– Заткнись, Билл!

– А что такого? Я вот, когда вырасту, заведу и собак, и детей. Столько, сколько захочу. – Билл снова обезоруживающе улыбнулся и помчался прочь. – Пока!

– Дурак, – прокомментировал Дэнни с презрительной снисходительностью старшего брата. – Пока, Сет. – Он побежал за Биллом, затем обернулся и помахал Сибил:

– Пока.

– Билл – не дурак, просто еще пацан и страдает недержанием речи, но он отличный парень.

– И уж точно дружелюбный. – Сибил поправила на плече ремешок сумки и улыбнулась Сету. – Не возражаешь, если я пройдусь с тобой?

– Пожалуйста, – пожал он плечами.

– Ты, кажется, что-то говорил о контрольной по географии.

– Да так, ерунда.

– Ты любишь школу?

– А куда от нее деваться? – Сет дернул плечом. – Приходится ходить.

– Я любила учиться, узнавать новое, – улыбнулась Сибил. – Может, я была не очень способной.

Сет поднял голову, прищурился, изучая ее лицо, вспомнил, что Филип назвал ее красоткой. Да, наверное. Добрые голубые глаза с пушистыми темными ресницами. Волосы – не такие темные, как у Анны, и не такие светлые, как у Грейс. И сверкающие на солнце. Она затягивает их в хвост, и лицо остается открытым. Пожалуй, она ничего, если еще и рисует иногда.

– Не похоже, – наконец объявил Сет. Сибил, слегка покрасневшая под его изучающим взглядом, начала уже расслабляться, но он добавил:

– Может, занудой.

– О-о. – Сибил не решилась уточнить, что Сет подразумевает под занудством. – А какой предмет тебе нравится больше всего?

– Не знаю. Почти все просто куча… – Он спохватился и выразился иначе:

– Ну, ничего особенного. Мне больше нравится читать о людях, а не о вещах.

– Я всегда любила изучать людей. – Сибил остановилась и кивнула на двухэтажный серый домик с опрятным палисадником. – Думаю, здесь живет молодая семья. И муж, и жена работают. У них есть ребенок-дошкольник, скорее всего, мальчик. Вероятно, они были знакомы много лет и поженились меньше семи лет тому назад.

– Откуда вы знаете? – Сет с любопытством взглянул на нее.

– Разгар дня, а дом кажется пустым, на дорожке нет машин. Во дворе трехколесный велосипед, несколько игрушечных машин. Дом не новый, но опрятный. Большинству молодых пар приходится работать, чтобы купить дом, завести семью. Молодые люди редко остаются в маленьких городках, если только оба не выросли здесь. Отсюда вывод: эта пара жила здесь, давно знала друг друга. Их первенец родился в течение первых трех лет после свадьбы. Судя по игрушкам, ему года три-четыре.

– Здорово!

Слава богу! Ее рассуждения не показались Сету «занудством».

– Правда, мне хотелось бы узнать о них побольше. Почему они выбрали именно этот дом? Чего хотят добиться в жизни? Как относятся друг к другу? Кто распоряжается деньгами, кто в семье главный и почему? Когда изучаешь людей, видишь типичные черты…

– Ну и что? – перебил ее Сет.

– В каком смысле?

– Зачем это надо?

Сибил задумалась, подбирая подходящее объяснение.

– Ну, можно понять, как люди поведут себя в определенных обстоятельствах.

– А что, если они не укладываются в ваши рамки? «Умница», – с гордостью подумала Сибил.

– Все люди укладываются в какую-то модель. Надо только учесть их наследственность, воспитание, образование, социальный статус, религиозные и культурные корни.

– И вам за это платят? – изумился Сет.

– Да.

– Фантастика.

Судя по его тону, он, пожалуй, все же вернул ей статус зануды. Сибил напрягла мозги, пытаясь найти пример, который поможет ей заинтересовать Сета.

– Я проводила в нескольких городах один и тот же эксперимент: просила человека постоять на улице, таращась на какое-нибудь высокое здание.

– Просто таращиться и все?

– Да. Человек стоял и смотрел вверх, прикрыв глаза рукой от солнца. Очень скоро рядом кто-нибудь останавливался и тоже начинал смотреть вверх. Затем еще один и еще, пока не собиралась толпа. И все смотрели вверх. Проходило довольно много времени, прежде чем кто-либо спрашивал, на что же они все смотрят. Никто не хотел спросить первым и тем самым признать, будто не видит то, что, как он полагал, видят другие. Подсознательно или осознанно, но все мы не хотим выделяться, мы хотим знать, видеть и понимать то, что знают, видят и понимают окружающие.

– Держу пари, многие думали, что кто-то хочет выпрыгнуть из окна.

– Вероятно, – согласилась Сибил. – В среднем люди простаивали, оторвавшись от своих дел, две минуты. Это довольно долго.

– Здорово, но все равно странно.

Они подошли к месту, откуда Сету надо было поворачивать к верфи, и у Сибил не осталось времени на раздумья. Решение пришло внезапно.

– Как думаешь, что произошло бы, если провести подобный эксперимент в Сент-Кристофере?

– Не знаю. То же самое?

– Сомневаюсь. – Сибил заговорщически улыбнулась. – Хочешь попробовать?

– Можно.

– Придется выйти на набережную. Твои братья не встревожатся, если ты задержишься? Надо предупредить их, что ты со мной?

