Нора Робертс - Отчаянный шантаж

– Глория, ты слышишь меня? Ты получила деньги, которые я послала на адвоката? Глория залпом осушила стакан.

– Да. Ну, ты же знаешь. Адвокаты тянут деньги, пока не оберут до нитки. Эй! – Она подозвала официантку. – Повторите.

– Если ты будешь столько пить и не будешь есть, тебе снова станет плохо.

Черта с два! Глория не собиралась снова запихивать пальцы в глотку. Одного раза более чем достаточно.

– Эй, у них есть бифштекс по-флорентийски! – воскликнула она, раскрывая меню. – Это меня устроит. Помнишь то лето, когда старик повез нас в Италию? Горячие парни на мотоциклах. Боже милостивый, я здорово повеселилась. Как звали того парня? Карло? Лео? Не помню. Я украдкой провела его в спальню, а ты постеснялась наблюдать за нами и ночевала в гостиной. Мы здорово покувыркались.

Трахались полночи.

Глория выхватила из рук официантки вторую порцию джина и подняла стакан:

– Благослови бог итальянцев.

– Лингвини и зеленый салат, – заказала Сибил.

– А мне бифштекс с кровью. Без салата. Я не кролик. – Не глядя на официантку, Глория протянула ей меню. – Да, Сиб, давно мы не виделись.

Сколько лет прошло? Четыре? Пять?

– Шесть. Чуть больше шести лет тому назад я вернулась домой и не нашла ни тебя, ни Сета, ни своих самых ценных вещей.

– Да, извини. Но ты же понимаешь, как тяжело одной растить ребенка. Денег всегда не хватает.

– Ты ничего не рассказывала мне о его отце.

– А что рассказывать? – пожала плечами Глория. – Дело прошлое.

– Хорошо. Поговорим о делах нынешних. Я должна знать, что случилось. Мне необходимо понять ситуацию, чтобы помочь тебе и знать, как провести завтрашнюю встречу с Куинами.

Глория грохнула полупустым стаканом по столу.

– Какую встречу?

– Завтра утром мы едем в социальную службу, чтобы обсудить наши проблемы и попытаться найти какое-то решение.

– Никуда я не поеду! Они просто хотят избавиться от меня.

– Потише, – резко приказала Сибил. – И выслушай меня. Если ты хочешь оправдаться, если хочешь вернуть сына, все надо делать спокойно и официально. Глория, тебе необходима помощь, и я готова помочь, но в таком состоянии ты не можешь заботиться о Сете.

– Ты на чьей стороне?

– На его, – вырвалось у Сибил прежде, чем она осознала, что это истинная правда. – Я на стороне Сета и надеюсь, что мы с тобой в одной команде. И еще нам надо обсудить то, что произошло сегодня.

– Я уже сказала: меня подставили, – буркнула Глория.

– Пусть так, но проблема остается. В судах по опеке не сочувствуют женщинам, обвиненным в хранении наркотиков.

– Ну, приехали! Тебе осталось только выступить в суде и под присягой рассказать, какое я ничтожество! Все равно ты так думаешь и думала всегда.

– Пожалуйста, прекрати. – Понизив голос до шепота, Сибил перегнулась через стол. – Я делаю все, что могу. Если тебе нужна моя помощь, ты должна сотрудничать. Ты должна что-то дать взамен.

– Ты никогда ничего не делала бесплатно, – в Глории снова закипала злоба.

– Мы говорим не обо мне. Я оплачу адвоката, я поговорю с чиновниками социальной службы, я заставлю Куинов прислушаться к твоим требованиям и не нарушать твои права. А ты должна согласиться на реабилитационный курс.

– На что?

– Ты слишком много пьешь.

Глория демонстративно глотнула джина.

– У меня был тяжелый день.

– При тебе нашли наркотики, – напомнила Сибил.

– Не мои.

– Я это уже слышала. Ты пройдешь курс лечения в больнице. Я это устрою и оплачу. Я помогу тебе найти работу, жилье.

Глория опрокинула в глотку остатки джина.

– Лечение, черт побери! Ты считаешь, будто так можно решить все проблемы?

– Таковы мои условия, – твердо сказала Сибил.

– Итак, ты командуешь парадом. Ну что ж, все правильно. Закажи мне еще стаканчик, а я схожу в туалет.

Глория подхватила сумочку и удалилась. Сибил откинулась на спинку стула, закрыла глаза. Она не станет заказывать еще одну порцию: у Глории и так уже заплетается язык. Значит, предстоит новое сражение.

Аспирин не помог. Боль стучала в висках в тошнотворном ритме. Голову словно стянули железным обручем. Растянуться бы на мягкой кровати в темной комнате и забыть обо всем…

Сибил вспомнила полные презрения глаза Филипа, и ей стало еще хуже. Может, она это заслужила… только сейчас она не могла думать ясно, лишь испытывала горечь и стыд. И еще злилась на себя за то, что так близко к сердцу принимает мнение Филипа о ней. Она знает его всего несколько дней.

Несколько приятных часов, проведенных вместе. Так все предполагалось. Как же оказались задетыми чувства? Еще можно объяснить желание, которое он разжигал в ней долгими умелыми поцелуями, но что кривить душой? Ее отношение к нему переросло физическое влечение.

И вот она, никогда не считавшая себя ни слишком сексуальной, ни слишком эмоциональной, страдает из-за того, что почти незнакомый мужчина, образно говоря, захлопнул дверь перед ее носом.

