Ванька привалился к плечу Андрея и с любопытством за матерью наблюдал, потом спросил:

— Маме плохо?

Говоров усадил его к себе на колени и покачал головой.

— Наоборот. Сейчас хорошо будет.

Ксения открыла глаза и посмотрела на него, а он едва сдерживал рвущийся наружу смех.

— Как вы это пьёте? — севшим голосом проговорила она.

— Хочешь сказать, что у меня наливка никуда не годная? — посуровел отец лицом.

— Я не про наливку, папа… а вообще.

— А вот это правильно. Девушкам алкоголь вообще ни к чему. — Поднял указательный палец вверх. — Только иногда. В качестве лекарства.

Ксения промолчала, а потом и из-за стола вышла. Но Андрей нагнал её в доме. Взял под руку и со смешком поинтересовался:

— Ну что? После наливки голова не кружится?

— Немножко. Жарко стало.

— Вот это хорошо.

Она осторожно освободила свою руку, и Андрею пришлось от неё отступить, чтобы не волновать. Привалился плечом к стене и принялся внимательно Ксению разглядывать. Его очень волновала одна вещь… и он присматривался к девушке именно поэтому, пытаясь в её лице или взгляде углядеть тень раскаяния. Но Ксения хоть и прятала от него глаза, никакого недовольства не демонстрировала. Зато на щеках вспыхнул румянец… то ли от его пристального взгляда, то ли от отцовской наливки. Правильно, она же сказала, что ей жарко стало.

Протянул руку, а Ксения подняла на него глаза и посмотрела умоляюще.

— Не надо.

Он задержал руку на весу, а потом опустил её.

— Потом поговорим, хорошо?

Она кивнула и шмыгнула мимо него в свою спальню.

Вот так и прошёл вечер. Говоров даже затосковал, если честно. По поводу Ксении. Выходило так, что они совершили ошибку. Уж слишком явно она его сторонилась. Правда, когда она пошла укладывать Ваньку спать, посмотрела на него и Андрею вдруг показалось, что взгляд её в тот момент был особенным. Что именно особенного он в её глазах разглядел, объяснить себе не смог, но на душе вдруг стало легче. Значит, всё не так плохо.

…Всё не так плохо.

Ксения укрыла спящего сына одеялом и в растерянности остановилась посреди комнаты. Протянула руку и выключила настольную лампу. В комнате сразу стало темно.

Всё не так плохо.

До дрожи боялась, что родители могут о чём-то догадаться, что она невольно чем-то себя выдаст, весь вечер шарахалась от Говорова, глаз на него не поднимала. А вот его взгляд чувствовала, и от этого взгляда у неё колени подгибались.

Но родители ничего не заметили, отчего Ксении в какой-то момент даже чуточку обидно стало. Может, она сама себе всё придумывает? И нет никаких особенных взглядов Андрея, нет никакой неловкости, ничего нет… просто физиология.

Да, она занималась любовью с Андреем Говоровым. Совершенно потеряла голову и влипла. На сеновале, поддавшись эмоциям и не справившись со своими чувствами. Сама от себя такого всплеска страсти не ожидала. Раньше за ней подобного не наблюдалось, чтобы с такой самозабвенностью отдаваться мужским ласкам. И, кажется, дело тут совсем не во времени, которое прошло с тех пор, когда она вообще всерьёз задумывалась о близости с мужчиной. Самое опасное во всей ситуации то, что дело, по всей видимости, именно в Андрее Говорове. Это на него, на его поцелуи и умелые прикосновения она так отреагировала. Он её встряхнул и то, что оказалось снаружи, если честно, Ксению совсем не радовало.

Она подошла к окну, чтобы задёрнуть занавески и вдруг увидела Андрея. Он спустился с крыльца и скрылся на участке. Ксения посмотрела на небо. Уже сгущались сумерки, в деревне стало очень тихо, деревенские жители привыкли ложиться рано, и в полночь на улице невозможно было даже собаку встретить. Все спали. И она бы сейчас улеглась, а вот Говорову очевидно не спалось. Конечно, в городе у него был бы самый разгар развлечений!

Ксения высунулась из окна, ожидая, что Андрей сейчас вернётся, но его не было. Она так засмотрелась, что чуть шею себе не вывернула, а под конец и из окна едва не вывалилась.

Говоров не появлялся. И чего он на участке ночью делал, было совершенно не ясно.

Томилась Ксения минут пятнадцать, даже прилечь попробовала, но продолжала чутко прислушиваться, надеясь уловить шаги Андрея, но тишина стояла просто жуткая. На самом деле жуткая, потому что в душе поселилось беспокойство и неудержимо потянуло "в сад".

Ванька спал, из-за тонкой фанерной стенки между спальнями доносился отцовский храп, и вот тут Ксения уже не выдержала, поднялась с кровати и накинула на себя махровый халат. Прежде чем выйти из комнаты, наклонилась к сыну и поправила одеяло.

Всё не так плохо.

Сейчас выйдет к нему, возможно, удастся поговорить, что-то прояснится и есть надежда, хоть и крохотная, что она немного успокоится.

Выйдя на участок, Ксения остановилась и в недоумении огляделась, не увидев Андрея. Потом услышала шорох и посмотрела на куст вишни. Направилась туда, обогнула вишню и увидела Говорова, сидящего на диван-качелях. Как ей показалось, он был слегка напряжён, смотрел прямо перед собой, недовольно поджав губы. Но как только она его окликнула, заметно расслабился.

