С. Стивенс - Отчаянные

Желудок свело, и я простонала в телефон:

– Келлан, как же мне худо!

– Будешь знать, как напиваться без меня! – снова хохотнул он. – Когда мне даже не воспользоваться твоим беспомощным состоянием!

Я улыбнулась – хорошо бы он повторил то, что делал в последнюю ночь… Тут желудок взбунтовался, и я испугалась, что сейчас испорчу постель. Нет, сегодня мне не до секса.

– Похоже, меня опять вырвет, – проскулила я, шумно дыша ртом.

– Нет, милая, не вырвет, – утешающе заговорил Келлан. – Сосредоточься на чем-нибудь другом. Хочешь, спою тебе колыбельную?

– Очень хочу, – улыбнулась я от уха до уха, стиснув свой живот.

Через минуту я услышала перебор гитарных струн. Затем голос Келлана полился мне в ухо, и последовала акустическая версия всех моих любимых песен «Чудил» – для меня одной. Чувственные звуки успокоили мое нутро, и мне вдруг стало в миллион раз лучше. Я была готова слушать Келлана всю ночь, но сон и алкоголь победили, и я провалилась в забытье.

Проснувшись, я ощутила сильнейший сушняк. Сушняк и смятение. Я не помнила, как ушла из бара: знала только, что опрокинула давеча слишком много стопок, а потом танцевала под песни рок-группы, но не могла взять в толк, как попала домой. Черт, хоть бы не своим ходом, не за рулем. Келлан будет в ярости. Я сама буду в ярости.

Мысль о Келлане пробудила смутное воспоминание о том, как он пел мне и убаюкивал перебором струн. Я понятия не имела, правда это или мне только приснилось. Но картина была мирная, и я с улыбкой перевернулась на спину.

Желудку это не понравилось, как и голове.

Я застонала и свернулась калачиком. Казалось, что я побывала на грани смерти, а потому молча поклялась не брать в рот спиртного. До меня донесся шум: в доме кто-то был, и я всполошилась. Кто это там? Я расслабилась, решив, что меня привезла Анна. Она бы ни за что не позволила мне управлять машиной в пьяном виде.

Чувствуя себя мерзко, я кое-как выбралась из постели. Мне хотелось одного – скорее в душ. От меня несло блевотиной. Проковыляв пару шагов, я стянула свою красную форменную футболку. Умоляя желудок не выплескивать содержимое, я расстегнула и спустила джинсы. Мне пришлось опереться о стенку, чтобы сдернуть их окончательно и отфутболить через комнату поближе к бельевой корзине. Волосы местами слиплись от грязи – при виде этого я взвыла. Ну, класс!

Я расстегнула лифчик, прислушиваясь к шагам сестры по лестнице. Швырнув его в сторону корзины, я мысленно взмолилась: пусть Анна явится со стаканом воды! Мне он был нужен просто отчаянно. Я собралась снять трусы, но те запутались на ногах. Слишком усталая, с нарушенной координацией, я потеряла равновесие и грохнулась на задницу. Посадка была жесткой.

Я громко выругалась, и дверь спальни резко распахнулась.

– Анна! – вскричала я, смущенно прикрывшись. – Ты прямо как Гриффин – не можешь постучать! Я не оде…

Тут я осеклась и уставилась на фигуру, стоявшую на пороге. Это была не моя сестра и вообще не женщина.

– Денни? Что ты…

Денни густо покраснел и мгновенно отвел глаза от моей наготы. Я побагровела. О боже, какая же я дура! Нет, с питьем точно все. Денни сбивчиво извинился и закрыл дверь, а меня затопили воспоминания. Меня привезла домой не Анна, а Денни. Не Анна, а он помогал мне справиться с тошнотой. И в постель меня уложила не Анна, и не она осталась на ночь, дабы со мной ничего не случилось. Все это сделал Денни – мой потрясающий бывший парень превратился в лучшего друга. А я только что выставила ему на обозрение все свои прелести – вот черт!

Гордость заставила меня позабыть о желудке и голове, я кое-как поднялась на ноги и схватила со столика полотенце. Открыв дверь спальни, я обнаружила по ту сторону Денни. Он все еще стоял красный, не глядел на меня, но протягивал в мою сторону стакан с водой.

– Извини, – буркнул он. – Мне послышалось, что ты зовешь на помощь.

– Спасибо. – Я взяла стакан, одновременно признательная Денни и помертвевшая от стыда.

Я выпила воду, и Денни осторожно посмотрел на меня. Одежда на нем была та же, что и вчера, как я смутно припоминала: симпатичные мешковатые брюки и строгая белая сорочка. Последняя почти не измялась – очевидно, он снял ее, прежде чем улечься на наш бугристый матрац.

Вернув ему пустой стакан, я пожалела, что в том ничего не осталось.

– Мне пора на работу, но я принесу еще. – Денни, казалось, прочел мои мысли. – Как себя чувствуешь?

– Позор, просто позор! – Я прикрыла глаза, а потом приоткрыла один из них. – Прости, что и тебя втянула.

– Я о твоем животе, – слегка улыбнулся Денни, посмотрев в сторону.

Щекам моим стало жарче. Конечно. Еще бы!

– О, получше… Спасибо.

Денни кивнул и направился вниз за новым стаканом чистой ледяной воды из холодильника.

