Подхваченная неожиданным порывом, Мерри сбегала на террасу за оставленной Ангелом визиткой. И начала набивать на дисплее телефона текстовое сообщение еще до того, как решила, что хочет ему сказать.

«Ты понимаешь, что после свадьбы должен будешь отказаться от других женщин?»

Ангел, который ужинал с братом Витале, недоверчиво перечитал сообщение с незнакомого номера.

«Относись ко мне с уважением. Если мы поженимся, не будет никаких других женщин», – написала Мерри вдогонку заглавными буквами, которые в культуре телефонных чатов приравнивались к крику.

– Проблемы? – спросил Витале.

Ангел покачал кудрявой головой и усмехнулся, заподозрив, что Мерри не совсем трезва. Иначе она не рубила бы сплеча. Мысль, что из всех знакомых женщин именно Мерри, всегда осторожная и сдержанная, решила позвонить ему спьяну, доставила Ангелу неожиданное удовольствие, сняла напряжение, вызванное чувством, что он выбрал с ней неверный тон и провалил мирные переговоры.

«И никаких других мужчин для тебя», – напечатал он.

Мерри, слегка потрясенная быстротой, с которой получила ответ, не предвидела проблем с выполнением этого условия. Честный, добродушный Фергюс моментально вылетел у нее из головы. Она не хотела никого, кроме Ангела Валтиноса, хотя не призналась бы в этом даже под пытками.

– Кому ты пишешь? – поинтересовался у Ангела его брат.

– Матери моей дочки. – Грек бросил на Витале торжествующий взгляд. – Придешь ко мне на свадьбу?

Витале озадаченно нахмурился.

– Я думал, она послала тебя куда подальше.

– Видимо, нет. – И Ангел снова застучал по кнопкам, намереваясь получить четкое подтверждение.

«Верность гарантирована. Ты согласна стать моей женой?»

Мерри застыла с телефоном в руках, внезапно засомневавшись. В какую пропасть толкала ее яростная, пылающая ревность?

«Поговорим об этом позже».

«Я привык делать, а не разговаривать. Дай мне шанс».

Мерри напомнила себе, что одну возможность Ангел уже упустил. Он не умел толком любить или поддерживать отношения вне семейного круга. И все же было что-то невероятно соблазнительное в том, что гордый, высокомерный грек просил ее оказать ему доверие.

Мерри решила предупредить его.

«Последний шанс».


«Ура. Договорились», – написал Ангел. Отчасти эти переговоры позабавили его, но отчасти он испытывал самое настоящее, пьянящее чувство победы.

Он выиграл. Еще несколько минут назад ему казалось, что он потерял Элиссу, а теперь девочка вошла в его семью. К тому же в жены Ангелу достанется необычная женщина, которая равнодушна к его деньгам. Другой мужчина уже праздновал бы этот факт, однако в том, что касалось женщин, грек был крайне подозрителен, постоянно искал скрытые мотивы и потаенные цели. Женщины казались ему слишком сложными созданиями, поэтому он старался к ним не привязываться и не вглядываться дальше поверхности. Мерри же была гораздо сложнее барышень того типа, с которым Ангел привык иметь дело.

Будет ли такой брак успешным?

«Время покажет, – подумал он с несвойственной серьезностью. – Надо же. Никаких других женщин!» Ангел не был готов к такому условию. Предлагая Мерри замужество, он рисовал себе скорее удобное родительское партнерство, чем что-то более личное. Грек знал довольно много супружеских пар, которые умудрялись вести сепаратную жизнь под одной крышей. Видимость брака сохранялась ради детей или во избежание финансовых потерь при разводе. В любом случае, чувства друг к другу не играли роли в решении оставаться вместе.

Ангел не видел в брачных узах ничего хорошего. В семье Валтинос из поколения в поколение передавалась традиция катастрофических семейных союзов и разорительных разводов. Из-за постоянных измен матери ее брак с отцом распался, когда Ангелу было четыре года. Дедушка с бабушкой, слишком консервативные для развода, прожили большую часть жизни в противоположных концах дома, почти не встречаясь. Количество неверных мужей и жен, которых ему доводилось наблюдать в своем окружении, тоже не внушало оптимизма, поэтому уже к двадцати с небольшим Ангел твердо решил, что никогда не женится.

Однако Мерри со всей очевидностью придерживалась не таких циничных взглядов на супружество и родительские обязанности. Она потребовала от Ангела аванса в виде клятвы верности, словно это и было главной опорой крепкой семьи. «Может быть, Мерри права», – подумал он, припомнив, сколько неприятностей доставили семье бесконечные любовные похождения его матери. А потом ему вспомнилась теплая, полная любви атмосфера дома кузины и отец семейства, практически бегущий с работы к жене и детям, которых он явно ценил больше всего на свете. Эта сценка приоткрыла Ангелу другой, доселе незнакомый, мир супружеской гармонии, основанной на чувствах.

Похоже, Мерри предпочитала думать, что его предложение тоже основано на чувствах, а не на практических расчетах. Под скептическим взглядом брата Ангел, так и не притронувшийся к еде, откинулся в кресле. Первый раз в жизни перспектива надеть на палец обручальное кольцо заставила его улыбнуться.

