Жар тела Эзры исчезает, и меня накрывает холодом, словно колючим одеялом. Я хочу, чтобы он вернулся, прижимаясь ко мне своим теплом. Я не хочу умирать одна. Замедленное сердцебиение отдается эхом в ушах. Мои легкие скованы напряжением, горят и объяты трепетом. Я закрываю глаза и отдаюсь в объятья тьмы, которая манит меня к себе. «Эвелин, дитя мое. Не бойся темноты». И я ошибалась: есть жизнь в смерть. Существует холодный, темный, одинокий мир, который можно обрести только на последнем дыхании.

Всепоглощающее ничто заполняется ослепляющим огнем, пробивающимся сквозь вены. Я боюсь, что это адское пламя пожирает мою душу. Затем тьму озаряет белый свет на периферии зрения. В ушах стоит звон. Мои веки налиты неподъемной тяжестью. Там, за пределом жизни, существуют свет, боль и тепло. И в этот момент, в этот шанс на возрождение, я понимаю, что смерть несет мир и покой, а настоящий ад — это жизнь. Смерть — это не наказание, а истинное значение жизни.

Я чувствую, как горячая вода обволакивает меня вокруг талии, стекает по шее. Я слышу мягкое звучание песни «Достучаться небес». Захлебываясь, я резко сажусь, расплескивая воду, стекающую по краю ванны. Руками убираю влажные волосы с лица. Я оглядываю через плечо и вижу Эзру.

Он улыбается, наклоняется к ванне и проводит пальцами по моим губам.

— Ты прикоснулась к смерти, маленькая убийца.

Склоняясь ближе к шее, он шепчет мне на ухо: — Но ты моя, и даже дьявол не сможет завладеть тобой.

Глаза закрылись, и я сильно сглотнула. Я принадлежу ему. Навсегда. Он спас меня, хотя мог и убить, как я его. Он мой Бог, потому что дьявол никогда не спасет одного из детей Божьих. Я неправа. Эзра создан для меня. Он — та сила, которой мне не хватает; безопасность, которую я всегда желала. Он — грех, а я его грешница.

— Я твоя, — шепчу, откидывая голову на его грудь, чтобы посмотреть на него.

— И все же ты пытаешься меня убить, — он прищурил глаз.

— Ты встречался с ней. Вы улыбались друг другу.

Он хватает меня за подбородок, большим пальцем касаясь щеки.

— Ты ревновала, маленькая убийца? — спрашивает он, и я чувствую улыбку в его голосе.

— Да.

— Ты представляла, как я её трахаю?

— Да, — я смотрю на него и скриплю зубами. Снова и снова … Я не могу выбросить из головы картинку, где Эзра прижимает рыжую к окну. Я ненавижу ее. Я не хочу убивать Эзру, но её бы я убила.

— Хорошо, — он ухмыляется, прижимаясь своими губами к моим. — Потому что, когда я видел ее сегодня, я представлял, как трахаю ее, — он наклоняется и прикусывает мочку моего уха.

Я ненавижу его жестокость почти в той же степени, в которой и нуждаюсь. Я отталкиваю его и встаю. Мое резкое движение разбрызгивает воду по всей ванной. Голова все еще кружится, и я теряю равновесие, опираясь на стену. Медленно он встает и подходит ко мне, но я вырываюсь. Несмотря на головокружение, мне удается выбраться из ванны, чуть не наступив на шприц и флаконы на полу. Я смотрю на пустые стеклянные контейнеры и окончательно понимаю, что он знал о том, что я попытаюсь его убить. Он планировал это, у него хранился набор медикаментов, чтобы купировать действие яда. И когда я попыталась убить его, он решил показать мне, что такое смерть. Он хотел показать мне, насколько владеет мной. Я ругаюсь, хватаю полотенце и, завернувшись в него, выползаю из ванной.

— Эви, — усмехается Эзра.

— Я ненавижу тебя, Эзра, — кричу я.

И это действительно так. Я ненавижу его, и я люблю его. Я презираю его. Но он мне нужен. Я знаю, что он погубит меня, но также я знаю, что он спасет меня, потому что он — мое искупление и отпущение. Я прислоняюсь к стене для опоры, ноги подгибаются. Его тяжелые шаги раздаются в коридоре, и я пытаюсь заставить ноги двигаться, но спотыкаюсь. Он догоняет меня, хватая за бедра, и тянет назад к себе.

Его горячее дыхание коснулось шеи. Я расслабляюсь рядом с его телом, и слезы текут по щекам. Я настолько запуталась в этой паутине греха, лжи и ада, что уже никогда не выпутаюсь. Я люблю его, хотя и не должна этого делать.

— Я мог позволить тебе умереть, — он целует меня в шею. — Но я этого не сделал, — говорит он, прежде чем его зубы кусают мою кожу.

После его слов я начинаю задыхаться от рыданий, болезненно рвущихся из горла. Я сгибаюсь, и Эзра заставляет меня встать. Я была истощена, и все же он меня сломал. Я думала, что не осталось ни одной части моей потрепанной души, которая могла бы быть растоптана, но она разрушил меня. Он пообещал, что станет причиной моих слез, и он был прав. Эмоциональная боль, которую он вонзил мне в грудь, словно зазубренное лезвие, намного хуже, чем любая физическая боль, которую он может причинить. Это обнажает меня изнутри. Любовь — это слабость. И Эзра это знает.

Его зубы оставляют мою шею, и он разворачивает меня лицом к себе.