Ничего не поделаешь, напомнила себе Сибил. Учитывая сложившиеся обстоятельства, никакие отношения, кроме официальных, между ней и Филипом Куином невозможны. Если им и придется общаться, то только ради ребенка. Они оба взрослые, воспитанные и – дай бог – здравомыслящие люди. Они справятся. Ради Сета.

Сибил открыла глаза и встретила сочувственный взгляд официантки.

– Принести вам еще что-нибудь? – Официантка поставила на стол салат. – Может, еще воды?

– Нет, все в порядке. Благодарю вас. Это можете унести, – указала Сибил на пустой стакан Глории.

Желудок взбунтовался при виде еды, но Сибил приказала себе взяться за вилку. Минут пять она ковыряла салат и посматривала в дальний конец ресторана, где скрылась Глория. Сестра не появлялась.

"Видимо, ей опять стало плохо, – устало подумала Сибил. – Опять придется держать ее голову, слушать ее хныканье, убирать за ней». Сражаясь со своим возмущением и стыдясь его, Сибил встала и направилась к дамской комнате.

– Глория! Как ты? – У раковины никого не было. Никто не отозвался из кабинок. Смирившись со своей участью, Сибил начала одну за другой приоткрывать дверцы. – Глория?

В последней кабинке на крышке унитаза лежал ее собственный бумажник. Сибил схватила его, просмотрела содержимое. Удостоверение личности и кредитные карточки были на месте.

Исчезли деньги, как и ее сестра.

Словно продираясь сквозь густой туман, Сибил открыла дверь гостиничного номера. Мысли путались из-за нестерпимой головной боли, тело отказывалось подчиняться. Только бы добраться до спасительного лекарства и заснуть. Тогда она справится с завтрашними проблемами и со жгучим чувством стыда.

Придется противостоять Куинам в одиночку. Они решат, что она помогла Глории сбежать. И разве можно винить их за это? Она уже лгунья и шпионка в их глазах, в глазах Сета и, надо признать, в своих собственных.

Сибил медленно повернула задвижку и прислонилась спиной к двери, надеясь, что через пару минут ноги начнут слушаться. Затем включила свет и, прижав ладонь ко рту, подавила испуганный вопль.

– Ты была права насчет вида, – сказал стоявший у балконной двери Филип. – Очень эффектный.

Сибил опустила руку, попыталась собраться с мыслями. Он снял пиджак и галстук, но в остальным выглядел так же, как в полицейском участке. Элегантным и до предела злым.

– Как ты вошел?

Филип холодно улыбнулся. Глаза, такие теплые прежде, стали ледяными, как зимнее солнце.

– Сибил, ты меня разочаровываешь. Ты же провела исследование объекта и должна знать, что в юности я увлекался кражами со взломом.

Сибил все прижималась к двери, боясь, что без опоры упадет.

– Ты был вором?

– Среди всего прочего. Ну, достаточно обо мне. – Филип подошел к дивану и присел на подлокотник, словно близкий друг, явившийся поболтать. – Ты меня восхищаешь. Твои заметки почище любых признаний.

– Ты читал мои заметки? – Сибил взглянула на открытый компьютер. Зародившаяся ярость шевельнулась в ней, однако не смогла прорваться сквозь адскую боль, колючками впившуюся в голову. – Ты не имел права являться сюда без приглашения, открывать мой компьютер, читать мои заметки.

Филип поднялся, прошел к мини-бару, достал бутылку пива. Откуда такое хладнокровие? Что же она за женщина, черт побери? Однако вслух он задал другие вопросы:

– Ты все это спланировала заранее, не так ли? Когда ты появилась у нашей верфи, все уже было расписано по пунктам? Ты лгала мне. Ты использовала меня, так что не говори о моих правах. Кем ты считала себя? Тайным агентом в тылу врага? – Распаленный собственными словами, Филип с размаху грохнул бутылкой по столу, однако Сибил показалось, что удар пришелся по ее несчастной голове. – Ты шпионила за нами и передавала информацию Глории. Ты даже готова была пойти на жертву, не так ли? Ты бы ради этого переспала со мной?

– Нет. – Сибил прижала ладонь ко лбу, с трудом превозмогая охватившую ее слабость. Еще немного, и она соскользнет на пол, свернется калачиком… – Я и подумать не могла…

– Ты лжешь! – Филип метнулся к ней, схватил за предплечья и приподнял, чуть не оторвав от пола. – Я думаю, ты пошла бы на что угодно, отнеслась бы к этому как к очередному эксперименту. И помогла бы своей ведьме-сестре доить нас. Сет значит для тебя столько же, сколько для нее, то есть ничего. Просто средство…

– Нет. Все не так… Давай отложим разговор… – Боль стала невыносимой, и Сибил понимала одно: если бы Филип не поддерживал ее, она упала бы на колени. – Я… мы все обсудим завтра. Мне плохо.

– Очередной спектакль, только я не попадусь на эту удочку.

Сибил с трудом глотнула воздух. В глазах потемнело.

– Прости. Я не могу стоять. Я должна присесть. Пожалуйста, я должна сесть.

Ослепленный яростью Филип только сейчас заметил ее смертельно бледные щеки, остекленевшие глаза. Сибил судорожно дышала. Ну, если она симулирует приступ, Голливуд потерял потрясающую актрису.