Глава 6

Стоя рядом с сыном у алтаря, Чарльз Расселл упрекнул его:

– Ты должен был предупредить Ангелину. Твоя мать еще не готова стать бабушкой.

– Это ее проблемы, – сардонически отозвался Ангел. – Я не подросток, мне тридцать три. В таком возрасте дети – уже не неожиданность.

Чарльз, который питал больше сочувствия к слабостям других людей, вздохнул.

– Она тщеславна, и ее уже не переделаешь. Пеняй на себя, если Ангелина закатит сцену.

Мерри ехала в церковь словно в тумане, окутавшем ее в момент, когда она отослала Ангелу сообщение с согласием на брак. Она все еще не могла поверить, что замуж ее погнали скорее алкоголь и ревность, чем здравый смысл, однако за две недели желание взять свои слова назад померкло и развеялось. Отказать Ангелу значило ввязаться в судебное дело об опеке над дочкой – конечно, это был чистый воды шантаж, безжалостная манипуляция, которую грек до совершенства отрепетировал на бизнесе.

Молодая женщина не сомневалась, что жизнь с Ангелом принесет ей много боли, но получить его в качестве мужа было намного лучше, чем потерять навсегда. Пусть кольцо на пальце не пробудит в нем чувства, зато вынудит соблюдать хоть какие-то обязательства. Мерри старалась избавиться от иллюзий, реально оценивать перспективы. Тем не менее в день свадьбы она чувствовала бы себя намного уверенней, если бы рядом находилась Сибил, однако о былом взаимопонимании с тетей можно было только мечтать.

Сибил испытала вполне объяснимый шок, когда племянница позвонила ей в Австралию и рассказала о скором замужестве. Она просила Мерри подождать ее приезда, чтобы вместе обсудить этот важный шаг. Мерри отказалась, боясь, что промедление ослабит решимость выйти за мужчину, который ее не любит. Сибил восприняла отказ в штыки, но чем больше она критиковала Ангела, упирая на его женолюбие, тем сильнее возражала и упиралась Мерри. Молодая женщина знала недостатки будущего мужа наперечет, но яростно протестовала, когда право ругать его присваивал себе кто-то другой.

К тому же в эти две бурные, расписанные по часам недели Ангел постарался освободить Мерри от всех хлопот с организацией свадьбы, чтобы дать ей время подготовиться к переменам в статусе и стиле жизни. Правда, из-за обоюдной занятости они почти не виделись. Ангел пропадал в офисе, Мерри закрывала свой бизнес и паковала вещи. Она с грустью передала Тигра, которого успела полюбить, новым хозяевам, искренне надеясь, что его маленькие странности не помешают песику прижиться в другом доме.

Поглощенный хлопотами, Ангел всего два раза навестил Мерри в Лондоне, чтобы повидать Элиссу. В его нетипичной сдержанности молодая женщина угадала желание не раскачивать лодку. Держа дистанцию с ней, Ангел с неподдельным удовольствием играл и возился с дочкой. Из этого Мерри заключила, что в ближайшее время он не сделает ничего, что могло бы сорвать свадьбу и лишить его совместной опеки над Элиссой.

Еще она понимала, что Ангелу потребуется время, чтобы привыкнуть к присутствию в его эгоцентрическом мире жены и дочери. Пока грек старался оправдать ожидания Мерри, видимо даже не догадываясь, насколько они занижены. Она убеждала себя не поднимать планку слишком высоко, по крайней мере поначалу, готовилась искать компромиссы и фокусироваться на том, что действительно важно.

Мерри выходила замуж ради Элиссы, хотела дать ей возможность вырасти в полной семье. Она знала, что такое зияющая пустота на месте одного из родителей. Мерри не удалось как следует познакомиться с отцом, а он не интересовался ею достаточно, чтобы найти способ поддерживать контакт. Ангел, надо отдать ему должное, прилагал усилия, даже провел вместе с Мерри собеседование кандидаток в няни. До поступления в частную школу-интернат он воспитывался почти исключительно нянями, поэтому задавал соискательницам такие вопросы, которые ей бы и в голову не пришли.

Ну и что, если личный вклад грека в подготовку бракосочетания и планирование совместного будущего был минимальным? Ангел нанял свадебного организатора, после чего не проявлял ни малейшего интереса к деталям. Мерри пришлось включиться в процесс, чтобы иметь хоть какое-то представление, как будет выглядеть ее собственная свадьба. Она не знала, что думать: либо Ангелу была безразлична церемония, либо женщина, на которой он собирался жениться. Мерри подавила нервную дрожь, загнала поглубже страх. Она сделала выбор, потому что альтернатива была еще более пустой и холодной. Замужество давало ей больше шансов на успех, чем война с армией высокооплачиваемых адвокатов.

Мерри умирала от стыда, рассказывая Фергюсу, что выходит за Ангела. Но ветеринар принял новость спокойно – он давно догадался, что она не смогла выбросить из сердца отца своего ребенка.

На ступенях церкви Мерри поджидала первая неожиданность – Сибил в элегантном синем платье и широкополой шляпе. Невеста бросилась к тете, как только перед ней открыли дверь лимузина.