– Спасибо, что посидел со мной ночью, – сказала я ему вслед. – Честное слово, я оценила.

– Всегда пожалуйста, – обернулся Денни, наградив меня своей фирменной ухмылкой. – Ты на моем месте сделала бы то же самое.

– Для тебя – что угодно, Денни, – энергично кивнула я.

Его улыбка несколько увяла, и я мгновенно поняла, о чем он подумал: что угодно, кроме верности. Впрочем, он не сказал этого вслух. Взамен он кивнул и повернулся, намереваясь закончить свою работу сиделки. Я закрыла глаза и прислонилась головой к двери. Наступит ли день, когда я перестану мучиться из-за своего предательства? Нет, вряд ли.

Денни вернулся с водой, когда я чистила зубы. Дверь в ванную была нараспашку, но он все равно постучал. Осушив второй стакан, я почувствовала себя намного лучше. Во всяком случае, я могла принять душ и при этом не поскользнуться и не сблевать.

– Как же ты заберешь машину? – спросила я Денни, когда тот собрался уйти.

– Я позвонил Эбби, – пожал он плечами. – Через минуту она будет здесь.

– Спасибо, Денни, – повторила я, кивнув.

Он сказал мне, что это пустяки, и помахал на прощание. В блаженстве под теплыми струями мне почудилось, что со мной простились автомобильным гудком. Я прикинула, как отнесется к ночевке Денни Келлан, но вспомнила, что тот уже знал об этом. Тут я улыбнулась. Откровенность – классная штука, отныне никаких секретов. Я еще больше приободрилась, восстановив в памяти его колыбельную. Он не рассвирепел и не рванул ко мне первым же рейсом. Он доверял мне даже пьяной, как и я ему.

Гордясь собой, я смыла шампунь. Гордилась я, конечно, не своим увлечением бесплатной выпивкой – не лучший момент в моей жизни, – а тем, что не дала спиртному одолеть меня и разжечь память о нашей с Денни страсти. Мне устроили проверку, и я ее прошла.

Теперь мне нужно было связаться с Анной и сообщить ей, что я жива, здорова и по-прежнему готова отправиться с ней к врачу. Я стала перерывать постель в поисках телефона. Тот был похоронен в простынях, и батарея давно разрядилась. Должно быть, Келлан баюкал меня, пока связь не оборвалась. Я не помнила, когда отключилась, но легко представила, как Келлан не кладет трубку и внимает моему сну. Возможно, он и сам так уснул, воображая, будто мы лежим вместе. Черт, лишь бы я не храпела!

Я подключила мобильник и обнаружила несколько пропущенных звонков от Дженни, Кейт и Шайен. Перезвонив им, я заверила подруг в своем благополучии и написала Анне, что уже выхожу из дома.

Ехала я вдвое дольше обычного, но в конце концов добралась до нашей старой квартиры. Анна – сияющая, с пышной прической – села в машину. Она была возбуждена, ей предстояло узнать пол младенца. Сегодня ей назначили ультразвуковое исследование, и, если моя племянница или племянник посодействует, мы поймем, в какой цвет красить детскую: в розовый или в голубой. Анне, конечно, с момента зачатия было «известно», что будет девочка, и она уже забила мой старый шкаф одежками бледно-розовой, пурпурной и темно-красной расцветки. Казалось, туда стошнило сам День святого Валентина, и моему желудку не понравилась эта мысль.

Анна с ухмылкой оценила цвет моего лица.

– Хорошо погуляла? – спросила она неприятно громким голосом.

– Не особенно, – поморщилась я.

Впрочем, это было не вполне справедливо. Мне было очень хорошо, пока мои жидкие «друзья» не попросились на выход самым неподобающим образом.

Анна рассмеялась, а я сосредоточилась на дороге.

– Я-то смылась, мне чуточку стыдно. Совсем не в моем стиле. Дженни тебя довезла?

Вспомнив лицо Дженни, когда я уходила из бара с Денни, я погрустнела и ответила, забыв, с кем говорю:

– Нет, меня подвез Денни.

– Что? – вскинулась она. – Ты поехала домой с Денни?

Я мысленно отвесила себе оплеуху, так как не собиралась перед ней отчитываться.

– Нет, не домой… Он высадил меня перед домом – лишь убедился, что я в ажуре.

О его ночевке я не сказала во избежание выкидыша.

Анна сузила свои изумрудные глаза. Гормоны играли, густые ресницы удлинились, и взгляд у нее стал еще несноснее.

– Да уж, не сомневаюсь, он убедился, что ты в ажуре! – Она понимающе вскинула брови. – Спала с ним?

– Господи, Анна! – Я распахнула рот так, что, наверное, показались гланды. – Нет… И спасибо тебе за веру в меня.

– Я тебе верю больше себя, Кира, но ты столько выпила, что приходится сомневаться, – огрызнулась сестра, поджав губы. – Ты точно не перепихнулась с ним?

Не отвечая на ее идиотский вопрос, я обратила внимание на дорогу.

– Ладно, верю тебе, раз так, – наконец изрекла Анна после недолгой паузы.

Судя по ее тону, верила она не совсем.

– Анна, у нас ничего не было, честное слово, – покорно вздохнула я, смягчив тон. – Мы просто друзья, клянусь. И если тебе интересно, то да, я сказала Келлану. Он позвонил, когда Денни ухаживал за мной.