– Не-а. Кэм не держит меня на привязи. Сибил вряд ли одобряла подобную свободу, но в данный момент была рада ею воспользоваться.

– Тогда давай попробуем. За мной мороженое.

– Согласен.

Они повернули в сторону, противоположную верфи.

– Выбери место и стой. Люди не будут обращать внимание, если ты будешь сидеть. Они решат, что человек просто задумался или отдыхает.

– Понял.

– И эффективнее смотреть вверх. Не возражаешь, если я сниму на видеокамеру?

Сет удивленно приподнял брови, увидев компактную видеокамеру, которую Сибил вынула из сумки.

– Пожалуйста. Вы ее всегда с собой таскаете?

– Когда работаю. И блокнот, и диктофон, и запасные батарейки с кассетами, карандаши, сотовый телефон. – Сибил похлопала рукой по объемистой сумке.

– Фил тоже любит всякие электронные штучки.

– Необходимое снаряжение современного горожанина, – улыбнулась Сибил. – Мы не желаем терять ни минуты. Хотя есть и минусы. Невозможно надолго оторваться от электрической розетки.

На набережной было немноголюдно. С рыбацкого судна разгружали дневной улов. За одним из столиков уличного кафе семья туристов поглощала огромные порции пломбира с сиропом, орехами и фруктами. Два старика, устроившиеся на скамейке, впились глазами в шахматную доску, и ни один не решался сделать ход. У дверей одной из лавочек болтали три женщины, оживленно жестикулируя и перебивая друг друга.

– Я встану там, – показал рукой Сет, – и буду смотреть на отель.

– Отличный выбор.

Сибил осталась на месте, соблюдая необходимую для чистоты эксперимента дистанцию, подняла камеру, поймала Сета крупным планом. Он обернулся, улыбнулся самоуверенно, почти дерзко… Когда его лицо, красивое и счастливое, заполнило экранчик видоискателя, Сибил вздрогнула и, с трудом взяв себя в руки, подавила внезапно нахлынувшее отчаяние.

Еще можно отступить. Еще можно собрать вещи и уехать, и никогда больше не встречаться с ним. Он никогда не узнает, кто она, кем они приходятся друг другу. Он никогда не пожалеет о том, что она могла бы сделать для него. Она для него никто.

Она никогда и не пыталась это изменить.

Сейчас все иначе, напомнила себе Сибил. Она никому не причинит вреда, пытаясь узнать Сета получше, проводя с ним какое-то время оценивая сложившуюся ситуацию.

Сет поднял голову. Под тихое жужжание камеры Сибил изучала его профиль. Тоньше и острее, чем у Глории… Может, он похож на своего отца… И телосложением, пожалуй, пошел в нее и их мать, а не в Глорию, как ей показалось вначале. Когда он вырастет, то будет высоким, длинноногим, худощавым.

А его жестикуляция и мимика, независимая поза, руки в карманах… «Сет уже перенял некоторые манеры своих приемных братьев», – с горечью подумала Сибил и заставила себя сосредоточиться на эксперименте.

Примерно через минуту рядом с Сетом остановилась полная седовласая женщина. Сибил как-то видела ее за стойкой в кафе «У Кроуфорда», все называли ее Мамашей. Как и ожидалось, женщина подняла глаза, проследила за взглядом Сета, однако – нарушив типичную модель поведения – тут же хлопнула мальчика по плечу.

– Что ты там увидел, парень?

– Ничего, – пробормотал Сет, и Сибил придвинулась чуть ближе, чтобы записать его голос на пленку.

– Ну, парень, если будешь стоять посреди улицы и пялить глаза в небо, люди сочтут тебя чокнутым. Почему ты не на верфи?

– Сейчас пойду туда.

– Добрый день, Мамаша. Привет, Сет. – В рамке видоискателя появилась хорошенькая темноволосая девушка. – Что там происходит? Я ничего не вижу.

– А там ничего и не происходит, – сообщила Мамаша. – Парень просто таращится в пустоту. Как поживает твоя мама, Джулия?

– Немного приболела. Кашляет и жалуется на боль в горле.

– Ей нужно куриный бульон и горячий чай с медом, – тоном опытной сиделки сказала Мамаша.

– Грейс утром принесла бульон.

– Проследи, чтобы он был съеден. Эй, Джим, привет.

– Добрый день. – Приземистый плотный мужчина в резиновых сапогах ласково потрепал Сета по голове. – На что пялишься, парень?

– Господи, неужели нельзя спокойно постоять минутку?

Сет повернулся к Сибил и скорчил такую гримасу, что она не удержалась от смеха.

– Будешь долго стоять, тебя чайки обкакают, – подмигнул Джим. – Мы с Этаном уже вернулись. Если капитан окажется на верфи раньше тебя, то захочет узнать, где ты застрял.

– Господи! Да иду я, иду. – Ссутулившись, волоча ноги, Сет подошел к Сибил. – Никто не попался на удочку.

– Потому что тебя все знают. – Сибил выключила камеру. – Это меняет модель поведения.

– Вы знали, что так получится?

– Предполагала. Когда спрашиваешь знакомого, да еще ребенка, никакого риска, никакого удара по самолюбию.

Сет хмуро оглянулся на увлеченную разговором троицу.

– Значит, вы мне все равно заплатите?