— Мне принадлежит каждая твоя развращенная частичка, — он схватил мою челюсть, его глаза сузились. — Ты понимаешь это?

Кивнув, я сглатываю.

— Да, — тихо отвечаю я.

— Я хочу трахнуть Джен. Но я не хочу владеть ею, она мне не нужна, — его рука падает с моей челюсти, и пальцы медленно открывают мое полотенце.

Я смотрю, как он упивается видом моего обнаженного тела, и в этот момент я позволяю себе подумать, что он меня обожает. Он смотрит на меня так, будто я что-то редкое, драгоценное и святое. И внезапно мне становится любопытно, хочет ли он полюбить меня. Его пальцы скользят по округлостям талии, а глаза медленно рассматривают мое тело.

Я не могу ничего с собой поделать.

— Эзра, ты меня любишь? — спрашиваю я.

Его глаза блестят, и он делает шаг, а затем другой, прислоняя меня к стене.

— Нет, — шепчет он, когда его рука тянется к впадинке между моими грудями, проводя по ней до самого горла. Его пальцы сжимаются, и он кусает мое плечо.

Он снова берет меня, демонстрируя, насколько глубоко владеет мной, и насколько невозможно то, что я когда-либо смогу завладеть им.

Он не хочет любить эту рыжую, но он хочет заняться с ней сексом. И я хочу убить ее за это.


Эзра отправился в душ, а я осталась сидеть на кровати, уставившись на его телефон. Я слышу, как отключается вода, и быстро хватаю его с шкафчика и забрасываю под кровать. Дэйв игриво бежит к кровати, виляя хвостом.

— Нет, плохая собака! — прошипела я, когда он выталкивает телефон из-под кровати. Он отскакивает от кровати, опустив хвост, когда я начинаю подходить к нему.

Я отключаю звук и изучаю квартиру Эзры. Нужно найти место, чтобы спрятать телефон, в котором он его никогда не найдет. Я выхожу из гостиной и направляюсь в кухню, и там замечаю ряд подвесных шкафчиков. Я поспешно поднимаюсь на барную стойку и заталкиваю телефон так далеко, как могу. Спрыгиваю вниз, когда слышу скрип открываемой двери в спальне, и быстро распахиваю холодильник. Притворяюсь, что ищу поесть.

— Мне нужно идти, — говорит он. — Оставайся здесь.

Я останусь. Я не уйду. Я наблюдаю, как он возвращается в комнату и одевается. Он ругается, когда не может найти телефон. Я вижу, как он перерывает всю комнату, все вещи. Когда он возвращается, то бросает на меня взгляд и хватает ключи со стойки. Открывает пару ящиков, проверяя и их, а затем возвращается в спальню.

— Эви, ты видела мой телефон? — кричит он.

Я сглатываю.

— Нет. — Мое сердце шумно бьется в моих ушах. Я не хочу ему лгать, но так будет лучше. У меня не может быть вещей, стоящих между нами, не так ли?

— Черт, Дэйв, не дай бог, ты съел еще один телефон… — он смотрит на Дэйва, направляется к двери и закрывает ее за собой.

Как только он ушёл, я поднялась на стойку, пытаясь нащупать рукой телефон. Как только он оказался под моей рукой, я взяла его и спустилась вниз. Прислонившись к двери, я стала просматривать список контактов, пока не нашла ее имя. Меня бесит, что у него все еще есть ее номер. Он специально его хранит, он хочет ее трахнуть. Мои пальцы сжимаются в кулак, и мой взгляд сужается, когда я пробегаю взглядом по ее имени. Я просматриваю всю переписку с ним. “Я хочу тебя”. Еще одно сообщение: “Я хочу тебя”. И снова: “Я хочу тебя. Давай в 4 утра?”. И еще одно: “Мне очень хочется тебя трахнуть “. Мне становится дурно. Он сказал, что она ему не нужна, но в переписке два месяца назад, вероятно, в ту ночь, когда я видела, как он трахал ее у окна, все по-другому. Гнев бурлит во мне раскаленной лавой, когда я сердито просматриваю сообщения.

«Я хочу трахнуть тебя. Прямо сейчас. Буду у тебя в семь».

Я даже не успеваю положить телефон, как он звенит, уведомляя о новом сообщении. Охотно отвечу.

Я краснею от злости, жар разливается по моему лицу. Грязная, отвратительная шлюха. Она видела, как мы предавались греху, и она все еще хочет спать с ним. Ее не волнует, что я — его женщина.

Я набираю сообщение: “У меня для тебя сюрприз. Получишь его, когда доберешься до моей квартиры”.

Звонок, сообщающий об ответе: “С нетерпением жду, Эз”.

Я швыряю телефон через всю комнату, и я слышу, как Дэйв шумно пронесся за ним. Несколько секунд спустя я чувствую, как он утыкается в мою ногу. Я смотрю вниз, и он смотрит на меня, виляя хвостом.

— Он наш, Дэйв. Нам придется её убить, чтобы он остался с нами.

Пёс гавкает. Он знает, что я не плохой человек.


Когда я открываю дверь, глаза Джен расширяются и изумленно смотрят на меня.

— Ты, должно быть, Джен? — говорю я, улыбаясь. Сейчас шесть сорок пять, амбициозная маленькая сука. Я уже хочу лишить ее жизни. Ее идеально выщипанная бровь дергается.

— Где Эзра?

— О, — я с усилием сглатываю, сдерживая желание сломать ей шею. — Эзра велел передать тебе, что он немного задерживается.