя было вырвать с корнем, убрать из груди. Он была нереальной, сдавливала, жгла и заставляла кусать подушку, чтобы не скулить, как побитая собака.

Я ещё долго металась в кровати, но боль так и не желала проходить. Как уснула не поняла, а проснулась неожиданно, но век не открыла, чувствуя ЕГО присутствие. Не смогла унять биение сердца, но попыталась дышать так же ровно, как и во сне.

Ощутила касание его руки к моей ключице и почти задрожала от разливающегося удовольствия, перемешанного с дикой болью от осознания, что не мой. Только зачем? Почему пришёл?

Почувствовала касание чего-то влажного в месте, которого только что касались его пальцы. Поцеловал и шепнул:

— Что ты со мной делаешь, снежинка.

Сказал, встал и ушёл. Услышав, как за ним закрылась дверь, вновь заплакала. Не понимала, почему пришёл. Ладно, если бы поиздеваться, но я ведь спала. Или понял, что проснулась? Укрылась с головой, сдерживая всхлипы. Один день. Сутки. Всего двадцать четыре часа и я вернусь обратно. Не забуду, нет… загоню свою боль подальше и буду жить, как ни в чём не бывало.

С окна второго этажа увидел, как она приехала. Увидел и чуть не сдох от эмоций. Думал, что забыл… как же.

Вторглась снова в мою жизнь, ворвалась в мой дом. Всего на несколько минут глаза закрыл, как пронеслось перед ними всё, что произошло с нами. Я видел её томный взгляд, эмоции, помнил вкус её губ, касания рук.

К чёрту всё!

Стукнул кулаком в стену в надежде заглушить боль…

Не получилось.

С ней никогда не получается. Она режет живьём, заставляет извиваться от боли и эмоций, убивает и даже физическая боль не даёт освобождения. Всегда в сердце рыжеволосая бестия. Снежинка. Моя снежинка. Я прозвал её так, сам не зная почему. Видел её со стороны, какая холодная, неприступная. Сколько раз ездил в её район, ходил под её подъездом, ожидая прибытия из школы. Всегда гордо поднятая голова и холодный взгляд. Так и звал её снежинкой в своих мыслях.

Не стервой, не лгуньей, не врунишкой, а снежинкой, млять.

Выходить не хотел, но не удержался. Спрятал все эмоции, насколько мог и вышел. Увидел её близко, вдохнул её запах и сбежал, не в силах вдыхать его ещё.

К Валенсии. Как же! Нужна она мне. Бродил по городу до трёх часов, а после всё-таки вернулся. Пройти мимо её комнаты не смог. Зашёл, приблизился, не удержался и коснулся нежной белой кожи, не тронутой искусственным загаром.

Не знаю, что на меня нашло, но я поцеловал её ключицу. Кожа холодная, а я обжёгся.

Вылетел из комнаты, зашёл к себе, пытаясь сдержать эмоции. Не мог поверить, что она здесь, рядом, а я… я не имею на неё права. Она его. Степана. Наглая врунишка. Вчера сказал мне, что будет с ней на дне рождения в качестве парня.

Не знаю, как вынес это, как не разукрасил его физиономию, чтобы не пришёл, но не посмел. Знал, что будет недовольна, глядишь, и вовсе откажется прийти.

Никогда не думал, что буду так беситься и ревновать, но от осознания, что не моя, разрывало на части. Я был готов сидеть на транквилизаторах, антидепрессантах, наркоте, на чём угодно, только бы заглушить боль, не чувствовать ничего и жить дальше. Спокойно жить, не думая о том, что я проиграл, упустил и отдал другому, что не меня любит, не меня целует и не со мной, млять, спит.

Дорогие мои читатели, благодарна вам за каждую звёздочку, за каждый комментарий и доброе слово))

У меня для вас новости))

История Виты и Дениса продолжится. Я долго думала, делать ли вторую часть, писать ли, но сейчас уверена точно: второй книге быть! Не может быть всё просто и идеально, не всегда любовь побеждает мнение окружающих, ложные обвинения и боль, доставленную любимым человеком.

Возможно довольны не все, кому-то не хочется продолжения и вы уже хотите поскорее их вместе и отпустить, но я так решила, извините, если кто-то останется недоволен. Эта книга будет завершена за семь-десять дней.

Лю Вас!

Ваша Адалин

Глава 25

Уснуть я так и не смогла. Поспала несколько часов всего, пока не пришёл Денис, не разбудил и не врезался в душу. Визажист, как увидела меня, несколько минут стояла остолбеневшая, но работу таки выполнила на сто процентов. Уже через четыре часа я себя не узнала. Исчезли тёмные круги под глазами, небольшая припухлость.

Я смотрела на себя в зеркало и не узнавала, девушка-вамп, не иначе. Выраженные стрелки, наращенные ресницы, приятные блестящие тени. Я впервые не узнавала свои глаза, а губы… матовые… красные. Мне их даже касаться было страшно.

Парикмахер справился быстрее: уложил волосы, зафиксировал их лаком. Я решила не делать причёску, просто накрутить локоны. То, что я увидела перед выходом, повергло меня в шок. Я не могла поверить, что там, в отражении, я.

Особенно мне нравилось платье. Я никогда не думала, что одену что-то подобное. Длинное, в пол с довольно большим шлейфом, одновременно простое и невероятно притягивающее. Декольте есть, но не откровенно, плечи открыты, так как бретели расположены чуть ниже плеч на руках. Декольте украшено мелкими бусинами, притягивая взгляд.

Я стояла перед массивным зеркалом и не могла пошевелиться.

— Боже, дочка, какая ты красавица, — папа зашёл незаметно для меня.

— Да, папа, я и сама не ожидала, — мягко улыбнулась я. — Кстати, со мной будет парень. Он приглашён на мероприятие, но я бы хотела, чтобы он  поехал со мной в клуб.

— Кто?

— Степан Ветлицкий.

— О, — растерянно ответил папа. — А он… эм… не слишком взрослый?

— Папа. Он мой друг детства, но для всех – он мой парень, ладно? Я не хочу ехать в клуб одна.

— Там будет Денис, — заметил отец.

— Да, но Стёпу я знаю дольше. Мне будет спокойнее.

— Ладно, если ты настаиваешь. Ему я тоже доверяю, он неплохой парень. Раньше работал с Дмитриевским, спас ему жизнь. Честный, уверенный.

— Папа, ты сейчас для себя это перечисляешь? — засмеялась. — Я знаю Стёпу уже давно.

— Ладно, дочка. Ты очень красива. Через час выходи в зал.

— Хорошо.

Я медленно вышла из своей комнаты, уже не боясь столкнуться с Денисом, потому что всего несколько минут назад его дверь хлопнула, и я слышала шаги. Слава богу. Выйдя в коридор, услышала гул голосов. Многие уже собрались. На несколько мгновений прикрыла глаза, унимая биение сердца. Я нервничала, потому что не привыкла к приёмам и вниманию со стороны. Это чуждо, но… так захотел папа и я должна.