— Что ты делаешь здесь, в темноте? — спросила она.

Андрей повернул голову и посмотрел на неё, лениво улыбнулся.

— Думаю.

Ксения тихонько вздохнула.

— О неприятностях?

— Может быть. А ты почему не спишь? Уже очень поздно.

— Заснёшь тут, как же, — пробормотала она чуть обиженно.

Андрей улыбнулся.

— Вообще-то, я думал о сене. Как понимаю и ты тоже.

Она обхватила себя руками за плечи.

— Не об этом сейчас думать надо.

Говоров развалился на качелях и поморщился.

— Опять работа. Работа, работа… Сколько лет я живу этим? Иногда я думаю, а надо ли мне всё это настолько сильно? Иди сюда, — без паузы проговорил он и протянул руку. — Я всегда мечтал работать с отцом, с самого детства. Даже когда он бизнес только начинал. Понимаешь?

Ксения смотрела на смутный силуэт его руки в темноте, сердце заколотилось, и она попыталась уцепиться за верную мысль немедленно вернуться в дом, но Андрей протягивал к ней руку, и она шагнула ему навстречу. Его пальцы сомкнулись вокруг её запястья, и он притянул её к себе, а руки тут же принялись гладить её тело через ткань халата.

— Скажи, я прав?

Ксения закрыла глаза, стараясь не терять нить разговора.

— Я не знаю… — сглотнула. — Это же твоя жизнь.

— Беспорядочная и непонятная, ты это хочешь сказать?

Она пожала плечами. Он развязал пояс её халата и скользнул руками внутрь. Её кожа была мягкой и нежной, как бархат, и Ксения чуть слышно застонала, когда Андрей принялся осторожно ласкать её.

— Вся жизнь — сплошная гонка. За контрактами, заказами, выгодными вложениями. Это ведь так важно. Для будущего семьи. И я всем должен. Ты меня слушаешь?

Она рассеянно кивнула. Андрей развязал бретельки ночнушки, она сама поехала вниз, и взял в руку полную грудь, наслаждаясь её тяжестью. Указательным пальцем стал ласкать сосок. Ксения пробормотала что-то прерывающимся голосом, а Говоров улыбнулся.

— Похоже, ты отвлекаешься?

— Я? — спросила Ксения, задыхаясь.

— М-м-м… — Его пальцы спускались вниз, медленно лаская мягкие линии её тела, низ живота, опять поднялись выше. Она задышала глубже, медленнее. Андрей погладил кожу под грудью, затем снова вернулся к твердеющим соскам. — Но иногда, — прошептал он, — мне очень хочется послать всю свою жизнь к чёрту. Не такая уж она и прекрасная, как всем кажется.

— Правда? — Это был почти бессвязный шёпот.

— Правда, — шепнул он в ответ и провёл языком по её животу. Почувствовал дрожь и тогда сдёрнул ночнушку, которая ещё держалась на её бёдрах, вниз. Трусиков под ней не обнаружил и ухмыльнулся. Он снова провёл рукой по Ксюшиному животу вниз, помедлил, а потом его пальцы скользнули внутрь. Услышал её стон и замер в ожидании. Поднял голову, пытаясь всмотреться в её лицо, но всё что смог увидеть, так это закинутую назад голову и приоткрытый рот, Ксения тяжело дышала. Он снова коснулся её, пальцы скользнули глубже, дразня и лаская. Из её груди вырвался наполовину стон, наполовину всхлипывание, Ксения прижалась к нему, чувствуя его дыхание на своём животе.

А Говоров улыбался.

Он мучил её так несколько минут, а потом откинулся на подушки сидения и расстегнул джинсы. И снова взял Ксению за руку.

Она перешагнула через ночную рубашку у своих ног, положила руки на его плечи, пытаясь удержать равновесие, и пристально смотрела ему в глаза. А затем поставила одно колено на сидение возле Андрея, а другое перекинула через его бёдра, усевшись на него. Кровь бурлила, сердце бухало и этот бешенный стук отдавался в висках, не давая думать. Наклонилась к лицу Говорова, не только за поцелуем, но и за поддержкой. То, что она делает, да ещё с такой лёгкостью, беспрекословно подчиняясь его желаниям, просто не укладывалось в голове. Андрей сам снял футболку, чтобы лучше чувствовать женское тело и кинул на траву. А после этого поцеловал. Язык ворвался в её рот, уничтожая последние трезвые мысли в голове Ксении, а руки скользнули под халат, который как бы прикрывал их от нескромных взглядов. Гладил её тело, а потом подхватил под ягодицы и медленно опустил на себя. Ксении прервала поцелуй и закусила губу, а Говоров стиснул зубы. Замерли на несколько мгновений, а потом он выдохнул:

— Хорошо…

Ксения улыбнулась, погладила его по волосам и мягко поцеловала в губы. Андрей гладил её по спине, а она начала легко двигать бёдрами. Говоров откинул голову на подушки сиденья, опустил руки на её ягодицы.

— Так ты думала о сене?

— О сене… нет… не думала…

— Лгунья.

После этого они уже не разговаривали. Андрей расслабился, откинувшись на подушки, удерживая ладонями её бёдра, и позволил ей двигаться в медленном гипнотическом темпе.